Они повернулись, когда к ним подошел Фейри.

— У вас не так много времени.

— Гленна будет готова, Аймери, — заявила женщина.

Аймери улыбнулся.

— Гленна уже чувствует здешнюю магию. Она непременно придет к тебе, Мойра. Убедись, что она узнает все, что должна, к тому времени как Макнейл потребует ее обратно.

Франг передвинулся и снова взглянул на замок.

— Как думаете, сколько мы должны рассказать ей о ее родителях?

— Ничего, — поспешно ответила Мойра. — Не сейчас.

— Но она должна знать, — возразил Аймери. — Без этих знаний она не сможет противостоять злу.

— Тогда она узнает, — сказал Франг, положив руку на плечо Мойры.

— До следующего раза, — попрощался Аймери, исчезая во вспышке.

— Мойра, — начал Франг, но она покачала головой.

— Я не хочу, чтобы она знала.

— Она должна, — настаивал Франг. — Фейри знают гораздо больше нас. Это они пожаловали Гленне ее силы. Кто мы такие, чтобы ставить под сомнения их решения?

— Действительно, кто? — повторила Мойра, пока смотрела на замок. — Она даже сейчас наблюдает за нами, хотя не может видеть нас.

— Она видит то, что Фейри хотят, чтобы она видела.

Глава 5

На следующий день Коналл вошел в комнату Гленны и произнес:

— Сегодняшний день ты проведешь со мной.

— С вами? — глупо повторила она, когда он протянул ей простое желтое платье. — Вы ведь лэрд и у вас много забот. Я только буду путаться у вас под ногами.

— Зато это заставит тебя преодолеть боль в ногах, а мой клан немного привыкнет к твоему присутствию.

Она открыла было рот, чтобы возразить, но потом передумала.

Он поднял черную бровь.

— Хочешь что-то сказать?

Ее горло сжалось. Накажет ли он ее, так же как делал Макнейл за то, что она высказывает свое мнение? Это был шанс, который ей хотелось… нет, требовалось использовать. С сердцем, стучащим в горле она смело сказала:

— Я бы предпочла, провести день в своей комнате.

— Но я предпочитаю взять тебя с собой, так как беспокоюсь о твоей безопасности.

— Другими словами, вы не доверяете своему клану?

— Я доверяю им свою жизнь, — он замолчал, скрестив руки на груди. — Тем не менее, они жаждут мести и обратят против тебя свою ненависть.

— Пока ваш клан будет видеть меня с вами, они поймут, что я под защитой.

Медленная, чувственная улыбка появилась на его лице. Гленна была уверена, что эта улыбка оставляла многих девушек с разбитыми сердцами.

— Да, — сказал он. — Но есть одна загвоздка.

Улыбка исчезла с ее лица. Почему должны быть какие-либо препятствия. Она думала, что он может оказаться хорошим человеком, каким она его себе и представляла.

Он опустил руки, пристально посмотрел на нее, его серебристые глаза стали жестокими и бескомпромиссными. Она понимала, что бы он ни сказал, это будет окончательным и не подлежащим никаким обсуждениям, потому что ничто не изменит его решения.

— Оставь себе плед Макнейла, если хочешь, но не носи его здесь.

Она моргнула. Девушка не ожидала, что он потребует такую малость. Отложить в сторону плед Макнейла не составит труда, так как она никогда по-настоящему и не принадлежала клану. На самом деле она была даже рада снять его. В течение многих лет она хотела покинуть клан. Теперь у нее появилась такая возможность, и девушка не собиралась отказываться от нее.

— Я прошу об этом для твоей же пользы, — продолжил он, не зная, что она с нетерпением хочет снять плед. — Мои люди резко реагируют на цвета Макнейла.

«Пусть считает, что я хочу сохранить его», — подумала она.

— Дайте мне время переодеться.

Он остановился, указав на синюю баночку.

— Где ты взяла это?

— Я думала, что это вы велели принести. Я нашла ее после того, как приняла ванну прошлым вечером.

Он покачал головой, но ничего не сказал. Как только он покинул её комнату, Гленна быстро сняла плед Макнейла и, сложив, положила его в небольшой сундук, стоящий в углу.

Надев платье, она удивилась, что оно почти ей в самый раз. Лишь слегка плотнее обхватывало грудь и было немного длинным, но она могла подшить его.

Очень не хотелось испортить прекрасное платье. Оно не было новым, но девушка была полна решимости вернуть его владелице, в таком же состоянии.

Она сделала шаг, ожидая, что ее мышцы будут протестовать, но ничего не произошло, осталась только небольшая болезненность. Без разницы что было в этой банке, — оно сотворило чудо, уняв боль, подумала девушка.

Судорожно вздохнув, она открыла дверь комнаты, и увидела Коналла, привалившегося к противоположной стене, ожидавшего ее. Он одобрительно кивнул и протянул ей руку.

Она отметила, что рана, судя по всему, его уже совсем не беспокоила.

— Кого я должна благодарить за одолженное платье? — спросила она, когда они начали спускаться по лестнице.

— Иону.

Колени Гленны подогнулись. Она мельком увидела быстро приближающуюся лестницу, но ее разум застыл, услышав имя Ионы. Сильные руки подхватили ее за талию, дернув на себя. Дыхание остановилось, когда она взглянула в его серебристые глубины.

— С тобой всё в порядке? — спросил он со смесью раздражения и беспокойства в голосе.

С трудом сглотнув, она кивнула.

— Я забыл о твоих ногах, — сказал он, приобняв ее, тем самым оказывая ей поддержку.

Поспешно сморгнув слезы, она продолжила спускаться вниз по ступенькам, но ее мысли вернулись к Ионе. Проведенное вместе время было кратким, но они стали верными подругами. Однако, в скором времени ее воспоминания о днях, проведенных с Ионой, были прерваны, они вместе с Коналлом вошли в зал. Его люди повернулись и злобно уставились на нее.

Девушка ожидала, что сейчас ощутит их ненависть, ее легкие сжались, но ощущение уже не было столь сильно, как раньше, потому что на ней не было пледа Макнейла или же причиной был свирепый взгляд Коналла. Не имело значения, что остановило их, она просто была рада, что это сработало.

Не задерживаясь надолго в зале, Коналл повел её наружу. Они вышли во двор, и он остановился около стены.

— Стой здесь, — приказал он и пошел на тренировку со своими солдатами.

Гленна была загипнотизирована игрой его мышц в лучах утреннего солнца, когда он взмахнул мечом, как если бы меч был продолжением его руки. Он двигался с грацией лошади и силой льва.

Прошла всего пара секунд, а Коналл уже одолел лучших из своих людей, затем помог им и указал на допущенные ошибки. Она не могла не сравнивать это обучение с тем, как Макнейл обучал своих солдат. Там, командиры высмеивали и мучили тех, кто не мог их разоружить. Не проходило ни дня, чтобы солдат не был убит во время их, так называемого, обучения.

Ее ноги начали болеть от долгого стояния, она медленно съехала по стене на землю и удивилась, что отсюда еще лучше могла рассмотреть Коналла.

Звук приближающихся шагов отвлек её внимание. Она неохотно отвела свой взгляд от Коналла и увидела стоящего возле нее пожилого мужчину.

Его борода была спутана, а волосы сплошь седые. Также был виден боевой шрам, пересекающий его лицо. Она проследила взглядом по шраму и увидела, что у него отсутствует и половина уха.

— Как тебе шрам? — спросил он, растягивая в усмешке морщинистое лицо и открывая беззубый рот.

Она сглотнула.

— Выглядит так, будто вызывает сильную боль.

— Ты знаешь, кто нанес его мне?

— Нет.

И ей не хотелось знать.

— Макнейл, хотя на тот момент, он был всего лишь мальчишкой. Его отец был еще жив, но после того как он стал лэрдом, ублюдок вырезал всю мою семью.

Желчь поднялась к горлу Гленны. Что заставило ее думать, будто ей хотелось знать, что сделал Макнейл?

— Я не хочу больше ничего слышать.

— Я уверен, что ты даже не догадываешься, откуда я знаю, что это был именно он, — он усмехнулся, указав корявым пальцем на нее. — Потому что я видел, как он это делал. Моя жена была беременна, а мои два сына были еще младенцами. Всего лишь младенцы, — выкрикнул он.