Свадьба Тайвина из дома Ланнистер и принцессы Рейлы Таргариен была пышной и громкой, но для жениха прошла будто в тумане. У него не хватило сил даже улыбнуться новобрачной, которая стойко выносил все тяготы церемонии и последующего пира в одиночку. Королева Джоанна покинула пир после первой же перемены блюд, успев на прощание обжечь кузена искристо-зеленым взглядом, после которого кусок не лез ему в горло. Тайвин смутно помнил как принимал поздравления лордов и рыцарей, как танцевал со своей невестой, помнил женский смех, острые шутки и быстрые, ловкие руки, избавляющие его от одежды. Оказавшись в опочивальне, Ланнистер сел на кровать, не обращая внимания на Рейлу, сидящую на подушках в одной сорочке. На щеке у неё алел след от щипка: не иначе знак братской любви Эйриса. Тайвин хотел хотя бы на минуту забыть о ней, но кожей ощущал её присутствие и едва поборол неприязнь, когда молодая жена протянула ему кубок, полный вина.
- Мы справимся, милорд, - промолвила она с бледной улыбкой, - должны справиться.
- Вы говорите как Ланнистер, - дернул краем рта Тайвин; Рейла ответила ему практически кокетливым пожатием плеч.
- А вы – устрашаете словно дракон.
- Вас я тоже пугаю?
- Нет. Но все может измениться, милорд.
- Вам нечего бояться, миледи. Отныне вы под моей защитой, - пообещал ей десница и увлек рядом с собой на кровать.
Утром Тайвин был почти оскорблен, когда в их опочивальню ввалился Эйрис и потребовал, чтобы ему показали окровавленные простыни, но король перевёл все в шутку. Дурную, несмешную шутку, давшую первый разлад в отношениях друзей.
Второй наступил, когда королева Джоанна разрешилась от бремени девочкой. Пушок на её головке был золотистый, глазки обещали со временем позеленеть, и Тайвин, едва взяв её на руки, понял, что это его дочь. Эйрис был рад и объявил семидневные празднества во всей стране; Джоанна же была разочарована.
- Мне нужен сын, - отчеканила она, пристально глядя в глаза кузену. Девочка, названная Эйнарой, лежала у неё на руках. Тайвин учтиво склонил голову перед королевой.
- Боги щедры и милостивы. У вас с его милостью ещё будут дети, - он не мог рисковать, особенно теперь, когда у него была собственная жена. Рейла покинула столицу спустя полгода после их свадьбы, и её месячные крови были не регулярными. Тайвин ждал ворона с вестью об её беременности. Он надеялся, что Джоанна не посчитает это предательством, однако королеве не удалось скрыть обиду.
Через два месяца она уехала на Драконий камень, сказав, что климат Королевской гавани вреден для принцессы и даже не попрощалась с Тайвином, не позволила ещё раз взять ему на руки их дочь. Даже новость о том, что леди Рейла все-таки в тягости, не послужила для десницы утешением.
Следующие несколько лет превратились в негласное соревнование между женой десницы и королевой, в котором верх одерживала леди Ланнистер: Рейла родила мальчика, названного Лорионом, и король заочно назначил его своим пажом. Вторая девочка, рождённая в браке Джоанны и Эйриса, принцесса Аларра, прожила меньше полугода, близнецы Дейла и Бейла родились мёртвыми, в то время как Рейла подарила мужу сначала Тишару, затем – Райну, за которой последовали Тибольд и Серион. Королева же после череды выкидышей родила принца Геймона, болезненного и слабого, и отношения Эйриса к ней начало меняться. Ещё недавно обожающий супругу, он нередко бывал груб с ней, не желал брать новорождённого сына на руки, а сходство подрастающей Эйнары и десницы все сильнее бросалось в глаза. Тайвин старался держаться подальше от кузины и их дочери, но это не уняло подозрений Эйриса.
- Я столько дал твоей семье, Тайвин, - сказал король, ковыряя ногтем рану, оставленную шипом Железного трона. Спутанные волосы ниспадали ему на плечи, борода доходили до середины груди. – А вы платите мне чёрной неблагодарность. Рейла должна была стать моей женой, рожать мне здоровых сильных детей, драконов, а ты украл её у меня. Ты забрал моё счастье, Тайвин. Теперь я требую его вернуть. Я хочу назад свою сестру. Мне нужен наследник, а твоя кузина не в состоянии мне его подарить.
- Моя кузина – ваша жена, - напомнил Тайвин, цепенея от злости; Эйрис отнял у него Джоанну для того, чтобы по тешить свое самолюбие, а теперь, наигравшись, захотел забрать Рейлу. Десница не любил жену, не мог любить после Джоанны, но она была матерью его детей, а Джоанна выносила его дочь. Эйнара росла копией матери, любила цветы, музыку и красные дорнийские апельсины, но была деснице такой же чужой, как и его собственные наследники, которых он видел раз в несколько лет.
- У Эйгона было три жены, а у Мейгора – и того больше, - напыщенно изрёк король, поправляя корону, - помнишь об его чёрных невеста, Тай? Или мне тебе напомнить?
- Нет нужды, ваша милость, - промолвил десница и сказал то, что заставило всех присутствующих в зале пораженно ахнуть. – Я привезу леди Рейлу ко двору. Уверен, она соскучилась по столице и будет счастлива вас увидеть.
- И детей! Я хочу всех ваших детей. Привези их, иначе будешь гореть вместе со своей кузиной!
- Разве когда-нибудь я подводил вас, ваша милость? – спросил Тайвин, надеясь успокоить короля, но Эйрис мнительно прищурился:
- Не пытайся мне льстить, я тебя насквозь вижу. Твои мысли шевелятся у тебя в голове как черви: ты замышляешь предательство. Если ты не привезёшь Рейлу и детей, то расплачиваться за это будет Джоанна. Она громко запоет, когда огонь будет лизать ей пятки, и выдаст все свои секреты. Ты ведь этого не хочешь, Тайвин?
- Нет, - просипел Ланнистер, чувствуя себя в капкан, как тогда, когда Эллин Рейн захватила в плен его дядьев. Нужно было действовать быстро, решительно, как при восстания Рейнов и Тарбеков. Он не хотел оставлять Джоанну рядом с безумным Эйрисом, но её нельзя было вывести из замка незаметно, а вот принцессу Эйнару спрятать было куда легче. Тайвин сказал девочке, что это игра; они покинули Королевскую гавань той же ночью, Эйнара пряталась в сундуке вместе со своим котёнком и куклой, а Джоанна вместе с сыном оставалась в Красном замке во власти Эйриса.
Они были в трех днях пути от Кастерли-Рок, когда до них дошла весть о гибели принца Геймона и казни королевы, обвиненной в его смерти. Тайвину ничего не оставалось, как созвать знамёна, однако он уже чувствовал себя проигравшим. Какой был смысл в войне, если её больше нет? Если Эйрис хотел Рейлу, так пусть забирал бы, но король был слишком безумен, слишком горд, чтобы вернуть Тайвину его кузину. Ещё оставались дети, сыновья и дочери Рейлы, дочь Джоанны; что будет с ними, если Эйрис Таргариен одержит верх?
Уходя на войну, Тайвин оставил свою леди-жену вновь беременной.
- Кажется, мы справились слишком хорошо, милорд. Настолько, что разгневали короля, - провожая, сказала ему Рейла, но Ланнистер даже не взглянул на неё. Тайвин обнимал Лориона, целовал Райну и Тишару, обещал, что потом обязательно покатает Сериона на коне, боясь, что больше их не увидит.
- Мне жаль, что так вышло с Джоанной, милорд. Я буду молиться за вас, - пообещала мужу Рейла, но Тайвин уехал, даже не попрощавшись с супругой. Её вины не было ни в войне, ни в смерти Джоанны и безумии короля, но один её вид был мучителен для Тайвина. Сразу после его отъезда Герион увёз Рейлу и детей в Вольные города, подальше от войны и Эйриса Таргариена.
Тайвин увиделся с ними вновь только спустя несколько долгих лет, после смерти Эйриса, павшего от руки собственного королевского гвардейца. Сир Барристан Селми убил короля, не сдержавшись после его речей о том, что он женится на своих малолетних племянницах, не дожидаясь их расцвета, но об этом знали только Тайвин и Варис. Сира Барристана оправдал и помиловал лорд Ланнистер, назначавшийся регентом и десницей при малолетний принцессе Эйнаре Таргариен.
Когда она сошла с корабля, Тайвин едва её узнал: уезжала она ещё ребёнком, маленькой девочкой, а вернулась красавицей, затмившей даже своей прелестью даже Джоанну. Вместо Лориона, которого он помнил восторженным, проказливым мальчишкой, навстречу Тайвину вышел юноша, высокий, стройный, по-валирийски светловолосый; едва обняв отца, Лорион заявил, что женится на принцессе Эйнаре. От его слов Ланнистеру показалось, что ему вогнали кинжал прямо между ребер; он хотел разозлиться, возмутиться бездумному потаканию Рейлы его детям, которым явно не доставало строгости и дисциплины, но шумно выдохнул, встретившись взглядом с Герионом: Смеющийся Лев держал на руках девочку, слишком маленькую для своего возраста, и черном походил на брата Ночного Дозора.
