Дверь его собственных покоев, из резного золотистого дуба, протяжно скрипнула. Юноша вскинул голову, пытливо вглядываясь в густую ночную мглу.

- Кто здесь? Визерра? – сестра иногда приходила ночевать в его постель, но едва ли это разумно теперь, когда приехала невеста Дейнора. Ковер на полу скрадывал звук шагов, принц потянулся было зажечь свечу, но его руку решительно перехватили. Прикосновение было властным, сильным, но не грубым, а горячая ладонь – шершавой от мозолей. Дейнор сглотнул, испуганно сжимаясь. Перед ним была отнюдь не Визерра…

Драгга, его невеста, деловито забиралась на постель юноши, будто они уже были женаты.

- Миледи… - нервно промямлил Таргариен, пока амазонка вытряхивала его из покрывала. Принц лег спать нагим, еще недавно мучающийся от жары, он дрожал будто от холода, когда Драгга притянула его к себе и оседлала. Она и сама была обнажена, но, в отличие от Визерры, в ней не было ничего мягкого. Крепкие мышцы, кожа на ощупь напоминала спекшийся на солнце песок, а волосы, привольно раскинувшиеся по плечам, были проволочно-жесткими. Воительница взяла лицо Дейнора в ладони, склонилась близко-близко, так, что он чувствовал ее дыхание на своих губах. Принца никто не целовал, кроме сестры, а теперь эта чужая для него женщина, чужеземка, которой он явно не понравился еще с первой встречи, гладила его щеки, нос, подбородок. Юноша лежал под ней, боясь вздохнуть слишком шумно. Попытался сесть, но Драгга жестко удержала его за плечи.

- Нет, - амазонка скользнула пальцами Дейнору по шее и вниз, на грудь, к животу. Она касалась жениха ласково, осторожно, и на смену нервному ознобу вновь пришел жар. Что теперь? Что ему делать? Тоже прикоснуться к невесте? Но… она едва взглянула на него тогда, утром, не улыбнулась, не заговорила с ним, а сейчас… Таргариен тяжело выдохнул, закрывая глаза. Он от крови дракона, а она – всего лишь женщина. И охнул, ощутив пальцы Драгги на своем члене.

- Миледи, прошу…

- Нет, - женщина упрямо тряхнула головой и нежно погладила принца по щеке. В темноте он не видел лица своей нареченной, лишь туманно блестели глаза и рубины, кольца в ее сосках холодили кожу. Драгга положила руку Дейнора себе на грудь, и у юноши закружилась голова.

- Вы знаете… общий язык? - мысли путались, утекали вслед за ласкающими юношу пальцами, губами амазонки. Принц комкал простыни, задыхаясь, невольно подаваясь навстречу прикосновениям невесты. Она сомкнула губы на его соске, пощекотала языком, чуть прикусила, подула, и Дейнор выгнулся с хриплым стоном. Внизу живота поселилась тупая, ноющая боль, его член становился все крепче и тверже в ладони Драгги. Даже с Визеррой ему не было так хорошо. Сестра никогда не была с ним особенно ласкова, ей нравилось щипать, кусать, тискать до синяков, нравилось, когда Дейнор ее умолял, просил, упрашивал, а Драггу… Драггу не нужно было просить.

Амазонка легко поцеловала юношу в уголок рта и заглянула в глаза. Ее дыхание пахло мятой и персиками.

- Нет? – тихо шепнула она, прижимаясь к Таргариену. Дейнор сам не заметил, как его ладони легли на бедра воительницы.

- Да, - горячо выдохнул юноша в губы Драгге, сливаясь с ней воедино.

========== Паучьи шрамы (Джоффри Баратеон, Варис) ==========

Губы короля кривились, подрагивали не то гневно, не то брезгливо, в монарших глазах плескался зеленый яд презрения, однако Варис улыбался Джоффри кротко и смиренно, словно не замечая деланного отвращения его милости. Джоффри Баратеон, первый этого имени, пригожий, золотой мальчик, надежда Весетероса, опора Семи королевств, беспокойно елозил ладонью по собственному колену и гадливо морщился. Ему столь неприятен аромат духов Вариса или же сам Варис? Быть может, король досадует по поводу жары, сжимающей Королевскую гавань в душных объятиях, несмотря на сумерки? Или же все дело в мерном стуке капель крови, разбивающихся об пол?

Паук косо взглянул на мертвую девушку. Некоторые болты вошли в мягкую плоть глубоко, по самое оперение, иные же торчали наискось, остановленные костью. Посеревшее в смерти лицо блестело не успевшими высохнуть слезами, на губах запеклась темная корка, и пробитая арбалетным болтом впадинка на шее редкими толчками выплевывала кровь. Бедняжка, чьи боль и страх услаждали молодого короля, все еще ненасытно облизывавшегося и сглатывающего слюну. Варис скользнул таящимся под полуприкрытыми веками взглядом на пах юноши. Неужто его настолько воспламеняет чужие страдания? Так нравится кровь, брызжущая из ран, упиваться агонией, страхом, беспомощностью жертвы и собственной вседозволенностью… а его милость тот еще озорник. Смех легонько царапнул, заворочавшись в груди, но с губ евнуха не сорвалось ни звука.

- Убери ее, - повелительно обронил Джоффри, беспокойно заерзав на атласных подушках, закинул ногу на ногу, надрывно выдыхая сквозь зубы. - И пришли слуг, пусть наведут здесь порядок.

- Конечно, ваша милость, - Варис угодливо склонил голову. - Как можно допустить, чтобы ваши покои были не прибраны? - король растянул губы в самодовольной усмешке, и его глаза полыхнули желчно-зеленым. Красивый юноша, но и Эйерис когда-то был хорош собой. Кто знает, может, и Джоффри в скором будущем начнет сжигать людей.

- Она скулила, как побитая дворняга, - задумчиво промолвил король, покачивая ступней. - Сначала я выстрелил ей в живот, вон, как глубоко в ее требуху вошло. Эта хоть не обделалась, в отличии от предыдущей, - Джоффри скривился, - до сих пор чувствую запах ее дерьма.

- Прикажете зажечь в ваших покоях благовонные палочки? - Варис елейно улыбался в ответ на всю гнусь, льющуюся с языка молодого государя, Пауку доводилось слышать, да и видеть, вещи пострашнее. - Думаю, аромат сандала прогонит смрад из ваших покоев…

- Что вы о ней думаете, лорд Варис? - юноша подался перед, капризно выпятив нижнюю губу, глаза короля ехидно сузились и в них заплясали искры дикого огня. Варис послушно повернулся к покойнице. Белокурая девушка в незабудково-голубом платье с цветущими на них багровыми пятнами крови не была шлюхой. Паук видел ее, прислуживающей Королеве Шипов, а как-то раз она сопровождала кузин леди Маргери в септу. Никак сами Тиреллы посадили этот розовый побег в покоях Джоффри, в клетке короля, который нежный цветочек растерзал. Скоро ли леди Оленна заметит ее пропажу?

- Прелестна… была, ваша милость, - тяжелая капля сорвалась с конца арбалетного болта, торчащего из шеи мертвой, и упала в кровавую лужицу у ног служанки. Любопытно, а знают ли лорд Тайвин и королева о забавах юного Баратеона? У всякого короля свои причуды, но едва ли это понравится народу, да и Тиреллам, чья дочка вскоре станет его женой. Хрустально-звонкий смешок спорхнул с губ мастера над шептунами, его пухлая белая ладонь прикрыла растянувшийся в проказливой усмешке рот. - Что ни говори, а вкус у вас есть.

- Да? Она вам нравится, лорд Варис? - юноша погано осклабился. - Странно, я думал все ваши желания отрезало вместе с членом.

- Но глаза мои на месте, ваша милость, - печально вздохнул евнух, и Джоффри захохотал. Хрипло, лающе засмеялся, ударил себя кулаком по колену. Кровь бросилась Баратеону в лицо, лоб заблестел испариной, и ноздри юноши трепетали и раздувались, как у дикого зверя.

- Глаза есть, но нет яиц, - простонал он сквозь смех, чванно откинувшись на подушки. - А что бы вы предпочли, лорд Варис - быть слепым, но зато при члене, или же зрячим, но кастратом?

- Так распорядились боги, ваша милость, - Варис сокрушенно развел руками и покачал головой. Старый рубец в паху под слоями одежды болезненно пульсировал, Паук ощутил влагу, сочащуюся вниз по ноге. Шрам так и не затянулся до конца, гноился и кровил до сих пор. - И не мне на них роптать.

- Что? Даже не хочется никому присунуть? Даже пальцами? - недоверчиво протянул Джоффри, поднимаясь. Король был высок, несмотря на юные годы, на ладонь выше Вариса, на которого пьяно пахнуло вином, когда юноша подошел ближе. - Или вам не по нраву женщины, милорд? Нравятся мальчики, которые могут вставить вам? - Джоффри гадко захихикал и вынул из поясных ножен кинжал. Стройное туманно-серое лезвие и золотая рукоять с кровавой россыпью рубинов. Варис не шевельнулся, стойко выдерживая мутный взгляд короля. - Без члена вы… почти женщина.