“Мы... мы просто охотились... но буйволы ис-испугались” – Прерывающимся и плачущим тоном, ответила мне Хая. Я всё ещё толком не понимал, что произошло... но спрашивать дальше у меня не хватило смелости... я просто тихо, проронив слезу коротко прошептал: “Мама” и уткнулся ей в лапу. Мою маму затоптали буйволы – дошло до меня без дальнейших объяснений. Я так же молчаливо, как и отец, проливал слёзы... как вдруг она, на последнем жизненном издыхании, немного приоткрыла глаза... мама многое хотела мне сказать, утешить меня, успокоить и вновь окружить любовью...
но она не могла... и из её уст послышалось лишь тихое и робкое “Я вас люблю, мальчики... мы снова будем вместе, обещаю”. И тут её глаза закрылись... уже навсегда... а голова упала на помятую траву.
Наверное я бы обезумел от горя, если бы не Хая... в следующий момент уже она прислонила свою голову ко мне, пытаясь хоть как-то ободрить, утешить и поддержать, как всегда заботилась обо мне, прямо как и моя мама. Знаете... а ведь только что у меня всплыло ещё одно воспоминание...
Тогда, когда я предал брата смерти... когда я толкнул Муфасу, превратив себя в убийцу... тогда я спустился вниз, посмотреть на бездыханное тело моего брата, и я увидел то, что чуть не разорвало мне сердце. Вместо Муфасы, на пыльной дороге, я вновь увидел мою маму... затоптанную копытами, и так же чуть живую. Я лишь подошёл с ужасом к ней... а она так же, как и тогда, чуть подняла свою голову, но с такой же тяжестью прошептала уже совершенно иную фразу... -“Брат тоже любит тебя”. Я ужаснулся... ужаснулся тому, что натворил... я сотворил тоже самое с моим братом, что когда-то случилось с мамой.
Я отвернулся от этого видения, пытаясь сдерживать слёзы... а когда пришёл маленький Симба, обернувшись я увидел, что на месте мамы вновь лежал мой брат. Сейчас я смотрю на эти воспоминания со стороны, и просто не узнаю себя.
После протяжного молчания, мой отец рассвирепел. Оказалось, что Хая и её братья охотившись на буйвола, спугнули всё стадо, которое спасая свои жизни, умчалось в сторону мамы... а она провалилась лапой в корневище старого дерева, из-за чего не успела убежать. В приступе ярости, мой отец совершил глупость... он сказал, что изгоняет из прайда виновников смерти Уры, и больше им здесь не место. Я пытался остановить его, но... кто я такой? Злым и угрожающим рыком он выгнал всех леопардов, братьев Хаи... а она задержалась на мне взглядом и умоляюще сказала: “Молю прости меня... я всегда буду любить тебя”.
Хая убегала вся в слезах, покидая прайд... а я кричал ей в след, пытаясь остановить. Моё сердце разорвалось во второй раз... я был готов бросить всё ради неё и убежать вместе с ней, пусть я бы больше и не вернулся сюда, но я не сумел догнать её... она чувствовала вину, невыносимую и тяжкую... моя Хая... Я потерял её... я потерял всё что у меня было, я потерял маму, и навсегда потерял любовь.
Продолжение следует...
Комментарий к Старые раны полная версия: Часть 2 – Боль утраты. Грустная часть... у меня у самого сердце разрывается... тем не менее крепитесь друзья.
====== Старые раны полная версия: Часть 3 – Грядёт спаситель саванны. ======
Рассказ происходит от лица Шрама, обманутого Велволтосаром и заточённого во мглу.
Рассказ Шрама – 3 часть.
Я довольно долгое время вёл поиски Хаи. Каждый день, я убегал в переплётный, загадочный лес джунглей и до позднего вечера пытался уловить хотя бы намёк на тот любимый, и чудесный запах... хотел найти следы, хотя бы отдалённо схожие с её лапками... но резкие и иногда горькие ароматы растений, словно специально вбивались в мой нос. И вот, каждый день, возвращаясь с очередного неудачного поиска, я вбивался в угол пещеры скалы Предков и осознавал... осознавал, что я потерял абсолютно всё... я долгое время не мог сомкнуть глаз, ведь моему горю не было конца. Я словно потерял часть себя... причём самую наилучшую... ту самую часть, которая продолжала зажигать во мне веру на лучшее будущее... я потерял свой смысл жизни.
Несомненно Муфаса тоже сильно скорбил. Когда мой брат увидел нашу маму, я в первый раз в жизни не увидел на его морде решительность и твёрдость... его состояние говорило о сильной боли утраты, скорби, о страхе и подавленности... так же я в первый раз увидел его кристальные, болючие и очень большие слёзы... которые были чем-то незнакомым для него. Что до моего отца... он потерял рассудок. Уру по видимости была его единственным смыслом жизни... как и для меня была Хая... и теперь, когда мама погибла, он совершенно утратил связь с нашим миром. Нет, он не буйствовал и не творил странности, как это делают психи... мой отец каждый день забирался на самый высокий холм в прайде, ложился под дерево и смотрел вдаль.
Однажды я поднялся на тот самый холм и лёг рядом с отцом. Я долгое время не мог понять, что творится у него в голове... не мог узнать, что же он хочет увидеть там... вдалеке. Иногда, сквозь стеклянный и казалось бы пустой взгляд, из его глаз текли слёзы. Тогда я начал каждый день приходить к нему, и смотрел вдаль вместе с ним. Я не знаю как это объяснить... но именно такое молчаливое лежание и смотрение вдаль, успокаивали меня и помогали ненадолго забыть про все ужасы жизни. Я думал, что как раз это и есть объяснение странному поведению моего отца – покой и умиротворение. Пусть папа и сделал много плохого для меня... пусть он не любил меня так, как любил Муфасу... но именно такие минуты, когда мы вместе взирали в дали саванны, как-то сближали меня с ним... я очень понимал его горе, и наверное он в глубине сознания тоже понимал меня.
Да... некоторое время я ненавидел его, очень сильной ненавистью за то, что он лишил меня любви... за то, что он изгнал Хаю и её братьев. Но временами посматривая в его далёкие от мира глаза, я осознал, что в этой ненависти нет смысла... ведь мы были так похожи с ним. Я простил его, потому что понимал... я поставил себя на его место... ведь если бы подобное случилось с Хаей, я бы тоже изгнал прочь виноватых... пусть это и неправильно.
Один раз, когда я лежал рядом с отцом, произошло нечто невероятное. Его глаза всё так же смотрели вдаль, а голос тихо и немного восторженно пробормотал: “Уру...”. В этот момент, я устремил свой взгляд к его глазам, и начал с недоумением рассматривать... как вдруг он повернулся и наши взгляды встретились... мой отец тихим голосом обратился ко мне: “Чего сидишь сын? Иди поиграй с мамой и братом” – сказал он и по доброму улыбнулся. Вначале я не понял его... но в тот час же меня осенило... я понял, почему мой папа каждый день приходит сюда и смотрит на просторы саванны... я вспомнил, что когда-то давно, ещё в моё детство, я, мама, Муфаса и папа вышли на прогулку к этому самому холму... папа поднялся на холм, лёг под дерево и смотрел, как мама и мой брат играют, а я с осторожностью лёг вместе с ним, видимо ожидал разрешения...
Именно тогда, в тот момент, он в первый раз улыбнулся мне, и произнёс эту самую фразу. В ту же секунду мой страх ушёл, я улыбнулся в ответ, и пошёл к маме и брату... а папа в последствии наблюдал за нами с холма. У него тогда видимо было хорошее настроение. И вот сейчас, он сказал мне тоже самое, что и давно в детстве. Я наконец понял, что он видит... каждый день он приходит сюда, чтобы увидеть свою семью... чтобы снова увидеть маленького Муфасу, меня... чтобы увидеть любимую Уру. И теперь он снова смотрел на меня... я во второй раз в жизни увидел его улыбку... пусть он был уже не в своём уме... но я понял, что всё-таки был дорог ему... все мы были дороги ему. Каждый день, приходя сюда, он вновь и вновь испытывал счастье... пусть это были всего лишь плоды воспоминаний, но всё же... я был рад, что он обрёл покой.
Поскольку Ахади был не в состоянии продолжать царствовать в прайде, вся ответственность и обязанности упали на плечи молодого и неготового Муфасы, то есть моего брата. По началу он часто оступался и не мог справится с такой тяжёлой обязанностью... но постепенно, мой брат как и всегда взял себя в руки, и уже очень скоро полностью овладел ношей правления... впрочем я и не сомневался в нём. Я пытался помогать Муфасе чем мог, поддерживал и иногда давал советы, хоть и был младше. Но в основном я проводил время с отцом... всё так же лежал рядом с ним и смотрел вдаль нашего дома... здесь, рядом с ним, мне было легче и приятнее.
