« Я была глупа, Касл. Я так долго пряталась от людей, от всего мира. Бежала от своих чувств. Я боялась их. Однако вопреки всем моим правилам и убеждениям я влюбилась и догадайся в кого? Конечно же, в тебя. Я старалась тщательно это скрывать, ведь я не хочу показаться тебе очередной дурочкой, которая втюрилась в тебя из-за твоего богатства или потому, что ты знаменит. И, конечно, я всячески старалась не подавать виду, что люблю твои книги. Это бы еще больше раздуло и так чрезмерно большое эго Ричарда Касла. Я и дальше была готова продолжать эту игру, но на похоронах Монтгомери случилось ужасное, в меня выстрелили. И я услышала от тебя те три заветных слова, что согревают сердца и дают надежду. Но тогда они принесли мне лишь страх. И тогда, когда ты вошел в мою палату с букетом цветов я солгала. О чем сильно жалею. Если бы не я, мы бы были год как вместе.

Я спряталась от тебя тогда в лесном домике отца. Я надеялась, что ты забудешь о своем признании, и все вернется на свои места. Но чтобы снова вернуть тебя в участок мне пришлось сочинять объяснения. Я снова солгала тебе. Ох, как же я ненавижу себя за это.

Все было хорошо. Прошли месяцы, а ты оставался в неведении, все было по-прежнему, как вдруг нам попалось то ужасное дело. Главный обвиняемый утверждал с завидным упорством, что он не помнит ничего. Говорил, что после того, как он увидел тело своей девушки, был этим шокирован. Как будто это начисто отрубило память. Расследование слишком затянулось, а ещё он со своей „амнезией“ и я не выдержала напряжения. Тебя не было в допросной, и я решила использовать свое ранение как козырь:

» — Шок? Ты говоришь, что ты не помнишь из-за шока. Да ты хоть знаешь, что это такое?! Мне прострелили грудь, и я помню каждую секунду!!! И ты тоже!«.

Но парень так и не признался. В гневе я выскочила из допросной, как вдруг увидела стакан кофе. Того самого, который ты мне вручаешь лично в руки. Он был теплый, а раз кофе был, но тебя нет, то это значило, что ты был в участке и мог слышать мое признание. Слова Эспозито ещё больше усилили мои подозрения. Я пыталась дозвониться до тебя и Марты, но не ты, ни она не отвечали. Лишь Алексис по секрету сказала мне, что ты с матерью ушли в гости к старой знакомой последней, которая живёт в отеле „Плаза“.

Я разбирала бумаги, пытаясь найти хоть какую-то зацепку, как вдруг Гейтс позвала меня, Райана и Эспо в свой кабинет. Я думала, что она нас будет отчитывать, но та лишь сочувственно покачала головой и сказала: „Мне жаль“. Мы недоуменно посмотрели на неё: „Простите? Капитан, я не понимаю причину вашего сочувствия“. В ответ Гейтс включила новости, а там…

» — Сегодня у отеля «Плаза», шел митинг. Внезапно произошел взрыв. Есть погибшие. Много раненых. Среди них знаменитый писатель Ричард Касл и его мать Марта Роджерс. Их отвезли в центральную больницу Нью-Йорка. В данный момент врачи борются за их жизни…«. Дальше последовал подробный репортаж с места событий.

Что было дальше, я смутно помнила. Помню только, что пулей рванула из кабинета. Райан и Эспозито удивленно посмотрели на капитана, та снова лишь покачала головой. Переглянувшись между собой, детективы поспешили за мной.

***

Больница встретила меня прохладой. Я поспешила к регистратуре.

— Я детектив Кейт Беккет. Час назад сюда поступили двое пострадавших. Ричард Касл и его мать Марта Роджерс. Я хочу знать в какой операционной они сейчас?

— Пятый этаж, направо до конца коридора.

— Спасибо.

Я быстро побежала туда. Там меня встретила Алексис. Девушка выглядела ужасно. Глаза были красные от слез, и кожа вокруг них почернела от растекшейся туши. Волосы были растрепленны, как от быстрого бега. Пара черных капель упало на её бежевую кофту. В руках Алексис сжимала платок.

— Я была на курсах, когда преподавателю позвонили, и он сказал, что папа и бабушка находятся в больнице. Когда я шла к двери все, смотрели на меня с сочувствием и каким-то соболезнованием. Но почему? Почему они так смотрели, ведь они все ещё живы! Я не могу их потерять, они моя семья!

Девушка забилась в истерике. Вместо ответа я обняла её, объятьем давая иллюзию защиты. Вскоре Алексис успокоилась, и мы сели на лавочку у окна.

— Как ты думаешь, Кейт, они смогут выжить? — пробормотала Касл.

— Мы все на это надеемся, Алексис. Я думаю, что они смогут, — послышалось у двери.

Я и Алексис обернулись на голос. В недрах больничного коридора показался запыхавшийся Райан. Следом появился Эспозито.

— Ну как? До сих пор ничего неизвестно? — взволновано спросил он.

Я отрицательно помотала головой.

— Прошло уже три часа, но вестей нет, — прошептала Алексис.

Детективы опустились на противоположную Алексис и мне лавочку и стали ждать. Однако через полчаса я вскочила, и начала нетерпеливо ходить по коридору. Остальные следили за мной взглядом. Вскоре Эспозито устало потер переносицу.

— Кейт, я понимаю, что ты волнуешься. Впрочем, как и все мы. Но это не значит, что нужно мозолить нам глаза своим хождением!

— Ой, извини, Эспо…- я хотела снова присесть на лавочку, но меня остановил голос Эспозито.

— Нет. Это ты меня прости. Я погорячился. Просто мы очень долго ждем новостей, и эта неизвестность относительно здоровья Касла приводит, меня в бешенство.

— И меня тоже, — я подошла к окну. — Оу, кажется начинается гроза.

Эспо подошел к окну.

— Хм, действительно гроза. Даже не гроза, а маленькая буря-хмурясь пробормотал он.

— Вам не кажется, что это знак? Знак чего-то плохого? — запаниковал Райан.

— Молчи, Райан. Ученик Касла! Не нагнетай обстановку, — вспыпил Эспозито.

Вскоре двери операционной открылись и оттуда хмурясь, вышел врач. Я предположила худшее и не ошиблась, но всё же надеялась. Первой подбежала Алексис к врачу.

— Ну как?! Они живы?! С ними всё будет хорошо?! — взволнованно спросила она.

— Мне очень жаль, мисс Касл, но их травмы были несовместимы с жизнью. Мы сделали всё, что смогли. Судя по травмам, я могу предположить, что они были достаточно близко к эпицентру взрыва. Мне, правда, жаль.

Бум. Как набат в голове прозвучали последние слова врача. Алексис забилась в истерике и вскоре тихонько сползла по стене. Райан поспешил к ней на помощь. А вот кто смог бы помочь мне? Как? Как мне справиться со всем этим? Моя маленькая ложь привела к фатальному концу! Конец. Опустился занавес жизни талантливого писателя и просто прекрасного человека Ричарда Касла и его матери Марты Роджерс. Слезы ручьем полились из глаз. Я не пыталась их сдержать. Райан и Эспо выглядели угнетённо. Конечно, ещё сегодня утром Касл с улыбкой зашел в 12-й участок, и вот какой конец такого дня.

— Когда можно забрать тела? — послышался голос Алексис.

— Только через два дня. С места взрыва к нам, как в самую ближайшую больницу от места происшествия, прибыло много раненых и убитых. Завтра обещали помочь другие больницы, и станет полегче работать.

Тишина повисла в коридоре. Изредка она прерывалась всхлипами Алексис. Бедная девочка. Одним разом потеряв отца и бабушку. Двух самых любимых людей. Я как никто понимала её.

— Алексис, мне очень жаль. Очень жаль, — я присела рядом с ней и попыталась успокоить.

Продолжая всхлипывать, она ответила:

— Еще сегодня утром… я видела его. Сияющего, готового к новому дню. Ни он, ни бабушка… не предполагали, что так закончится… этот с виду прекрасный день… — и снова забилась в рыданиях.

Мне хотелось кричать от отчаяния, выть как раненная волчица. И, конечно, отомстить. Отомстить этим ублюдкам, что посмели отобрать у меня Касла.

— Эта я во всем виновата. Я во всем виновата, — прошептала я.

Райан покачал головой.

— Нет, Кейт это не твоя вина, — попытался утешить Кевин.

Но вдруг я взорвалась.

— Нет, Райан! Эта я виновата в их смерти. Я сказала Каслу, что не помню, что было после выстрела. На самом деле, это не так. Я помню, помню его слова. Как он мне сказал: „Кейт, не уходи от меня, Кейт! Я люблю тебя, Кейт!“. Но тогда я испугалась своих чувств и струсила.