– Разве что с Божией помощью враз и вырастут! – воскликнул другой волхв. – Сказку-то слыхали: там княжич какой-то не по дням, а по часам рос… Только вот сказка сказкой, а на деле-то от Бога таких чудес и не видать…

Дружинник гневно нахмурил брови, но не успел ничего сказать, Седобородый боярин сделал шаг к говорившим и ухватил одного из них за край широкого чёрного рукава:

– А вы-то с чего взялись Божью волю обсуждать, нехристи?! Шли бы отсюда оба! В праздник мы всякому рады, только вот народ русский гневить не стоит!

Чёрные фигуры мигом растворились в толпе. Исчезли с такой быстротой, будто ушли в землю.

– Это что за вороньё? И с чего они тут каркают? – справился у боярина дружинник. – Не видал я у нас таких.

Боярин в ответ поморщился:

– Да вот, пожаловали. Волхвы хазарские. Колдуны. Сколь их не гонят, а они всё едино лезут, народ православный смущать…

В это время князь Ярослав приметил боярина – тот был уже достаточно близко – и, в свою очередь, направился к нему:

– А я всё гляжу: где ж ты, друже Фёдор Данилович! Чего ж не подойдёшь?

Взяв старинного друга под локоть, князь подвёл его к своим сидящим в сёдлах сыновьям и, не пряча улыбки, проговорил:

– Вот тебе, боярин Фёдор Данилович, княжье поручение: отныне двум молодым князьям ты – воспитатель и учитель. Обучай их со всем умением да со всей охотой делу ратному, езде верховой, всему, что сам так хорошо умеешь. Чтоб не хуже тебя были. В пять годов управишься?

Фёдор Данилович тоже улыбнулся:

– Рад служить, княже. Коли в тебя сыны удались, так им наука не в тягость станет. Справятся!

– Верю, что справятся! – кивнул Ярослав Всеволодович. – Но уж и ты постарайся!

Князю подвели коня, и он, оказавшись в седле, крикнул с его высоты:

– Праздник у нас, русские люди, праздник! Всем сегодня дары раздаю. Князей да бояр жалую златом и серебром, мехами да тканями драгоценными! Люд простой на пир зову. Сейчас столы накроют, да и выпейте за сынов моих, новых ваших защитников! Никто нынче отсюда не уйдёт, чары не опрокинув да пряником не заев! Веселитесь, люди! Праздник!

С этого дня настоящее детство для Фёдора и Александра закончилось. Началась наука, которую полагалось узнавать всякому, рождённому мужчиной, а уж тем паче – князем. Правда, не всякий приобщался к этой науке так рано, да и княжеский постриг в семь и в пять годов от роду совершался над отроками очень редко. Пожалуй, что братья Ярославичи оказались первыми…

Их учитель исполнял поручение князя Ярослава со всем пристрастием, иногда, казалось, забывая, что обучает всем премудростям маленьких детей.

Каждый день начинался отныне для мальчиков одинаково. После утренней молитвы они шли вслед за боярином Фёдором на двор позади терема, скидывали свои кафтанчики и надевали поверх рубах широкие простёганные доспехи, сшитые из грубой холстины и туго набитые конским волосом. Они прикрывали грудь и живот. Закрытой оказывалась и спина, только вот конский волос туда, на обратную сторону, не подшивали – повернёшься к противнику спиной, пеняй на себя…

Нередко свободные от службы княжьи дружинники, дворовые люди и кто-нибудь из княжьей челяди заглядывали на двор, чтобы поглазеть на трудную науку малолетних князей. Но подглядывали издали. Почти украдкой: Фёдор Данилович, приметив чьё-то любопытство, мог и по шеям надавать, а то и донести старшему князю, что обучению его сыновей мешают досужие бездельники, и тогда уж милости не жди – можно и кнутов схлопотать!

Но зрелище было увлекательное – как тут не рискнуть.

Боярин чаще всего начинал потешный бой с учебной сечи.

Вооружившись деревянным мечом, он яростно наступал на пятилетнего князя Александра и семилетнего князя Фёдора. В их руках были такие же деревянные мечи, только куда короче и легче, по росту и по силам. Оба мальчика отчаянно отбивались от ударов боярина, но и вдвоём им приходилось трудно. При этом у каждого на левой руке был надет небольшой щит, но и щиты не очень-то помогали…

С недавнего дня пострига юные князья изменились. Волосы у них стали короче и уже не опускались красивыми локонами на плечи. Иными стали и лица: серьёзнее, твёрже. Казалось, они даже посуровели.

– Что вы всё пятитесь? – негодовал боярин. – Наступать надо! В бою я б давно зарубил обоих. Смелее обороняйтесь и сами в напор переходите! Давайте! Ну! Я ж без щита рублюсь, стало быть, используйте щиты. Удар отбил и сам вперёд пошёл! Да ну же! В ближнем бою один удар пропустишь, тут и конец тебе. Вот так! И так!

После таких слов он обычно двумя ударами сперва вышибал у князя Фёдора щит, потом плашмя бил его мечом по руке. Бил сильно, почти взаправду. Фёдор ронял свой меч, потом от нешуточной боли и от неожиданности, не удержавшись, вскрикивал и падал.

– Ой! Больно же, боярин!

Фёдор Данилович, отступив на шаг, усмехался в свою серебристую бороду:

– Это плашмя-то? Да вполсилы? Больно? Ну-ну? Думаешь, тебя в бою тоже так бить станут? Сел в княжье седло, так и сражайся, как князь, а не как сосунок из-под мамкина подола! Ну-ка встал да меч поднял! И не стыдно? Вы ж с братом – Мономашичи, великого князя Владимира Мономаха – потомки. И отец ваш из этого рода, и матушка. Её отец – из старших Мономашичей – князь Мстислав Удатный. Среди Мономаховых потомков никто в бою себя не осрамил! А вы что? Ну! Князь Фёдор! Встал, встал и за дело!

Фёдор кусал губы, чтобы не заплакать, поднимался, вновь брал меч и щит. Он пытался наступать на учителя, но тот отбивался и почти сразу вновь обезоруживал мальчика.

Александр, которому обычно перепадало «науки» вслед за братом, глядел молча, негодующе хмурясь.

Однажды (это случилось месяц спустя после начала обучения) младший князь не утерпел и кинулся на своего наставника прежде, чем тот на него.

– А-а-а, ты так! – в сердцах закричал мальчик, замахиваясь на Фёдора Даниловича деревянным мечом и поднимая щит.

– Ишь ты, шустрый какой! – воскликнул не без удовольствия боярин.

Встретив напор Александра, он ударил его своим мечом по краю щита. Щит упал, но мальчик, нырнув под меч противника, что есть силы огрел его своим маленьким оружием сбоку, под колени. Не ожидавший этого боярин, ахнув, отступил и, к немалому удовольствию укрывшихся по углам и на галерее терема зрителей, плюхнулся на «пятую точку».

Зрители, прикрываясь рукавами, не могли удержаться от смеха. Послышались и насмешливые одобрительные возгласы:

– А, глядите, князь-то Александр даром что мал!

– Во какой рубака растёт у нас!

– Что, боярин Фёдор Данилович, не ждал?

– Ишь ты, как!.. – ошарашенно воскликнул опытный воин. – Кто ж тя учил, чтоб под колени бить-то? Не по правилу!

– А в бою всегда по правилу бьют? Всегда? – негодовал в ответ маленький князь. – Мне выше не достать, вот я так и ударил. Куда могу, туда и бью! Не любо, не дерись!

– Молодец! – Поднимаясь, Фёдор Данилович старался не морщиться – мальчик ударил его достаточно больно. – За сообразительность хвалю, а грубости не выказывай! Не то ведь и уши надеру!

Между тем Фёдор подошёл к брату и стал с ним плечо в плечо:

– А ты нас сперва победи, боярин Фёдор Данилович! Тогда и уши надрать можешь…

Учитель зашёлся смехом, потирая ладони и уже не скрывая, что доволен:

– Ладно, великие воины, ладно вам! На сегодня будет, не то ведь и зарубите меня сгоряча… Закончен урок.

Но Александр уже развоевался всерьёз:

– А из луков стрелять? А на пиках драться?

Боярин тут же передумал давать ученикам передышку. Раз сами не хотят…

– Из луков? – Фёдор Данилович поднял лежащий в перевёрнутом щите небольшой детский лук и подал Александру: – Ну, давай. В тот столб попадёшь? Вон, четвёртый слева в ограде.

Только что преисполненный решимости, Александр растерялся:

– Да-а-а-леко!

Наставник усмехнулся:

– А ты, как я учил. Ну. Руку до конца вытяни. Так. Правую ровно держи. Локоть не ниже плеча. Тяни, тяни, ещё натянуть можно. От головы не отодвигай. Ещё. Ещё! Не спускай тетиву – целься. Давай!