— Да в меня тут — половина площадки влюблено! — один из ребят на входе, не обращая ни на кого внимания, продолжал громко обсуждать своих знакомых. Он деловито оттопырил большой палец к верху.

— От вчера, на танцах, такую девулю оторвал! И-и-эх, закачаешься! Не девочка, а конфеточка. Ирис "Кис-кис"! Сегодня обещала подгребсти с подружкой.

Его друг, невысокий лопоухий мальчишка, украдкой рассматривал длинные стройные ноги проходящей мимо незнакомки. Порыв ветра, неприлично задрал короткую юбку, обнажил красивые бедра. Она грациозно одернула её. Очевидец мечтательно сглотнул слюну и в очередной раз решил жениться только на обладательнице похожих ног.

— Кстати, вон, идут, — говоривший указал в сторону быстро приближающийся пары девушек.

Друг внимательно осмотрел спешащих на встречу невысоких серых созданий, ярко разукрашенных косметикой, в длинных юбках, широких кофтах.

— Значит так, я беру свою сладенькую, а ты подругу её.

— Да, нет, пожалуй… — скорчили недовольное лицо.

— Ты, это… нос то, не вороти… Сам говорил, что тебе толстопятенькие нравятся… Куда пошел? Я че опять один танцевать буду? Да, подожди!!! Че, не так то, опять?

— Запомни Тоня, парням доверять нельзя! — слышалось с другой стороны.

Фигуристая, с нежным лицом и пепельно-золотистыми волосами девушка всхлипывала, вытирала глаза, отворачивалась от худенькой, похожей на синичку, с карими глазами, подруги.

— У этих кобелей, одно на уме, скорей бы нажраться до чёртиков и затащить тебя в койку. А потом, хоть трава не расти! — учительница жизни глубоко вздохнула. Вытащила из сумочки зеркало. Посмотрелась в него. Деловито подвигала вперед — назад накрашенными губами. Послюнив палец, пригладила брови. Поправила рукой прическу. Шмыгнула покрасневшим носом.

— Между прочим, я знаю одного, которому верить можно. Это мой старший брат. Не пьёт. Носит очки. Родителей слушается. Учиться в консерватории. Играет на скрипке. Обещал подойти, познакомиться… — Если пораньше отпустят, с репетиции!

— Хотя-я, — она протянула, скептически осматривая подругу. — Худущая, ты Тонька, как драная кошка. И прежде чем надеяться на что-нибудь стоящее, тебе надо пополнеть.

— Я и сама хотела поправиться, — вторила её собеседница. — Но, как сделать? Ума не приложу. Вот, думаю…

— Меньше думай — больше ешь и читай! Ешь и читай — научно доказанный фактор!

— Я и так читаю… Бывает все выходные, напролёт, без остановки.

— По ночам ешь и читай! — лучшая советчица не слушала отговорок.

— И ещё… Пожалуй, пей дрожжи пивные. Жирного больше, мучного! От этого лучше всего разносит… А то так и будешь ходить как палка в старых девах!

— Билет стоит рубль! — угрюмый парень с красной повязкой на руке перегородил Максиму вход на площадку. — Касса, вон, возле забора.

— Э-э-э, да, я, — от неожиданности, что-то нерешительное промямлил пришелец.

— Интурист, что ли? — подозрительно пробубнил билетер.

Ди-джей долго готовился к выходу "в люди". Придумывал "легенду" своего появления. Соображал, что надеть на первую прогулку в 1977 год. Смотрел различные сайты, читал форумы, зависал в чате. В итоге плюнул на все советы и рекомендации, решил одеться в свою повседневную будничную одежду и спокойно идти гулять. На нём были обычные китайские кроссовки на надписью на подошве Made in USA, простые джинсы светло синего цвета (Скорее всего сделанные там же где и кроссовки), футболка с рисунком вязи и небольшим символом "Сочи 2014" на груди. Темные очки и бейсболка с надписью Chicago Bulls закрывающая бинты на голове.

— Знаете, я первый раз в вашем парке… — Максим начал честно отвечать контролеру. — И у меня нет…

Спасла положение девушка, коллега дружинника. Она одернула его.

— Коля! Сегодня вход для ребят бесплатный. Забыл, что ли? Тем более для иностранцев! — Она указала рукой в сторону танцующих. — Проходите, пожалуйста.

— Окей! — быстро согласился новоявленный иностранец. Довольно помотал перевязанной головой и прошел внутрь калитки, где хорошо было слышно…

Музыка громом грохотала среди деревьев. Плечи и головы танцующих опускались и поднимались, словно их владельцы качались на волнах. Двигались под музыку по-разному — кто как… В основном размахивали руками, более-менее ритмично дергались на месте, чуть приседали, не переставляя ноги. Большая часть девушек танцевала в середине площадки, делая вид, что им безразличны взгляды парней. Большая часть ребят важно стояли в стороне, возле решётки ограждения, деловито курили, куражились друг перед другом, показывая свое полное безразличие к такому позорному делу как танцы. Люди чуть повзрослее сидели на лавочках расположенных у решетки танцевальной площадки.

— Брось меня, Раисанька, — ухажер со слезами умолял свою пассию на одной из скамеек. Несчастный присел на скамейке, поджав длинные ноги, словно боясь вытянуть их, чтобы не помешать гуляющим. Узкие брюки туго натянулись на острых коленях. Он стесненно озирался по сторонам, прижимая к груди какой-то сверток. — Ну чего тебе стоит? Я, уже старый, лысый, обрюзгший. У меня одышка от этих приседаний и дрыганий ногами.

— Не-е-т, — сладострастно протянула гибкая как лоза соблазнительница, глядя на влюбленного чистыми ясными глазами. Она нежно прильнула к нему и длинным коготочком провела по щеке.

— Ты, у меня ещё молодой ко-о-злик. В самом соку…

— Золотце мое, я не могу так! — физиономия несчастного ловеласа страдальчески сморщилась. Он беспомощно развел руками. — У меня, взрослая дочь. Жена на той неделе кандидатскую защитила! Я только, что вернулся из заграничной командировки. Ну, возьми себе кого-нибудь другого, помоложе. У нас в главке ведь столько красивых мужчин.

— Хочу только тебя! — женщина капризно надула полненькие губы, сладостно причмокнула ими и грустно задышала. — Сердцу не прикажешь!

— Антонина! Мне кажется, мы с вами где-то встречались? — на соседней лавочке, плотный тридцатилетний ловелас, с козлиной бородкой в серьезном костюме, в цветной модной рубашке, ослепительно черном галстуке и ботинках, был сама любезность.

— Впрочем, я вспомнил! — Вы, женщина моей мечты, красавица моих грез! — дамский угодник ненавязчиво загладил волосы набок, чтобы не видно было лысины. Затем вплотную приник к очаровательной незнакомке, приобнял её за плечи, забубнил на ухо. — Ради вас, я готов пожертвовать своей свободой, хотя дал зарок — никогда, никогда…

— Ну, что вы, Григорий Аристархович? — кокетливо улыбаясь, отнекивалось милое создание. — Не стоит. Как можно? Вы же женаты!

— Милая моя! Не напоминайте мне о боли! Если б вы знали, сколько горьких слез пролил я в жизни, сколько раз проклинал свою несчастную судьбу, сколько перенес мук и лишений!

— И всё же, как же ваша жена?

— Ах, Антонина! По сравнению с вами — она лахудра. А вы! женщина мечта, цветок экстра в ярком букете! Лялечка моя, знайте, у меня, есть мотоцикл, заграничный гарнитур и цветной телевизор… Так, бросим же всё и сбежим вдвоём, в Гагры!

Чтобы не привлекать внимание местного "бомонда", своим иностранным видом, Макс пристроился к высокой неуклюжей девушке с пышной прической, в больших круглых очках, с крупными серьгами в ушах, танцующей чуть в стороне от основной группы. Она топталась на месте, явно под свою мелодию в голове. Решительно не попадала в такт, изредка вскидывала руки в стороны, выполняя понятные только ей движения. Тело плясуньи в этот момент вздрагивало, точно кто-то бил её веслом по спине.