— Когда у тебя встреча с отцом? — в парке тихо и безлюдно, как странно, что с наступлением сумерек люди стараются покинуть его, хотя такая прекрасная погода. Сей лежит рядом со мной на небольшом холме ведущему к пруду. Я устремляю свой взгляд в небо, но как будто не вижу ничего.
— Через 4 дня. — лицо ничего не выражает, но внутри по-прежнему бушует жалящие пламя, так и не угасшее после той дождливой ночи. — Знаешь почему так много желающих получить себе в жены девушку из Ёсида?
— Власть, статус и родословная? — мы усмехаемся одновременно, но на самом деле это скорее иронично, нежели смешно. Я отрицательно качаю головой, и взгляд парня становится заинтересованным. Ну же, гений, подумай головой. Но он медлит, не понимает или действительно не знает. Это забавляет, становится смешно по-настоящему. Тихий смех на мгновение перекрывает режущую боль в груди, губы искажает ироничная усмешка:
— Их первенцы — мальчики.
— Откуда такая уверенность?
— Сей, я ведь тоже в какой-то степени из Ёсида, — маска со скрежет рушится, показывая истинные эмоции. — Знаешь, если мой план провалится, через двадцать лет я и наши дети будем смотреть, как этому ублюдку перейдёт компания. — какая же я слабая, не могу принять действительность. Это судьба, которая была предначертана мне с рождения, так почему же от мысли, что я повторю участь своей матери становится так мерзко? — Я становлюсь слабой, Сей?
— Ты не слабая, — мягкий голос, тёплые руки смыкаются вокруг талии, — Ты просто начинаешь жить.
9 июня
От кабинета отца меня по прежнему воротит. Но сейчас похоже это достигнет своей аппогеи. Тёмный и мрачный кабинет, как логово монстра из старых сказок. Словно королевство Идзанами, единожды спустившейся в Ёми, вкусившую его плоды и оставшуюся там навсегда. Было бы глупое сравнение, но реальность не чем не лучше старой легенды. Если верить легендам, то мы из рода богов. Хах. Глупо конечно, но по поверью императорскому роду дала начало богиня, а наш род возродила внебрачная дочь императорской семьи. Глупо. Так же нелепо, как и то, что отец решил со мной поговорить, хотя я уже давно знаю, что он скажет. Слишком очевидно.
— Ты заигралась, — холодно цедит мужчина. Давай отец, закончи этот фарс поскорее, — Помешалась на своей мести, возомнила из себя вершителя судеб.
— По Вашему мнению, я должна просто забыть то, что они со мной сделали? — давай же, отец, скажи это, скажи свои заготовленные слова. Я уже знаю все, что ты хочешь. Потому что я уже просчитала твои шаги, я не могу ошибиться. Я знаю о тебе все, и одновременно, я не знаю ничего. Так давай же, покажи мне, кто из нас умнее!
— Ты безумна, — с нотками ужаса произносит он. Бинго отец, Вы чертовски правы, но я чувствую, вижу эту фальшь. Это не спонтанная речь, чёткий сценарий, много ходовая партия для меня. Вы хотите выбить меня из игры. Что же, я подыграю Вам. — Безумный король — это плохой правитель. Думаю, ты понимаешь.
— И что же я такого сделала, что не оправдала Ваши ожидания? — давай, скажи уже свой предлог для того, чтобы лишить меня статуса наследницы, чтобы совсем скоро Ваша новая жена родила Вам сына.
— Ты решила что сможешь уничтожить Ёсида, — теперь он действительно смеётся. Смейся, но ты так ничего и не понял, какая жалость, — Ты решила, что с помощью его детей сможешь победить? Даже побочные ветки всколыхнула, мои поздравления! А что дальше?! Инуока и его сестра сдали тебя.
Сжимаю зубы. Приходится терпеть, этого я не ожидала, только не от него. Хоть это и есть часть плана, когда в тебе разочаровывается твой отец, почему-то на душе гадко. Я могу лишь сжимать кулаки и скрипя зубами слушать эти унижения. Ничего не могу ему сказать. Ками, да скажи ты уже эти чёртовы слова и дай мне уйти.
— В будущем мой сын займёт твоё место, после совершеннолетия ты выйдешь за Акаши и не будешь претендовать на место главы.
Поддаюсь порыву, будто бы сейчас взаправду меня вернули на 8 лет назад, когда меня ждала именно такая участь. Наплевав на правила приличия оказываюсь за дверью даже не потрудившись её закрыть, что-то ответить. А потом, оказавшись уже в своей комнате приходит осознание. Это не спектакль для других, не ложь и не многоходовка проигранная в моей голове. Это реальность. И сейчас меня действительно унизили. Поставили на место как нашкодившего ребёнка. Во мне разочаровались, я видела это в его глазах. Впервые за несколько недель беру в руки сигареты и дрожащими руками подношу кончик сигареты к огню. Не скрываясь, курю прямо в комнате, стряхивая на пол пепел. Это не те, лёгкие, почти что-то без табака сигареты данные Курихарой, другие, намного крепче. Я не курила с того ночного дождя. Именно тогда, всё это и началось.
По щекам текут предательские слезы. Дым душит, хотя практически заглушает боль. Стоящая на комоде декоративная катана вдребезги разбивает зеркало. В крупных осколках я вижу свой взгляд. Действительно безумный, настолько дикий, что даже противно. Отец не лукавил, заготовленная им речь не была ложью. Он прав. Но этого безумца сотворили именно Вы!
— Молодая Госпожа, всё в порядке?
— Да, — от сигарет голос хрипит, но это лишь временно. Пока что. — Приготовьте машину.
— Слушаюсь.
Через полчаса я стою на пороге уже знакомого дома и жду пока владелица откроет дверь. Оказавшись в доме я понимаю, что меня трясёт. Но навряд ли от холода.
— Все прошло по плану. — дрожь из голоса я убрать уже не в силах. Я из тех, для кого цель оправдывает средства. Даже, если это заставить своего родителя разочароваться в тебе. Даже, если для достижения цели мне придётся лишится того, к чему готовили последние три года. Конченная эгоистка.
— Тебе это дорого обошлось, — ненавижу когда жалеют, но именно сейчас сочувствующие нотки в голосе полукровки не злят. Кажутся уместными и правильными. Так сильно зацепило? У демонов нет души, а значит, я всё-таки человек, раз во мне есть то, что можно было задеть. Как неожиданно было узнать, что «Ахиллесова пята» это мнение отца обо мне. Противно и неприятно. — Однако, ты гений, а значит сможешь разыграть все, как нужно тебе.
Хотелось бы согласится, но сейчас я как никогда близка к провалу. Не зря когда-то Сей считал чувства помехой к «Победе». Эмоции же, верный ключ к провалу. Тот кто идёт на поводу эмоций, заведомо проигравший. И даже мой гениальный ум не может это обуздать.
Я всё-таки слаба?
Плановое собрание студсовета добило меня окончательно, а ведь мне ещё два урока и работа в комитете. Сказалась бессонная ночь и немного алкоголя. Да от меня сегодня все одноклассники шарахаются. Кабинет стремительно пустеет, никто особо не задерживается здесь, но сегодня они быстрее обычного. Сжимаю виски пальцами и исподлобья смотрю на то, как последний человек покидает помещение и за ним закрывается дверь.
— Она в порядке, — тихо говорю я, Акаши стоит напротив меня. Смотрит сверху вниз, но мне сейчас всё равно. Я очень устала. — Под утро я смогла дать ей снотворное и она скорее всего спит.
— Я понял, — чуть помедлив, но все же говорит тихое: «Спасибо». Вот уж не ожидала. Даже голова на мгновение перестаёт болеть.
— Слушай, Акаши, я понимаю, что это не моё дело, но что такого сказал ей отец? — от его пронзительного взгляда по спине пробегает холодок. — Ну что? — я развожу руками в стороны, — Если бы я это спросила у Аоки, это бы добило её!
— Хоши лишилась права на место главы. — я заторможено киваю, как бы принимая к сведению. Сама же решаю все хорошенько обдумать в комитете. Там мне никто не будет мешать. Работу свалю на Сейширо.
— Ключ на прежнем месте, побудь с ней. Сейчас ты нужен ей. — Акаши медлит, но кивает. Я же сославшись на плохое самочувствие иду в мед.кабинет и ложусь спать. Два часа я отоспаться уж точно смогу. Просыпаюсь от будильника на телефоне. На дисплее ровно три часа дня. В кабинете комитета уже сидит Сейширо и с ненавистью что-то забивает в компьютер. Усмехаюсь и сажусь в своё кресло, закрываю глаза и начинаю вспоминать все, что сделала Аоки со своим безумным планом. Хочу понять, для чего все это. Что же на самом деле происходит, ведь полный план никто кроме неё не знает. Игра в которое никто не может определить исход.
