Голем приготовил мне горячий шоколад. И хотя руки у него были кривыми, готовил он вкусно. Не древние деликатесы Кави, но тоже интересно. Правда, иногда его лицо от готовки плавилось, и мне приходилось его поправлять.

– Может, устроим какой-нибудь прием? – Вольфганг изнывал от скуки. Мое присутствие явно мешало его обычному стилю жизни. – Задобрим нечисть. Сырое мясо на ужин и кровавое фондю.

Голем тут же поднялся на ноги, готовый искать рецепт кровавого фондю.

– А в шоу-программе твое выступление на фоне оркестра сверчков.

– Я лишь пытаюсь решить проблему.

Вольфганг игнорировал все потуги Голема как-то ему угодить. Голем носился с ним как мамаша, желая чем-нибудь услужить. Было в этом что-то очаровательное. Он, кстати, сейчас смотрел на меня. Ну как смотрел, просто повернул голову в мою сторону.

– Я так больше не могу. – Схватив нож, я отрезала две нижние пуговицы на рубашке. Все равно никогда их не застегивала. – Голем, можно клей?

Голем бегом поспешил выполнить поручение, оставив нас с братом наедине.

– Что ты знаешь о Кави?

Вольфганг, ожидая этого вопроса, самодовольно улыбнулся.

– Что он торчок, городской сумасшедший. Чаще всего сидит дома, иногда шастает по улице.

– И больше ничего?

– Он не из самых приятных людей.

Да, это я заметила. Голем вернулся с клеем на серебряном подносе. Интересно, где он их достает?

– Спасибо! – Намазав пуговицы клеем, я быстро прикрепила их на то место, где у Голема должны были быть глаза. Теперь он приобрел удивленный вид. Лучше не стало. Все так же жутко.

– Эй, это моя игрушка.

– Не смешно, Вольф.

– Он все равно ничего не понимает.

С этими глазами-пуговицами казалось, что понимает.

– Итак, какие планы?

Планов было много. Например: найти Кави и поговорить с ним; попытаться понять, кто крадет людей; выяснить, кто сейчас заседает в полиции; узнать, что задумал против меня ковен; зачем меня похитили несколько лет назад; подготовиться к заседанию Комитета и сделать домашку на понедельник.

– Валяться в постели и смотреть смешные видео в интернете.

– Тоже дело. Но вай-фая здесь нет, как и компьютера.

– И телевизора, – с горечью подметила я.

Из электроники в особняке был старенький стационарный телефон, но на этом все, даже плита газовая. Гостиных спален больше, чем розеток. Средневековая рухлядь.

– Могу с Големом сыграть в «Твистер».

– Не советую, – шепнул Вольфганг. – Он все-таки из глины.

Дождь усиливался. Настроение катилось в бездну. Мне надо было срочно чем-то занять себя, иначе я могла прорефлексировать весь вечер и, конечно, думать о Кави. С одной стороны, я хотела его видеть, с другой – нужно было держаться от него подальше, от нового Кави, злого и неуравновешенного.

Дорога к дому огибала особняк, так что с кухни можно было увидеть, если кто-то ехал к особняку. В глаза мне ударили синие и красные огни полицейской машины.

– Скажи спасибо, что сирену не включили, – со злостью заметил Вольфганг, собираясь уйти. Поняв, что он движется в противоположном направлении от главного входа, я крикнула:

– Эй! Ты оставишь меня разбираться с полицейским?

– Твой город – ты и разбирайся.

Не думаю, что я успела нарушить закон, разве что перейти дорогу в неположенном месте. Если полиция приехала к нам, то, скорее всего, за Вольфгангом. И ведь не поленились в такой ливень.

– Добрый вечер, офицер, – произнесла я, открывая дверь и пропуская его внутрь.

– Точнее, шериф.

Высокий, широкоплечий и улыбчивый, он был слишком молод для шерифа. Вдохнув запах, я поняла, где собака зарыта. Вампир. Типично для Мунсайда. Половина участка – вампиры.

– Мисс Лавстейн, приятно познакомиться. – Он пожал мне руку, оглядывая просторный холл. – Я Оуэн Кольт. Мне приходилось бывать здесь лет семьдесят назад. – И он с интересом заглянул мне за спину.

– Мне кажется или это хорошо? – Я решила провести его в гостиную, помахав Голему, который спрятался за колонной. – Семьдесят лет без преступлений?

– Поверьте, мисс Лавстейн, преступлений ваша семья совершила на годы вперед, – с добродушной улыбкой намекнул он. – Но в дом никогда не пускала.

– Так, значит, эта байка о том, что вампира нужно пригласить в дом, – правда?

– Конечно. Если дело касается старого поколения вампиров.

Даже голова заболела от мысли, что скоро нужно будет изучать их биологические отличия и вампирские кланы.

– Присаживайтесь.

Мы прошли в гостевую, и шериф не прекращал вертеть головой, разглядывая картины и предметы интерьера. Я решила вести себя солидно, как хозяйка дома, а не школьница, поэтому была сдержанна и учтива.

– Так что привело вас сюда?

Голем отвлек внимание гостя, подав на подносе чай. У бедняги тряслись руки, и из комнаты он почти сбежал. Вампир улыбнулся, и мне показалось, что я заметила клык.

Конечно, он был бледным, но не бледнее обычных людей. В Оуэне Кольте не было ни намека на аристократизм. Напротив, внешне он казался простоватым дурачком, но, если приглядеться, становилось понятно, что это всего лишь образ.

Кави рассказывал про вампиров и, как ни пытался воздерживаться от гневных комментариев, постоянно повторял, что доминантные черты этой расы – алчность и властолюбие, но к верхушке их не пускали крупные демоны, поэтому упыри занимали должности, связанные с кровью: врачей и полицейских. Их кормежка была разрешена на законодательном уровне, но жестко контролировалась надзирателями. Времена, когда вампиры лакомились вдоволь, давно прошли, но все знали, что они мухлевали, чтобы получить лишнюю каплю человеческой крови.

– Так чем могу помочь?

Шериф потер подбородок.

– Боюсь, как бы вам не понадобилась наша помощь.

– Наша – это чья? Вампиров или полиции?

Из кармана он достал сложенные фотографии, потрепанные и сделанные на скорую руку.

– Конечно, мы могли бы запрыгнуть в машину, отправиться туда…

Я уже не слушала, уставившись на снимки. Как и рассказывал Каспий, надписи «Смерть Лавстейнам» на фасадах заброшенных зданий. Меня подташнивало от этих фото. А вот и последняя, под мостом.

– Их уже не успевают закрашивать.

– Они же были и до моего приезда?

Оуэн сощурился и с сомнением посмотрел на меня, и мне это не понравилось. Затем улыбнулся, чтобы сгладить впечатление. Настроение было испорчено окончательно, в висках заныло, я положила фотографии на столик.

– Это дело рук людей?

Демоны никогда не марались бы таким, они предпочитали другие методы. Но чем я не угодила людям, точнее, наша семья? Мы же – древняя легенда, не более.

– Возможно, – пожал плечами шериф, неловко хватаясь за чайник и наливая себе чай.

– И вы ехали через весь город в дождь, чтобы просто показать эти снимки?

– Еще выпить чаю. – Он постарался пошутить, но я не могла избавиться от подозрений. Вампиры – существа долголетние, мудрые и хитрые. Они никогда ничего не делают просто так, особенно в Мунсайде. – То старые фотографии, а вот это – новые.

И он достал из куртки конверт свеженапечатанных карточек: такие же надписи, только вот сделаны кровью.

Я почувствовала желчь в горле и закрыла рот рукой, подмечая, что улыбка Оуэна стала шире, будто он был рад произведенному эффекту.

– Чья? – только и выдавила я.

– Ничего страшного. – Он сложил фотографии. – Домашние животные. Кошки, собаки.

Я расслабилась. Слава богам и демонам, что не человеческая. И правда, если приглядеться, то в кадре можно увидеть кошачьи лапы или другие части тела.

Но через секунду радость пропала. Домашние животные? Не те самые?

– Вот только эти животные, точнее, их останки, которые валяются вокруг…

Оуэн Кольт специально подавал информацию порциями, то ли наслаждаясь моей реакцией, то ли надеясь помучить.

– Это домашние животные пропавших без вести людей. Думаю, ты уже наслышана.

Я буквально вцепилась в кресло, пытаясь держать себя в руках. Моя догадка подтвердилась. Это не банальное баловство, а послание мне, больное и извращенное.