PER

RECTUM

AD

ASTRUM

. Часть первая. МАТРИАРХАТ. ПРОЛОГ Свет! ... Камера!! ... Революция!!! Ну, как-то так.... Лимузин, скучной официальной расцветки, подкатил к Дворцу Правительственных совещаний, остановился недалеко от входа. Яна вышла из машины и остановилась, запрокинув голову. Заканчивался последний весенний месяц. Лето вступало в свои права. Небо, пронзительно голубое, заставляло тревожно сжаться сердце. Ещё немного, ещё чуть-чуть осталось, чтобы проститься с ним. Навсегда. Сегодня... уже оттуда, с орбиты. Тёплый, пахнущий новой жизнью ветерок, слабо ерошил волосы. Мягко хлопнули дверцы, Криста и Шафран подошли и встали по бокам, чуть сзади. Лимузин беззвучно укатился на парковку. – Ну что, Мать? Последний бой? – это Криста, голос глухой, сел от волнения. – Он трудный самый, – сказала Яна. – Но нас они – не остановят, – с каким-то ожесточением заявила Шафран. Это придало Яне сил и решимости. – Вперёд, девчата. Отыгрываем последний акт, – Яна неловко поправила волосы левой рукой, проверяя таблетку связи за левым ухом, может, стоило справа прилепить? Да ладно, чего трястись, в самом деле, теперь-то. Маски... так и остались не сброшенными. Но мосты уже сожжены. Так что – вперёд! Девчонки шестым чувством уловили начало движения и двинулись вверх по ступеням синхронно, вместе с ней. На широких ступенях Дворца Правительственных Совещаний было достаточно народа: представители министерств, пресса, милиция, хаотичная взвесь из свит вольнотусующихся личностей с миллиардными состояниями. Жужжали, порхая, камеры информканалов. Как же – такое событие! В течении пяти-шести месяцев стартует Первая Звёздная! Событие, праздник... Безумный повод ярко погламурить и пёстро потусить! Модного заряда струйности и блеска как раз на полгода ещё хватит. Им всем. Потом всё равно интерес на нет сойдёт. Приестся им всё, скучным станет. Но. Кто-то успеет и деньги на ситуации сделает. Быдло. Обычное, человеческое. Никто из них не знает, что ЭТО – произойдёт сегодня. Буквально через несколько часов. Никто из них не знает, чего это стоило! И суть совершенно не в деньгах. Им – гламурному плебсу, кажется, что всё случилось само собой. Так весело, так пёстро! ... они не только не представляют, сколько и чего для этой экспедиции делалось. У них другие заботы, и ценности другие. У всех. Они понятия не имеют, что это не прогулка – первый поход к другой звезде! Не увеселительное турне. Это – тяжёлая работа, изнурительный и полный опасностей путь в один конец. Где придётся забыть о социальных гарантиях и правовых нормах. И вкалывать “невзирая”. Ни на переутомления и перегрузки, ни на беспощадные реалии открытого космоса. Никто не обеспечит нам социального лимита труда по три шестичасовых рабочих дня в неделю. И правовой защиты от аварий и аномалий в космосе. Многие из них завидуют – надо же! Придётся пропустить такую струйную веселуху! Цель пути – землеподобная планета! Так томненько! Так интересненько! Завоевание новой планеты – брутально! Модно, струйно, надо будет себе там дачку прикупить! На островке... может и целый островок! А что? Эти девки-безопасницы – одни, что ли, героини космонавты? Всем хочется! И популярности, и славы. И собственных владений на другой планете. Всего пять месяцев в один конец! Зато, какой блеск! Так пёстро быть в струе! Когда запустят Межзвёздный Экспресс? А сколько стоит частная межзвёздная яхта? Ну-у, персон на сто пятьдесят. О-у, недорого! Беру! Ах, очередь?! Актуальные идеи сквозили фоном в гомоне толпы. “Дымок активен, – прошелестел в ухе голос Лекса, – Информационное противодействие под контролем. Вариант “бета” в пассивной стадии. Действуйте”. – Они уже межзвёздные яхты продают, – пробормотала Криста, почти не шевеля губами, – Всё, что могу сказать: ух-ты! Энтузиасты, мать их. – Ну-ну, пусть действуют, если так брутальны, – в тон ей ответила Шафран, – Будем ждать в гости. Только, подозреваю, возможность избыточного финансирования им в этом не поможет, чтобы они по этому поводу себе не придумали. Они втроём, в ногу, стильным шагом, упруго поводя бёдрами, поднимались к входу. В парадной форме Международной службы Социальной Безопасности они выглядели брутально-модно, милитаризировано до предела. Согласно сегодняшней струе. Толпа почтительно-восторженно расступалась, камеры крутились над головами, шум нарастал. Им наперерез ломанулась свита министро культуры, с ним самим во главе. Интересно, сколько эта тварь заплатила за такую “оказию”? Такая возможность пропиариться! Девчонки замолчали. Яна привычно напомнила себе: “оно – королевец, исключить обращение на “вы” и по признакам пола”. Скандала ещё не хватало. Яна взглянула этому в глаза и вынуждена была притормозить. А ведь, оно попытается, к бабке не ходи. Скандальчик устроить. Какой блеск в глазах, предвкушение! Уже видит себя героем шоу. Дрянь размалёванная. Жертва гендерной вивисекции. Хорошо, хоть немного таких пока. Популярно, поэтому – дорого – поэтому популярно, замкнутый круг. Процентов семь-восемь населения могут позволить себе подобную процедуру коррекции пола. Правда есть и упрощённые процедуры коррекции.... – О-у-ха-ха! – “ха-ха” у министро культуры вышло жёстким, – Какое зрелище! СоцБез “на выходе” ... при входе, – оно жеманно скривилось довольной гримаской и приподняло руки ладонями вверх. И заржало, нелепость, типа остроту отпустило. Свита поддержала, естественно, им тоже смешно. И многие захихикали из толпы. Яна чуть не сжала челюсти, “улыбнись, – прошелестело в ухе”. Яна улыбнулась: – Министро Шантерикс! Рада видеть! – Взаимно, милочка-лапушка, взаимно! Вы всё ещё женщина? Прямо как наш президент! Женский пол ещё в струе. Это брутально, ярко! Радо видеть, что многочисленные роды не испортили вам фигуры, вам и вашим девам! Вот же! Провоцирует, зараза. Пройтись, что ли в ответ по макияжу? Жаль что пигментация, перманент не размажется. А то – справа-слева и придушить... одной проблемой меньше. Терять всё равно уже нечего... или есть? “Девчата, не дёргайтесь, не возражайте, улыбнитесь, – возник в голове мужской голос. Снова Лекс, он хороший психолог, – Яна скажи этому комплимент, не торопись... не банальничай... скажи, что у него член здоровый, с рукой сравни, что ли...”. Яна остановилась и, с улыбкой оглядела стоящее перед ней существо. Декорированная физиономия разрисована с претензией на хищность: подводки, стрелки, тени... обманет того, кто не знает, что такое есть из себя хищник-настоящий, двуногий, на самом деле. Хайры торчат словно от порыва ветра в лицо; видимо, это должно намекать на стремительность. Торс брутален и мускулист – косметический морфинг, тот кто видел настоящих бойцов ни за что не спутает с этим павлином. Разряженно в нелепые, пёстрые тряпки, оставляющие обнаженными самые неожиданные места. По мнению этого урода, так выглядела одна из исторических разновидностей военной формы... ну, это вряд ли. Перья, ленточки, кожаные ремешки и блестящие пряжки... всё творчески доработано полком струйных дизайнеров. Странного цвета короткие лосины чуть выше колен, прижимали к левой ляжке замысловатую толстую хрень, чуть не до колена длиной. Широкие пухлые бёдра уже не портили вид, куда уж пестрее.... – Шантерикс, пупсик, ты неотразимо! – Яна изобразила томный вздох. Она сделала шаг вперёд и подхватила королевца под обнаженную в районе локтя левую руку. Чуть не вздрогнула от омерзения – ей было с чем сравнивать. И вдруг потащила “это” за собой: – Ты же проводишь меня на совещание, прелесть? Нам есть, о чем посекретничать, не правда ли? О-у! Какая рука! – Яна на ходу слегка поддёрнула вялое тело на себя. Потом, опасаясь запутаться в шелковистых тряпках и натуральных кожаных ремешках, провела ладонью вниз по мягкому животу королевца и похлопала по внутренней стороне левого бедра... ну, почти по ляжке. То, что попалось ей под руку, могло вызвать только здоровый скепсис... ну, или нездоровое вожделение. Это уж у кого как, – Предлагаю протянуть друг другу руку помощи, ярко излагаю, пупсик? – мурлыкнула она, слегка сжимая кисть. Министро обескураженно семенило за ней, вырваться никак не получалось. Проклятая баба оказалась сильна, как киборг. Оно, конечно, рассчитывало на скандальчик – но, не вышло, момент потерян. А бурогозить без повода – это оскандалиться самому. К тому же её рука, ухватившая за причиндал, напугала королевца до икоты. Всё должно было получиться совсем не так! Что происходит вообще?! Оно ещё хотело обернуться – не вышло. Напоролось на взгляд “цепной комитетской пантеры”, одной из тех, что шли сзади, икнуло-таки, и зареклось оглядываться на всю оставшуюся жизнь. Криста и Шафран мгновенно пристроившись следом, отсекли министерскую свиту, что вынужденно трусила позади. Оттуда ещё вякнули, пытаясь позвать министро, но Яна снова поддёрнула это за собой и муркнула в ухо: – Не отвлекайся, Элиас.... “Отлично! – снова прошелестела таблетка связи голосом Лекса, – Ты ему мозг взорвала, Мать. Оно не опасно, временно... так, Старшую от МВД перехватили, к ней парни подошли, отвлекут. Дипломаты блокированы, армейских нейтрализовали, финансистов берём под контроль... пока всё спокойно. Входите. Двери разошлись, пропуская внутрь процессию. Вестибюль, совмещённый по случаю торжества с конференц-залом... не поленились перестроить, надо же... был струйно украшен и ярко расцвечен голограммами, иногда под звёздное небо, или элементами орбитальных объектов. Пёстро, в общем. И вполне в струе, кстати. Негромко зазвучала музыка, послышались аплодисменты, шагнувший вперёд распорядитель объявил: – Старшая Мать Международной Службы Социальной Безопасности Яна Джамбина с министро культуры Элиас Шантерикс! Прошу любить и жаловать! Ну-да, ну-да. Яна обвела взглядом помещение. Надо же, все собрались, и президент уже на подиуме. Встречают.... Устроили, понимаешь, из неё персону.... Они, с девчонками, явились на двадцать минут раньше, а все уже в сборе. И имеет место быть очередное шоу-пати, вместо правительственного совещания. Собирались же проработать организационные моменты? Опять эти нелепые интриги? Они работать хоть когда-нибудь собираются? ... Надоело... а, к Адаму, недолго осталось, перетерпим. Пусть творят, что хотят, помешать всё равно не смогут. Вариант “бета” может из пассивной стадии в активную перейти. Мало никому не покажется, всему этому гламурному плебсу. Распорядитель шествовал перед ними, словно самая важная персона на вечеринке. Они подошли к подиуму. – Отрадно видеть такое взаимопонимание между безопасностью и культурой, – госпожа президент соизволила вяло пошутить, – Яна, как Вам мой сюрприз, дорогая? Вы сегодня самая популярная персона на планете! Мечтали? Так вот в чём дело... сюрприз... Лекс, мать его с его шуточками, мог бы и предупредить! Толпа оживлялась всё больше. – С детства, – съязвила Джамбина. Её голос вдруг разнёсся по залу, оказалось она уже подключена к системе микрофонов. Чтоб их... когда успели? – Ну, тогда поднимайтесь к нам... не слишком высокая для Вас лесенка? ... вы уже в возрасте... скажите пару слов... народ жаждет! Распорядитель попытался оставить внизу Шантерикса, но Яна втащила его за собой, сама не поняла почему. И только наверху отцепилась от растерянного королевца. То, наверное, и не мечтало оказаться под прицелом стольких камер, но секунды триумфа упускать не собиралось и спускаться с подиума не спешило, несмотря на улыбчивое шипение распорядителя. Яна сделала шаг вперёд, немного прищурилась от резковатого, направленного освещения, выдержала паузу. Зал неожиданно, почти мгновенно замолчал. Неожиданно – потому, что аналитики ожидали большего противодействия, слишком многие желали пропиариться на ситуации. Но, по ходу, вариант “бета” неплохо работал и в пассивной стадии. “Мать, суфлирую речь... начинаю...” – голос Кати Фирсовой. Надо же! С орбиты ситуацию мониторит! Страхует. Уверена, она чуть что, роту в десантную операцию сорвёт, чтобы их с планеты вытащить. Да, затягивать не стоит.... – Волнуюсь, – сказала Джамбина, – Приходится обходиться без суфлёра... Катерина поняла и замолчала. – Люди планеты Земля! Сегодня значимый день для всех нас! Для всей планеты. Скоро, через каких-то шесть месяцев, последняя группа астронавтов поднимается на орбиту и занимает места в межзвёздном корабле, согласно полётному расписанию. Современные системы защиты делают межзвёздные переходы доступными простым людям, и позволят путешествовать в космосе без дополнительной подготовки, – эта, отнюдь не невинная ложь, легко слетала с языка, не вызывая угрызений совести, – Межзвёздный корабль “Прайм” начинает предстартовую подготовку. И стартует к планете Сатурн... Над ней, чуть сзади, развернулась голограмма Солнечной системы. Планеты, спутники, метеоритные потоки, пояс Койпера. Всё яркое, нарядное... привлекательное. Поработали, однако, местные стилисты рекламщиков.... Только ли Яне эта красота показалась... хищной какой-то, что ли? ... Заиграла глубокая, волнующая музыка, словно целый настоящий оркестр рядом спрятали... вряд ли, конечно. Банально синтезировали звук, свистнув мелодию у композитора, века, этак, восемнадцатого-девятнадцатого. Но – здорово получилось, подчеркнуло величие момента. От стилизованного изображения Земли протянулась пунктирная парабола к Сатурну. На самом деле, траектория эта намного сложнее... но, кому здесь это объяснять? Четверть запасов рабочего тела реактора “съедим” только на коррекции гравитационных смещений... или около того, Яна не помнила точно, там есть, кому помнить. Что будет, когда уйдём в прыжок – вообще не ясно. Только теоретически... проверять на практике придётся на самих себе. Страшно? Да нет... досадно только, если не учли какой-либо фактор, который окажется фатальным. Для нас – первых астронавтов. Тогда, скорее всего, и для цивилизации в целом. – ... произведёт дозаправку в верхних слоях атмосферы планеты. И только от Сатурна экспедиция “Прайм” начнёт разгон к зоне, дающей возможность перехода в межзвёздный прыжок. Люди в зале тихонько загомонили, но пока никаких эксцессов не было – все слушали. ... а что? Версия, как версия. Не хуже других. Главное почти не отличается от первоначально заявленного варианта. И это важно – не стоит быдло по пустякам дразнить, на всякие глупости провоцировать. На демонстрационной голограмме, изображение “Прайма” плыло по обозначенной параболе. Кстати, по версии современных фантастов, космический корабль – пустотелая миниатюрная вычурная ёмкость, очертаниями смахивающая на хищную рыбу, или цветок. Именно так, и никак иначе, стиль – прежде всего! Внешний вид должен соответствовать актуальной сегодня струе, и это не обсуждается! Законы физики можно вальяжно игнорировать. На инженерное дело вообще наплевать. В конце концов, мы – “люди”, и право имеем. На всё, на что захотим. Поэтому – обводы корабля должны соответствовать сегодняшней моде – в первую очередь. Внутри, кажется, обязано быть место для небольшой комфортабельной рубки – скорее всего абсолютно лишний, пафосный прибамбас, рубка эта. Пилоты – прислуга для деловых людей, не стоит им много времени и места выделять. И! Главное! – роскошные апартаменты для проведения вечеров и приёмов, СПА-салоны, экзотические оранжереи, развлекательные центры. Разве можно отказать себе в мелких радостях жизни? С ума сошли? Ни в коем случае! Всё это делает человека человеком. Ну... это они так считают. А жизнеобеспечение, локация, энергоснабжение и прочее? – должно происходить, очевидно, по волшебству. Само-собой как-то. Ни компенсационных систем, ни другого дополнительного оборудования, типа системы шлюзования, без которого в космос соваться просто немыслимо. Двери(!) из корабля открываются прямо так, прямиком на посадочную площадку. Удобный трап широк и невысок, комфортен для экипажа. Двигатели у шедевров дизайнерской мысли изящно куцые и волшебно могучие. Запас рабочего тела присутствует в виде двух канистр, размером с чашки лифчика. Дозаправка осуществляется вручную, легко и красиво, к чему лишние сложности? И по галактике такая гламурно-пёстрая фигня должна носится, очевидно, исключительно потому, что насильно запертые в СПА-салонах космонавты её отчаянно матерят. “Прайм” в эти стереотипы категорически не вписывался. Реальность продиктовала свои условия конструкции. По сути, корабль был трансформным комплексом универсальных захватов, способным удержать и нести все необходимые конструкции и устройства. Со встроенными энерговодами, коммуникациями, амортизаторами и компенсаторами всех систем. Как неожиданно выяснилось (неожиданно – для некоторых... ну-вот, посыпала голову пеплом), степень ориентационной мобильной трансформности одна из важнейших характеристик космического корабля. И всё. Всё остальное, то, что делало эту основу межзвёздным кораблём, навешивалось на несущие конструкции комплексами. Двигатели: маршевые, коррекционные, маневровые (оказывается это разные типы двигателей) и “привод смещений” Петрова. Баки с рабочим телом. Кольцо реакторного комплекса. Система гравикомпенсаторов тоже визуально различима на голограмме. Складские модули – грузовые. Запас материалов и оборудования “на все случаи жизни”... что смогли – предусмотрели, всего по любому не учтёшь. Галерея ремонтных дроидов, с системой ускоренного доступа к складам. Локационно Аналитический Комплекс, ЛАК, дилетанты всё ещё пытаются называть радаром... “А где радар? У вас есть на корабле радар?”. Да не радар это, конечно. Физические принципы другие. Нелепо всё вот так вот перечислять, корабль на пальцах не опишешь. Помимо основных, конструкционных систем, там масса дополнительных, “необязательных” блоков. Где-то “внутри” “затерялись” жилой и крио – комплексы на пять с половиной тысяч человек с возможным соединением через гибкую полиморфную систему шлюзования. К ней же подключена действующая опытная лаборатория, на голограмме похожая на вскрытую, вытянутую консервную банку, почему-то... а, ладно, не до нюансов. Блок спорткомплекса, стрелковый полигон, рядом с лабораторией физиков... надо же! Решили-таки утянуть его с собой, полигон этот. Хотя, поначалу, планировали его на орбите бросить. Ну и, фетиш парней – орудийные системы, торчат во все стороны, дополняя вид в стиле индустриального милитаризованного авангардизма. Для дилетанта всё это выглядело гораздо проще: замысловатые фигурки, непонятно соединённые блестящими чёрточками. Прокатит под веяние моды? ... вряд ли. ... ведь предлагала же скормить плебсу любую нарядную струйную картинку из сети! Ан-нет, Лекс настоял на демонстрации реального изображения. И не объяснил ничего! Подсунул, чуть ли не в последний момент... и мне, и некоторым спецслужбам “вероятного противника”. Типа: “Бери, демонстрируй. Так надо. Всё объясню потом”. На самом деле, “абсолютно реальными” изображениями “Прайма” сеть была завалена. Всевозможными видеороликами самого разного содержания. Даже “фотоснимками”, ага. По требованиям моды, естественно. На форумах ругались, спорили, обсуждали.... Пока модно – нужно спешить получить с этого хоть какие-то дивиденды. Очевидно, что над неофициальными изображениями “колдовали” все, кому не лень – в меру своей испорченности. Именно поэтому, официальное изображение корабля оказалось, мягко говоря, неожиданным. Зал молчал. Плебс пришибленно рассматривал явленное техническое чудо, ничего в нем не понимая, и не собираясь даже. Тишина давила. Яна начала волноваться. Да что не так-то? ... их всех словно заворожило! ... А – нет! Зашевелились! Ладно, посмотрим, что будет дальше. Вообще, по-хорошему, валить отсюда пора. Правительственного совещания не случилось, и уже вряд ли случится. Пытаться переинтриговать их всех на этом шоу-пати вряд ли получиться, да и... есть ли смысл связываться? ... теперь-то уж. Что-то пошло не так, да и Адам с ним... интриги, интриги. Больше здесь делать нечего. Надо только найти повод слинять отсюда по-быстрому, без шума и пыли. Смысла нет связываться с ущербными. В зале послышались первые нестройные и возмущённые возгласы. – Это что? – космический корабль?! – неожиданно громко прозвучал чей-то обиженный голос. – А он разве так должен выглядеть?! – Ага, пресса проснулась, они эту версию впервые увидели. Что, бьёт по репутации? Ну-у, милль пардон, как говорит Николь. – Ну и уродство!!! – толпа снова начала оживляться. Да, ещё и не оправдали эстетических ожиданий изысканной публики. – Эй, вы! Заткнитесь, кто не понимает! Оп-па! Нежданчик – защитники нашлись, надо же! ... интересно, они всерьёз? Или так, лишь бы поскандалить? – Эта нелепая гадость летать не сможет! – проорал ещё кто-то. Ха! Да летать-то, от него и не требуется! Летают по небу, по космосу – ходят! – А “ЭТО” разве не трансформируется во что-то более изящное? Ну, как в нормальных интерактивках? О! Кто-то блеснул модным словом “трансформируется”. – Да они из нас дураков делают! – Это подделка! Фэйк! Обманка! Держи, хватай жуликов! Кто кого хватать начал тоже понятно – все и всех. Кого же подозревать в принадлежности к жуликам как не ближнего своего. Что тут началось! Крики, потасовки, драки – ну, это предсказуемо. Только где же интриги? Или сегодня мы программу интриг и взаимного поливания грязью пропускаем по сценарию? Полетели клочья выдранных волос и тряпок. Музыку сначала выключили, но сразу врубили нечто жесткое и погромче... любопытно даже, кто там такой креативный? Дорвался-таки плебс до развлекухи. Быстро они на привычную волну перестроились! Кого-то уже пинали кучей. Президент визжала – её насильно утаскивала собственная охрана. Она тоже человек, тоже повеселиться не прочь, а тут – утаскивают, даже посмотреть не дают. Это до охраны дошло, что ситуацию они не контролируют. Лучше поздно, чем никогда. Привыкли к собственной “крутизне” и проспали, в результате всё, что можно и что нельзя. Беспредел в зале активно набирал градус. Орали, дрались, местами совокуплялись под суматоху, некоторые не совсем добровольно. Пиарились кто как мог – прессы полно, “свободные и честные” наконец-то оказались в своей родной стихие. Министро культуры развесило рядом с собой нарядные картинки и орало с подиума, что его дизайнеры готовы представить модель межзвёздного корабля, достойную своими эстетическими параметрами представлять человечество перед братьями по разуму. И не опозориться при этом. Призывало вкладываться в новый, улучшенный проект... вот любопытно, оно правда верит в ту чушь, которую несёт? “Турбокрыло на площади перед зданием, – прозвучал в ухе голос Фирсовой, – Уходите. Вариант бета активен”. Да-а, ситуация быстро вышла из-под контроля. Несколько неожиданно, несмотря на то, что вполне ожидаемо. И это естественно, если каждая и каждое считает, что имеет полное конституционное право, отстаивать своё личное, самое правильное мнение, здесь и сейчас! Мужчин в зале, ну кроме двух десятков её парней, и не видно вовсе. Не по силам современным мужчинкам подобные мероприятия. Только военные, молодцы девки, сразу взяли периметр, и держали его, прикрывая пяток своих Лидер Матерей и не вмешиваясь в общий бардак. Яна просто спрыгнула с подиума, краем глаза увидела, как распорядитель коротко рубанул министро культуры в челюсть, тоже спрыгнул с подиума, прикрыв её со спины. С боков тут же пристроились Криста и Шафран, и они вчетвером рванули к выходу. Министро свело глаза к носу и рухнуло моськой в пол. На подиум полезла-засуетилась его свита. Они выскочили из здания на площадь, задымлённую, залитую светом милицейских мигалок, и воем сирен. Торчали брошенные в беспорядке машины спецподразделений – они и обеспечивали “праздничную иллюминацию”. Кое-где валялись тела, многие были в форме. Не все успели разбежаться с началом атаки. Чувствуется, парни Лекса не особо церемонились. Разве что боеприпас милицейский использовали, и то ладно. Яна не успела вдохнуть дым, кто-то обхватил её сзади, придержав, и пришлёпнул на лицо защитную маску. Рука мужская – свои. Девчонки тоже быстро прижали маски к лицам. На площади, перед входом во дворец, в паре сотен метров, уже стояло десантное крыло, гоняя турбины на холостых оборотах. Возле него растопырились два боевых кибера, вооружённые по гражданскому варианту. Они скупо били газовыми и дымовыми гранатами, добавляя прелести “праздничной иллюминации”. Периодически взвизгивая армейскими станерами, валили на асфальт самых упрямых. Яна рванула к спасательному аппарату, Криста и Шафран не отстали, уже на подходе их догнали обе десятки прикрытия. Они запрыгнули внутрь, турбины взвыли, выходя на рабочий режим. Киберы дали ещё по паре залпов, заскочили внутрь и задраили за собой отсек. Стало почти тихо. Яна едва успела рухнуть в ложемент и привязаться, как десантное крыло, рявкнув реактивными ускорителями, дало вертикальный старт и взяло курс на космодром. Там, наверняка всё под контролем, и орбитальный челнок на старте. Ну, вот и всё.... Ещё успела подумать... ... интересно, а вот без последнего “прощай”, без всего этого бардака, просто, по-тихому, нельзя было слинять? И тут же одернула сама себя – нет, по-тихому не вышло бы. Необходимо было до последнего на светской тусне светиться, “громоотводом” работать. По принципу: вот вам манекен – пинать и плевать сюда. Миллиардерши – “дойные спонсоры”, гарантированно свою игру вели. Ну-у... это они себя спонсорами считали. По факту, все их “громадные финансовые вливания” служили банальной ширмой для отвода глаз. Средством дезинформации. Для них, в первую очередь, пришлось “публичную жизнь” вести, чтобы не всполошились раньше времени, не начали волну гнать. Хорошо, что уровень их разведок убогий. Переиграть – раз плюнуть. Как ни противно, но пришлось их “кинуть”. “Кинуть” здесь, чтобы не “ломать” их потом, ТАМ... не тащить же этот сброд с собой, в самом деле. Ну, не в состоянии они понять, что не игрушку у них отнимают. Совсем не игрушку. Да и вояки давно уже что-то заподозрили, у них “контрики” – девки не промах. Только в старших чинах “тугие” окопались, ситуацию с межзвёздным переходом вообще не поняли. Не вписался он в их логику. Посчитали клоунадой, фикцией. Дорогостоящим пиар-ходом. Такую развлекуху пропустить? И не вмешаться?! Не их стиль. Могли по незнанию и глупостей наделать. Или ещё кто-нибудь. Желающих, особенно в последнее время, образовалось предостаточно. А так они их отвлекли, как минимум дезориентировали по времени. Поэтому – всё правильно и.... Прощай Земля, старушка! Турбокрыло, ещё раз добавив ускорителями, перешло на сверхзвук, мощно рассекая почти летнее небо. Такое голубое за бортом.... ГЛАВА 1. Софья. Или – внимательный взгляд из прошлого. В просвещённой Европе, уже в начале 21-го века, ребёнку с четырёх лет предлагали выбрать свой будущий пол. И запрещали называть родителей “мама” и “папа”. Только “родитель один” и “родитель два”. Поэтому... Остросоциальный стальной ёж, с размытой сюжетной нитью. Но смысл, поверьте, далеко не в сюжете. Спортзал, оборудованный старомодно, в стиле ретро, небольшой. С претенциозным названием “Витязь”. На стене эмблема в виде какого-то рыцарского герба. Дорожки для фехтования, разминочный комплекс, в углу компрессионные манекены – для отработки ударов, спортивные клинки в стойках у дорожек.... Своеобразное нарушение требований безопасности спорткомитета – оружие должно выдаваться в руки под роспись, но посетителям такая вольность нравится. Людей достаточно – заняты почти все дорожки, звенит сталь, некоторые работают на тренажерах, или наблюдают за бойцами, кто-то беседует в сторонке. Выпад – финт – удар, отскок – блок, блеск, звон стали. Атака – защита, новая серия: парочка, изящно танцуя на фехтовальной дорожке, ведёт сабельный поединок. Красиво. Технично. Защитное снаряжение практически полностью компенсирует попадания, они не оставляют даже синяков, но над дорожкой табло – счёт, для зрителей. Вполне понятно, кто с кого “снимает стружку”. Их не много – зрителей, да и поединщиков, кроме этой пары, на соседних дорожках хватает. Закончившая поединок девица снимает спортивный шлем, победно встряхивает мокрыми волосами. Они рассыпаются по обнажённым плечам – защитные наплечники соединены со шлемом, а бельё поддоспешника оставляет плечи открытыми. Высока, красива, она игриво оборачивается и манит за собой спарринг-партнёра. Тот тоже снял шлем, идёт к ней. Улыбается. Улыбка его глуповата, восторженна. Он проиграл, но его это не волнует – ведь женщина довольна. Ему искренне всё равно, какая разница – кто победил? Это не важно. Но вот она этого достойна! Она великолепна! Обольстительный полуоборот головы, шлем на сгибе локтя, другую руку она вытянула в его сторону и манит! На руке, на эфесном ремне, покачивается сабля, которая лишь подчеркивает гибкость женской фигуры, оттопыренную – специально для него! – упругую задницу. А грудь! Её не скрыть защитным жилетом! – Ну что, рыцарь?! – голос у неё сильный, глубокий, чуть низковатый, – Восстановили историческую справедливость? Она говорит что-то ещё, он не отвечает – улыбается, несколько туповато, она безумно сексуальна. По крайней мере, для него. – Зря ты так, Янка. Мужики не всегда такими были, – жилистая тренерша Софья невесело усмехнулась, глядя куда-то в сторону, – И нечего на “историческую справедливость” пенять, если сама в истории не разбираешься! Она стояла, рядом с фехтовальной дорожкой, искоса посматривала на парочку, раскачивая на пальце секундомер. Старинный, просто антикварный, никелированный, со стрелками(!), на желтеньком шелковом шнурке. Девицу она явно хорошо знала, возможно, была дружна с её матерью. Скорее всего, именно поэтому позволила себе встрять в разговор. Несколько не в тему и не к месту даже. Победительница гордо вскинула подбородок и начала отвечать что-то псевдонаучно-дерзкое. Софья серьёзно выслушала контраргументы, посмеялась: – Глупая ты. Большинство этих библиотечных мышей в истории ни бельмеса не понимают. Несмотря на докторские степени. Не спорь, Янка. История – вообще наука блядско-мистическая. Каждый её по-своему нагибает-трактует, по-своему переписывает, и чудеса в прошлых столетиях до сих пор происходят. Тут думать надо.... Тьфу, спорщица.... А хочешь сама в рыцарской шкуре побывать? Что? Да брось! То, что ты сейчас здесь сабелькой махала – туфта всё это. Да потому, что сути не понимаешь ты. И сопляк, что против тебя стоял – квёл, в кости тонок и затыркан воспитанием и хорошими манерами. И вообще не мужчина – он “поли”. Ни ярости, ни воли к победе, – тренерша явно не стеснялась стоявшего рядом “кавалера”. Она его вообще ни во что не ставила, как будто и не было его, – ... ха!? Причём здесь воля к победе? Ну, хорошо, смотри... Она подхватила со стойки саблю. Резким движением намотала на палец жёлтенькую тесьму и, зажав в кулаке секундомер, неожиданно жёстко уставилась спорщице в глаза. Вдруг бросилась в атаку низким длинным прыжком. С нарушением всех правил, без защитного снаряжения, без сигнала к началу боя.... Красивое, благородное, перекошенное в ярости лицо, горящие безумием глаза, резкий быстрый финт... Яна вскрикнула, выронила фехтовальный шлем, он отлетел, она шарахнулась – вовремя – поворот кисти и секущий удар снизу-вверх мог развалить её от лобка до правого ребра. Если б сабля была настоящая. Спортивный экземпляр мог просто сломать лобковую кость. Блестящий конец сабли проскочил вверх, возле глаза, Софья завизжала и обрушилась на Яну: сверху, снизу, накрест, продольный.... Ну и где? ... где фехтовальная техника? Куда делась? В лавине яростных быстрых ударов внезапно оказалось совершенно не до фехтовальных изысков. С такой силой не рубили даже по манекенам; ну мы же люди! А если попадёшь нечаянно!? Ладно там, в скандальчике, друг другу по моське натрескать. Но это же – оружие, спортивное, но оружие! Изначально тупой, напичканый электроникой, но – клинок! Через мгновение Яна внезапно поняла, что тренерша её сейчас убьёт. Внутри всё сжалось от испуга и желания убежать. Нет, желание – не то слово: животная паническая потребность удрать, скрыться, избежать смерти. Мелькнула жалкая мысль – упасть, сжаться; не может же убить, подсудное ведь дело! Или может? Ведь правда, рубит так, что убьёт и не вздрогнет. Можно просто отпрыгнуть подальше, отшвырнув саблю, и крикнуть: “Хватит!”, но поняла, что не успеет. Клинок Софьи цапнул по скуле, самым кончиком, брызнул веер кровяных капелек, Яна взвыла, зазвенела сталь. Их понесло наискось-поперёк фехтовальных дорожек, распугав – расшвыряв прочих фехтовальщиков. Яна поняла вдруг, что рубится яростно, остервенело. Пятится назад и рубится, отстаивая свою жизнь. Лязгала сталь, каждый удар отзывался звенящей болью в сжимающих эфес пальцах, впервые. Летели искры, глаза Софьи горели кровожадно-радостным огнём, она ликовала, извивалась змеёй, вкладывая вес тела в каждый удар и рубила, атакуя, казалось, сразу со всех сторон. Яна отступала быстрыми пружинистыми шагами, что-то кричала, нанося ответные удары, рука немела, но пела душа, опьянённая древней первобытной жутью. Опасность – вот она! На расстоянии вытянутой руки! Яна остановила её – сама! И играет с ней до одури, до ликования, до счастья!!! Она оступилась, запнулась пяткой о мягкое покрытие пола, взмахнула руками, выпустила саблю и рухнула навзничь, но успела сгруппироваться и, по инерции перекатившись через спину, оказалась на четвереньках. И обнаружила возле раненой скулы клинок Софьи, вдавивший самым кончиком кожу в ключичной впадине. Яна замерла. Остриё проползло по шее, царапая кожу и, приподняло ей голову, надавив снизу на подбородок. Софья... улыбалась, задорно, тепло, глаза лучились одобрением и... уважением? Тренерша опустила саблю и, не переставая улыбаться, одобрительно покивала головой: – Молодец Янка! Яна покосилась на иззубренный клинок Софьиной сабли, заулыбалась в ответ. С шумом втянула через зубы воздух, приподнялась, вздрогнула всем телом и опустилась на задницу. Её потряхивало изнутри, скулу жгло, она провела ладонями по ногам, гоняя стаи крупных мурашек, снова зашипела кошкой и опять вздрогнула. Не покидала какая-то странная эйфория. Софья засмеялась: – Встань, хорош зад мозолить... Яна встала, её потряхивало изнутри и качало. И вот, эта дрожь вместе с мурашками, снова заставила бурно вздохнуть сквозь зубы. – На колено! На правое... – в голосе прорезались ворчливые нотки, – Выпрямись! Где врождённая гордость в посадке головы? Ха! Посвящаю тебя в пажи, Юная Леди! Она саданула саблей плашмя по плечу, наверняка оставив синяк. Яна вздрогнула, поморщилась, но призналась себе, что, в принципе, ведь это не больно. Ну, правда, не больно по факту. Она снова опустилась на задницу, потёрла ноги и, поглядывая на Софью, засмеялась. Софья вальяжно презрела собственную рекомендацию “не мозолить зад”, села рядом. Осмотрела иззубренный клинок и, радостно крякнув, покачала головой: – Сталь хреновая. Яна оглянулась. Спортзал не просто затих – замер. Все занимавшиеся стояли по стенам и таращились на них недоумённо и испуганно. Одна девица, столкнувшись с ней взглядом, презрительно фыркнула, высокомерно покрутила пальцем у виска и, заносчиво задрав подбородок, направилась в раздевалку. За ней потянулись ещё некоторые. Яна проводила их глазами, потрогала саднящую скулу под раной, осмотрела покрытые кровью пальцы. Её кровью. Она впервые в жизни видела свою кровь, тем более так много. Ну-там, женские дела не в счёт. Первая рана... какая там рана – царапина по большому счёту. Ни жизни, ни здоровью опасности не представляет, полторы столовых ложки крови и дрожащие от пережитого страха пальцы. На полчаса работы косметическому хирургу, убрать последствия. Яна снова вздрогнула всем телом. – Что? – спросила Софья, – Трясёт? Яна кивнула. – Хэх... это адреналин, детка... очень приятный натуральный наркотик. Мы меняемся... я имею в виду человечество... как раз то, о чём ты говорила, пользуемся поганой синтетикой... в вариациях. Практически разучились им пользоваться, адреналином. А, ведь, когда-то адреналин отвечал за развитие цивилизации. Чего косишься? Так оно и было, не хочешь – не верь мне. Сильно испугалась? Яна фыркнула. – Я же говорю “испугалась”, а не “струсила”! Нечего тут кошку изображать, шипит, фыркает! Сильно испугалась... тогда ещё эндорфины... ах, знаешь! Всё-то вы молодые знаете..., – и вдруг тихо засмеялась, даже ворчливость из голоса пропала, – Хотя... ты-то теперь точно знаешь, Юная Леди, – она фамильярно толкнула её плечом и подмигнула, – Ладно, дуй в душ. Яна встала. – А знаешь, – сказала Софья, тоже вставая, – сколько длился наш бой? Яна замерла, осознав, что не в состоянии предположить, сколько это всё продолжалось. Во время схватки, время шло совсем по-другому. Да какой там шло – летело! Даже не летело, а летало, прыгало и скакало. И её не столько заинтересовало, сколько всё это продолжалось на самом деле, но поразило ощущение иного времени. Или иное ощущение времени. Софья показала секундомер: – Девять секунд, – она выдержала паузу, потом добавила, – девять с половиной секунд почти настоящей ярости и почти искренней драки – капля чистого адреналина – а самые честные, – она качнула головой в сторону посетителей спортзала, – до сих пор по стенкам в шоке стоят, – и добавила с сожалением, – Мне теперь ещё от судебных исков отмахиваться... ну и бес с ними.... Уже в душевой Яна поняла последние, сказанные Софьей слова. И поняла так же, что смысл этот теперь не отпустит её очень долго. Одевалась Яна после душа медленно. Залитая медицинским клеем ранка на скуле почти не беспокоила. Она тщательно складывала защитное снаряжение. Аккуратно, ещё медленнее, любуясь своими движениями, своим телом. Осваивалась с новым мироощущением. Внутренней гармонии не нарушал даже нервничающий рядом смазливый брюнет, с которым она только что, с таким удовольствием фехтовала. До Софьи. Сейчас те чувства и ощущения казались мелкими, приторно-слащавыми. Неприятными. Легко улетучилось желание соблазнить его, как собиралась и, даже, предвкушала сначала. Она больше не станет с ним фехтовать. Не интересно. Вон, ту высокомерную кобылицу прижать в поединке – Яна бы не отказалась. Теперь, после того, что произошло, в этом виделся особый кайф. Спесивая, неуёмная, как все мы, девки. Вон глазами меня так спесиво-жалостливо меряет, как убогую. Ну да, по её мнению – отгасили меня, как первобытную мартышку в стаде, УНИЗИЛИ!!! А я адвокатов в зал не вызвала, ничего не зафиксировала, иск не вчинила, а посему – особа тёмная и не способная за себя постоять, прав своих не знающая, возможностей и связей не имеющая. Уважения недостойная. И потому она со мной даже в один сортир не войдёт. Вон на мордочке написано, что и в этот спортзал она больше не явится, потому как, осквернён он подобными нелепостями, вроде меня и тренерши Софьи. Яну внезапно настигло странное озарение, что собственное достоинство, уважающий себя человек, поддерживает в себе отнюдь не судебными исками и возможностями адвокатов.... Не достойней ли, да и просто разумнее, задавить в себе спесь и скандальность, и попытаться понять то, что хотела “сказать” наставница? Сложнее – однозначно. Но, всё же, кажется, гораздо благороднее. Странное чувство. Необычное. Она постояла, привыкая к новому ощущению. А ведь “сегодня” – всё так! У всех! Скандалы, иски, адвокаты, многоэтажные судебные разбирательства... дрязги.... Где в этом честь и достоинство? Это же просто... мерзко? ... противно? И ведь... как мало людей это осознаёт! Если вообще утруждается подобными мыслями! Большинство подобными вопросами не задаются – насущных проблем хватает! Вот и эта девица – спесь и самомнение из ушей брызжут, видимо деньги есть и адвокаты дорогие. Поэтому всегда готова судить других и, не стесняясь высказывать своё мнение. Это её стихия – склоки, скандалы, драки, судебные дрязги, видно же. Вот только она, как и Яна несколько минут назад, не представляет себе, что такое драка! Теперь-то Яна знает “ярость” на вкус, хоть и не распробовала, скорее всего, до конца. А эта девка – явно нет! – видно! Потаскать противницу за волосы и рожу покарябать, а потом брехаться словно визгливые диванные псяки в бессмысленной череде судов? ... Нет, это всё не то.... Эх, сцепиться бы с ней, так чтоб “перья полетели”, до кровавых соплей, чтоб увидеть, как с неё высокомерная спесь слетает, а страх, неприкрытый ничем страх, появляется. Страх того, что её бьют, не собираются после пары оплеух в суд подавать, и будут бить. С яростью, превозмогая ответные удары. Бить до победного, пока она не обгадится от страха и не заскулит, вымаливая пощаду и никакой адвокат ей в данный момент не поможет! А покалечить могут вполне! Яна вдруг ощутила острое, непривычно кровожадное желание ощутить этот радостный, хлынувший в кровь адреналин и доказать этой заносчивой пернатой кобыле своё превосходство! Вот ей – да. А этому мужчинке-полику – нет. Кстати. Не интересно. Действительно: немного ярости, напора и ... не, не потребуется. Сделать страшную рожу и дать по морде! Одного раза будет достаточно, на этом всё кончится! А его адвокат подаст на неё в суд. Яна не выдержала и тихонько засмеялась, чем окончательно сбила с толка несостоявшегося любовника. Полик маялся рядом, не решаясь заговорить. Он ведь сделал всё правильно? И может рассчитывать на элементарную близость? Прискорбно. Сейчас все такие... ну, плюс-минус. Это морально этическая норма. Норма. Стандарт жизни. Шаблон выживания. Закон выживания в этом обществе. Даже, не окажись этот “пере-не-до мужчина” переросток жидковат, для серьёзного отпора, всё равно не стал бы.... Агрессия аморальна, насилие противозаконно и просто неприлично. Цивилизованный человек не опустится... вот! Он подаст в суд, задействует адвокатов, поднимет общественное мнение! Ха. Три раза – Ха! В виртуале эти персонажи что творят? Кровища рекой! А в жизни? Поскандалить? Да!!! В волосы вцепиться, морды покарябать – да, с удовольствием! Для всех это уже адреналин... и ещё по судам таскаться. Но! Чуть насядь на него всерьёз, сразу коленки задрожат, и зайдётся бледной немочью. Перепугается. Струсит, банально струсит. Осознание этого факта вдруг подкосило Яну. Внутренне конечно. Рушился сейчас в душе весь этот правильный и привычный мир. И подспудно вызревал внутренний протест, поднималось волной неосознанное пока возмущение сложившимся порядком вещей. Неправильно. Неправильно всё это. Всё не так. Раньше ведь как-то по другому было... судя по всему... да взять хоть свои личные ощущения во время приближенной к реальности схватки. И, судя по тому, что цивилизация “раньше” развивалась, а не загибалась это самое “раньше” было более правильным наверное.... Она не призывает, конечно, бегать и огульно, всем подряд, без разбора, морды бить!!! Нет, всё совсем не так! Она ещё не поняла, как надо. Но! Так – через суды и общественные скандалы, когда напакостил мелко и подленько, или внаглую нахамил, навыдрючивался, и за адвокатов спрятался – тоже нельзя! Вся эта система делает... воспитывает, формирует людей малодушными и подленькими... со временем. А подлинное благородство, воспеваемое в интерактивных программах, становится против этого всего просто беззащитным! Когда можно трусливо не отвечать за свои поступки и продолжать гадить, при возможности из-под тишка, прячась за систему. И получать от этого кайф!? И куда мы катимся? Как социум? Чем всё это кончится, и сколько будет продолжаться? Чем закончится этот процесс социального гниения? Уже сейчас найти партнёра для зачатия ребёнка очень сложно – мужчин не осталось практически. В основном в лаборатории генетиков приходят женщины – подруги. К тому же при этом гарантированно получается женский эмбрион. А женский пол до сих пор популярен! Популярен больше остальных! Мы хозяйки жизни! Ха! В других случаях, если пара смешанная, состоятельные родители проплачивают для ребёнка мужского пола генетическую коррекцию. В результате из мужского эмбриона получается не мужчина, а – королевец. Этим “уродам” в сегодняшнем социуме гораздо легче живётся. И чисто внешне они соответствуют всем современным требованиям эстетики и шаблонам сексуальной привлекательности. Это сегодня самая модная, “струйная” гендерная коррекция. Причину возникновения этой трендовой “струи” Яна, кстати, так и не поняла: нормальных девчонок, кого ни спросишь, от королевцев, вроде бы, воротит. Но вот, поди ж ты – Её Величество Мода! Есть ещё принчипексы, эта гендерная коррекция гораздо раньше появилась, и вообще отдельная история – там генетики над женским эмбрионом работали. Короче... если обе мамы у будущего плода с фантазией, и таких немало, получали именно такой результат. Принчипексы, как половые партнёры, очень востребованы оказались. Они... э-э-э... универсальны. И вашим и нашим. Генетики модифицировали половую систему и, у изначально женской особи, развивался четвертьметровый или больше, причиндал, помимо основной, почти “женской” половой системы, так сказать. Без репродуктивной функции. И ещё язык, при этом, получается “говяжий”... впрочем сегодня и девки не рожают. Не хотят. А... а, ладно.... Ну их всех. Фу-фу. Бр-р-р. И ещё – “поли”, неудачники. Менее состоятельные, или просто более упрямые родители, когда сдавали генетический материал и узнавали, что будет мальчик... кто-то из них вздыхал, наверное. Но – оставляли всё как есть. Многие из этих парней, заработав на операцию, по совершеннолетию проводили коррекцию пола – увеличивали причиндал и потенцию, чтобы хоть немного конкурировать с принчипексами и королевцами. Становились “поли”. Но, человеческий организм – конструкция сложная. За половую коррекцию приходилось платить не только деньгами. Помимо всего прочего менялся гормональный фон, происходили необратимые изменения в психоэмоциональной сфере. Но. Несмотря на это, “поли” всё же был более похож на генетический прототип, на “мужчину”, чем королевец. Впрочем, все они, все гендерные вивисекты, прекрасно вписались в современное общество. Не популярны в современном обществе мужчины, приживаются с трудом, нелегко им. Давно, лет сто уже... может больше. Не вписываются они в социальные условия. И проигрывают по популярности всем остальным полам как сексуальные партнёры. Даже генетический материал с ними редко идут сдавать. Ну-у, на зачатие. Сейчас же не рожает почти никто, а так, в пробирочку. И началось это всё задолго до появления всех этих... “других” полов. Яна этот вопрос специально изучала. Сначала у медиков не очень получалось – детки из пробирочки и слабые и болезненные и IQ пониже, причём существенно, и сами пожиже. Хозяйками жизни женщины себя не вчера почувствовали, это понятно – явлению лет триста уже... может больше. Тогда ещё приходилось самим рожать, и с этой кабальной зависимостью приходилось как-то мириться! Беременность, она – что? Правильно: вырывает из ритма жизни, мешает делать карьеру. Роды портят фигуру. Нельзя, никак нельзя!!! Но разве нас, хозяек жизни, остановишь?! Надо думать, как исправить ситуацию. И ведь придумали! Всё устроили, потакая нашей женской наглости быть штампованно лучшими, красивыми, успешными, и опять, лучшими и красивыми, и снова.... ВСЕГДА. Искусственную матку сконструировали. Типа – Ура! Свобода! Но всё не так просто опять... всё хуже, чем из живой-то, маминой. И иммунитет на нулях, и мозги послабее, иногда чудны до блеска, и воли к жизни никакой, причём – совсем. И, как следствие, наркотики в раннем возрасте, болезни, всевозможные отклонения, суициды волной. Несмотря на все генетические и педагогические вмешательства. Но гений не дремлет и выходных не берёт. Особенно злой гений. Поизучали, подоказывали, защитили диссертации и сконструировали к искусственной матке искусственную вагину. Ну и другие органы... тоже. Ребёнок, видишь-ли, обязан просто через боль и стресс рождения пройти. Это и есть ключик к активации иммунитета и воли к жизни. Один из ключиков. Вот такие мы – и на ёлку нагишом влезть и пипиську не оцарапать. Что примечательно: нашлись, ведь, оппоненты и начали юридические битвы, баталии, которые не утихли до сих пор. Дескать, стресс при рождении – негуманно и, вообще аморально. Дескать дураки и наркоманы в изрядном количестве и из самых что ни на есть живых мам выходят. Причём многие – именно по причине того самого стресса. Даже дебилы. И прочие уроды. А дело всё в недостаточной компетенции медиков, генетиков, биологов и педагогов-методистов. И... вот интересно на самом деле... а раньше-вот, ну тогда ещё, в древности, как человечество без этой гвардии “специалистов по размножению” справлялось? И справлялось ведь – размножались же как-то, и недурно размножались.... Яна в эту проблему увязла по уши. По одной простой причине – эта тема плотно “прижималась” к её дипломной работе в юридическом. Которую, пора было заканчивать кстати – сроки поджимали. Она обработала терабайты информации, отыскивая правых и виноватых и, даже, всерьёз пытаясь принять одну из сторон. Их там много оказалось. Теперь всё виделось по-другому. После сегодняшнего случая в спортзале... э-э-э... нет, после события. События. Да – СОБЫТИЯ. Теперь всё виделось совсем по-другому. Честно? Ну да, мысль уже проскочила. И начала формироваться, лавинообразно соскребая и наматывая на себя факты, оформляя их в логическую связку, и мало оставляя места контраргументам. Очень мало. Но! Проговорить её, честно оформить и сформулировать – это честно признать свой страх, мелкость душонки, подлую трусость и банальную наглую заносчивость, наконец. Мысль проста. Факты упрямы. У Природы – свой процент выбраковки. Признание этого – вероятно, одна из основ выживания цивилизации. У Природы – свой процент выбраковки. Она тысячелетиями формировала человека, стараясь сделать его здоровее, умнее, совершеннее. Шлифовала род человеческий, вылущивая, отбрасывая слабых, больных, интеллектуально не развитых. И это, судя по всему, нормальный, естественный процесс! Поразительно, как у нас, людей, хватило наглости попытаться его прервать, изменить. И после этого кривить недовольную рожу на результат!!! Потрясающе! Да: кто-то лучше, кто-то слабее. Мы не просто все разные – мы не равные. Есть гений, и есть дебил. И другие между ними, с разными способностями. Но тут мы, со своей наукой. Спесью, амбициями, толерантностью и демократией. Явились. Лучшие самые, и почти все. Признать, что ты попала в процент выбраковки? Это как же так?! И белые все, и пушистые и права имеем равные. Почему-то и умничка, и уродка, и приспособленка, и просто дура – равны; и рьяно это право – априори иметь право – защищаем и храним. Может потому, что талантливые умнички в явном меньшинстве? Ведь – все лучшие! Всем хочется! И как просто свалить свой персональный процент выбраковки на генетиков и методистов. Они виноваты! Причём, очевидно, во всём. Только вот о гениях нашего времени почему-то не слышно ничего. Все гении – из прошлого... остались в прошлом. И почему-то все мужики! Невероятно! Нет, ну-там – Ковалевская, Тэтчер, Кюри... единицы, по сравнению с мужиками. Грозный, Лермонтов, Высоцкий, Сталин, Черчилль, Шекспир, да Винчи, Гиппократ, Людовик “Солнце”, Бонапарт, Моцарт... уж простите отсутствие хронологии. Список огромен, на самом деле. Это всю историю цивилизации перечислять – гениев полно. Это что... получается, они эту историю и делали? Ну да, если беспристрастно со стороны взглянуть – получается так. Это они ИСТОРИЮ сделали. А в наше время? Кто делает историю? Да никто. Вообще никто. Завязли в виртуале – вся история там. Там – да-а! Там – ИСТОРИИ!!! ... миры, цивилизации. Каким бы прекрасным и восхитительным всё это ни было ТАМ, настоящая жизнь всё равно ЗДЕСЬ. В реале. Чем наша цивилизация занимается в реале? Создаёт более комфортные и яркие условия равноправным членам общества? Да уж куда комфортнее?! Всё мягче и массажнее подставки под задницы, совершенней лекарства, натуральней и диетичней синтезированная еда, нежнее подтирки и всё меньше необходимости шевелиться, чтобы обеспечить себе всё это. От этих мыслей Яна кривилась и морщилась, хмурилась. Совсем забыв, что проявлять такие эмоции... ну, скажем, не совсем этично в общественном месте. Начав аккуратно укладывать спортивное снаряжение в сумку, она вдруг схватила и затолкала внутрь оставшееся, пхнув сверху душевые принадлежности, придавила сумку коленом и зарастила резким порывистым движением. Выпрямилась и натолкнулась на ухажера. Вот дрянь! Он ещё здесь! Всё-таки решился, наконец?! Она уже почти забыла про него. – Очень больно? – он улыбнулся и, заискивающе приподняв брови, протянул руку к её щеке. Яна оскалилась и спросила: – Честно? Совсем не больно. Веришь? Он, ещё не осознав ответа, по инерции, попытался привлечь её к себе, обнять. По его мнению, мироощущению – рана и кровь – это НАСИЛИЕ! – это обязательно больно и ужасно! Аморально! А сострадание, жалость – это правильно, прекрасно и, вообще норма жизни! По его мнению, именно в этом она сейчас и нуждается больше всего! ... нет, всё это нужно, конечно, но без фанатизма, без возведения в абсолют, наконец! К МАТЕРЯМ! Он ведь даже по носу ни разу всерьёз не получал, этот “типа мужчина”. В наше время дерутся только... только.... У Яны вновь возникло желание засмеяться. Она не поддалась на его жест, не прильнула к нему за утешением и, вообще всем своим видом показала, что ни в каких сюси-пуси не нуждается. Он замер и снова улыбнулся, на этот раз недоумённо. Ну да, в самом деле, он и правда, не понял. Её ответ никак не вписывается в его мироощущение. Ведь ей должно быть обидно и больно, а он, как истинный рыцарь и настоящий мужчина, должен её утешить, отважно выступить свидетелем в суде. А тут вдруг.... Тоже мне, рыцарь! – Зря не веришь, – она боднула его взглядом исподлобья, – А проверить слабо? Яна сжала кулак и сунула ему под нос. Он отшатнулся и таращился на неё недоумённо, непонимающе, уже обиженно. Что значит слабо? Насилие, ведь, аморально! В чём она его обвиняет, подозревает? Да что ей вообще надо? Он, ведь, просто цивилизованный человек! Да такие как она, “красавицы”, за ним в очереди стоят; непонятно чего он вообще на неё повёлся. И получше неё на него заглядываются. Более состоятельные и состоявшиеся женщины. Даже принчипексы и иногда королевцы. Потому что он строен и образован, эмоционально развит и сексуально подкован, в постели и виртуоз, и жеребец, и член шесть сантиметров в диаметре, и длиной... Яна брезгливо оттолкнула его, отошла. Адам! Он же может за это на неё в суд подать! Аккуратнее надо быть, с ущербными.... Да, природу не обманешь. Можно долго упираться в юридических баталиях по поводу демократии и свободы, морали и гуманности, запрягать в одну лямку генетиков и методистов. Пусть медики и воспитатели “тащат”, отдуваются в попытке исправить наши ошибки, доказывая научными подвигами состоятельность идей либеральной толерантности и гуманизма. Вот, только, на выходе мы получаем женщин, которые не хотят рожать. И вместо мужчин... всевозможных полисексуалов, королевцев и принчипексов, которых уважаем, потому как они секс большинство и вообще достойные члены цивилизованного общества. И с которыми дружим, и которых имеем. Потому что от тех, что остались – ни рожать, ни жить с ними не хочется. Потому как, ведут себя по жизни хуже геев... те ещё на нормальных мужчин похожи, хоть немного более агрессивны.... Агрессивны? Я подумала – “агрессивны”? Непроизвольно, на автомате.... А, ведь, это социально-феминистическое состояние-ощущение. Женщины до сих пор подсознательно предпочитают и уважают более агрессивных партнёров, ну, с оговорками и при прочих равных. Хоть современная агрессивность и выражается в способности борзо поскандалить и затащить оппонента в суд. И судиться до победного. Или изворотливо добиваться своего в профессиональной сфере..., впрочем, сегодня это – другая разновидность способности скандалить. А межполовые отношения? Ведь, ценим же активных, смелых, способных проявить своё либидо? Хоть и принято сначала разрешение спрашивать, прежде чем его проявить... в рамках контракта. Почти все успевают перед этим договор или контракт составить... попробуй, не составь! Недюжинная смелость нужна, чтобы решиться на такое без участия адвокатов! Или “смелостью” раньше называли нечто другое, другие качества? Современная “смелость” раньше наглостью называлась, кажется.... И что теперь? Ведь из этого надо как-то выбираться, наверное? Такими темпами – вымрем же, к прабабкам! Что делать-то?! Сексуальные большинства объявить аморальными и продекларировать нормой насилие? Девок теперь рожать всё равно не заставишь. М-да-с. Проблема. Яна поцарапала пальцем над правым ухом и, проигнорировав высокомерно-презрительные взгляды, снова двинулась в спортзал. Она поняла, кого и о чём спросит, и уже наметила, с чего спрашивать начнёт. Да, и ещё! Рожать она будет сама! Старым, прабабкиным способом. А там – будь, что будет! * * * Так и повелось. Яна приходила, сначала одна, потом с подругами, единомышленницами. И после того, как отслужила в армии, в горячей точке, проявила себя талантливым тактиком и командиром, была награждена, получила приглашение в Международную Службу Социальной Безопасности. Сама родила трёх дочерей, старшую и очаровательных двойняшек. И всегда, Софья была для неё моральной опорой, нравственным эталоном, источником душевных сил. Яна уверена, не быть ей Лидер Матерью МССБ, не примерь она “рыцарскую шкуру” в своё время. Тогда, эксперимента ради, она взялась разгромить десяток деревянных истуканов, как сказала инструкторша: “в режиме реального боя”. Просто взяла её на “слабо”. И, нахлобучив на “юную леди”, хотя “юная леди” уже родить успела, полный пехотный доспех, заявила: “Давай, девка, врежь им!”. Первый же удар прошёл некорректно и чуть не вывернул Яне кисть – великолепный стальной меч оказался гораздо тяжелее в ударе, чем спортивная сабля. Яна приняла поправку на технику и, на третьем ударе меч наглухо увяз в чёртовом бревне и был признан потерянным в бою. Через некоторое время за ним последовал боевой топор, которым, казалось, можно разворотить танк. Щит, тяжелый, как мужик, был брошен ещё раньше – эта неподъёмная орясина мешала жутко, и только. Кровь стучала в висках, в глазах неумолимо темнело, лёгкие оказались неожиданно мелкими, несостоятельными. Каждый удар требовал столько усилий, что казался последним движением в жизни. А в уши стегал звенящий крик Софьи, бил по нервам, заставляя ворочаться быстрее полудохлой беременной черепахи. Шестопёр Яна уронила и пала на колени, “поверженная” третьим истуканом – ноги не держали. Доспехи беспощадно давили и весили, казалось, тонну. Лёгкие судорожно пытались протолкнуть комок застрявшего в трахее воздуха. Сухожилия, связки на руках, казалось, были травмированы безвозвратно. Мало того, она ухитрилась подвернуть ногу. Истуканы при этом, как справедливо заметила тренерша, сдачи не давали. И ведь Мужчины, раньше, те Мужчины, настоящие, были способны в этом металлоломе рубиться в строю, обрушивая друг на друга всё это неподъёмное железо. Делай выводы, девка. Это не сабелькой спортивной в охотку помахать. А потом пойти в душ. В случае Яны, судя по тому, как она правую руку баюкает, ещё и к врачу. Это, подруга, выбираться с поля боя по трупам, на подгибающихся от усталости, разъезжающихся ногах, в крови по щиколотку, перемазанная своей и чужой, вперемешку с грязью, с ног до головы. Это, если выжить получится. Через вонь разваленных трупов и ужас смерти. Когда на одном плече у тебя раненый соратник, а в другом рубленая рана, которую еле-еле удалось заткнуть случайной тряпкой, совсем не стерильной, кстати. Или, даже, полутысячей лет позже, во времена линейного стрелкового боя, стоять в строю под дулами мушкетов противника... а, ведь, тогда не было команды “залечь”. Только: “заряжай” и “целься”. Ну, там ещё, “куси патрон” или “сомкнуть строй”. И жди команду “пали”. Нет, понятно, команда “сомкнуть строй” чудовищна в своём бесчеловечном цинизме. Что она значит, объяснять не надо? Но-вот, какого мужского причиндала надо было кусать патроны? И что это за патрон, который нужно кусать? Может лекарство какое, или наркотик боевой, для смелости? Вроде как, ещё раньше, сушёные мухоморы перед войной жрали, тоже для чего-то... Или, вот, трёмястами годами позже... авиация, артиллерия, пулемёты, боевые газы... Яна, как ни старалась, не могла представить себе, что значит идти в противогазе на пулемёт? Ну, в противогазе. Ну, на пулемёт. Ну и что? Чего здесь ужасного? У неё вот растяжение наверняка, рука болит! – сил нет – к врачу надо. Срочно! И совсем ей сейчас не до мужских исторических войн. С другой стороны, там, на войне, конечно, убить могло. Но это же война, а война — это Зло! То были чудовищные времена. Что лишний раз доказывает, что мужики жестокие, нецивилизованные дикари, и вообще – козлы! – Тпру-у, понесла кобыла!!! – рявкнула Софья, – Остынь, включи мозги! Что такое “понесла лошадь” – Яна знала. Сначала, понятно, видела в кино. Позже сама пробовала пообщаться с этими животными – из вредности, не иначе. Ни хрена не кино! Никакой красоты, блин. И романтики тоже никакой. И болеет – чуть что и чем попало, и гадит, потеет и воняет так, что мысли о противогазе – последнее, что помещается в голове, потому что аж глаза режет. Вся их красота в кино и осталась. И, это – во-первых! Во-вторых – оказывается эта скотина совершенно не приходит в восторг от того, что кто-то лезет к ней на спину! Не говоря о том, чтобы скакать, грациозно сломя голову, туда, куда ей, лошади то есть, совершенно не нужно. А потому и укусить может, не хуже гидравлического зажима и, вообще покалечить, если разозлиться. Или понести – если испугается. И грань эта – от испуга до психоза – весьма тонка и, для неопытного человека, сложно определима. В общем – крайне дурная тварь и, непонятно, откуда вокруг неё столько восхищений и романтики. Короче, если уж Софья обозвала её кобылой – то не просто так, и, наверняка сейчас выдаст какое-нибудь “сокровенное откровение”! Яна неловко дернула рукой, из глаз, как по заказу, брызнули слёзы боли, она зло закусила губу, и упрямо уставилась на Софью. И не ошиблась. Время и опыт всё расставили на свои места и дали понимание того, что сказала наставница. Да, Мужчины воевали. Дрались. Пытали противников! Так, что просто читать об этом – пытка. А были мужчины, которые эти пытки терпели. Но! Попытайся просто оценить, осмыслить, какой шаг в развитии сделала цивилизация за... к примеру, за те триста лет! С восемнадцатого до двадцать первого. От парусных кораблей до ракет! А что сделали мы, за триста с лишним лет нашего бабского хозяйствования? ... Что? А, ну да – медицина. Ну, ладно-ладно, согласна. Но... ну да – планету не взорвали – тоже согласна... ещё что? Новые тенденции в моде и искусстве, поверь, не в счёт. У нас даже информационные технологии с начала двадцать второго века практически не изменились, у наших “гениев” просто сил не хватает придумать что-то новое, с тем что “уже есть” разобраться не могут никак... Что? Евгеника? Евгеника! Ха-ха! Три мефистофелевских ха-ха! Девочка, а ты в курсе, что эта наука получила начало своё и развитие под эгидой министерства пропаганды Третьего Рейха? Да-да, не делай страшные глаза – того самого рейха, я именно его имею в виду. Чего моську зря скривила, там всё действительно интересно! И далеко не однозначно. Евгенику, после Второй Мировой объявили лженаукой и, в общем, прототипом “вселенского зла”, ты об этом не знала? И, ведь, потом отстирали, отмыли, хоть и в другом идеологическом контексте – без неё, как выяснилось, род человеческий от вымирания не спасти. Это поняли уже во второй половине 21-го века. Но! Никто не догадался отмыть имя фюрера. Гитлера – изваляли в грязи, и фашист он, и националист, псих и зверский пожиратель еврейских младенцев. И, вообще, во всём именно он виноват! Он что – один такой был? В то время? Цезари римские – евреями львов кормили, им можно? Ах, да, они же Римляне, древние, им – можно. Французы евреев резали Варфоломеевскими ночами по тем же причинам, по которым немецкие националисты тремя веками позже их в резервации загоняли. Причём французы официально врали, будто резали протестантов или гугенотов – не помню, и что такая ночь одна единственная была. Французам можно, а фашисты – изверги? Фашизм, кстати, слово итальянское. Наводит на определённые мысли. Никто не оправдывает зверств германских национал-социалистов, этих жутких концлагерей и газовых камер. Я уж точно этого делать не собираюсь. Это действительно ужасно. Но... почему-то тщательно замалчивается то, что все эти зверства – спровоцированные контрмеры в ответ на “ползучую” финансово-идеологическую агрессию, направленную против Германии добрыми развитыми странами. Англией в первую очередь. И США – они как раз после Первой Мировой вкус денег на торговле оружием почувствовали. И Францией – их оружейные и финансовые магнаты тоже оказались оскорблены до глубины капиталистической души, объявленной немецкими национал-социалистами финансовой и политической независимостью Германии. И сами начали производить то, что раньше за полновесное золото и ресурсы покупали. При этом... поверь мне, трудно удержать руки чистыми, когда твою страну травят идеологией, душат санкциями, “сбивают с ног” финансовыми рычагами, жёстко, нокаутирующе, бьют в нерв шпионскими группами и диверсиями. Но, не суть. Эта тактика “ползучей идеологической агрессии”, кстати, не раз доказала свою эффективность и позже, когда развалили СССР и добивали потом Россию. А, если честно, то тысячелетием раньше уничтожили Русь. Ещё наивным дурачкам твердили, что войны шпионами не выигрываются... и всё такое. Врали, безусловно. Это обыкновенные солдаты во время войн тысячами и миллионами гибнут. А то и десятками миллионов. А выигрывают войны именно шпионы, агенты влияния и спецподразделения. Но сейчас не об этом. Читала работу Гитлера – “Моя борьба”? Зря. И не делай страшные глаза, это не “жуткая книга Зла”. По сегодняшним временам – это няшный, чрезвычайно милый опус, розовенький такой. Наивный и честный. Ни слова про “Империю Зла”, мировое господство. Будущий Фюрер всего лишь ратовал за восстановление целостности почти уничтоженной, разваленной на мелкие баронства Германии. Которую пропивала, проигрывала в карты, прогуливала собственная аристократия, страстно поддерживаемая в своём разврате еврейскими деньгами. В долг, естественно, под проценты. Потому что в те времена, в Европе, быть банкиром и не быть при этом евреем, было как минимум неприлично. Не комильфо. Вряд ли ты знаешь и оценишь эту информацию, но всё же: после Первой Мировой за один доллар давали несколько миллионов немецких марок. Где доллар – не самая дорогая мировая валюта на тот момент. Понимаешь, что это значит? Что страны, фактически нет! Это значит, что в стране не осталось собственной, национальной промышленности, науки, образования, производителей еды и, тем более, армии. Это значит нищета, голод, разгул преступности. Поверь мне, там всё одно за другое цепляется. Короче – катастрофа. Ага, глаза пустоваты, не понимаешь. Изучай ИСТОРИЮ, девочка, тогда поймёшь, прочувствуешь, что это действительно означает. И не только это, но и многое другое. Эта наука – КЛЮЧ к пониманию многих социальных процессов. Люди, не знающие ИСТОРИЮ, вынуждены “бегать по кругу”, повторяя чужие ошибки и не осознавая свои. Попугайски повторяя выплеснутые масс-медиа информационные помои. Такими бестолковыми попугаями гораздо проще управлять. Чем многие правители беспардонно пользуются. Да – до сих пор. Только вот, изучать ИСТОРИЮ – это не задолбить несколько дат себе в мозг. Придётся “с открытыми глазами” собирать и сопоставлять ФАКТЫ. Анализировать ситуации. Просто пойми, прими как данность: ничего не происходит само по себе. Если что-то где-то произошло, то кто-то приложил достаточное усилие для этого. Как говорили старики-латиняне – ищи, кому выгодно.... Хм, много у них метких изречений. Ну, да ладно.... Так вот Гитлер ратовал за возрождение немецкого народа, действительно одарённого, богатого талантливыми музыкантами, учёными, философами. За создание благодатной, развивающейся страны, которую вполне по силам было создать объединившимся немцам. И он это сделал!!! Ты вот, только послушай, какой стишок я накопала в мировых информационных завалах. И поверь, он далеко не единственный представитель искусства, характеризующий то время, хоть и написан был, судя по всему, несколько позже... и в другой стране, как ни странно. Но, не суть. Только вот... я, когда читаю его, у меня и в голосе, и в глазах слезы стоят... ты уж пойми меня правильно.... Ладно, слушай: Ах, какая была держава!