– Пора уже присматриваться, Денис. Всех хороших сук разбирают в первую очередь.

– Фу, ма, мне не нужна хорошая сука, я же не кобель-производитель.

– Смотри мне. Еще год потерплю, а потом насильно тебя сосватаю. Есть у меня на работе одна кандидатура.

– Ма, иди уже. – Денис открыл дверь.

– Пирог доедай и купи сегодня фарш, на выходных пельменей налеплю.

– Хорошо.

Денис закрыл дверь. Мать поцокала каблуками к лифту, что-то бормоча. Он знал, что эта тема рано или поздно поднимется матерью. Сам про себя Денис не мог сказать по какой причине он до сих пор не встречается с девушкой. Вроде как не видел он подходящей кандидатуры. Те, что были на виду, точно не входили в его круг общения. По торговому комплексу слонялись либо какие-то девицы из неблагополучных семей, шумные, матерящиеся, либо богачки, к которым не подступиться с его возможностями. Однако, Денис верил, что ему будет дан знак, когда появится та, которая станет его женой. Поэтому он был спокоен, доверив случай в руки провидения.

Денис включил телевизор на кухне и поставил чайник. Под новостями, рассказываемыми диктором бежала строка экстренной новости, сообщающая о большом выбросе сероводорода в Черном море. Там тоже был зафиксирован мощный толчок, поднявший на поверхность большие массы воды из глубинных слоев, насыщенных сероводородом. Часть населения, в сторону которого дул ветер, была вынуждена покинуть свои дома.

Прочие новости про землетрясения и извержения вулканов его не заинтересовали. Денис поискал про события на Черном море в интернете и удивился их скупости. Власть уже успела понизить их градус заявлениями: «ну было и было, и до этого было сколько раз и ничего». Денис выпил кофе с пирогом, собрался и вышел из дома.

Утреннее солнце пекло нещадно. Денис поднял голову и увидел, что оно окружено радужным гало, которые обычно бывают зимой. Грачи громко каркали, словно были недовольны его поведением. Лето в Оренбурге, конечно не подарок и тридцатью градусами с утра никого не удивишь, но ощущения на коже были иными, более невыносимыми.

За те десять минут, что Денис потратил на пеший путь до работы его руки и лицо успели загореть и на протяжении всего дня он испытывал дискомфорт. Он хотел спросить у Алены какой-нибудь крем, но вместо нее в этот день вышел смурной тип, смотрящий на всех исподлобья. У него точно спрашивать крем не стоило.

В обед, неожиданно для всех, администрация торгового комплекса решила поиграть в антитеррористическую борьбу и выгнала всех на улицу. За те полчаса, что пришлось провести снаружи, хоть и в тени, с Дениса сошло несколько потов. Температура в тени была сорок градусов, а на открытом воздухе, в поднимающихся от раскаленного асфальта струях, так и все шестьдесят.

Как результат, к вечеру из строя вышел чилер общей системы охлаждения. Хорошо, что это случилось перед самым закрытием, иначе торговый комплекс превратился бы в душегубку. Многие отделы, в которых продавалась одежда, закрылись раньше. Не хотели, чтобы потные покупатели перепортили им товар во время примерки.

По дороге домой Денис представил изменения в природе, как натягивающуюся тетиву лука. Его ассоциация была больше интуитивной, чем логической и возникла в голове сама собой. Когда-нибудь тетива должна была спуститься разом, но Денису хотелось верить, что до этого события еще сотни лет.

Дверь подъезда была открыта и подперта камешком, чтобы не закрыться. Кто-то из жильцов решил его проветрить. Денис вызвал лифт, зашел в него и нажал кнопку десятого этажа. У него было только одно желание, душ, легкий ужин и сон.

Лифт дернуло, погас свет и он остановился. Через полминуты лифт тряхнуло еще раз. От сопровождающего встряхивания металлического скрежета у Дениса зашлось сердце и случился короткий припадок клаустрофобии. Он вынул телефон и включил фонарь. Нашел на панели кнопку вызова диспетчера и нажал. Ничего. Подержал ее дольше, но ответа не последовало.

В подъезде раздался шум и топот ног. Люди пробегали мимо лифтовых дверей в сторону лестницы.

– Откройте! Я застрял! Помогите!

На возгласы Дениса никто не отреагировал. Тогда он набрал номер матери. Та сразу схватила трубку.

– Денчик, сынок, не заходи в дом пока.

– Ма, поздно, я уже в лифте застрял. Это снова был толчок?

– Какой толчок, сын? Тряхнуло несколько раз. Вся посуда на полу. Ты на каком этаже застрял?

– Без понятия.

– Денчик, я сейчас выйду, и мы что-нибудь придумаем.

– Ма, набери диспетчеру.

– Какому диспетчеру, тут свет почти во всем городе пропал. На все лифты диспетчеров не наберешься. Я инструмент возьму.

Она отключилась. Через минуту Денис услышал ее голос.

– Денчик, ты здесь?

– Нет, ма, я ниже.

Она спускалась и на каждом этаже перекликивалась с сыном, пока не опустилась до седьмого этажа. Здесь, им показалось, Денис и застрял. Мать загремела железом, просовывая его в створки. Денис светил фонарем и вскоре увидел плоский край монтировки. Створки немного разошлись. Денис руками помог им разойтись шире. Мать поставила монтировку поперек дверей, чтобы они не сошлись.

Лифт стоял между седьмым и шестым этажом. Денис, пригнувшись, выбрался на шестой этаж и поднялся на седьмой по лестнице. Мать сидела у лифта, прислонившись к стене и плакала.

– Ма, не реви! Все обошлось.

Денис не знал, как успокоить мать, поэтому просто положил ей руку на голову и погладил.

– Как я испугалась, Денчик, что с тобой может что-то случиться. А я одна останусь, никому не нужная.

– У вас все нормально? – Спросил из темноты голос и посветил фонариком.

Видимо, из дома сбежали не все.

– Да, спасибо, у нас все нормально. – Ответил Денис. – Пошли домой, ма.

Мать не сопротивлялась, оставив все душевные силы на спасение сына.

В кухне был полный разгром. Под светом свечи Денис с матерью собрали осколки, а затем связали резинкой дверки всех навесных шкафов. Примерно через два часа дали электричество. И свет обнажил большую трещину в спальне Дениса. Мать больше не смеялась, когда Денис перед сном снова собрал документы и деньги в один пакет и повесил на вешалку перед выходом.

– О лифтах надо забыть. – Произнес Денис. – Только лестница.

– Я поняла.

Сон не шел. Денис ворочался, прислушивался к свисту воздуха, идущему через трещину, и пытался почувствовать легкие колебания, чтобы успеть вскочить до начала серьезных толчков. Он понял, что не уснет, если будет так внимательно прислушиваться. Встал, принес из кухни хрустальную вазу, положил в нее стеклянный стакан и слегка двинул конструкцию. Стекло о стекло при движении издавало довольно громкие звуки. После этой нехитрой системы предупреждения Денис спокойно уснул.

– Так, я сегодня всяких консервов куплю, соль, спички, воду, всё в машину брошу, в багажник. – Запланировала мать.

– Хорошо, а я куплю палатку, газ и горелку.

– Палатку не надо, если что, в машине поживем.

Этот разговор состоялся во время завтрака. Телевизор в это время рассказывал о том, что огромное напряжение континентальной плиты было наконец-то снято и теперь у жителей страны имелись многие годы безоблачного существования. В традиционно сейсмоопасных местах новости были менее веселыми. Там продолжало трясти, и им никто не обещал, что это когда-нибудь закончится.

Вулканы выбрасывали пепел в Италии, Исландии, на Камчатке, в Индонезии и по всей Америке. Уровень океана за прошедшие сутки обмелел еще на пару сантиметров. В южной Атлантике в небо ударил мощный паровой гейзер, свидетель начинающейся вулканической активности. В двух местах, почти противоположных друг другу, в Китае и на островах Туамоту случился самый настоящий электрический шторм. Молнии бушевали несколько минут, оставив после себя оплавленный песок и сильный запах озона.

Новости про природные катаклизмы подавались скороговоркой, коротким блоком, в отличие от криминальной хроники, спорта и жизни артистической богемы.