— Вот же сука! — сорвался за мной следом и настигнув довольно быстро, прижал меня на пустующей стоянке автобусов. — Знаешь, что я делаю с такими дерзкими шлюхами, как ты? — его губы слишком близко. Я чувствую его дыхание на своих губах, запах дорогого парфюма, сильные руки… он сжимает мои ягодицы. Вот же псих.
— Чонгук! Брось её… потом найдём. Поехали уже. — кричит второй кретин, что остался возле машины. Быстро отреагировав, я дала ему коленом промеж ног. Он явно не ожидал этого. Бедняжка. Чуть согнувшись, он прошипел от боли и тут-то я сорвалась по полной, успев при этом рявкнуть напоследок.
— Иди к чёрту, извращенец!
*Конец POV Мэй*
— Ах ты… я ведь все равно найду тебя…- прорычал парень в спину бежавшей девушке, которая уже давно его не слышит. А вот второй парень все видел и просто залился диким смехом.
— Вот это да! Никогда не думал, что стану свидетелем такой картины, — не мог никак успокоиться парень. — Тебя только что отшили, дав между ног, Чонгук! — облокотился на машину, мотая головой из стороны в сторону.
— Заткнись, Чимин. — шипит Чонгук, подходя ближе к машине. — Два дня… тебе будет достаточно, чтобы найти её? — смотря в одну точку, отрешенно спросил Чонгук и сел за руль.
— Обижаешь, друг. — улыбнулся своей фирменной улыбкой. — Мне уже жаль малышку. — саркастично надул губы Чимин.
Спустя пятнадцать минут, Мэй, сбивая всех на пути, несётся по уже, до боли знакомой, больнице. Дедушка так часто сюда наведывался, в силу своего слабого здоровья, что Мэй, кажется, уже знают весь персонал и главные врачи.
— Аджума! — кричит девушка, увидев свою знакомую, разговаривающую с врачом. — Врач Ким! Скажите и мне, что с дедушкой? Прошу вас. — глаза девушки уже давно были мокрыми от слёз. Аджума смотрит на неё такими сожалеющими глазами, словно случилось то, чего так боялась девушка.
— Мэй… — положив руки на плечи девушки, начал врач. — Дедушка в тяжелом состоянии и ему нужна операция. Она сложная и…- замялся врач, посмотрев в сторону.
— И что, врач Ким? — руки Мэй дрожали.
— И очень дорогостоящая. — выдохнул мужчина.
— С-сколько? — девушка боится услышать сумму. Голос дрожит.
— Тридцать тысяч долларов. — врач снял очки и потер переносицу.
— Что? — нервный смешок Мэй и новая партия слёз. — Вы в-ведь знаете… з-знаете, ч-что у меня н-нет таких д-денег. — Мэй хватается за руки врача, ища хоть какой-то поддержки.
— Дорогая, успокойся… мы что-нибудь придумаем. — обнимает девушку за плечи аджума и тихо плачет.
— Знаю. Но эта операция ему необходима. — в глазах мужчины читается глубокое сожаление. — И ты должна знать, что его здоровье довольно слабое, мы не можем дать никаких гарантий, что его сердце выдержит этот стресс. Решать только тебе.
— А если не д-делать её… то…? — девушка не могла отвести глаз от доктора.
— Мэй, порок сердца — это не шутки, нужно срочно менять клапан и установить кардиостимулятор для нормализации работы сердца. Когда ему станет хуже… я не могу сказать, так же, как и сможем ли мы его спасти в очередной раз. — сердце девушки готово выпрыгнуть. Врач прав, за последние два года это стало часто происходить с дедушкой. Тяжелое дыхание, слабость в теле, передвигаться становилось сложнее с каждым днем. Но тут говорит и возраст мужчины. -… от силы, год — вот его максимум без операции. — помотал головой врач, опустив голову.
— Тогда это даже не обсуждается-операция состоится. — произнесла решительно девушка, вытерев слёзы рукавом кофты.
— Но Мэй…- влезла в разговор аджума.
— Я найду деньги… во что бы то ни стало… я найду их. — все ещё смотря на доктора, решительно произнесла Мэй. — Сколько у меня есть времени на поиск?
— Чем быстрее, тем лучше. Максимум пять дней, так как, если операция состоится, должны будут приехать еще два врача из Германии. Надо подготовиться заранее.
— Я найду их, клянусь! Прошу вас, начинайте подготовку и вызовите этих врачей! Я обещаю, что смогу достать деньги. — взяв врача крепко за руку, умоляла Мэй. Доктор лишь одобрительно кивнул и, похлопав девушку по плечу, удалился.
— Мэй, дочка… где ты собираешься найти такие большие деньги? — аджума трясла девушку за плечи.
— Не знаю, аджума… не знаю, — прикрыв лицо ладонями и оперевшись о стену спиной, тихо произнесла Мэй. — Но я обязана их найти и как можно скорее. — опустила голову на плечо женщине, что притянула ее в свои объятия.
Зайдя в палату к дедушке, Мэй не могла сдержать слез. Он спал… так неспокойно, весь бледный. Её когда-то жизнерадостный, активный дедушка так поник. Его улыбка, которая заряжала девушку на весь день, что хватало сил на все… её нет. Есть только бледное лицо, медленно бьющееся сердце, кислородная маска, которая не позволяла поцеловать самого родного человека в щёку. Пока он спит, Мэй может вдоволь наплакаться, потому что, как только он проснётся, она сделает вид, будто ничего и не было. Снова сильная Мэй. Так было всегда. Когда терпения не хватало, когда казалось, что вот-вот руки опустятся, она запиралась в своей комнате под предлогом «полно домашней работы, дедуль» и тихо всхлипывала, прикрыв рот ладонью и кусая пальцы до боли, чтобы подавить в себе истерику.
Слезы она считает слабостью, поэтому не любит их показывать никому, только самым близким, но ведь именно родные люди страдают, видя, как больно тебе.
Мэй решила быть всегда сильной, стойкой, что бы ни случилось, но порой, когда тоска по родителям и бабушке становилось невыносимой и жизнь давала те еще пощёчины, она срывалась. Молча…болезненно. И все-таки она тоже человек. Маленький, беззащитный человечек, на долю которого выпало много испытаний.
Ей только казалось, что дедушка ничего не знает, но он все прекрасно понимал… красные глаза на утро выдавали Мэй, слышал все её всхлипы, когда всё-таки контролировать себя получалось не всегда. От этого он страдал еще больше, но она этого не знает… и никогда не узнает.
— Родной мой… дедуля… не бросай меня, борись, ты же у меня самый сильный… — тихо всхлипывала девушка, присев на колени и взяв его за руку. — Это ведь ты учил меня… никогда не сдаваться. Так вот я не сдаюсь, деда. — вытерев слезы тоненькими пальчиками, она посмотрела на столь родное лицо. — И ты не сдавайся. Потерпи, я сделаю всё, что угодно, лишь бы ты жил. — приложив большую ладонь к своему лицу, прикрыла глаза. — Ты будешь жить. — поцеловав руку дедушки, Мэй тихо встала и, посмотрев на него печальной улыбкой, вышла из палаты.
На часах давно за полночь, Мэй все также сидит на полу перед палатой дедушки, взявшись за голову, и обдумывая ситуацию, в которую попала. Боль в теле после той аварии дала о себе знать. Вся левая сторона тела была в синяках и ужасно ныла. Голова трещала, словно сейчас взорвется, но Мэй старалась не отвлекаться на такую ерунду. Сейчас не это главное. Ей повезло, что аджума уже уснула на лавочке, иначе опять бы посыпались вопросы, ответы на которые, не знает сама девушка.
— Кай… — прошептала девушка, подняв голову. — Вдруг он сможет помочь. — недолго думая, так как времени у нее не много, она берет телефон, что валялся рядом, мешая в заднем кармане, и быстро набирает номер друга. Искать его в контактах? Нет столько нервов сейчас, она помнит его номер лучше, чем свой.
— Мэй? Что-то случилось? — встревоженный голос друга на том конце.
— Да, Кай. Мне нужна твоя помощь. — голос все еще дрожит, также, как и тело, которое никак не унимается. Нервы на пределе.
— Мэй, ты где сейчас? Я приеду. — рассказав все другу, Мэй бросила телефон на валявшуюся рядом сумку и откинулась спиной на стену, прикрыв глаза и снова пуская слезы.
Кая долго ждать не пришлось, он примчался уже через пятнадцать минут. Увидев обессиленное тело подруги, сидевшей возле стены, его сердце сжалось. Подбежав к девушке, он принялся поднимать её с холодного пола и посадив на скамейку, крепко обнял.
