Кушина, мрачно взирая на свою дочь, скрестила руки на груди и, наконец, вновь заговорила ровным тоном, как делала это всегда, когда пребывала в праведном гневе:

- Нарука, золотце, ты же понимаешь, как мы с папой любим тебя. Мы готовы ради тебя на всё, но, знаешь, когда дело касается воспитания, приходится принимать такие вот меры. Уж прости. Я не твой отец и так быстро остывать и прощать не умею, потому что не собираюсь позволять своей материнской любви к тебе упустить проблему, которая у нас тут нарисовалась. А она, поверь мне, не маленькая. Это хорошо, конечно, что ты решила хоть немного увлечься чем-то девчачьим. Фантазии – это не плохо. Но всё же в меру должно быть. Ничего хорошего не произойдёт, если ты в них жить начнёшь, поверь.

«Господи, ну почему она такая упёртая?! Неужели так сложно хотя бы допустить возможность, что я правду говорю?» - девушка уныло взглянула на мать, но промолчала, позволяя той продолжать лекцию – всё равно ведь не успокоится, пока не выговорится, а там, глядишь и из комнаты выпустит.

Отсутствующий взгляд девушки скользнул по стопке распечаток, которые она ещё не успела поднять с пола. На одной из них была изображена та самая схема болевых точек на теле человека, которой Саске так умело воспользовался, вырубив её отца вчерашним вечером.

Губы девушки сами по себе разъехались в невольной улыбке. Да уж. Такого от Учихи она ну никак не ожидала. Он вообще оказался на редкость изобретательным и общительным парнем, правда, его сволочная язвительность никуда не делась, но она не особо мешала Наруке жить, потому как отсутствием красноречия сама девушка, вроде как, не страдала, а потому всегда могла составить брюнету достойную оппозицию.

Блондинка как раз добралась до размышлений над образом своего одногруппника, и что её в нём больше всего притягивало и одновременно отталкивало, когда её тачфон в очередной раз завибрировал в заднем кармане мешковатых спортивок.

Девушка вопросительно взглянула на мать – предыдущие несколько раз та запрещала ей даже посмотреть, кто так страстно желает с ней пообщаться. Кушина, видимо, решив, что куда результативнее будет дать дочери хоть разок поговорить с назойливым абонентом, едва заметно кивнула, разрешая девушке ответить.

- Только скажи, что ты под домашним арестом и долго говорить сейчас не можешь, - настояла мать, когда мобильный оказался в руках дочери.

«Какой смысл тогда вообще отвечать?» - блондинка взглянула на дисплей – с него на неё мрачно уставилась пара тёмных глаз, обладатель которых, собственно и был звонившим.

- Мам, это Сай, - девушка молитвенно сложила ладони, - пожалуйста.

Несмотря на всё своё желание казаться, как можно более строгой, женщина не смогла отказать жалобному взгляду дочери, и таки оставила её на пару минут одну.

Блондинка тут же приняла вызов, облегчённо плюхнувшись прямо на пол – во все стороны от неё по ломинату заскользили перья и клочья пыли – пожалуй, не помешало бы и прибрать здесь, а то с такими темпами скоро подкроватных монстров приручать придётся.

- Да неужели, - недовольно произнёс динамик в её левое ухо, - я уж думал, ты решила весь день проспать.

- Лучше бы я так и поступила, - проворчала девушка, поймав одно пёрышко.

- Что мать до сих пор бесится?

- Не, уже остыла почти.

- Тогда чего я тебя у себя дома не наблюдаю?

- А я под арестом, - девушка улеглась на пол, поместив перинку себе на нос, - на месяц.

- Охренеть, - глубокомысленно изрёк Саске, - а ничего, что ты как бы уже не школьница даже и вроде как выросла из таких мер наказания?

- Ну, маму это не смущает, - повела плечами Нарука – её спину уже начал холодить сквозняк, умудрившийся просочиться в её «покои» сквозь едва различимую щель под запертой дверью, - она и ремня всыпать может, если моральный прессинг ей недейственным покажется.

Тут пёрышко слегка осунулось и щекотно мазнуло девушку по кончику носа. Та, не выдержав, громко чихнула, едва не выпустив мобильник из рук.

- Только не говори, что ты ещё и простыть умудрилась!

- Ладно, не буду, - сделала одолжение Нарука, потянувшись. Почему-то, когда она говорила с брюнетом, все её проблемы начинали казаться не такими уж значительными…Может, всё дело в том, что сам Учиха представлялся для неё ещё большей проблемой? Поначалу так оно и было, а сейчас…Нарука попыталась прислушаться к внутреннему голосу, но тот в кои-то веки был молчалив, а не материл брюнета на чём свет стоит, как делал это обычно. Уже прогресс.

Динамик устало вздохнул.

- Ты чего, Учиха? Неужто без меня занимался и уже выдохся?

- Да нет. Вот думал, как тебе помочь, но в голову что-то ничего толкового не лезет…А вот насчёт тренировок…чё мне бате говорить теперь? Что ты мне одиночную программу составила, или как оно там называется?

- Программа саморазвития, - автоматически поправила его блондинка, - нет, будь проще, Учиха. Скажи, что теперь мы занимаемся в другой местности, так что встречаемся там, а сам просто каждый день прогоняй ту программу, которую я для тебя составила.

- И ты надеешься на мою сознательность? – усмехнулся собеседник.

- Только на твою лень, Учиха. Знаю ведь, что всё равно даже половины не выполнишь из необходимого, но чтоб меня не подставить и самому не сильно перенапрягаться что-то, да придумаешь. Лень – двигатель прогресса. Так-то.

- Надо же, как у нас всё продуманно, - хмыкнул брюнет.

- Ага, стараемся по мере сил, - Нарука едва подавила широкий зевок – на неё внезапно накатила дикая сонливость, и держать глаза открытыми удавалось теперь с большим трудом.

- Лан, у меня тут вторая линия, так что закругляемся.

- Угу, пока, - Нарука уже собиралась отнять трубку от уха, как Саске вновь подал голос:

- Ты там сильно не парься из-за наказания, что-нибудь придумаем.

- Ну нифига ж себе! – присвистнула девушка и после небольшой паузы добавила, - а ты, изменился, Учиха, - блондинка хмыкнула, поражённая тем, что брюнет действительно начал думать не только о себе, - гляди, как бы в ангела не перекинулся.

- Ну, это мне не грозит, - высокомерно фыркнул парень и, добавив: «Ты тоже изменилась», отключился.

- В каком это, интересно, месте? – пробормотала девушка, приняв сидячее положение и недовольно взглянув на экран, - разве что теперь от этого облика ещё больше избавиться тянет…

- Вы уже закончили? – поинтересовалась Кушина, только что открывшая дверь, на что дочь утвердительно кивнула и, кряхтя из-за отёчности мышц, поднялась на ноги.

- Как там Рэйка поживает?

- Мам, не знаю. Мы о родителях не говорили… - пожала плечами девушка, про себя отметив, что не помешало бы всё-таки по-настоящему набрать Саю. А то прикрывается добрым именем друга (никому другому, кроме её друга детства Кушина уж точно ответить не разрешила бы), а сама ему уже несколько дней не звонила, даже строчки не написала. Наверняка, он теперь на неё обижается.