- Говоришь, я на этом навернулся, - Минато протянул предмет женского гардероба блондину, - на. Не раскидывай больше, а то ещё кто-нибудь упадёт.

«Неужели и впрямь купился?» - парень слегка оторопело принял вещь и, свернув в три погибели, засунул в карман широких штанов, дабы глаза не мозолила.

- Пап, тебя ничего не удивляет? – с сомнением протянул блондин, когда отец, как ни в чём не бывало, направился в кухню, вместо того, чтобы уделить пристальное внимание дочери, которая таковой более не являлась, да ещё и лифчиками направо налево расшвыривалась.

- Ну, то, что ты лифчики ещё и друзьям своим демонстрируешь и впрямь поразительно. Неужели не стыдно совсем? – надавил на совесть Минато, выудив из холодильника масло, и направился к столу.

- Немного, - пробормотал блондин, пришедший на кухню следом за Узумаки старшим. Он никак не мог въехать, отчего его батя спокойный такой.

- Ну, так покайся, и чтоб больше я такого не видел, - посоветовал мужчина, пытаясь размазать кусок холодного сливочного масла по ломтю чёрного хлеба.

- Пап, это, ДЕЙСТВИТЕЛЬНО, всё, чем ты недоволен? – Наруто понимал, что лезет на рожон, но выносить такую безучастность к собственным перевоплощениям он уже больше не мог. Терпелка кончилась. Хотелось побыстрее разобраться со всем этим и тупо завалиться спать. Денёк и так на редкость событийным выдался, а новых сюрпризов от него не хотелось. Совсем.

Минато бросил попытки распластать бедное масло по хлебу, и, подперев голову рукой, в которой держал ножик, принялся изучать потолок задумчивым взглядом, после чего, всё же уделил внимание сыну:

- Ну, в принципе, да. Это всё. Хотя, меня ещё разочаровало то божество, которое не смогло нормально желание ребёнка выполнить…Свинство никак лисам, даже мистическим, несвойственное.

Наруто почувствовал, как его пальцы сжимаются в крепкие кулаки. Этот идиот не нашёл нужной точки! Иначе, как объяснить, что отец прекрасно ПОМНИТ персонажей из рассказанной им накануне истории? Хорошо, хоть отключить смог…Хоть, это и не помогло выиграть время, зато Минато хотя бы не слышал их словесной полемики. По крайней мере, Наруто очень на это надеялся.

Он шумно вдохнул, пытаясь вернуть себя в состояние относительного покоя.

- Ну, он, как лучше хотел, - попытался оправдать Кураму в глазах своего отца блондин.

- Ой, да брось, сын, - поморщился Узумаки старший, снова вернувшись к готовке бутерброда, - ты не обязан его выгораживать. Вообще ничем ему не обязан, а вот он тебе должен. И лучше бы он вернул всё, как было, а то ему придётся иметь дело со мной, - масло-таки расплющилось под усиленным давлением ножа, так что Наруто довольно ярко обрисовал себе дальнейшую судьбу Курамы, если тот не вернёт ему мужской облик навсегда.

- Я настолько сильно не удался в роли дочери, о которой вы так мечтали?

Минато оторвался от своего занятия и посмотрел на сына:

- О чём ты? Ты отлично справился, и мы с мамой, действительно, любили тебя в виде дочери, но я, всё-таки рад, что моё чутьё не подвело и, в конечном итоге, ты и впрямь оказался сыном.

- То есть ты подозревал и раньше? – нахмурился Наруто, - я-то думал, что хорошо маскируюсь.

- Это не твой косяк, - хмыкнул Узумаки старший, опять ввернув сленговое словечко и вручив сыну бутерброд, взялся за стряпанье второго, - просто, всякий раз, как мы с тобой раньше тренировались в борьбе или в баскетбол играли, мерещился маленький сынишка. Я считал это наваждением и списывал на неисполненное желание иметь сына, но теперь-то ясно, в чём дело было. И я рад, что не смог забыть до конца о том, что сынишка всё-таки у меня был, - мужчина с лёгкой улыбкой на устах потрепал своё чадо за светлую шевелюру. Он проделывал это и раньше, и довольно часто. А потому Наруто с легкостью мог заметить, что абсолютно никакой разницы между этим жестом родительской любви по отношению к Наруке и к нему не было.

Парень облегчённо улыбнулся отцу:

- Рад слышать, пап.

- А я рад, что ты вернулся, - ответил улыбкой Минато, крепко сжав сына в объятиях. Раньше он контролировал бы силу, но сейчас, когда Наруто был в своём истинном облике, он не стеснялся в выражении чувств, что называется, по-мужски.

- Да я и не уходил никуда, - выдавил блондин, уже почти различив хруст собственных ребёр. Наверное, отцу тоже показалось, что кости сынишки трещат, поэтому продолжать испытывать их на прочность и дальше он не стал и отпустил «ребёнка» на свободу.

Наруто примостился на стуле и с огромным желанием утолить внезапно давший о себе знать зверский голод – за сегодня он так ни разу нормально и не поел – впился в предложенный ему бутерброд. Пока парень тщательно работал нижней челюстью, из-под ножа отца ушло ещё четыре аппетитных хлеба с маслом, которые практически тут же были сметены со столешницы, оставив за собой лишь горсть крошек.

- Мама нас убьёт, как увидит, что без тарелки едим, - как-то не очень расстроено заметил Минато, откусывая от своего бутерброда.

У Наруто едва не стал колом последний кусок хлеба, который он, как раз практически полностью поглотил. Закашлявшись, парень схватил бутылку с минералкой, и приложился к её горлышку, как только хлеб более-менее удалось протолкать поглубже в пищевод, он, скривившись, отставил ёмкость с водой подальше от себя.

- Выдохлась? – ухмыльнулся Узумаки старший, - видимо, заметив, что пузырьков в газировке почти не осталось.

- А по моему выражению лица не видно? – Наруто аж передёрнуло. Пожалуй, нет ничего отвратительнее такой вот минералки. Лучше уж из-под крана, чем такое.

- А то нет, - рассмеялся Минато, и, забрав бутылку с собой, отправился выливать её в раковину, дабы никому больше не пришлось по неосторожности испить этой гадости.

- Кстати, ты подавился сразу после того, как я о маме заговорил, боишься ей рассказывать, а?

- Да я вообще не знаю, как ей объяснить. Она же в аномальщину всякую ни грамма не верит. Скептик ещё больший, чем мы с тобой вместе взятые… - поделился переживаниями Узумаки младший, - и потом…она-то дочку побольше твоего хотела. Прикинь, каково ей будет узнать, что никакой дочери на самом деле никогда и не существовало.

- Больно будет.

Отец с сыном одновременно обернулись к дверям, в которых стояла Кушина с пакетами в одной руке и сумочкой – в другой.

- С возвращением, дорогая, - первым очухался Минато. Он поднялся со стула и, отобрав у жены тяжеленные пакеты, приобнял её, нежно чмокнув в висок. Женщина на это проявление заботы и любви почти никак не отреагировала. Вместо этого она, не мигая, глядела на блондина, сидящего за барной стойкой.

- Почему он сидит на месте нашей дочери и носит её одежду? – не своим голосом вопросила женщина.

Узумаки старший отставил пакеты в сторону и попытался прояснить ситуацию, тщательно подбирая слова:

- Видишь ли, милая, эта одежда, как и место ему и принадлежит, если хочешь понять, что здесь происходит, лучше присядь, а мы всё объясним, - мужчина стал мягко подталкивать оторопевшую жёнушку к диванчику, на который та, не сводя глаз с Наруто, и примостилась.