«Уж кто бы учил маскировке, только не ты!» — брюнет закатил глаза, попытавшись скинуть с себя смуглую руку, но та решила, чисто из вредности, обустроиться на его скрытом лишь чёрной рубашкой торсе.

Учиха метнул в блондина предостерегающий взгляд:

«В глаз дам!»

Но Узумаки остался непреклонен, видимо, всерьёз решив, будто Саске может набедокурить, если не будет под контролем.

«Боже, и откуда столько уверенности в том, что знаешь меня, как облупленного? Если я себя вёл, как язва последняя, это ещё не значит, что так и есть на самом деле…просто, мне же нужно было как-то напасть на след этой твоей тайны, вот и пришлось испробовать все методы…» — брюнет, погружённый в свои невесёлые размышления, и не заметил, как голос преследователя исчез в здании клуба, проглоченный вместе со своим обладателем тонированными стеклянными дверями.

-Я уж подумал, что он бомжевать здесь останется, чтобы нас караулить, — облегчённо выдохнул блондин, будто не дышал всё это время.

-Ну, знаешь ли, всему есть предел, — отозвался Учиха, разминая затёкшее плечо.

-Это точно, — хмыкнул в ответ Узумаки, — кстати, о пределе…— теперь в переулке стояли парень и девушка.

-Что уже? – Учиха даже немного опешил от смены образа. Признаться, он как-то быстро привык к мужскому образу Узумаки, даже слишком. Все органы внутри стянуло в узел.

«Что за неприятное ощущение?…досада…раздражение…С чего бы это?» — прежде, чем дать Саске окончательно потеряться в самокопании, Нарука схватила парня за ухо и поволокла прочь из этого пыльного злачного места.

-Эй, ты что себе позволяешь? – возмутился брюнет, — пусти больно, блин, пусти, кому говорят?

-Ха? И это тот Учиха, который пятнадцать минут назад противостоял мне в бою? Не позорь мнение, которое только-только переползло с отметки «безнадёжный случай» на «захочет — вылечится», — девушка невозмутимо продолжила попытки вытянуть край уха брюнета на манер эльфийского.

-Почему ты –снова девушка? Ты же вроде как ещё злишься? – парень недоумённо взглянул на блондинку.

***

Честное слово, застать такое выражение лица у этого вечно невозмутимого типа было такой редкостью, что девушка, в порядке исключения, решила честно и прямо ответить на вопрос:

-Ну, это скорее лёгкое раздражение, — перед самым входом в клуб уже покрасневшее ухо, всё же, решили вернуть хозяину.

-Лёгкое? Я бы так не сказал, — возразил Саске, потирая уязвлённую часть тела.

-Мне лучше знать степень раздражения, в которой я на данный момент нахожусь, уж поверь, я с этим всю жизнь живу – ребята всё ещё стояли у входа.

-Значит, для того, чтобы стать Наруто тебе надо по-настоящему взбеситься, а простой злости будет недостаточно?

-Именно, — кивнула девушка, — и имей ввиду, если вдруг нарочно попытаешься меня взбесить – огребёшь по полной! – девушка предупреждающе выставила палец вперёд. Но вся суровость её лица померкла, когда она заметила лёгкую улыбку на губах брюнета. Теперь проступило недоумение:

-Сомневаешься в моих словах? – с нажимом поинтересовалась блондинка.

-Да нет, просто парадоксально как-то это всё.

-Что именно?

-Ты в девичьем облике куда агрессивнее и злее, чем в настоящем, — усмехнулся брюнет.

«Мастер на комплименты…не, ну честно, это феномен какой-то…»

-Вот как? Хочешь проверить на практике? – угрожающе вопросила девушка, но брюнет только издал тихий смешок:

-Обойдусь, — дабы продемонстрировать смысл фразы, парень повернулся спиной ко входу и зашагал в сторону аллеи.

-Что уже домой? – усмехнулась девушка ему вслед, — быстро же ты сдался.

-Сдался? — переспросил Учиха, замедлив шаг, — после боя кулаками не машут, а бой вышел, что надо, поэтому как-нибудь ещё смахнёмся с тобой, Наруто, — брюнет на секунду обернулся и, встретившись взглядом с небесными глазами, наводнёнными удивлением, вновь продолжил путь домой.

«Он назвал меня по имени?! оО Более того, настоящим именем, причём, даже после перевоплощения» — Узумаки, пару раз моргнув, многообещающе выкрикнула ему вслед:

-И ты снова будешь в нокауте!

Учиха поднял руку вверх, произнеся нечто в духе: «Не дождёшься!» и нырнул в подземный переход.

«Что за странный тип, в самом деле?» — подумала блондинка, глядя ему вслед.

***

Саске, почти бесшумно закрыв за собой входную дверь, направился в сторону своей комнаты, через лестницу, ведущую на второй этаж. Пару раз скрипнув ступеньками, брюнет тихо выругался и только перед дверью своей комнаты облегчённо перевёл дух.

«Это не дом, а минное поле какое-то…» — подумалось парню, когда он открывал дверь.

«А вот и фронт!..да ещё и где? В моём тылу!» — кисло заметил брюнет, увидев отца, сидящего за его письменным столом.

-Предупреждаю, я жду вразумительных объяснений. Если попытаешься прибегнуть к сарказму, будет только хуже.

«Поспал, блин…» — Учиха со вселенской обидой во взгляде покосился на часы, будто те были истинной причиной всех его несчастий, а потом, коротко вздохнув, изрёк:

-Я был в клубе.

-Я же ясно дал понять – без сарказма.

«Он ещё и стебётся с утра пораньше…»

-А это правда, — буркнул Учиха младший, решив-таки попытать своего счастья и добраться до кровати.

- Ты никогда раньше не ходил туда, — в задумчивости протянул отец.

-Всё когда-нибудь бывает в первый раз.

«И даже поцелуй с парнем…» — последнее событие возникло в памяти как-то даже слишком ярко.

«Тогда он был девушкой!» — помотал головой брюнет, но гадкий голосок был непоколебим:

«И при этом всё равно оставался парнем…»

-В этом ты прав, — отец всё ещё здесь? Саске-то думал, что его, несвойственная ему, прямолинейность поможет ему поскорее отвоевать свой тыл обратно. Однако, вместо этого, ему блестяще удалось вогнать отца в дебри философии, ностальгии и всякой прочей нуди:

-Жизнь, сынок, самая непредсказуемая вещь на свете, и никогда не знаешь, какой она будет завтра и продолжится ли она вообще. Я не пытаюсь тебя запугать, но хочу, чтобы ты понял, нужно проживать каждый её день, так, будто он последний, только тогда ты сможешь по-настоящему оценить то, что подарено тебе с рождения.

Прочитав эту лекцию, отец оставил сына в одиночестве, размышлять, как он думал. Хотя, какое там думал – как только щека брюнета коснулась подушки, он тут же увидел перед собой сон, в котором пушистый лис, почему-то о девяти хвостах, обвивает ими тело самого Саске и отдаёт такое безграничное светлое доброе тепло, будто говоря своим безмолвием, что он будет рядом и поддержит, что бы ни случилось.