– Ладно, я тебе доверяю. – Лин посмотрел на ценник: двадцать юаней. – При себестоимости в два юаня… ничего себе, миллион штук?

– Ха-ха, ты же знаешь, откуда у меня деньги на миллион экземпляров? В бою все средства хороши… Я отдам тебе по семь юаней, нормально?

– Хорошо, договорились! – кивая головой, встал из-за стола Лин.

В течение одного для Сюеи Чен на своём велосипеде из двухсот книг развёз две трети. Книги были развезены во все известные магазины, кроме магазина «Синьхуа» и нескольких других крупных магазинов. А Сяоцин Хуан ещё написал о книге статью в газету под заголовком «Катастрофа человечества»!

Сюеи Чен не спал всю ночь, ему всё время снились кошмары.

Ему снилось, что он скатился в пропасть с заледеневшими скалами. Дует ледяной ветер, мрачно, он весь дрожит от холода, ноги как будто связаны верёвками, свободны только руки, но всюду скользко, и он никак не может выбраться наверх.

Когда он проснулся, солнце уже стояло высоко. Сон не давал ему покоя, ему казалось, что это предвестник чего-то плохого.

За последние годы он уже стал бояться неудач. Что бы он ни делал, везде получался провал. Открыл кафе, не прошло и полгода, как обанкротился. Открыл магазин, через два месяца уже не хватало оборотных средств, в итоге ещё и партнёр его кинул, забрав весь склад себе. Сгоряча занялся сетевым маркетингом, за две тысячи восемьсот юаней приобрёл детский аттракцион-качалку, дальше ему промывали мозги, написал письма друзьями и родственникам, чтобы те стали следующей ступенью в его пирамиде, в итоге задолжал всем в округе около ста тысяч и до сих пор ещё не расплатился. Правда, продолжает считать, что такой маркетинг действительно эффективен. Если бы государство не вставляло палки в колёса, то все участники пирамиды смогли бы разбогатеть. Он просто не умел проигрывать.

Сейчас девять тридцать утра, магазины только открылись, наверняка ещё нет покупателей. Он настолько волновался, что готов был одним махом обойти все двадцать с лишним магазинов. Он так надеялся увидеть длиннющие очереди из желающих прибрести его детище – «Пророчество о судном дне». Он кое-как смог дотерпеть до половины одиннадцатого и всё-таки позвонил Линю. Линь долго и нудно что-то объяснял, потребовалось время, чтобы понять, что он хотел сказать. В итоге из длинного монолога Сюеи Чен смог разобрать, что были проданы четыре книги, и что рассчитаться с ним смогут только после того, как все книги будут проданы.

От этих слов на душе у Сюеи Чена стало радостно и тепло. Он не торопился забрать расчёт, ему вообще не важны были десятки юаней от продаж. Его цель была гораздо выше! Слова Линя вселили надежду, что риск был оправданный. «За полдня, нет, даже за половину первой половины дня уже проданы четыре книги…», – размышлял он.

Прошло три дня. Эти три дня длились, как три года. Сюеи Чен звонил Линю минимум десять раз на дню, но больше не было продано ни одной книги. Прошла неделя, Сюеи Чен уже начал отчаиваться, перестал звонить Линю и вообще старался избегать слова «книга».

Жена каждый день встречала его с недовольным видом, бурча себе что-то под нос. Она растолстела, ходила, покачиваясь из стороны в сторону, как гусь. Недавно записалась ещё в какой-то хор, всё время чем-то занята. У них давно нет интимных отношений, живот супруги, в глазах Сюеи Чена, похож на гору, причём пострашнее Эвереста.

Отсутствие близких отношений с женой всегда даёт ей повод усомниться в его верности. Ведь должен же он как-то удовлетворять свои сексуальные потребности. Её самый большой страх – остаться в старости в одиночестве и нищете, поэтому она очень старательно откладывает заначку. Она не потерпит неудач, поэтому можно и не рассчитывать на то, что она раскошелится ради него.

Сяо Линю – однокласснику Сюеи Чена, после сокращения на работе, было нечем заняться, и он часто заходил в типографию. Этот чрезвычайно спокойный человек в последнее время пристрастился к алкоголю, и складывалось впечатление, что он в лёгкой депрессии.

В школьные времена они сидели за одной партой, после уроков всё время залезали в бомбоубежище напротив школьного здания, по темну, пытаясь не наступить в отходы жизнедеятельности человека, тайком курили сигареты. И чтобы учителя и другие ученики не понимали, о чём речь, называли сигареты сеном.

Сяо Линь заметно постарел, чёрные круги под глазами, лицо обвисло, в руке держит сигарету без фильтра.

– Сюеи, давай я побегаю по местным книжным магазинам, всё равно сижу без дела.

Сюеи Чен кивнул головой, уловив запах перегара, доносившийся от Сяо Линя.

– Сюеи! – запыхавшимся голосом позвонил Сяо Линь (Сюеи Чен ещё услышал звуки проезжавших машин с другого конца трубки). ¬– Ты… ты знаешь?! В двадцати магазинах всего города было продано больше ста пятидесяти книг!

– Что? Сто пятьдесят?! Это правда?!– он почувствовал, что кровь прилила к его голове, и голова начала кружиться.

Сюеи Чен никогда не ходил по дорогим ресторанам, но сегодня он сделал исключение. Он пригласил Сяо Линя и Сяоцин Хуана в ресторан ретро стиля – ему всегда нравилось всё, что связано с этим стилем. Всё в этом ресторане было под старину, даже официанты были в золотистой форме под наряды династии Тан. Он заказал большие тефтели, жареное мясо на сковороде и мясо со вкусом рыбы.

Сяоцин Хуан повернул пухлое лицо, недовольно скривил губы: его раздражал набор старых блюд, но сказать он ничего не мог. Сюеи Чен открыл бутылку водки, налил два полных стакана, Сяо Линь знал, что Чен никогда не пьёт водку, поэтому обернулся, чтобы позвать официанта.

С улыбкой на лице появилась официантка, неся на подносе три стакана пива, ещё один официант приближался с другим подносом. Сяо Линь знал старую привычку Сюеи Чена: если он пил пиво, то заказывал только яйца сунхуадань и орешки, потом выпивал залпом первые три стакана, нагибал голову и ждал отрыжку, затем выдыхал и сообщал всем, что холодное пиво заморозило ему мозги, аж все кончики пальцев онемели. Сейчас Сюеи Чен, как и всегда, повторил традицию и с горящими глазами произнёс:

– До дна! Давайте всё до дна! Ха-ха-ха… грядут перемены!

Он только сейчас осознал, что Сяоцин Хуан – это сокровище.

Деньги жены – это единственный источник финансов Сюеи Чена. На первую партию книг он потратил около четырёх тысяч юаней, но даже эта сумма ему казалось астрономической. Он вдруг вспомнил информацию из телепередачи, в которой говорилось, что необходимо делать вклады на собственное имя. Такой куркуль, как его жена, уж точно не стала бы делать вклады на чужое имя. Даже на сына бы их не записала. При этой мысли он набрал номер телефона Бай Бяу из местного полицейского отдела, чтобы с ним обсудить вопрос, как бы проверить сбережения жены.

Бай Бяу – это парень, которого он взял к себе в ученики, занимаясь боевым искусством в парке. Это было полгода назад. В ту пятницу он проснулся и побежал в парк, даже не успев умыться. Он занимался боевым искусством уже больше тридцати лет. Нельзя сказать, что он добился больших успехов, но и бросать это дело тоже было жалко. Выучены были всего несколько приёмов, и он их повторял десятками тысяч раз, а то и сотнями тысяч раз. Каждый раз набирался нового опыта, но поверхностно. Он не любит быть дилетантом, поэтому, несмотря на скуку, занимался усердно. Он иногда обвинял предков, создателей ушу, что те слишком субъективны и превратили боевое искусство в изобразительное искусство. В тот день Бай Бяу наблюдал, как он занимался, и в глазах застыл немой вопрос.

– Слушай, а ты в движения вкладываешь боевой смысл, да?

– Я не смысл вкладываю, это и есть боевые приёмы, – недовольно ответил Сюеи Чен, прекращая заниматься.

– Ага… а ещё смотрю, ты редко задействуешь нижнюю часть тела, почему ногами не пользуешься?

– Подняв ногу, половина тела пустеет, – ответил Сюеи Чен, разглядывая Бай Бяу.

– А если я пну ногой в бок, что вы будите делать?

– Как только ты меня пнёшь, а точнее, как только твоя нога прикоснётся ко мне, я тут же словлю твою ногу, затем нанесу ответный удар, – показывая приём, ответил Сюеи Чен.