Я заставляю себя расслабить плечи и выдохнуть, затем запихиваю свою одежду и масляный фитиль обратно в сумку и туго завязываю ее. Я засовываю ее в кусты чертополоха, за которыми мы только что переодевались, и стою, глядя на террасы, где собираются толпы.

Глубокий вздох.

Мы идем.

— Ты в порядке? — шепчет Селени.

— Нет. А ты?

— Нет.

— Тогда все верно. Давай сделаем это.

Мы изо всех сих стараемся подражать мужчинам, когда идем наверх по крутому холму к Лабиринту, который никто, кроме участников никогда не видел изнутри. Мистер Холм не допускает зрителей. Разрешено пользоваться только его лужайками, едой и развлечениями, пока гуляющие ждут периодических объявлений от диктора или парней, которые появляются из лабиринта, когда их дисквалифицируют.

Парней всегда встречает комбинация разочарования из-за их проигрыша и любопытство из-за любых подробностей, которые они могут рассказать. Например, кто выигрывает, кто проигрывает, а кто, скорее всего, погибнет.

Никаких разговоров о том, что представляет собой Лабиринт, или эти мальчики, скорее всего, окажутся на службе в армии короля Франциска.

Голос диктора, которого многие считают самим Холмом, разносится по поместью.

— Теперь, когда вас проинформировали насчет вашего участия, мы надеемся, что вы устроитесь так, чтобы насладиться оставшейся частью вашего пребывания у нас. Пожалуйста, наслаждайтесь едой, напитками, кострами и удобствами, и не теряйте своих детей, чтобы собаки-оборотни не искали их для вас.

— Бусы! Бусы для вас! — кричит женщина, как только мы достигает середины холма. Это старая миссис Менч, которой, видимо, поручили раздавать праздничные ожерелья.

Я наклоняю голову, и мы останавливаемся прямо перед ней. Я улыбаюсь и протягиваю руку, а соседка осматривает меня с головы до ног, потом хмурит брови сперва на мою, а потом на одежду Селени. Я напрягаюсь и жду, когда она потеряет спокойствие, узнав меня, но женщина просто кивает и вручает нам по ожерелью.

— Спасибо, — говорю я, практикуя низкий голос.

— Пожалуйста, молодой человек. Иди, найди себе приятную подружку, чтобы подарить его. А теперь ступай.

Мы проскальзываем мимо нее и идем, я чувствую мгновенное облегчение Селени.

— Теперь на настоящий тест, — она поднимает голову и смотрит вперед, где Берилл и остальные парни ждут окончания слов диктора.

— Не забудьте проверить написанное от руки расписание, вывешенное у каждого входа на террасу, там указано время на все события, включая полеты на воздушном шаре, театры, воздушную аэробику и бросание хлебного пудинга, а также когда можно будет погладить легендарного василиска. Но будьте осторожны — они очень любят свежую плоть. Старая байка.

Смех волнами разносится среди людей, когда мы проскальзываем через толпу, многие из которых пропускают нас с комментариями: «Удачи, ребята» и «Это больше испытание характера, чем ума».

Добравшись до вершины холма, мы пробираемся вдоль тридцатифутовой изгороди к единственному входу в Лабиринт, который, как говорят, является единственным входом и выходом. Перед ним около пятидесяти парней, все примерно нашего возраста и такие же нервные, как и толпа.

— Там, — я показываю на Берилла, который стоит с Лоуренсом позади Сэма и Уилла.

— Я велела ему найти их и предупредить о Жермене.

Когда мы приближаемся к четверке, несколько лиц поворачиваются в нашу сторону, будто интересуясь, какими конкурентами мы будем. Остальные скользят по нам взглядом и просто кивают, словно принимая нас за одного из них, а затем снова бросают взгляды на группу девушек, которые болеют за них. Парни легонько подталкивают друг друга локтями и ухмыляются.

— Кто-нибудь видел мисс Лейк? Она здесь? — кричит Берилл поверх их голов.

— Здесь, — говорит Селени, тут же закрывает рот рукой и бросает на меня панический взгляд. Когда он поворачивается, она надвигает кепку на глаза и добавляет низким голосом. — Прости, я думал, ты спрашиваешь о ком-то другом.

Он все равно подходит, и я чувствую, как кровь Селени пульсирует в ее руке, прижатой к моей — но затем Берилл улыбается.

— Не переживай. Ты идешь туда? — он указывает подбородком на ворота Лабиринта.

Она кивает.

— Высматриваешь свою девушку?

Я осторожно пинаю ее ботинком.

— Так и есть. Ну, удачи тебе. — Берилл протягивает руку.

Я протягиваю ему свою, крепко встряхиваю его, а в следующее мгновенье он снова оглядывает толпу.

— Прошу извинить меня, парни… — он приподнимает свою шляпу и уходит, а я с облегчением вздыхаю, когда Селени наваливается на мое плечо.

— Я выдам нас, да? — шепчет она.

— Ты выдашь себя. Ты все испортишь и останешься одна. Как и я.

Она начинает отвечать, но внезапно сверкает вспышка и над вечеринкой с грохотом разрывается фейерверк. За возгласами одобрения следуют еще фейерверки. Один похож на летящего по небу василиска, его чешуя и пасть сверкают мириадами цветов, а длинный хвост развевается. Другой — словно косяк рыб, плавающих в рифах, как у нас на побережье. Охи и ахи нарастают с каждым взрывом, пока петарды не заканчиваются градом искр, таких ярких, что кажется там, где мы стоим с Селени уже рассвело.

— Леди и джентльмены, а теперь добро пожаловать на праздник равноденствия — пятьдесят пятую ежегодную стипендию до получения полного образования в Стемвикском университете!

Толпа ревет, и мы с Селени ревем вместе с ней, потому что ради этого, действительно стоит пореветь.

— Конкурсанты, прошу вас уделить нам несколько минут внимания, пока мы будем обсуждать с вами особые правила. Как обычно, мероприятие займет несколько часов. В течение этого времени в Лабиринт, замок и логово будут допущены только участники. Если вас обнаружат на запрещенной территории, вас, возможно, растерзают дикие звери, а ваши останки будут переданы властям. В этом случае все ваши вещи, включая еду, одежду и бабушек, которые остались на этой территории, будут конфискованы. С бабушками будут обращаться в соответствии с навыками выпечки, если они у них есть.

Собравшиеся вновь разражается хохотом, но на этот раз в нем чувствуется неуверенность.

— Сейчас… если вы не являетесь одним из участников, просим вас отойти.

Я хватаю Селени за локоть, чтобы удержать на месте, пока остальные парни вокруг нас толкаются ближе, а зрители отступают, чтобы освободить больше пространства.

— Юные студенты, подающие надежды, мистер Холм хотел бы вас поздравить с храбростью, проявленной при участии в его конкурсе. Пожалуйста, еще раз вспомните, что вы делаете это на свой страх и риск, и мистер Холм, а также его поместье не несут ответственности за то, что произойдет, когда вы окажетесь внутри Лабиринта. Ваш способ игры определит, выживите ли вы и в каком виде появитесь по окончании. Мистер Холм настоятельно рекомендует отступить сейчас, если у вас слабое сердце, желудок или позвоночник.

Я чувствую, что Селени смотрит на меня. Я сжимаю челюсти и смотрю прямо перед собой на ворота. «Просто пройди через ворота, Рен. Когда пройдешь, разберешься со всем остальным».

— Правила таковы:

Первое: в Лабиринт допускаются только те вещи, которые на вас надеты. Если вы не носите одежду, прошу просто учесть, что все, э, открытые предметы имеют большой риск быть травмированными. Кроме того, если вы столкнетесь с какими-либо движущимися механизмами внутри, было бы разумно держать все предметы как можно ближе к себе.

Второе: тест разбит на несколько частей и только от вас зависит, сколько времени вы потратите на каждую из них. Хотя они относятся к различным разделам Стемвикского образовательного стандарта, включая математику, технологию, науки и инженерию, они также являются серьезным испытанием характера. Конечно, выбор способа игры — за вами. Тем не менее, отстаньте на любом из этапов — и вы пожалеете об этом.

Третье: вам настоятельно рекомендуется мыслить нестандартно, и, по факту, по-другому и не получится.