– Да нет же, – спокойно ответил мужчина и представился (забыл, как его звали).
– Я Вам не верю, сказал я. – Давайте мы сейчас скажем стюардессе и девушке слева, что Вы Шуфутинский. И если хоть кто-нибудь из них поверит в это, то вы Шуфутинский! – добавил я.
Он, смеясь, согласился. Происходящее его явно забавляло. Мужчина притворился спящим, а я шепотом сказал девушке слева, что справа от меня спит Шуфутинский и что летит он инкогнито в экономклассе, потому что в связи с временными трудностями с финансами не может в данный момент позволить себе бизнес-класс. Поначалу девушка не верила. Но я умею быть убедительным, и спустя несколько минут ее начали одолевать сомнения, а еще через какое-то время мои честные пьяные глаза ее практически убедили, что рядом со мной уснула известная личность.
Мимо в очередной раз проходила к тому моменту уже знакомая мне стюардесса, я ей лукаво подмигнул незаметно для девушки, которая сидела от меня справа, и сказал следующее:
– Девушка, а вот эта вот девушка не верит в то, что вот спит Шуфутинский.
Стюардесса оказалась очень догадливой и состроила такое удивление на своем лице, которое означало одно: как это возможно вообще— не узнать Шуфутинского.
– Да. Это он, – подтвердила стюардесса и пошла по своим делам.
Тут уже не выдержал и проснулся сам «Шуфутинский», и сначала мы вдвоем, а потом и присоединившаяся к нам девушка справа разразились громким хохотом. На нас стали шипеть другие пассажиры. Просили не мешать спать людям.
– Ребята, если бы вы знали, кому вы сейчас запрещаете смеяться, – ответил я на возмущения, показывая взглядом в направлении бородатого попутчика. – Кому? Вы что, не видите, кому? Никого не узнали? Это же Шуфутинский…
Народ подходил и рассматривал моего попутчика, удивляясь внешнему сходству. Я даже освободил место на время, чтобы люди могли получше рассмотреть, и я, воодушевленный своими идиотскими манипуляциями, направился к проводницам, решив, что заслужил еще порцию виски, вспоминая по дороге очередную интересную историю из моей жизни.
Самолет приземлился в аэропорте города Дохи. Я в очередной раз удачно прошел все зоны транзитного контроля (а он в арабских республиках весьма жесткий), дождался рейса Доха – Пхукет и благополучно прошел на борт под улыбки стюардесс, как две капли воды похожих на тех, кто меня сопровождал прошлым рейсом.
«Шуфутинский» оказался опять от меня по правую руку, я ему кивнул, как старому знакомому, сел в кресло, пристегнул ремень и благополучно уснул.
Проснулся я от слов командира самолета о том, что мы приступаем к снижению и прибываем в аэропорт острова Пхукет и что температура внизу 31 градус выше нуля по Цельсию.
Каким-то чудом, сдержав порывы рвоты, я дождался приземления и, спускаясь по трапу самолета, ощутил все прелести апрельского дня на острове Пхукет. Сказать, что мне стало плохо, ничего не сказать. Но я мужественно прошел все контроли, разменял часть валюты, матерясь на грабительский курс аэропорта, и направился к выходу, по дороге предупредив «Шуфутинского», что здесь деньги менять не стоит. Поймал себя на мысли, что такого человека навряд ли волнует потеря небольшой суммы от разницы в курсах, и он из-за этого не будет искать обменник в другом месте. Тут же я понял, что слишком сильно отождествил того мужчину со звездой-оригиналом.
Ребята, я вам описываю детали моих состояний не для того, что бы вы подумали, как интересно и захватывающе вот так вот жить, а для того, чтобы осознали глубину моей проблемы. Поверьте, я несколько раз за время этого «квантового» скачка побывал в настоящем аду. И по окончании моих приключений уже на этом острове меня ожидает жуть жуткая. Никому не пожелаю и сотой доли подобного. Просто я научился терпеть…
В далеком 2005 году я наглым образом обманул мою первую жену. Сказал ей, что уезжаю в командировку, а сам с другом уехал в город Геленджик на разваливающейся ладе седан-баклажан. Это реально была старая семерка баклажанового цвета.
В тот раз тоже было много «интересных» приключений. Но если я буду описывать каждое из них, вы подумаете, что веду рекламу «веселого» образа жизни. Однако книга совсем не об этом. В данной части я хочу донести до ваших душ ужас и глубину моего падения в пропасть. Но:
«Падая в пропасть, не забудь насладиться прекрасными видами и самим падением», что я успешно и делал.
Из той «командировки» опишу вам пару случаев, из которых станет ясно, каким образом я натренировал свою «выносливость»:
После вчерашних посиделок до 5 утра в одном из пляжных ресторанов города Геленджик мы проснулись в 9.00, благо примерно 25-тилетний возраст позволял такие манипуляции с организмом. И через час поднимались на подъемнике на гору. Эта скотина, что сидела справа от меня, сняв ограничитель, стала двигать ногами туда-сюда защитную планку или как там она называется. Сердце чуть не выскочило за пределы тела, но я сдержал рвотные порывы, и когда мы спустились вниз, нашел спасение в узбекском ресторане. Мне до такой степени стало хорошо, что даже пришла в голову идея покататься на яхте. Это было фатальной ошибкой…
На яхте мне стало ну очень плохо. И я, повесив на своего друга обязанность в развлечении двух девушек, ушел на корму «кормить рыб». Было очень плохо и очень стыдно. Но когда пришвартовались, ко мне подошел капитан яхты и пожал руку:
– Мужик, – сказал он. Я удивленно посмотрел на него. – Я еще ни разу за все мои экскурсии на этой яхте не видел такого мужественного парня. Абсолютно все, кого тошнило до рвоты, тут же настойчиво начинали проситься на берег. А ты целый час терпел, чтобы не испортить людям экскурсию.
Как вы уже поняли, я Герой с большой буквы. И отметьте, при этом очень скромный.
Вечером, хвала молодости, мы опять в шикарном расположении духа сидели в одном пляжном кафе. Я заметил на себе периодические взгляды одной из танцующих девушек. Не заставляя себя долго ждать, пожелав моему другу не скучать (а он через минут 5 уже сидел за столиком с какой-то девушкой), я бесцеремонно присоединился к танцу с той самой девушкой, не обращая внимания на успевшего подойти к ней какого-то парня, который ей, по всей видимости, не очень импонировал.
Девушка была примерно на голову выше меня, а я тогда практически не умел танцевать. Но от нее веяло, как мне казалось тогда, вечной весной и юностью. Как вы догадались, я еще и неисправимый романтик. Кружась в так называемом танце, очень успешно несколько раз за 5 минут отдавил ей ноги. Она прекратила процедуру танца и утащила меня на песок в темноту подальше от звуков музыки и людей. Чуть позже мне сообщили, что целоваться я умею гораздо лучше, чем танцевать…
Отвлекся опять. Так вот, вышел я из здания аэропорта и поймал такси до пляжа Карон. В салоне машины, где работал кондиционер, меня слегка отпустило. Дорога предстояла долгой. Около одного часа. И я попытался уснуть, но абстинентный синдром кошмарил меня по полной программе. Все было не в радость. И если бы не примерно 12-летнетнего возраста сын-школьник, который сидел на переднем сидении рядом со своим отцом-таксистом, я бы бесцеремонно приступил к процедурам оздоровления.
Но их беседа вынимала мне душу. Я испытывал муки от осознания бесцельно проср. ной жизни. О того, что я практически не занимался своим сыном. В данный момент, когда я пишу эти строки, он уже обучается на первом курсе университета и вырос отличным парнем. Сейчас у нас с ним замечательные отношения. И я себя успокаиваю только одним: самое лучшее, что я сделал для своего сына, это на долгое время избавил его от собственной персоны. А как вы уже поняли, упырь я еще тот…
Да что бы со мной ни было, как бы я себя ни вел в течение моей жизни, не вычеркну ни момента. Это мой личный опыт. Что мое, волки, то мое. Да, он зачастую был омерзителен. И повторюсь, моя цель показать вам всю глубину своего падения. Во второй части книги я опишу Вам, как выбрался из этой пропасти. Не просто выбрался, а буквально вывернул себя наизнанку для того, чтобы увидеть свою гниль и корни проблем с алкоголем, и не только. И за два года прошел буквально фантастический путь за гранью реальности. Уже больше двух лет я не употребляю тот самый алкоголь и даже не курю сигареты. Я обнаружил в самом себе (и это есть в каждом человеке) нечто, осознание чего буквально открывает врата рая, и счастье от этого невозможно сравнить ни с чем. Алкоголь и прочая мерзость— всего лишь жалкие суррогаты, к которым люди обращаются в поисках того самого давно забытого запредельного счастья от единения с Вечностью и накрывающего с головой чувства любви ко всему на свете…Банально звучит. Но не раз я еще напишу в этой книге фразу: «Слова – вода, словами не передашь то, что я испытывал»…
