Вернувшись к отчету, Кира опять потеряла счет минутам. Слава богу, в офисе было непривычно тихо, даже Витя не болтал по телефону, что было совсем на него не похоже, но очень необходимо. Непонятно, сколько минуло времени, было когда Кира почувствовала чье-то приближение: это Слава медленно прошел за ее спиной и встал у окна, сквозь которое по-прежнему было невозможно увидеть ничего, кроме плотного тумана. Чебанов задумчиво посмотрел на девушку, но она отвела взгляд и продолжила борьбу с экселем. Оставалось сверить две колонки, и на обед можно было идти с чистой совестью. Странно только, что Слава пришел в джинсах: в таком виде было позволено являться только по пятницам.
– Есть! – шепотом обрадовалась Кира и тихо поаплодировала себе, чтобы не отвлекать коллег.
– Получилось? – раздался низкий голос Чебанова. Он по-прежнему стоял у окна, и на лице его появилась откровенная усмешка.
Воодушевление Киры поутихло, и она с непониманием посмотрела на Славу:
– Да, получилось…
– Умница. Повторишь на бис?
Сердце екнуло и волнительно застучало. Слава разочаровано фыркнул и кивнул в сторону коллег:
– Тебя ничего не удивляет?
– Меня очень удивляешь ты, Слава.
– Пошли, – он уверенно направился к соседнему ряду openspace, и Кира, нажав клавишу сохранения, направилась за ним. Коллеги, впрочем, никакого внимания на них не обращали, что заставило Киру удивиться.
«Даже Максим?» – подумала она, и в следующую секунду Максим разогнулся и с интересом посмотрел на нее. Слава хмыкнул и остановился у его стола:
– Думаешь, Максимельян бы тебя заметил? Могу тебя понять: он еше ни одну девушку не оставил без внимания.
Кира смутилась и с непониманием уставилась на Чебанова. Он встал рядом с креслом Максима и скрестил руки на груди:
– Разницы между нами не видишь?
Еще пару секунд Кире было жутко неудобно перед Максимом за происходящий цирк, потом – странно, что другие коллеги не отвлекаются от ноутбуков. Она внимательно посмотрела на Славу и тело охватило странное ощущение. Она не сразу поверила этому чувству, однако игнорировать появление картины с желто—серым ромбом на стене за спиной Чебанова было невозможно. Она никак не могла тут оказаться, ее собственная картина, висящая над диваном в гостиной. Кира сфокусировалась на ней, затем снова на Славе. Да, Чебанов был настоящий, самый живой Чебанов из всех возможных. А Максим… не был Максимом. Перед ней находилась трехмерная модель, в которой жизни не больше, чем в кукле—марионетке. Он смотрел на нее привычным заигрывающим взглядом и его не смущала ни растерянность Киры, ни ухмыляющийся Чебанов за ее спиной. Максим просто смотрел, смотрел, словно ожидал команды к дальнейшим действиям.
Стараясь не обращать внимания на холодок, подбирающийся к солнечному сплетению, Кира перевела взгляд на Славу. Максим как ни в чем не бывало отвернулся к компьютеру.
– Слава, что происходит?
– Сон, – негромко ответил Чебанов, все еще усмехаясь. – Осознанный – и крайне скучный.
– Не может быть. Нет, нет…. Я же четыре часа работала! – Кира запустила подрагивающие руки в волосы. Учащенный пульс отчетливо слышался в ушах. – Ехала сюда от самого дома…
– Происходит все, чего ты хочешь – или что ожидаешь.
– Трамвай, улица – ладно, но как же туман? Весь город покрыт пеленой, этого я не хотела, не думала об этом.
– Не пелена, а облака, – поправил ее Слава. – Это мое творение.
Заработал принтер, и Кира проводила взглядом Дашу, которая будничной походкой прошагала к аппарату.
– Жуткий, дурацкий сон, – Кира несмело оглядывала копии коллег. Наклонившись к самому столу, стучала по клавиатуре Лера, набирал номер, но не мог дозвониться, Витя. Просто нажимал кнопки, ждал, крутя телефонный провод, утапливал рычаг и набирал комбинацию цифр по новой.
Слава без энтузиазма наблюдал за Кирой, постукивая по спинке кресла:
– Ты днем на них не насмотрелась? Кстати, а меня ты решила не создавать?
Он усмехнулся, но увидев абсолютно потерянный взгляд Волковой, посерьезнел.
– Не может сон длиться пять часов! И встретить реального человека во сне невозможно, это просто кошмар, только крайне извращенный. Но, может, я проснусь и ничего не вспомню, м? – Кира, путано рассуждая, рассматривала окружение. Теперь каждая деталь интерьера казалась ей ненастоящей, хотя выглядела точь-в-точь как в реальности.
– Мы оба спим и находимся в одном сне, я же тебе уже говорил. А больше тебе не к чему знать, ты и так побледнела от страха, Волкова.
– Неправда! – нахмурилась Кира, хотя сердце действительно стучало чаще, чем следовало. – Я хочу понять, что происходит, и мне легче поверить, что ты – тоже сновидение, и просто путаешь меня.
Она прошла вперед, и тронула Диму или того, кто был так на него похож, за плечо. Он резко обернулся:
– Чего? Ты свой отчет уже закончила?
Кира вздрогнула и помотала головой:
– Нет еще, Дим.
– Тогда я спою тебе, – подмигнул Дима и, закрыв глаза, негромко завел – На маленьком плотууу, сквооозь бури, дождь и грозыыы, взяв, только сны и грееезы…
За спиной раздался негромкое сопение Славы – он смеялся, прикрыв рот кулаком.
– Все еще сложно поверить? – произнес он сквозь смех.
– Это ты его заставил? Останови, пожалуйста.
Дима прекратил фальшиво тянуть ноту и отвернулся к ноутбуку.
– Как ты ими управляешь? – Кира уставилась на Чебанова.
– Сон рождается в голове, голова – моя, поэтому и рождается то, что я захочу. Последние пару раз, увы– за небольшим исключением, – он усмехнулся, – Ты выглядишь растерянно, Кира. Если хочешь, можешь еще посидеть постучать по клавишам.
Кира резко обернулась, волосы подпрыгнули рыжей волной.
– Нет, больше не хочу.
Слава неопределенно повел головой:
– Очевидный выбор. Кстати, это очень интересно, что я могу воздействовать на созданные тобой объекты. И я все еще не понимаю, почему здесь нет моего фантома.
Слабо понимая, о чем он говорит, Кира, как в игре, оглядывалась в поисках подсказки. Часы над входом. Нет, она не ошиблась: стрелки действительно вращались назад, да и цифры, стоило присмотреться, видоизменились, отзеркалившись.
– А что с часами?
Слава неопределенно повел головой:
– Такое бывает в сновидении, ничего страшного. Часы идут назад, буквы путаются, много разной чехарды.
– Ладно, хорошо, я сплю, – согласилась Кира, не сводя глаз с отзеркаленного циферблата. – Но кто тогда ты? Тоже мой сон?
– Нет. – холодно отрезал Слава. – С таким же успехом я могу назвать тебя своим сном, но это не так. Я это знаю.
Пластмассовая атмосфера офиса становилась невыносимой.
– Я не хочу оставаться здесь еще дольше, – Кире помотала головой. – Раз это сон, то здесь должны быть места интереснее нашего офиса, так ведь? Ты можешь мне показать?
Чебанов на мгновение задумался, затем подошел к окну и распахнул створку. Белый туман медленно двинулся внутрь офиса. Кира отшатнулась – слишком свежи были воспоминания о полете с крыши ТЦ, и Слава вопросительно поднял руку:
– А говорила, что не боишься.
– Я не хочу прыгать.
– И не надо. Облако выдержит тебя, ты даже не обедала.
Она медленно подошла к окну. С десятого этажа было видно, как местами дымка сгущалась, напоминая кучевые облака. И там, где они плавали, снова было достаточно тепло. Идеально для джинс и толстовки, в которых был Слава.
– Короче, если хочешь понять – придется действовать. Но дело твое, – Чебанов встал на подоконник и, пригнувшись, сразу шагнул за раму. Его белые кеды заволокло туманом, но сам Слава остался стоять на уровне окна. Не оглядываясь, он сделал еще один широкий шаг и почти исчез из поля зрения.
– Подожди! – перспектива остаться с полуживыми плодами воображения пугала куда больше прогулки по туману. Кира подошла к оконному проему и посмотрела вниз: местами просвечивались пустоты, но прямо по курсу плавало большое плотное облако. В юбке-карандаше ниже колена было не очень удобно залезать на подоконник, но Кира порадовалась, что хотя бы не на каблуках. Встав на подоконник, она замерла. Слава давно скрылся в плотной дымке. Надо рискнуть. Несколько глубоких вдохов – и Кира, зажмурившись, вытянула вперед левую ногу и попыталась перенести на нее вес тела.
