— Не думай сбежать, падаль, я тебя везде найду.
Тот завыл и сжался на полу. Подошел к Лизе, схватил за локоть. Она на меня и не взглянула. Ее взгляд устремлен на корчащегося на полу Витька.
— Собери свои вещи, чтобы завтра тебя здесь уже не было, — сказала ему безэмоционально. — Ключи отдашь соседке.
А потом ее ноги подкосились, и она начала падать. Я поймал ее тело почти у самого пола. Она посмотрела на меня затуманенным взглядом.
— За что мне это все? — слетело с губ Лизы, а потом потеряла сознание.
Даже не стал раздумывать, что делать. Быстро отнес ее в свою машину. Хорошо, что я сегодня без охраны. Лишние глаза мне сейчас не нужны. Никто не должен видеть, как жестокий, бесчувственный Старов Максим по прозвищу — Старый бережно и аккуратно несет женщину в машину. Как потихоньку укладывает ее на сиденье. Как неотрывно смотрит на ее лицо.
Черт! Я знал, что находиться с ней будет тяжело, но не думал, что настолько. Я все эти годы неотрывно следил за ней. Сколько раз я шел за ней в темноте, когда она бежала домой с работы. Бесчисленное количество раз караулил ее у подъезда, чтобы поговорить с ней, но ни разу не смог выйти из машины. Потому что знал — стоит мне увидеть Лизу, и я либо все прощу, либо убью прямо на месте, вырвав голыми руками ее черное сердце.
Но это не все. Когда мне становилось совсем плохо, когда демоны прошлого одолевали меня окончательно, и я заливал себя под завязку алкоголем — я ехал к ее дому и, как придурок, смотрел на окна квартиры, в котором мой бывший друг трахал мою бывшую девушку. Тварь! Как я ее ненавижу, гадина!
Отрываю взгляд от дороги и смотрю на нее. На щеке Лизы наливается синяк. Сильно же он ее приложил. Бросил быстрый взгляд на дорогу и снова возвратился к ней. Почти не изменилась… Густые светло-русые волосы коротко отстрижены, а раньше ее косе завидовали все девчонки в школе. На лице ни грамма косметики, а она ей и не нужна. У Лизы от природы густые брови идеальной формы, прекрасные карие глаза, чуть припухлые алые губы… Такая же худенькая, как и раньше, пока нес до машины — даже не устал. Тростинка… Пальцы потянулись к ее лицу. Нет. Отдернул руку. Нельзя поддаваться. Я должен ее наказать. Сжал обеими руками руль, взглядом впился в дорогу. Сосредоточенность позволила быстро добраться до больницы. Я прекрасно понимал, что поездка к медикам вызовет вопросы, но, когда ты сын самого богатого человека в городе, да и при этом мэра, вопросов не будет. Ну и мои связи открывали мне везде зеленый свет. К тому же был у меня в больнице свой человечек, который всегда поможет.
С Васькой Климкиным мы познакомились, когда я вернулся из армии. Пережитое в Чечне не отпускало, наваливаясь каждую ночь, как липкая черная жижа, пытающаяся утащить меня на дно. Чтобы хоть немного забыться, я пил. Но в пьяном угаре не соображал, что делал. В один раз я вышел во двор из окна второго этажа. Чудом не переломал ноги — падение смягчил снег. Но порезы и сломанную руку заработал. Васька меня «заштопал», а попутно узнал, что меня толкнуло на этот подвиг.
Так он и стал моим «мозгоправом». То, что не удавалось сделать высококвалифицированным психологам, смог исправить обычный травматолог местной больницы. Он не просто помог мне пережить прошлое, он заставил меня жить настоящим. Но, когда мне становится снова плохо, я иду к нему. Друг мне никогда не отказывает. Я знал, что он сегодня на дежурстве, поэтому позвонил ему и предупредил о приезде. Васька ждал нас на улице, дымя сигаретой.
— Привет, что там у тебя стряслось? Опять решил прошлое вспомнить? — спросил он, внимательно наблюдая за мной.
— Привет! Нет, сотрясение мозга.
— Для такого диагноза ты выглядишь бодро.
— Не у меня, — я открыл дверцу машины и показал ему Лизу. — У нее.
— Это та девушка? — Васька все знал о Лизе, я ему рассказывал.
— Да, — подтвердил я. — Ее несколько раз ударили головой о стену. Она в обморок потом упала.
— Я, конечно, знаю, что тебе срывает порой крышу, и ты кидаешься в драку, но чтобы женщину так избить… ты полный придурок, Старый, — в голосе Климкина осуждение.
— Что? — теряю я на время дар речи. — Ты подумал, что это я ее?
— Конечно, ты одержим жаждой мести к ней, это очевидное.
— Это ты придурок! — не выдержал я. — Ее муж избил, я ее спас.
— Понятно, извини, — сконфуженно произнес он.
— Ладно, — ему можно со мной так разговаривать. — Поможешь?
— Помогу, что с тобой делать. Оставляй ее до утра, завтра позвоню, расскажу, что да как.
— Хорошо.
Васька погрузил Лизу на каталку, позвал медработников, и они увезли ее в здание больницы. Я еще некоторое время топтался на улице, не спеша куря сигарету. А ведь он прав. Я не просто мог ударить Лизу, я жажду ее убить. И что меня до сих пор сдерживает — сам не знаю. Мысли прервал звонок мобильного. Отец. Только его сейчас не хватало.
— Слушаю, — ответил как можно грубее.
— Где тебя носит? — в его голосе грубости не меньше, чем в моем. — Алиса до тебя не может дозвониться. Ты должен быть с ней сегодня на приеме у Духовых.
— Моя жена не может до меня дозвониться, поэтому мой папочка любезно помогает ей? — просто изливаюсь цинизмом я.
— Прекрати паясничать! Ты не пацан! Не заставляй меня применять грубую силу.
Ох, как будто я этого боюсь! Молча отключился, не собираясь продолжать разговор. На моем мобильном нет ни одного пропущенного от жены, значит, эта сука наврала моему отцу, чтобы он надавил на меня. Внутри поднимается волна злости. Что ж надо срочно провести воспитательную беседу с моей зарвавшейся женушкой. А завтра я заберу Лизу из больницы. Настанет ее очередь отвечать за свои поступки.
Глава 3. Лиза
Приходить в себя было тяжело. Нет, точнее возвращаться в реальность совсем не хотелось. Если бы сейчас кто-то предложил мне остаться в коме всю сознательную жизнь — я бы, не задумываясь, согласилась. Плевать, что мое бренное тело будет лежать подключенным к куче аппаратов, а еду станут вливать через трубку — все это не важно. Я пыталась умереть, пыталась уйти из этого гнилого мира к моему малышу, но не дали, заставляли вновь и вновь жить. Влачить жалкое существование. Да и самоубийство не выход. Предрассудки (а может, истинная правда), привитые в нас с детства, говорят, что самоубийцам нет входа в царство Божье… Наивная, до сих пор верю, что после смерти смогу увидеть своего мальчика… На мне столько грязи, меня к нему ни за что не подпустят. А он там, у Господа под крылышком…
Из глаз потекли слезы. Соленая влага побежала по щекам, оставляя мокрые следы… Попыталась открыть глаза.
— Первый раз вижу, чтобы пациент начинал плакать, а потом открывал глаза, — мужской голос рядом заставил сфокусировать взгляд. — Доброе утро, Лиза, рад, что вы пришли в себя.
На меня смотрел мужчина примерно сорока лет одетый в белый халат. Доктор? Где я? В больнице? В голове пронесся ворох вопросов. Словно чувствуя их, мужчина продолжил:
— Вчера вас привезли в местную больницу с сотрясением мозга. Мы провели осмотр. С вами все хорошо, но ближайшие дни вам нужен покой и отдых.
— Как я сюда попала? — спросила сиплым голосом.
— Вас привез Максим, — ответил, внимательно за мной наблюдая.
Максим… Он его знает и, видимо, хорошо. Тут в голове вспыхнул вчерашний вечер… Витя, измена, побои, карточный долг, мое согласие… Резко стало нечем дышать. Попыталась сесть на кровати, но тут же упала обратно на матрас. Перед глазами все поплыло, а к горлу подступила тошнота. Врач бросился ко мне.
— Лиза, успокойтесь, вам сейчас лучше не делать резких движений. Просто лежите и отдыхайте. Хорошо?
— Хорошо, — согласилась я с ним и замолкла, отворачивая голову к стене.
Он некоторое время еще стоял рядом, а потом вышел. А я погрузилась в свой мир, полный боли и мучений, мир, имя которому Максим Старов….
Я знала, что рано или поздно он придет ко мне. Максим всю жизнь был упертым. Если что-то решил — по головам мог идти. Плевал на принципы, моральные устои. Все эти годы я ждала… Хотя… сначала ждала. Даже встретиться с ним пыталась. Хотела его увидеть, поговорить, но он был не досягаем. Потом смирилась и принялась ждать его. В каждом шорохе, в каждой тени за спиной видела его. Понимала, что брошенные им в тот день угрозы рано или поздно будут исполнены.
