========== Глава 1. Кошмар ==========
Яркая вспышка озаряет все вокруг, мне кажется, я ослепла. Впереди мелькает неясная тень. Тихий, до боли знакомый голос что-то зло шепчет. Не могу разобрать слов. В голове пульсируют обида и непонимание…
Одно резкое движение, и шею пронзает боль. Горло будто сковал лёд. Лёгкие неприятно сжимаются от недостатка воздуха, кружится голова. Свет становится невыносимо ярким. Я закрываю глаза, по щекам струятся горячие слёзы. Сознание покидает меня, и я проваливаюсь в темноту.
Этот кошмарный сон мучает меня месяцами, изо дня в день всё повторяется снова и снова. Я резко просыпаюсь, после яркого света глаза не могут привыкнуть к темноте. Я ничего не вижу. Шею будто сжали холодные тиски. Адская боль распространяется по всему телу: парализует конечности, сковывает голосовые связки и лёгкие. Я не могу крикнуть, глубоко вздохнуть, или хотя бы пошевелиться. Перед глазами всё плывёт, в ушах стоит невыносимый шум. Глаза улавливают резкое движение в тёмном углу комнаты. Мне мерещится знакомая тень. Одна только мысль о ней вызывает дикий необъяснимый ужас.
Боль, галлюцинации и страх делают свое дело. Я чувствую, как тело и разум перестают бороться. Мышцы ослабевают, затихает боль. Я снова проваливаюсь в сон.
========== Глава 2. Shady Acres ==========
Я проснулась, когда яркие солнечные лучи уже осветили всю комнату. Потянувшись на измятой постели, я подняла подушку, которая за ночь ускользнула на пол, наконец встала с дивана, задержалась около зеркала, пытаясь расправить короткие тёмно-каштановые волосы, выглядевшие не лучшим образом по утрам. Покончив с этим, я прошла в крохотную уютную кухню, в которой жизнь кипит с раннего утра. Из открытого окна доносился привычный для улиц Нью-Йорка шум. Мягкая расслабляющая музыка тихо лилась из динамиков маленького радио на столе. Около плиты что-то готовила девушка в лёгком голубом халате. Её длинные высветленные волосы были собраны в небрежный хвост. Она одновременно что-то крошила и энергично помешивала содержимое кастрюлек на плите.
— Доброе утро, Клэр, — тихо поздоровалась я.
Девушка слегка вздрогнула. Она бросила нож, убавила музыку и медленно повернулась ко мне. На бледных губах Клэр не было привычной улыбки, а на щеках от напряжения выступили скулы.
— Доброе? — неожиданно воскликнула она.
Мне знакомы эти интонации, этот взгляд. В её красивых зелёных глазах читалась обида.
— У меня снова был кошмар? — осторожно спросила я.
— Ещё какой! — воскликнула Клэр. Я заметила, как дрожат её руки и голос. Она будто сдерживается, чтобы не накричать на меня.
— Прости, — вздохнула я, — нужно было выпить те дурацкие таблетки.
— Да о чём ты? Какие таблетки? — закричала Клэр. Она быстро подошла ко мне. — Нужно снова идти к врачу!
— Ты знаешь, что это не поможет. Я буду принимать лекарства и всё. Это лишь сны. Кошмарные сны, но они не опасны. Тебе не о чём беспокоиться… — я попыталась успокоиться её, но кажется, сделала только хуже.
— Всего лишь сны? Ты издеваешься? Думаешь, это не опасно? Так вот ты ошибаешься! Я каждую ночь вижу, что с тобой происходит. Это просто невыносимо!
— Клэр…
— Я так больше не могу! Ты даже не представляешь какого это! Каждую ночь видеть, как ты мучаешься и не иметь возможность сделать хоть что-нибудь! Это не обычные кошмары, Ло́рен! Ты просто не видишь себя в этом состоянии. Это ужасно! — Клэр сорвалась на крик. Её голос подрагивал, а в уголках глаз выступили слёзы. — А если однажды всё так легко не кончится? Если станет хуже? А я даже тогда ничего не смогу сделать!
— Прости меня, — прошептала я. — Но я не знаю, что с этим делать. Эти бесконечные походы к врачам не помогают.
— Я всё понимаю, но мы должны пытаться, кто-нибудь сможет помочь, — Клэр немного остыла и перестала кричать. — Завтра ты пойдешь к новому специалисту. Отказ не принимается!
— Хорошо, — окончательно сдалась я.
***
Мы молча позавтракали и пошли на работу. Я не знаю, что бы я делала без Клэр. Она уже полгода помогает мне держаться: устроила на работу, нашла жильё, а сейчас делает всё возможное, чтобы вылечить меня. Хотя болезнью это сложно назвать. Я понятия не имею, что со мной произошло, и что происходит сейчас. Знаю лишь, что без Клэр я бы давно сдалась.
***
Наша перепалка, как оказалось, отняла немало времени, так что на работу пришлось бежать.
Дом престарелых «Shady Acres» встретил нас уже приевшейся суматохой. На днях его будут сносить, так что сейчас все судорожно собираются. Я быстро накинула халат и направилась к палатам. С другими санитарами мы последние пару дней помогаем собираться нашим престарелым посетителям. Задача не из приятных. Тяжело работать с людьми, которые даже не всегда осознают, где находятся.
Я подошла к первой двери. «Энтони Уильямс» — гласила табличка. Времени читать дальше не было, и я быстро скользнула внутрь.
Маленькая светлая комната вмещала в себя лишь небольшую кровать, белую тумбу и комод. Палаты во всём доме идентичные, но эта всё же отличалась. Она совсем не обжита. Кровать всё также идеально ровно застелена, будто на ней никто не спал, на полках ни одной личной вещи, комод скорее всего тоже пустует. Это и странно, ведь комната жилая. Осмотревшись, я подошла к её владельцу. Невысокий пожилой мужчина сидел на кровати спиной ко мне. Он вглядывался в пустоту перед собой, не обращая на меня никакого внимания.
— Мистер Уильямс, — тихонько позвала я, — здравствуйте.
Мужчина медленно повернулся и смерил меня единственным глазом. Да-да, второй глаз закрывала повязка. Вообще он выглядел странновато. Длинные вьющиеся белые волосы, такая же борода, да и эта повязка…
— Это не моё имя, — отрешённо произнёс мужчина. Его взгляд снова стал неосознанным и пустым.
— И как же вас тогда звать? — глупо улыбнулась я, не имея даже представления, что нужно говорить в таких ситуациях.
— Я не помню, — вздохнул он, — но скоро я и с этим разберусь…
Наконец меня осенило. Я мысленно выругалась из-за своей бестактности. Ну как можно было не ознакомиться с информацией о пациенте на двери? Это же тот самый старик с тяжёлой амнезией, который даже имени своего вспомнить не мог, когда его сюда доставили.
— Извините, — виновато бросила я. — Ну что ж, давайте собираться.
Я пыталась говорить бодрым голосом, чтобы загладить неловкость.
— У меня нет вещей, — остановил меня мужчина по пути к комоду.
Совсем опешив, я взглянула на странного старика. Единственным глазом он пристально вглядывался в моё лицо.
— Не трать время. Завтра меня здесь уже не будет, — серьёзно и вполне осознанно сказал он, — иди.
Конечно, мне стоило упереться и всё же продолжить сборы, но его взгляд и этот не терпящий возражений тон заставили меня развернуться и выйти из комнаты.
***
Весь оставшийся день был нещадно загублен. Инцидент со странным стариком плотно засел в моей голове, не давая сосредоточиться на делах. До вечера помогая собираться старикам, всё думала об этом разговоре. Что всё это значило? Сказал, что скоро его здесь не будет, хотя явно имел в виду не переезд, говорил, что скоро разберётся, но как можно разобраться с амнезией? Эти вопросы без ответов заполняли мою голову до конца рабочего дня. Я прониклась к проблеме старика, ведь была знакома с подобным не понаслышке. Понимая, что не успокоюсь, пока не разберусь с этим, вечером я решила ещё раз навестить странного пациента.
Пройдя по коридору, я не раздумывая толкнула нужную дверь. Палата оказалась пуста. Я удивлённо окинула взглядом комнату, в ней никого не было. Странно, ведь дверь не заперта. У всех обитателей дома есть ключи от своих палат, уходя они, как правило, запирают двери, чтобы никто кроме персонала не вошёл. Простояв ещё с минуту в лёгком недоумении, я заглянула в комод. В верхнем ящике обнаружился ключ от комнаты, к слову, именно там его оставляют перед заселением нового жильца.
Я пробежала по коридору, дошла до столовой, которая оказалась уже закрытой, проверила душевые и туалет. Обнаружив там только старушку, полоскавшую в раковине вставную челюсть, я вернулась в комнату. Её пропавший владелец так и не объявился. Пришлось сообщить об исчезновении в приёмную. Тут же подключили более или менее свободный персонал, спустя пару часов поиски ни к чему не привели. Мужчина будто испарился.
