Под лестницей что-то шебуршит, раздается протяжный жуткий вой, из-за которого кожу пробирает холод и какая-то тоска. Хочется сдохнуть. Я включаю фонарь-прицел на пушке и сразу же стреляю, не давая твари опомниться.

Секунда, жуткие крики, грохот, снова крики, на сей раз из отряда — и монстр исчезает где-то во мраке второго этажа. Упущен. На полу три трупа наших. Даю жестами сигнал одному мини-отряду выйти наружу и держать дом под прицелом. Нельзя, чтобы Вендиго его покинул.

Оставляю пятнадцать человек внизу, остальной отряд веду наверх.

Все происходит в одно мгновение. Стоило нам зайти в комнату наверху, как снова вой, скрежет, мутант мечется по комнате в поисках отступления, один из солдат паникует и открывает огонь по монстру, но тот слишком быстр. Не раздумывая, я резко сбиваю сбрендившего парня с ног и быстро вырубаю его винтовкой, но другие уже подхватили. Как там — стадное чувство? Один стреляет, другие подхватывают.

— Не стрелять! — кричу я, но перекричать звуки стрельбы не выходит.

Монстр громко вопит — вот у кого голосовые связки всяко сильнее моих. Кажется, он мечется по потолку и стенам. Его самого не видно, только тени, и от этого еще ужаснее — мутанта можно запросто перепутать с обычной тенью солдат.

Вендиго пользуется всеобщей паникой и начинает охоту. Он видит, что ситуация вышла из-под контроля. Он понимает своим звериным мозгом, что сейчас мы все уязвимы.

Я действую быстрее. Включаю на шлеме режим противогаза и ночное зрение. Кислорода надолго не хватит, у меня есть около пяти минут, чтобы дышать, а значит использовать газ и при этом не заснуть самому.

Но мне хватает. Все происходит слишком быстро, стоит включить только ночное зрение, как я сразу нахожу его и даже не успеваю испугаться; кидаю дымовушку прямо в сторону мутанта и простреливаю летящий предмет. Бомба тут же взрывается серым газом. Моментально все затихает: и стрельба, и вопли. Слышу, как люди без сознания падают на пол.

— Группа А, провела захват, объект обезврежен, треть отряда без сознания от газа, я один, прошу погрузки срочно. — уверенно докладываю ситуацию в штаб по рации.

— «Принято, Ждите погрузки.» — доносится из наушников. Я дожидаюсь ребят в противогазах, которые тащат Ошейник и сматываюсь на свежий воздух.

***

Погрузка не заставляет себя долго ждать. К нам послали специальный вертолет, группу Медаков и подкрепление со специальным оборудованием: специальные противогазы на долгое время ношения, Капсула и солдат первого ранга (особо-ценные сотрудники, которые работают непосредственно с мутантами и умеют их убивать. Таких мало, и они на вес золота в ПОРОКе. Для справки — у меня третий ранг. А всего их двенадцать, чем меньше цифра, тем круче).

Монстра связывают ремнями по рукам и ногам, надевают намордник, проверяют надежность закрепления Ошейника (специальная разработка ПОРОКа, очень хорошая штука: поглощает все способности монстра, некоторых можно убить только когда он на них, снять такой можно только с помощью кода), обкалывают какими-то медикаментами или ядами, я уж не знаю, и только потом запирают в прозрачную капсулу.

Многим из солдат нравится это зрелище. Нравится, когда очередной мутант наконец попадает на свое законное место. Я не узнаю его имени, не вижу в нем человека, он для меня просто вещь, просто явление, которое дышит, ест, убивает и так далее. Его смерть мне не приносит ничего кроме денег, как и смерти таких же мета-людей, как этот Вендиго. Как и те поздравления от коллег, я же практически обезвредил его в одиночку. Начальство наверняка уже думает о моем повышение, но мне давно уже все равно как жить и кем быть. Я строю себе иллюзии, что мне важна эта работа, но на самом деле…

Я уже ничего не чувствую, кроме боли и безразличия, к которым привык настолько, что многие реально сомневаются в существовании моего сердца.

Меня уже давно нет.

Комментарий к 1. Entrance Song

Напоминаю:

1. Название ее песен в названии главы, так специально задумано, это songfic

2. Рассылка в группе в ВК (в ЛС вам приходят уведомления о выходе новых глав этого фика, как только они публикуются) + группа по фанфикам https://vk.com/ffmffd

========== 2. Angel on Fire ==========

And I’m faded away, you know, I used to be on fire

And I’m faded away, you know, I used to be on fire

I’m standin’ in the ashes of who I used to be

And I’m faded away, you know, I used to be on fire

You know, I used to be on fire

You know, I used to be on fire, fire

После удачной операции начальство действительно решило меня повысить. Теперь у меня второй ранг, бабла на сотку больше, а времени меньше. В расписании появились новые курсы для повышения квалификации. Мне не интересно. Я просто принял это как должное, снял со счета немного налика для того, чтобы со спокойной душой отправиться в «отпуск», который начался уже три минуты как.

Во время отпусков я не живу в Штабе. Никто не живет, таковы правила. Целый месяц я теперь буду предоставлен сам себе и приложению в телефоне, которое подсчитывает, как бы коньки не отбросить и не потерять физическую форму.

Я попрощался с «друзьями» — теми коллегами, которых мне чаще всего ставили в команду по захвату или с кем приходилось делить ночную вахту — и отправился восвояси, собрав чемодан. Служебная машина должна была доставить меня домой. Вернее, в квартиру, которая чисто теоретически считалось моим домом.

***

Я зашел в темноту. В пустоту, во мрак квартиры на самом последнем этаже многоэтажки. Из панорамных окон был виден весь город. Выше некуда. Я никогда не смотрел на ночной город.

В моей квартире два этажа. Огромная кухня-бар, гостиная, бассейн, три спальни и два туалета на этажах. Идеальные хоромы, которые я так и не обжил за восемь лет. В мое отсутствие тут убирается прислуга, но когда я тут, я предпочитаю жить один.

И потихоньку снова схожу с ума.

Я часто вижу маму. Она ходит за мной, преследует. Я знаю, она всего лишь моя галлюцинация, плод воображения. Я привык, она преследует меня ещё с детства. Такой, какой я ее запомнил: трупом. Я часто вижу ее в зеркалах, когда чищу зубы. Вижу прямо перед собой, когда не могу заснуть ночью. Это сводит с ума. Я часто плакал в детстве, срывался на истерики после очередного видения… сейчас привык. Она — будто моя тень, которая всегда рядом, но другие ее не в состоянии видеть. Мой воображаемый друг.

И все-таки печально, что никто кроме ожившего трупа не может жить со мной.

Я с ней часто разговариваю, когда один. Мы сидим напротив, она смотрит своими пустыми глазами на меня. Не разговаривает, не может или не хочет. И никогда не притрагивается. И я не трогаю ее, будто от этого может случиться что-то ужасное.

Она и сейчас здесь. Встречает меня в спальне, стоит за кроватью, пока я раскладываю немногочисленную одежду в гигантский шкаф. Говорить мне сегодня тоже неохота. Я просто по инерции продолжаю делать дела, сверяю по графику на телефоне. Приложение рекомендует дать организму отдохнуть, провести вечер с друзьями и выпить красного вина в размере одного бокала.

— Что, мамочка, не хочешь посмотреть со мной кино?

Она, естественно, не ответит. Достаю из холодильника еду из ресторана и вино из бара — перед моим приездом прислуга постоянно наполняет мой холодильник — и сажусь за стол. Просто привычка есть за столом и никак иначе. Хотя, помнится, когда-то я плевал на все и на всех и жрал прямо на диване. То время прошло, сейчас мне даже в голову не приходит поступить как-то иначе. Солдатом я остаюсь даже сейчас.

Наливаю вина. Выпиваю ровно бокал. В Штабе пить запрещено, за три месяца я даже забыл, каков на вкус алкоголь.

— Вот так и получается, что я сам отдал этим непорочным свою жизнь… Продал душу дьяволу, другими словами. А сам бегаю, как собачка, ловлю для них плохих дядей и зверюшек, а они мне косточку — и собачка рада. А хозяин колотит целое состояние на таких преданных псах как я. ПОРОК — это хорошо, так ведь?