Тоша оттолкнул бывшего одноклассника и уставился на него резко протрезвевшим взглядом.
- Какого х*я ты творишь?
- Тох...
- Бл*ть! Ты что? Из этих? Да, твою ж мать! Не может быть! Ну, зачем, а? Ты же мой друг, один из самых близких друзей! Гера! Зачем надо было это делать? Ты же сейчас все пох*рил! Все наши года дружбы!
Герман хотел провалиться сквозь землю, и было даже плевать, что они на пятом этаже. Тем быстрее лететь. И больнее падать.
- Это для тебя я был другом, а ты для меня - больше. Гораздо больше.
Тошин кулак врезался в стенку.
- Уйди отсюда! Больше ты мне не друг. Больше ты мне никто. Ненавижу тебя!
Герман бросил еще один взгляд на Королева и побежал вниз по ступенькам. Не падать больно. Больно - найти в себе силы, чтобы подняться.
***
Дедушка Германа был врачом, а бабушка - бухгалтером. Знаете, как в советское время было сложно вести учет? Текущие шариковые ручки, нарукавники и огромные журналы-ордера, "распашонки", как их называют. Так вот. Бабка у Геры была мировая. Дед только в больнице был царем и Богом, а дома - настоящим "подкаблучником". Просто он очень любил свою жену и делал для нее все. А когда у бабушки спрашивали, в чем секрет крепких отношений в ее семье, она загадочно улыбалась и отвечала, что все просто, что она, как бухгалтер, понимает, что не надо искать плюсы и минусы. Главное - найти внутренний баланс, а он складывается из того, что ты имеешь - активов и их источников - пассивов. И банкроты те, кто не сможет свести правую и левую части. И конец отношениям, где нет равновесия.
Герман ехал домой и смотрел в окно. Что он имеет: растоптанные чувства и душевные терзания. Источник один: Антон. Равновесие, однако, пошатнулось, но не стоит плакать над своей судьбой. Да, он попытался, но был готов к такому результату. Да, он потерял друга, но, наверняка, найдет кого-то другого. Того, кто поймет и примет таким, какой он есть. А если никто не примет? Не может такого быть. Закон равновесия. Где-то убыло, а где-то прибыло.
Гера вошел в квартиру, стараясь не разбудить родителей и сестру. Лера все-таки вышла на шум из прихожей, зевая и протирая глаза, спросила:
- Как выпускной?
- Нормально все. Спать хочу. Дай пройти.
- Погоди. Что случилось, Гер? - Ночная собеседница внимательно рассматривала брата, а он делал вид, что снимает ботинки, но на самом деле усиленно прятал глаза. - Этот придурок отшил тебя?
Парень забыл про ботинки. Вообще про все забыл. Даже, как дышать. Она знает?!
- Что? Ты о чем, Лер?
Выглядело неубедительно. Сестра нахмурила брови.
- Брось! Из тебя плохой актер. Я про Королева. Только не надо делать вид, что ты не в курсе. Я же видела, как ты по нему полгода сох...
- Лера...
Городецкий просчитывал, как сможет заставить ее держать язык за зубами. Если она узнала, значит, это могут и другие. Не хотел бы он так рано открываться родителям.
- Не бойся, братец. Никто не узнает, пока ты сам не расскажешь. Я же буду молчать, потому что твоя личная жизнь - это твоя личная жизнь. И вообще, я даже рада, что ты гей. Теперь я буду единственной надеждой наших родителей на внуков.
- Издеваешься?
- Нисколько, - Лера действительно выглядела довольной, и улыбалась. А потом подошла к брату и обняла его. - Люблю тебя засранца. Знай это, ладно? Даже если остальные тебя не поддержат, у тебя есть я. И вообще, жизнь на этом не заканчивается.
Герман неловко погладил сестру по спине и скрылся в ванной комнате. Сегодня был слишком долгий день.
***
Следующим утром Антон не позвонил. Днем и вечером - тоже. Два дня спустя, уже когда Герман ехал в поезде к бабушке, он все еще не оставлял надежду, что друг опомнится, наберет его номер и скажет, что был слишком резок, что не стоило из-за сексуальной ориентации жертвовать дружбой. Звонка не было, и от этого накатывали апатия и грусть.
Гера несколько раз порывался сам позвонить, но в последний момент останавливался. Что он может ему сказать? Какими словами убедить, что не стоит прерывать отношения? Нет таких слов. И унижаться он не будет. Антон уже сделал свой выбор, а значит, его просто нужно принять.
На вокзале "Волгоград-1" Германа встречал дед. Старенький москвич, выплевывая из себя черный дым, повез его в деревянный дом в частном секторе. Этим летом только Герман приехал навестить родных. Мама с отцом брали отпуск зимой, а потому сейчас были вынуждены работать, Лера укатила в Карпаты со своими университетскими друзьями. Впереди - почти два месяца на природе, посещение дискотек в местном клубе, встречи со старыми и новыми друзьями. Впереди - помощь бабушке с дедом на огороде, парное молоко по утрам и попытки не думать о том, что придется возвращаться в родной город, школу, где все будет напоминать о человеке, о котором... Не думать.
- Герочка, лапушка, как же ты вырос! - бабуля была в своем репертуаре, - А как похудел-то! Ничего-ничего, мы тебя тут откормим, а матери твоей я еще дам нагоняй. Совсем не кормит парня.
- Ну, ба...
- Не нукай! Живо мыть руки и за стол. Я пирогов напекла. Твоих любимых.
Герман улыбнулся. В этом доме было тепло и уютно, пахло выпечкой. В этом доме он сможет...
***
Жаркий летний день сменился теплым вечером. Молодежь отрывалась на танцполе, подогретая местной самогонкой и ягодными наливками.
- Гера! Гер!
Парень обернулся и увидел своего соседа Макса, с которым они еще в детстве играли в песочнице.
- Здорово! Рад тебя видеть! Ты давно здесь?
- Только утром приехал. Знакомься, это мой друг Свят. Он решил махнуть ко мне в гости на пару недель, а потом мы снова укатим в Новосибирск.
Макс учился в военном училище. Герман старался не слишком разглядывать его широкую фигуру, но не смог противостоять взгляду только что представленного Святослава. Он пожал ему руку и впервые в жизни понял, что такое гей-радар, и как он работает.
Тем вечером Городецкий забыл про танцы. Он провел его в компании Максима и Свята, который только сверкал глазами и улыбался кончиками губ, когда они пили из одной бутылки и курили на крыльце дома Культуры.
Свят не был похож на Антона. Именно это в нем и привлекло Германа. Он был блондином, высоким и крупным. Говорил басом, немного "окая", что выдавало в нем человека, родившегося в Зауралье. А еще он красиво курил. У Святослава были большие пальцы, которыми он ловко удерживал тонкую сигарету, подносил ее к пухлым губам и втягивал дым. Красиво. Герман старался не слишком пялиться, но интерес был слишком велик. И эти взгляды не проходили мимо. Уже под утро, когда парни расходились по домам, Свят взял его за руку и шепнул, что не против. Городецкий еще никогда так не краснел.
***
Войдя во взрослую жизнь, а именно, начав отношения, ладно, не отношения, а всего лишь небольшой курортный роман в образовательных целях для себя и обоюдного удовольствия для обоих, Гера понял несколько вещей. Первое: целоваться - это наука, требующая практики и усердий. А ещё это безумно приятно. Особенно, если не ограничиваться только поцелуями. Второе: петтинг - это здорово, но мало. А ещё неплохо сочетается с поцелуями-укусами в шею и ключицы. Третье: соски - эрогенная зона. Никогда об этом не думал, но факт. Четвертое: минет - это улет. И если тебе делают его стоя, то подкашиваются ноги. Впрочем, делать его самому - не страшно и не противно. Главное, рассчитывать свои силы. И практиковаться. Можно даже одновременно с партнером. Пятое: секс между мужчинами - это противоестественно природе, а потому требует подготовки и некоторых манипуляций. И если к клизме Гера относился спокойно, то покупка презервативов и смазки в первое время вызывала волнение и нервную дрожь. Будто берет что-то запрещенное. Делает. Зато результат превышал ожидания. Гера понял, что ему ближе активная роль, но никогда не отказывался лечь под Свята. Потому как даже такие короткие отношения показали, что в сексе нельзя быть эгоистом, надо выполнять желания партнера. Потому что хотел их выполнять. Да и не так уж плохо все было. Достаточно партнеру найти простату, нужный угол проникновения и начать двигаться. Определенно, в пассивной роли тоже есть свои плюсы.
