Подруга же со своей девушкой сначала снимали квартиру вместе, а потом приобрели жилье в долевую собственность. Хотя я и отговаривала Веру, так как считала, что это глупо — приобретать квартиру с кем-то, с кем ты не можешь законно оформить отношения. Это Россия, ведь если они решат разбежаться, то никто не будет слушать про женский гражданский брак. А делить собственность — занятие трудоемкое. Но меня никто слушать не стал, поэтому квартира была куплена.

А последний год я жила у Светы. И так вышло, что за свои ни много ни мало тридцать два года, я ни разу не жила одна. Всегда было так, что рядом находился кто-то, кто брал на себя все дела по дому, по кухне, а я... Я нет. И меня особо не напрягал тот факт, что я абсолютно не подготовлена к самостоятельной жизни. Когда-то надо начинать, почему бы не сейчас?

Я всегда была как чертово перекати-поле. Света вообще первая женщина, которая каким-то образом смогла затащить меня в такую штуку, как отношения. Настоящие отношения с совместным проживанием, с вечерами вдвоем и так далее. До нее я вообще не собиралась заниматься чем-то подобным и до сих пор не совсем понимаю, как это вышло. Просто в один момент я поняла, что на протяжении очень долгого времени я общаюсь только с одной женщиной. Не хожу на свидания с другими, не ищу кого-то на стороне. А потом она просто предложила переехать к ней. И я согласилась.

И пусть я ни хрена не смыслю в хозяйстве, но я отличный программист. Компьютер, гаджеты — это все абсолютно моя стихия и это все то место, где я чувствую себя, как рыба в воде. Программы, коды и скрипты — что может быть проще? Все основано на знаках, символах и языке программирования. Никаких внешних воздействий. Ни от настроения, ни от других людей, ни от положения планет в солнечной системе. С людьми сложнее. К ним нельзя написать скрипт, чтобы все было так, как хочется. И это расстраивает. Но в то же время, это интересно. И иногда мне кажется, что я забываю, что люди — живые существа и что своими словами и поступками я воздействую не только на свою, но и на их жизнь тоже. Как и вышло со Светой. Поступила плохо я, а страдает она. И я знала, что пойму, если она захочет вообще вычеркнуть меня из своей жизни. Может, я просто не создана для отношений. Может, я не умею ценить то, что у меня есть. В любом случае, теперь у меня будет время все это обдумать.

3

Когда Ольга и Вера разошлись по своим работам, я осталась одна в полнейшей тишине. Вспомнив, что подруга любезно предложила воспользоваться услугами холодильника, лишь бы я не разнесла их кухню, я отправилась на поиски провизии.

Мясо, какой-то странного вида суп, гарнир, салат и куча бутербродных продуктов предстали передо мной. Решив остановить свой выбор именно на мясе, я также достала пару сосисок, сыр, хлеб и банку с красным джемом без этикетки.

Пусть с плитой я не в особых ладах, но уж микроволновкой пользоваться умею, поэтому через десять минут я сидела на диване, подобрав под себя ноги, а на столике передо мной стояло несколько тарелок. Когда основные блюда были уничтожены, я взяла хлеб и ложкой намазала неопознанный джем сверху. Увлеченная интересным фильмом по кабельному каналу, я даже не заметила, что у джема была весьма странная консистенция. В результате, после первого укуса мой рот начал гореть, будто я жевала перец чили. Я бегом кинулась на кухню, промыла рот, пытаясь выплюнуть все остатки этой штуки. Из глаз текли слезы, а свой язык я вовсе не чувствовала.

Через полчаса я более-менее смогла прийти в себя, и тут же набрала номер Веры. Подруга ответила только с шестого гудка:

— Говори быстрее, у меня уйма дел!

— Вера, что это за адское варенье у вас в холодильнике?! Я еле жива осталась!

— Варенье? Какое варенье? — растерянно отозвалась подруга, — у нас нет варенья в холодильнике.

— Ну, та красная штука, похожая на джем. В баночке. Я язык до сих пор не чувствую. Если я не смогу теперь заниматься сексом, это будет на твоей совести!

— Постой... Ты говоришь о той банке, что стояла в самом углу, закрытая, за бутылками с соком и молоком? В дверце? На нижней полке?

— Да!

— Боже. Ты это ела?!

— Да! Я думала это варенье, я сделала бутерброд!

— А тебя не смутил запах и то, как это... "варенье" выглядит?!

— Нет, я смотрела документальный фильм о черепахах. Я увлеклась.

— Марина, это не джем. И не варенье. Это особая смесь из разных видов перемолотых перцев, очень острая. Ее добавляют в блюда буквально на кончике чайной ложки! Мы ее из Мексики привезли три месяца назад. Зачем ты ее ела?! Это все равно, что проглотить лаву!

— Это я уже поняла! Черт. Это не опасно? Чувствительность языка вернется? — я начала переживать, поскольку горло саднило до сих пор.

— Да, все будет нормально... Но не советую больше есть из неопознанных банок.

— Нечего хранить дома такое биологическое оружие, — проворчала я.

— Кажется, ты немного шепелявишь, — хихикнула Вера, — и несколько дней я бы не советовала тебе заниматься чем-то, где нужен будет язык.

— Отлично, Вера. Просто прекрасно.

— Ладно, мне правда пора. Я хочу после слушания поехать домой. Оля приедет поздно, так что предлагаю выпить и что-нибудь посмотреть.

— Я согласна. Возьми мне пива.

— Но я думала, что ты...

— Считай это компенсацией за мой язык, — отрезала я.

— Ладно, я поняла, пока, — усмехнулась подруга и отключилась.

Вера развалилась на диване, вытянув ноги, и держала в одной руке уже начатую бутылку пива, а в другой пульт от телевизора.

— Так скажи мне, — протянула девушка, — все же, почему?

— Что "почему"? — не поняла я. Последние полчаса мы спорили, кто красивее — певица Сиа или Леди Гага, поэтому смысл вопроса был мне не ясен.

— Почему ты изменила Свете? — Вера вперилась в меня взглядом, уперев бутылку в бедро.

— Как это связано с нашим предыдущим разговором? — нахмурилась я.

— Никак, — пожала плечами Вера и сделала глоток, — это просто вопрос.

— Последовательность — не твой конек, верно? — я насмешливо наклонила голову.

— Кто бы говорил, — усмехнулась Вера, — и все же? Ты моя подруга, я считала, что знаю о тебе все, мне казалось, что у вас все хорошо, я и подумать не могла, что ты втайне с кем-то встречаешься.

— Мы не встречались, Вера. И я уже говорила, что совершила ошибку, — этот разговор нравился мне все меньше.

— Но ты даже не задумывалась о том, чтобы наладить отношения со Светой. Ты просто призналась во всем и все. Обычно, если отношения дороги, люди как-то пытаются все исправить. Ты — нет. Почему? — не унималась подруга.

— Вера, что тут можно исправить? Может, в шкафу у тебя есть не только фен, но и машина времени? Тогда позволь, я ей воспользуюсь. И заодно еще вернусь в девяносто шестой и надеру зад той белобрысой сучке с первой парты, что сдала меня училке на контрольной по немецкому.

— Это не смешно, — фыркнула Вера.

— Да ладно, немного смешно. Что ты хочешь знать? — я тяжело вздохнула и села повыше, — почему я не стала умолять о прощении? Почему не просила ее не выгонять меня? Или что?

— Ну, что-то вроде этого. У вас же было все хорошо...

— Да все просто, Вера. Не думаю, что все было хорошо. Мы постоянно ругались. Она постоянно пилила меня, контролировала, будто я ребенок. Хорошо было только в постели. Да и то, — я махнула рукой, — мы трахались, только когда ругались. И хоть делали мы это часто, это мало походило на... не знаю... акт любви.

— Она единственная женщина, с которой у тебя были настоящие отношения.

— Это так. И что ты хочешь этим сказать? Что мы всю жизнь теперь должны быть вместе? Она же не единственная женщина, которая у меня вообще была.