— Да! — ответила я с большим энтузиазмом, чем того требовала ситуация. — Да, я хочу.

Боже, она что, издевается?!

— Извини, я только из душа, думала, успею. Проходи на кухню, я сейчас. Она выпроводила меня в просторную кухню, а сама исчезла в комнате, закрыв за собой дверь. Я же кинулась к раковине, чтобы ополоснуть лицо холодной водой. Если бы была возможность, я бы и лед в штаны напихала, лишь бы стереть из своей памяти образ Марины с влажными волосами, укутанной в полотенце.

Пока я ждала хозяйку, то осмотрела кухню. Очевидно, она переехала совсем недавно. Потому что кое-где еще стояли коробки, а лоджия и вовсе была ими завалена. Видимо, у нее мало свободного времени, чтобы разобрать тут все. Женька, блин, могла бы и помочь своей девушке.

— Ну как ты? — я вздрогнула, неожиданно услышав ее голос за спиной, и обернулась. Лучше бы не оборачивалась.

На Марине были спортивные штаны, которые доходили до щиколоток, а также свободная майка-алкоголичка. Ее плечи были голыми, я видела выступающие лямки спортивного бюстгальтера, а также я видела неплохое декольте. Нет, ее спортивный топ прикрывал все самое важное, но ложбинка была видна, чтоб ее.

— Тут мило, — прокашлявшись, сказала я.

— Тут все в разобранном виде, — усмехнулась Марина. — Хочешь что-нибудь выпить? У меня есть сок, — она показала на холодильник и вопросительно уставилась на меня.

— Нет, лучше приступим к делу, а потом уже… Ну, чтобы не терять настрой, — улыбнулась я, думая только об одном: «Не опускай глаза. НЕ. ОПУСКАЙ. ГЛАЗА.»

— О, как скажешь, — кивнула девушка, — тогда пойдем.

Мы оказались в комнате, которая должна была в скором времени стать спальней. На полу был постелен светлый ламинат, обои тоже были светлые. Несмотря на то, что в комнате был только матрас и тумбочка, в ней было довольно уютно. И еще вкусно пахло. Апельсинами. Или это от Марины пахло ими, не знаю. Также на полу было несколько огромных чемоданов, два из которых были открыты, и из них торчали вещи.

— Чемоданы вместо шкафов? — улыбнулась я.

— Что? А, да, — Марина неожиданно покраснела и закрыла один из чемоданов. Оттуда торчал лифчик, как я успела заметить. И тоже покраснела.

— Ну, где твоя кровать? — спросила я и переложила чемоданчик с инструментами в другую руку.

— Обычно предлагают сначала познакомиться поближе, — засмеялась Марина, чем снова вызвала у меня приступ смущения. Честно, обычно я нормально реагирую на подобные шутки, но, очевидно, не с ней.

— Кхм, да, — усмехнувшись, я уставилась на свои носки.

— Вот, тут каркас, — она показала на дальнюю часть комнаты, где лежали перемотанные скотчем доски.

Я подошла к груде дерева и улыбнулась. Икея. Ну, конечно.

— Почему ты улыбаешься? — Марина уже стояла рядом со мной. Как ей удается так быстро и бесшумно перемещаться?

— Икея. У меня почти такая же кровать.

— А что? Дешево и сердито, и удобно.

Я достала инструкцию и открыла ее. Марина, как ребенок, крутилась рядом и заглядывала мне через плечо. Я чувствовала запах ее геля для душа. Или не геля. Пахло апельсинами.

— Согне… Согн… Сон-ге-санд, — прочитала она вслух и по слогам. — Черт, язык сломаешь с их названиями. Кто вообще их придумывает? Или человек просто садится за компьютер, бьется головой о клавиатуру, и то, что получилось — и есть название. Мне кажется, так и происходит.

— На самом деле, нет, — усмехнулась я. — Эти слова всегда что-то обозначают. Они не вымышленные. Все зависит от категории мебели. Скажем, шкафы, ковры, кровати. Какие-то слова — это топонимы Швеции или других стран. Дании, например. Какие-то слова обозначают города или реки. Еще профессии тоже.

— Серьезно? — Марина подняла бровь, в недоверии уставившись на меня.

Мы стояли так близко, что я разглядела все крапинки в ее глазах. А также небольшой шрам под губой. Наверное, от ветрянки в детстве. Очень милый, красивый шрам.

— Да, — сказала я еле слышно. Тут же придя в себя, я прокашлялась и продолжила: — Ну что, приступим?

— Давай, командуй. Я буду помогать.

***

Спустя час кровать была готова. Это был вариант из белого крашеного дерева с четырьмя ящиками внизу и решетчатым изголовьем. Потом мы перетащили на нее матрас и стояли, осматривая свою работу.

— Мы отличная команда, — весело сказала Марина, поднимая руку, чтобы отбить «пять».

— Да. И ты почти не мешала, — засмеялась я.

— Эй! Я старалась, — она шутливо ударила меня в плечо и ее глаза расширились. Она еще раз ткнула меня в плечо. И еще раз.

— Марина, что ты делаешь? — недоверчиво спросила я. Нет, я не против, чтобы в меня тыкала красивая женщина, но я должна хотя бы понимать, для чего она это делает.

— У тебя такие мышцы, — протянула она, продолжая тыкать пальцем мне в предплечье. — А с виду ты худенькая. Я еще заметила, когда мы матрас перетаскивали.

— Эм… — я смутилась. Снова. — Спасибо.

— Ты чем-то занимаешься? — спросила она, перестав, наконец, пытаться пробить во мне дыру.

— Занимаюсь? — не поняла я. — Чем?

— Ну, в смысле спортом.

— А… Нет. Нет, — покачала я головой. — Раньше занималась легкой атлетикой, но это было много лет назад.

— Почему бросила? — Марина отошла от меня и достала из чемодана довольно объемный пакет.

— Надоело, — пожала я плечами.

Это был наматрасник. Я помогла ей его постелить, и мы снова уставились на кровать, будто на ней лежали голые нимфы.

— Класс. Спасибо тебе огромное, — искренне поблагодарила Марина, повернувшись ко мне.

— Да без проблем. Что следующее?

— В каком смысле? — нахмурилась девушка.

— Ну, Женька говорила, что еще шкафы там… Или стеллажи?

— А. Нет…

— Нет?

— Ну, я думаю, с этим я потом разберусь. Кровать — самое важное. А шкафы соберу со временем, — отмахнулась Марина. — Ты и так устала.

— Давай мы соберем все, что сможем собрать, пока у меня в руках шуруповерт, — улыбнулась я.

— Мне неловко тебя так эксплуатировать, — призналась Марина.

— Перестань. Показывай, что еще?

Мы прошли в другую комнату. Там стоял телевизор, уйма коробок разного размера, а также много досок.

— Тут два стеллажа, — Марина показала в угол комнаты. — Слу-у-ушай, — протянула она, — а может, ну их, эти стеллажи, а ты лучше мне дырку сделаешь?

— Что, прости? — не поняла я последней фразы.

— Дырку, — повторила Марина и слегка покраснела, — в стене в смысле. Мне нужна дырка в стене, чтобы повесить картину, — девушка кивнула куда-то в сторону, и я повернула голову.

У стены стояла картина в красивой раме, на которой был морской пейзаж. Небольшой кораблик, плывущий по волнам на фоне закатного вечернего неба.

— Это очень красиво, — честно призналась я, разглядывая картину.

— Мы с папой вместе ее рисовали, — грустно улыбнулась Марина, подходя ближе. — Незадолго до того, как его не стало.

— Что… Что с ним произошло?

Девушка посмотрела на меня пронзительной зеленью глаз.

— Печень. Он пил много в последние годы. Кто-то всю жизнь не просыхает и ничего, а кто-то… А кто-то как он… — она снова посмотрела на картину. Очевидно, боль от потери отца еще не прошла. Да и вряд ли такое забывается. Родители — это родители.

— Мне жаль, — тихо проговорила я. Я не знала, что еще сказать. А что тут скажешь?

— Спасибо, — улыбнулась она, а ее глаза были чуть влажными. — Я не понимаю, почему я тебе это рассказываю. Я даже Женьке этого не говорила. Правда, она и не спрашивала.

— Спросит, — улыбнулась я. — Ну, что? Ты будешь мне помогать? — я решила, что перевести тему будет самым лучшим вариантом.

Примечание к части

Седьмая, восьмая и девятая части уже на Патреоне: https://www.patreon.com/_Nogaulitki_ Входим в режим "По понедельникам" =)

>

7

Женька заявилась только в половине десятого. Принесла пива и чипсов. За это время мы все собрали и даже кое-что расставили по местам. Пока мы занимались сборкой и уборкой, мы много разговаривали, много смеялись, узнавали друг о друге что-то новое.