Его охватили рыдания.

Дверь медленно открылась.

Появился мистер Томас, сел на край кровати и похлопал Дуэйна по ноге.

– Прости, – пробормотал Дуэйн. Он чувствовал себя спокойнее в присутствии Томаса.

– Не извиняйся, – сказал мистер Томас. – Вообще не извиняйся.

– Я не могу...

– Всё нормально, Дуэйн. Я знаю, это больно. Хочешь, я просто посижу с тобой немного?

Дуэйн кивнул.

Так что Томас сел. Время от времени он похлопывал Дуэйна по ноге, сжимал его лодыжку. Ничего больше. Просто сидел, не заполняя пустоту словами. Сидел, позволяя ему плакать.

Наконец Дуэйн сел, прислонившись к Томасу, который обнял его и притянул к себе.

– Всё будет хорошо, – довольно уверенно сказал Томас. – Ты голоден?

Дуэйн не был голоден.

– Я сегодня останусь дома, – сказал Томас. – Позабочусь о тебе. Если хочешь спать, можешь спать. Все, что захочешь. Это нормально. Мы не обязаны ничего делать. Ты можешь просто расслабиться. Иногда, когда тебе плохо, это всё, что ты можешь сделать. Расслабиться. Подождать, пока всё пройдёт. Если тебе этого хочется, мы можем прокатиться, сходить в кино, сходить что-нибудь поесть. Если тебе этого не хочется, это тоже нормально. Но мы пройдём через это, и я буду рядом, если понадоблюсь тебе.

Дуэйн смущенно потер глаза. Не знал, что сказать, что сделать. Казалось, в его теле не осталось ни сил, ни мыслей.

– Почему бы тебе не посидеть с нами за завтраком? – предложил Томас. – У нас есть немного шоколадного молока. Может, тебе это понравится?

Дуэйн не ответил, но встал с кровати и пошёл за Томасом в коридор. Он был рад отвлечься, рад чем-нибудь заняться.

– Ты в порядке, Дуэйн? – спросил мистер Рэнди, когда он сел за стол.

– Да, сэр, – сказал Дуэйн.

– Ты сегодня остаёшься дома? Если спросишь меня, я скажу, что это похоже на прогульщика. Тебе хорошо спалось?

Дуэйн пожал плечами.

– Не донимай его, – пожурил Томас, ставя перед мальчиком стакан шоколадного молока.

– Я просто веду себя дружелюбно, – ответил Рэнди. – Ты сказал ему, что за шоколадное молоко по утрам взимается дополнительная плата?

– Я позабочусь о его счетах, не переживай.

– Следующее, что ты поймёшь, он будет пить кофе и жаловаться на Ол Мисс Ребелс. Ты фанат Ребелс?

Дуэйн кивнул.

– Ты оказался в правильном месте! – легко произнёс Рэнди. – Конечно, никто в здравом уме не будет болеть за Догов. Я прав или как?

Дуэйн попытался улыбнуться этим ранним утренним шуткам. Рэнди пытался развеселить его, пытался сделать так, чтобы он чувствовал себя лучше. Он не был уверен, что думать о нём, о них обоих – он никогда в жизни не видел однополую пару. Если уж на то пошло, он никогда не видел геев, не был уверен, какие они.

Хотя Томас и Рэнди казались достаточно милыми.

– Вы сегодня будете хорошо себя вести, пока я буду вкалывать? – спросил Рэнди.

– Оу, – произнёс Томас. – Ты зарабатываешь на жизнь?

– Слушай его больше, – отмахнулся Рэнди. – Ты хоть представляешь, как трудно управлять художественной галереей? Иногда у меня бывает больше дюжины покупателей! Это выматывает, бегать туда-сюда, расхваливать картины, читать журналы про искусство – ты знаешь, как много нужно времени, чтобы такой пролистать? И это только если смотреть на фотографии!

Дуэйн попытался улыбнуться, но не смог. Вместо этого он закрыл лицо руками. На него снова нахлынули слёзы. Бесконечные. Бездонные. Поднялись из какого-то глубокого, первобытного места.

– Эй, малыш, я не хотел доводить тебя до слёз, – сказал Рэнди, пытаясь сгладить момент, со строгим выражением лица.

– Он в порядке, – тихо сказал Томас. – У нас будет несколько тяжёлых дней, но мы будем в порядке.

Дуэйн плакал в свои руки, замерев за столом, мир вокруг исчез.

Он почти не заметил, как мистер Томас помогает ему встать, провожает до комнаты, помогает лечь в кровать, сидя с ним и похлопывая его по спине, пока он плакал, уткнувшись в одеяло.

Глава 62

Пока Томас обедал в одиночестве, у него завибрировал телефон.

"Как малыш?"

Томас взял телефон, прочитал сообщение Рэнди и улыбнулся.

"Малыш спит", – ответил он.

"Он кажется хорошим ребёнком. Как держится новоиспечённый папа?"

"Я мог бы спросить тебя о том же..."

"Я потрясающий отчим. Помнишь?"

"Помню".

"Так... ты в порядке?"

"Да. Почему ты спрашиваешь?"

"Я просто беспокоюсь".

"Почему?"

"Я не хочу видеть, как ты снова испытываешь боль".

Томас смотрел на телефон, сбитый с толку резкостью Рэнди.

"Мне не будет больно", – написал он в ответ.

"То же самое ты говорил в прошлый раз. Просто будь осторожен, ладно?"

"Почему ты это говоришь?"

"Просто будь осторожен".

Томас отложил телефон в сторону, нахмурился.

Рэнди был прав, конечно. Он ненавидел это, то, что Рэнди всегда был прав. Совершенно слеп к своим собственным провалам и слабостям, но мог заметить их в других с безошибочной способностью.

Рэнди чувствовал проблему?

Томас взглянул на дверь в комнату Дуэйна.

Факт был в том, что теплеть к мальчику было тяжело. Дуэйн был совершенно милым, вполне нормальным ребёнком, и не было причин, чтобы он чувствовал то, что чувствовал. Но это было. Как он мог в таком признаться? Он едва мог признаться в этом самому себе, едва ли мог принять эту мысль, и все же...

Дуэйн Льюс не был Джереми Триппером. Никогда не будет. Никогда на заменит Джереми. Не заменит его потерю. Может, в этом была проблема. Несправедливо сравнивать Дуэйна с Джереми или ожидать, что он будет таким же, как Джереми.

Дуэйн не был виноват в этом. Никто не был виноват. Никто не виноват. И он никогда не сделает и не скажет ничего такого, что заставит Дуэйна почувствовать себя нежеланным и нелюбимым, и все же...

Он не был Джереми.

Джереми был его сыном. Его "первенцем". Его малышом, его сердцем, светом его жизни, его маленьким вторым пилотом, его ребёнком, его мальчиком. И он любил своего мальчика неистовой, ужасающей любовью.

Он отодвинул тарелку салата в сторону, вытер глаза, чувствуя себя ужасно. Чувствуя вину. Стыд. Но это была правда, не так ли? Мальчик, спящий в постели Джереми, мальчик, только что потерявший мать и отца, красивый мальчик, умный мальчик, красивый ребенок, совершенный во всех отношениях, – Томас ощущал странную отчужденность. Он взял телефон, поискал номер Тэмми. Ему нужно было позвонить ей, сказать ей, что он совершил ошибку. Появилось её имя и контактная информация. Его палец завис над иконкой зелёного телефона. Ему нужно было нажать на эту иконку, позвонить, признать свою ошибку, исправить ситуацию. Сказать ей, что он оставит Дуэйна до тех пор, пока она не найдёт подходящий дом, приёмную семью.

Он положил телефон.

Снова взглянул на дверь в комнату мальчиков.

Что мне теперь делать?

Глава 63

Томас тихонько постучал в дверь комнаты мальчиков, но ответа не получил. Он просунул голову в комнату, желая убедиться, что с Дуэйном все в порядке.

Дуэйн спал.

Удовлетворённый, он пошёл в музыкальную комнату, закрыл за собой дверь и взял свою электрогитару. На музыкальном центре он включил расширенную версию "Вьючного животного" "Роллинг Стоунс". Он убавил громкость, играя на гитаре и подпевая Мику Джаггеру.

Он был не особо ярым поклонником "Стоунс", но у них было несколько коронных песен, без которых он не мог жить. "Заведи меня" всегда помогала ему чувствовать себя лучше, когда ему было плохо. "Эмоциональное спасение" было странной маленькой песенкой, от которой он чувствовал себя невероятно сексуальным. Она называлась музыкой для секса. Для неё он поработал над своими навыками игры на пианино. "Скучаю по тебе" попадало в ту же категорию.