– Да – в один голос отвечаем мы с Дейвом.

– Сначала та история с дверью, потом, оказывается, что ты ходишь на те же собрания, что и я, теперь ещё и оказалось, что ты брат Эдисона. Ты следил за мной и специально всё это подстроил?– я говорю это на одном дыхании, забыв о том, что в комнате находятся Элис и Эдисон.

– Видимо, это судьба – он расплывается в улыбке.

Я не удерживаюсь и прыскаю, закатывая глаза. Ловлю на себе его весёлый взгляд и в итоге тоже улыбаюсь.

– Так вы серьёзно, уже в третий раз, не договариваясь, встречаетесь, друг с другом – растерянным голосом спрашивает Эдисон.

Мы с Дейвом киваем.

– Это просто удивительно!– ахает Элис, складываю ладони вместе, и поднося их к подбородку.

– И правда – поддакивает Эдисон, не отводя от нас взгляда.

– Значит, тебе будет проще проводить время – восторженным голосом говорит Элис – А ты ведь так волновалась из-за знакомства с братом Эдисона, а вот оно как, вы уже знакомы!

–Волновалась?– игриво спрашивает Дейв – Вот как.

– Элис – полушёпотом произношу я, и смотрю многозначительным взглядом на неё.

– Что я такого сказала?– шёпотом говорит она мне.

Я качаю головой.

– Мясо уже почти готово, скоро сядем за стол – говорит Эдисон, обнимая одной рукой Элис – Я помогу пока Элис, на кухне. А ты, Дейв, не хочешь проводить девушку в беседку? Мы скоро к вам присоединимся.

– Без проблем – Дейв смотрит на меня таким взглядом, словно говоря «Я победил». Только вот в чём?

Я стою, скрестив руки на груди, но всё же иду за ним.

На улице дует тёплый и приятный ветер. Время близится к закату. Идеальное время и место для ужина. Дейв идёт молча спереди. Беседка находится прямо на сооружении, что-то похожее на маленькую деревянную пристань, как обычно бывает у рек и озёр на берегах. Дейв садится на скамейку внутри беседки, и кивает на месте рядом с ним. Я смотрю на него с недоумением, но в итоге сажусь рядом.

– Здесь очень красиво, правда?– начинает он разговор, устремляя взгляд на водную гладь. Между нами нет никакой неловкости или напряжения. Я чувствую облегчение в груди и медленно выдыхаю оттого, что он начал разговор первым.

–Да, это невероятное место. Дом прямо на берегу озера и такой прекрасный вид на закат. Ещё месяц назад, я даже и предположить не могла, что сумею радоваться и наслаждаться красотой.

– Почему же?– не понял он.

– Ну, я не разделяла понятие наслаждения эстетикой природы, и всё такое – я заправляю, прядь волос за ухо, и смотрю Дейву прямо в глаза. Я впервые так близко рядом с парнем, и вчера я даже надевала его рубашку. Это непонятные и новые для меня ощущения. Вот так медленно открывать свою душу, впуская туда парня, которого я знаю два дня. Но это чертовски завораживает.

– А сейчас. Ты наслаждаешься каждой мелочью, которая тебя окружает, это заметно. Твои небесно-голубые глаза искрятся от одного взгляда на этот закат или это озеро.

– Я становлюсь другой – признаюсь я.

– Я знаю. Я ведь говорю, это видно, по тому, как ты себя ведёшь и как ты говоришь. Только вот ты уверена, что ты становишься другой, может ты всегда была такой?

Я отрицательно качаю головой.

– Поверить не могу, что разговариваю на такие темы с парнем – усмехаюсь я.

– То есть, ты никогда не общалась с парнями?– его взгляд невозмутим. То ли он настолько этому удивлён, то ли просто в смятении.

– Нет. Я уже говорила, что у меня никогда не было друзей, только Кайла, а после её смерти я совсем ни с кем не общалась. С одноклассниками в школе мы обсуждали лишь уроки, и ни разу вместе не тусовались или что-то в этом роде.

– Это странно – хмыкнул он.

– Да, знаю. Ты не представляешь, насколько мне было страшно переезжать в Чикаго, знакомиться с другими студентами или сокурсниками. Даже в комнате я живу одна, так мне легче. В общем, я мизантроп.

– Возможно, но я бы назвал твой случай антропофобией.

– Ан-тро-по-фо-би-я?– по слогам произнесла я, нахмурив брови.

– Да, …– он хотел что-то сказать, но я его перебила.

– Это болезнь, верно?

– Верно. Психологическая. Это боязнь людей или компании людей, боязнь заводить знакомства или доверять – отвечает он, смотря на меня слегка задумчивым взглядом.

– Увлекаешься психологией?– не отстаю я.

– Я бы так не сказал. Однажды я прочитал книгу по психологии, и там было много информации о раздвоении личности, типах людей и вот таких фобиях.

– А ты не промах – пробормотала я, не отводя от него взгляда.

– А ты сомневалась?– он непринуждённо улыбнулся, и его глаза заискрились.

– Я не могу не сомневаться. Я едва тебя знаю – ровным голосом говорю я.

– Так мы сейчас разговариваем и узнаём, друг друга – он хитро улыбается.

– И то верно – отвечаю я.

– Вчера я так и не понял, почему же всё-таки ты не заводила друзей-парней и ни с кем не встречалась.

– Я говорила, что мне достаточно было Кайлы, а все парни из нашей школы были просто придурками – признаюсь я, и отвожу взгляд. Это вопрос немного поставил меня в неловкое положение – Да и мне это было ни к чему, а вот после смерти Кайлы я осталась совсем одна и о новых знакомствах или дружбой с одноклассниками я и думать не могла.

– Вот как – мягким голосом отвечает он – Я думаю, что тяжело быть совсем одному, ну не считая родственников, ведь общение с ровесниками всегда даёт тебе что-то новое: эмоции и чувства.

– Наверное, я боялась, что моим доверием могут воспользоваться подлым образом, и мне было бы обидно, тогда я бы стала переживать и нервничать. Боль потери угасала медленно, так что какое-нибудь предательство я бы просто не вынесла, к тому же мне совершенно нельзя нервничать

– Выходишь из себя и кидаешься на всех?– усмехнулся Дейв.

– Если бы, – хмыкнула я – когда я нервничаю, то начинаются приступы острой и невыносимой головной боли, в худших случаях падаю в обморок. Но это также происходит, когда я предаюсь воспоминаниям о Кайле и маме.

– Твой злейший враг – это твоя нервная система – он смотрит на меня спокойными глазами и его голос звучит уверенно.

– Джордж Оруэлл – таким же уверенным голосом говорю я.

– Ты читала «1984»?– он явно удивлён.

– Да, это одна из лучших антиутопий, которую я читала. Прочитав её, я убедилась, что любовь, о которой пишут в романтических романах, не бывает такой в жизни. Было много сделано выводов, но мне запомнился этот.

– Я уж было хотел блеснуть умом, а ты, как оказалось, читала. Хотя мне нужно было догадаться.

– А что же ты думал, что раз девушка, то читаю только монотонные и сопливые романы?– на самом деле я любила читать романтику, просто его антифеминизм меня вынудил сказать назвать их «Сопливыми»

– Нет, конечно, нет – он улыбнулся и добавил – Ну если немного.

– Совсем чуть-чуть?– подсказываю я.

– Да, верно, чуть-чуть – он облегчённо вздыхает и смотрит на меня странным взглядом.

– Чего ты так смотришь?– скрестив руки на груди, говорю я.

– Ничего. Я удивлён тем, как на тебе отразилась смерть твоих близких, я ни в коем случае не проявляю жалость, знаю, как это раздражает и ничуть не помогает.

– Это верно – кивая, произношу я.

– Вопреки всем этим ужасным последствиям и не побоюсь этого слова, страданиям, ты не сломалась, в этом я могу быть уверен. Уверен, что ты считала себя сломленной, но это не так, может, и было тогда, но сейчас ты сильная, Месси. Я убеждён в том, что двигаться дальше тебя просили многие, но ты не делала этого.

–Да…погоди, откуда ты это знаешь?– я в смятении. Он буквально считывал информацию с моих глаз. Каждое его слово-правда. Я действительно не хотела «Идти дальше», когда все вокруг усердно об этом твердили. Это мне совершенно не помогало, а только, как сказал Дейв «Раздражало».

– Сейчас ты делаешь это, Месс. Ты идёшь дальше. Знаешь, почему?– он заканчивает свой монолог с такой интонацией, чтобы я поняла, что сама должна продолжить.

– Потому что сейчас, я захотела этого сама. Действительно захотела – догадываюсь я и понимаю, что если я раньше сомневалась, то сейчас, после слов Дейва я уверена. Уверена, что нужно разрушать стены, и почувствовать эту жизнь, по-настоящему. Единственное, в чём я не уверена – это, хватит ли мне на это сил? Поменять взгляды о жизни и о мире в целом? Я снова всё усложняю. Даже в собственных мыслях я сомневаюсь, чёрт побери.