Погруженная в невеселые думы о том, что ситуация в чем-то повторяется, я решила сделать привал, чтобы отдохнуть и решить, что делать дальше. Вдали от дома я вдруг почувствовала, как скучаю по нему. Мне стало любопытно, что сейчас делает мама? Наверное, ужинает где-то в ресторане с коллегами в Амстердаме и даже не думает обо мне. Завтра она вернется из командировки, и папа расскажет ей о том, что я уехала к подруге. Должно быть, он уже прочел мою записку и сейчас отдыхает у телевизора с пультом в обнимку. Все как обычно, наш дом едва ли заметил мое отсутствие. Это одновременно и успокаивало, и вызывало тоску. Исчезни я, моя семья не скоро бы узнала об этом. Я никогда не ощущала себя в безопасности, под теплым крылышком или за каменной стеной, называть можно по-разному. Должно быть, поэтому я росла диковатой, полагающейся во всем лишь на саму себя, и чересчур самонадеянной. Но длилось это недолго.
Когда со сбором палатки было покончено, я достала из недр рюкзака помятые бутерброды и принялась за них с нечеловеческим аппетитом. Только теперь я поняла всю степень своей усталости, одиночества и разочарования. Уставившись в одну точку, я дожевывала последний бутерброд, невольно напоминая себе тех пасущихся лошадей, мирно жующих траву. Впереди меня, как на ладони, сверкал наш ночной город. Городская суета осталась где-то там, в десятках милей от меня, а я возвышалась над всем этим среди мрачных горных рельефов. Позади и справа от меня расстилался хвойный лес, ароматы которого в сочетании с озоном все еще иногда посещают меня в сладких сновидениях. А небо… Вы когда-нибудь ночевали в горах? Таких ярких звезд ни за что не увидишь даже на окраинах города. Здесь ночное небо напоминало бескрайний бархат, а рассыпавшиеся вокруг серебристой луны звезды – гирлянду, которую я перестала снимать с синих портьер своей комнаты с позапрошлого нового года. Вдруг в какой-то момент в моем сознании что-то резко поменялось. Потянувшись и не сдерживая широчайший зевок, я огляделась и прислушалась к тишине. То была совсем не та тишина, к которой мы привыкли. В этой я впервые в жизни услышала стук своего сердца. Не только услышала, но и почувствовала его, как и все тело, каждый палец, каждый сантиметр… Несмотря на ломоту в мышцах, оно было как никогда живым. В этой абсолютной тишине впервые робко заговорил со мной мой внутренний голос, прежде смущенно откашлявшись и попробовав свой тембр на пустой сцене моей одинокой души. Я больше не чувствовала себя никому не нужной. Он говорил о том, насколько опасной выглядела вся моя затея совершить горный поход в одиночку. Он ругал и отчитывал меня, а я краснеющей школьницей выслушивала его ворчания и молча кивала. Чтобы отвлечься, я переместила свое внимание с себя на природу, во власти которой я оказалась по собственному желанию. Спустя много лет, я поняла, что все то, что произошло со мной в том странном путешествии, было необходимым этапом моего взросления, но тогда я просто шла к ней с распростертыми объятиями, повинуясь юношескому порыву и полностью полагаясь на интуицию, стряхивая мысли разума из головы.
Воспоминания об этом откровении, которое случилось со мной той ночью, я пронесла через всю жизнь. Все прежние переживания казались ничтожными. Погоня за имиджем перед школьными товарищами, вертелки перед зеркалами, которыми, к счастью, я была заражена в гораздо меньшей степени, нежели мои знакомые, марки одежды, телефонов – всю эту «мишуру» можно перечислять еще долго – тогда вызвала тошноту, настолько явную, что мой скромный ужин едва не вышел обратно. Я сидела, застыв в одной позе, а мимо меня галопом проносились кадры из моей жизни, превращаясь по пути из элитных скакунов в водосточных крыс. То был лишь первый шаг к духовному росту, и, признаться, я немного испугалась его. По земле, на которой я жила, росла и развивалась, побежали трещины, и я растерянно глазела по сторонам в поисках истины. Но я была настолько физически вымотанной, что глаза начали закрываться сами, и я только и успела залезть в спальный мешок, прежде чем погрузиться в крепкий сон.
Когда я проснулась, солнце уже было в зените. Вдали от будильников, родительских просьб проснуться или хотя бы выключить весь мой оркестр из любимых рок-хитов, я была предоставлена самой себе. Я могла делать все, что хочется, и никто не сможет запретить мне это. Правда, в рамках обстоятельств, весь этот волшебный список возможностей ограничивался лишь несколькими пунктами. Желания есть тоннами конфеты, занять душевую на полчаса, тренируя вокальные данные, играть часами в компьютерные игры, пока не опухнут глаза, сейчас точно так же оставались заоблачными. Кроме развития вокала. Я улыбнулась самой себе и зашагала веселее под слова из «Катюши».
Вскоре по пути возникла еще одна проблема. Лямки от рюкзака так сильно впивались мне в плечи, что появились болезненные ссадины. Я немного сдвинула их в сторону, но это помогло ненадолго. Нужно было найти что-то мягкое, чтобы подложить между ними и воспаленной кожей. Я недовольно поморщилась: какая же я все-таки неженка! Но с каждым шагом боль становилась все сильнее и отравляла всю задумку, поэтому я начала активно размышлять о том, как исправить проблему. Очень кстати мне вспомнились советы бабушки прикладывать лист подорожника по любому поводу. Тогда я лишь улыбалась и отмахивалась, а сейчас эти советы (за неимением других) уже не казались нелепыми. Я скинула свою ношу и огляделась. И снова это ощущение единения с природой, которое волновало и придавало одновременно и силы, и смирение. Блаженно прикрыв глаза, я вдохнула поглубже этот чистейший воздух, стараясь заполнить им всю себя. Затем обернулась назад и ахнула. Пока я бодро шла вперед и вверх, позади оставались редчайшей красоты пейзажи. Почему же я не замечала их на своем пути? Я глядела лишь перед собой, на редкую траву среди разбросанных камней, на свои кроссовки, которые все также мертвой хваткой сжимали мои отекшие стопы, лишь иногда вглядываясь вдаль, чтобы определить маршрут. Как и в самой своей жизни… Свои ранние годы я провела в марафонском забеге до заветного финиша – окончания школы. И уже готовилась к новому – с минуту отдышавшись, вскочить с низкого старта в ворота университета, за которым прыжком очутиться на работе, перескакивая через ступеньку, подняться по карьерной лестнице, по пути прихватив с собой за руку зазевавшегося принца и домчаться до края жизни. От этой мысли меня передернуло. Почему-то в школах до сих пор не преподают уроки жизни. С каким наслаждением я бы обменяла все эти бесконечные тоскливые часы математики на несколько занятий, где нам рассказали бы о том, как устроен мир, научили бы замечать простые радости жизни, находить счастье в мелочах, безошибочно определять свое среди ужасающего многообразия, с которым мы сталкиваемся каждый день, напоминая слепых котят без всех этих знаний. Бесценные минуты утекают сквозь пальцы, пока мы лишь пытаемся осознать, кто мы и что нам делать на этой земле. Несмотря на все сюрпризы, предстоящие в этом моем первом серьезном приключении, это стало, пожалуй, одним из немногих правильных решений за все годы жизни. Кто-то шепнул мне на ушко о том, что пора… Что именно, я тогда не понимала, но послушно делала то, что велит мне сердце. И, замирая от красоты величественных рельефов на фоне бирюзового неба, солнечного света, причудливо выбивающегося сквозь скалы на узкую тропинку, по которой я шла, елочных макушек где-то под ногами, я думала о том, сколько, должно быть, прекрасных моментов я так же упустила, не оглядываясь по сторонам. Мне следовало родиться мальчиком, возможно, мое упрямство и сосредоточенность на чем-то одном помогли бы мне достичь небывалых успехов. Правда, нужны ли бы они мне были, эти успехи, или я устало свалилась бы на пьедестале прямо на все свои награды?
Погруженная с головой в размышления, я не сразу заметила, как тропинка сузилась до такой степени, что впервые за путешествие мне стало страшно. Я резко взглянула вниз и почувствовала сильное головокружение. Страх усилил камень, который я задела носком, полетевший вниз и упавший в бурлящую реку метрах в десяти от меня. На несколько секунд я остановилась и замешкалась, не зная, что делать дальше. Что впереди, что позади меня таилась опасность. Если я захочу вернуться, я вновь должна буду аккуратно пройти около двадцати шагов, рискуя зацепиться одеждой или рюкзаком за сухие торчащие из скал ветки. А впереди – неизвестность. Единственное, что я видела, это то, что тропинка там чуть шире, что и определило мое решение двигаться вперед. На полусогнутых ногах я нерешительно делала шаг за шагом, с нарастающим страхом замечая, как эта дорожка становится все более наклонной. Мгновение – и я уже отчаянно хватаюсь за тонкие ветки какого-то засохшего куста, а ноги болтаются над пропастью. Один за другим, камни летели вниз, а я держалась, как дикая кошка, когтями, локтями, содранными до крови, а потом и грудью… Чертов рюкзак мешал мне подняться, и я сильно пожалела, что на нем не было какой-нибудь кнопки, при нажатии на которую он бы расстегнулся и улетел. Одной ногой я нащупала что-то твердое и изо всех сил оттолкнулась, выбравшись наверх. Должно быть, за эти секунды я внезапно повзрослела. Мое детство улетело вниз, и теперь я стояла, дрожа, как хрустальные капли на сосульках. Мне внезапно разонравились игры с огнем, опротивела собственная беспечность и жажда приключений несколько поугасла. Именно тогда я осознала, что есть нечто, что сильнее меня, то, что я не могу контролировать. Однако я ведь смогла воспротивиться обстоятельствам и вцепилась мертвой хваткой за жизнь, но, быть может, высшие силы просто захотели меня проучить за вопиющую самоуверенность, граничащую с глупостью, и научить осторожности? Когда я отдышалась и немного успокоилась, все вопросы разлетелись в стороны, а вперед снова выступил неконтролируемый страх. Нужно было как-то выбираться оттуда и, несмотря на то, что до того места, где дорога снова становилась безопасной, оставалось всего несколько шагов по склону, я решила вернуться. Осторожно, как охотящаяся на антилопу пантера, я добралась до знакомого поворота, села на корточки и расплакалась. Вместе со слезами выходил леденящий ужас, который сковывал меня от головы до пят. То, что начиналось, как веселое приключение на летних каникулах, превратилось в очень отрезвляющий урок. Жалею ли я о том, что это произошло? Нет. Это встряхнуло меня и изменило курс направления моей покачивающейся на волнах жизни лодки. Очень хрупкой лодки, как выяснилось.
