Пройдя немного по улице, Дерек несколько успокоился и просто сунул голову под струю фонтана, давая ей как следует остудиться. Глупо вышло, но оборотни — не вампиры, которые могут играть словами и прятать свои чувства. Тут все иначе: что перед глазами, то и на языке…и Дерек упрямо твердил себе, что все сделал правильно, но почему-то все равно чувствовал себя паршиво. Успокаивало одно — охотники были далеко. У Элли остался его коммуникатор, а, значит, переступив, гордость она сможет найти себе укрытие, и, кто знает, может, они еще увидятся, во всяком случае, он этого хотел, и это его удивляло и раздражало одновременно.
«Да что с тобой…увидел сучку и мозги поехали…тебя нашпигуют свинцом в первую же луну, если нос высунешь, а ты стоишь тут как осел и переживаешь, что она там себе думает…какой же ты кретин, Дерек, и хорошо, что тебя пристрелят, дебила.»
Он сел на край фонтана, утирая с носа влагу и решая, куда пойти дальше. Итальянцы потихоньку начинали высовывать носы из прохладных кафешек. Недалеко от Дерека, тоже у фонтана, но на земле, сидел бродяга-попрошайка. Солнце нещадно жарило его грязную голову, но мужчина и не думал уходить. Он просто смотрел по сторонам, наблюдая за жизнью вокруг. Почти так же, как Элис… Мысли снова возвращались к ней, избавиться от них было невозможно. Но все-таки Дереку удалось решить, что делать дальше, несмотря на навязчивые ассоциации с девушкой и воспоминании о ее прикосновении.
Дойдя до вокзала, он убрал сумку в камеру хранения, чтобы не мешала при ходьбе, и снова втянув воздух, пошел по следу. Лучший способ защиты — нападение. Если уж ему испортили утро, он постарается изгадить ребятам с серебром день, и причем капитально, а вечером никто не отменял визита в тот стрип-бар, напротив отеля. Может, Элли… Он едва не зарычал, понимая, что, видимо, никогда теперь не перестанет думать о ней, и зашагал по теневой стороне улицы на север.
Охотники — ребята самодовольные. Они и не думали прятаться. Зачем? Полнолуние было всего два дня назад, сейчас каждый уважающий себя оборотень наслаждается покоем и восстанавливает силы. И уж точно не ищет встречи с серебром. Так что Дерек безошибочно шел на их запах. Ребята расположились в итальянском баре недалеко от футбольного стадиона и потягивали пиво, болтая. Их было всего трое мужчин, вервольфу они были незнакомы. Видимо, действительно, простой патруль.
Скрывшись от глаз ребят за толпой туристов, Дерек прекрасно разглядел их, но это были рядовые солдаты. Ничего опасного, и от этого стало еще хуже. Будь опасность реальна — он хотя бы не чувствовал себя так глупо сейчас. Это мог быть прекрасный день, и он мог провести его с ней, если бы… В сотый раз обругав себя, он решил сделать то, что обычно делал, когда на душе становилось паршиво, — пойти напиться. И черт его знает почему, но ноги сами его вынесли к отелю Анжи, где в баре он и окопался, конечно, не надеясь, что после утренней разборки она захочет его видеть. А самого Дерека, как назло, продолжали преследовать ассоциации. Живой оркестр наигрывал хорошо знакомую мелодию, и молодой певец затянул:
When I think of all the times Iʼve tried so hard to leave her,
She will turn to me and start to cry.
And she promises the earth to me and I believe her
After all this time I donʼt know why
Оборотень только вздохнул, опрокинув третий стакан виски, и жестом попросил еще. Девушка-бармен, и без того с интересом поглядывавшая на парня с самого первого стакана, подала ему четвертый стакан и дружелюбно улыбнулась.
— Почему вы быть такой грустный в такой чудесный день? — ее английский был ужасен, но акцент довольно мил. Смуглая кожа, оливковые глаза, кудрявые волосы. Типичная итальянка.
— Нельзя же каждый день ходить с улыбкой до ушей, — примирительно отозвался оборотень по-итальянски, смотря на нее с интересом и радуясь, что тишину его размышлений нарушил ее голос. Она была красива и приятно пахла, он опустил глаза, разглядывая ее имя на бейджике, прикрепленном на большой груди. Девушка тут же просветлела лицом, что ей не нужно выдавливать из себя английские слова, и защебетала уже по-итальянски:
— Но надо обязательно развеять грусть, если она пришла. Когда человек долго грустит, это плохо, это может привести к болезням, — белозубая улыбка была очаровательна. А на бейджике значилось просто: Мишель.
— А как ты обычно прогоняешь грустные мысли, Мишель? — Дерек снова почувствовал себя в своей стихии и развернулся от музыкантов к девушке, поигрывая напитком в бокале.
— Ну, мои братья очень любят спорт…вы знаете, в Италии все очень любят футбол, — девушка оперлась о барную стойку, подавшись чуть вперед, к Дереку, — Поэтому, если у них есть время, то обычно они тащат меня играть с ними. Но если я одна, то обычно я просто гуляю. И купаюсь в море…без купальника.
Что заставило Мишель сказать последние два слова — она сама не поняла. Зато это легко понимал оборотень. Животный магнетизм всегда действовал на девушек так. На всех, кроме… Декольте в рубашке Мишель и алкоголь в стакане помогли отвлечься от Элис. Привычная мягкая улыбка снова заиграла на губах оборотня, и он оставил уже ненужный бокал, смотря в глаза девушке.
— Интересный способ…правда помогает? — он словно невзначай протянул руку, касаясь пальцами ее курчавого локона и склоняя голову на бок в зверином жесте, как делала вчера Элис. Ее лицо все еще стояло перед глазами, но тревога и раздражение на себя стали уходить. Все же женское внимание было нужно зверю не меньше, чем им — его.
— Очень, — голос Мишель стал чуть тише, сердцебиение участилось. Прикосновение и поведение Дерека заставляли итальянку забыть о работе и планах на вечер, — У меня смена два через два…завтра и послезавтра выходные. Братья заняты…и я собиралась поехать в Геную, к морю, — оливковые глаза выдавали реакцию девушки на оборотня ничуть не меньше, чем ее дыхание.
— А не боишься ехать одна? Красивой девушке лучше иметь компанию для путешествий, — Дереком все больше завладевала мысль поддаться желанию и удрать с ней из города, так было куда легче и проще забыть об Элли. Она-то наверняка уже и думать о нем перестала. Почему-то это снова обидно кольнуло его изнутри.
— Если хочешь, можешь поехать со мной, — так же легко перешла на «ты» Мишель, улыбаясь. Она хотела, чтобы он поехал с ней, это чувствовалось во всем — взгляде, улыбке, запахе.
— Я свободен завтра… Так что не вижу причин отказываться. А до скольки ты работаешь сегодня? — девушка сама не заметила, как ее рука уже оказалась в ладони Дерека, а его указательный палец поглаживал тонкую венку на запястье.
— Еще три часа до конца смены, — улыбнулась Мишель, явно обрадованная согласию совершенно незнакомого мужчины ехать с ней на море, — Но если хочешь, я могу попробовать подмениться…и поедем сейчас…эмм…
Итальянка запнулась, осознав неожиданно, что так и не узнала имени парня перед ней.
— Я могу и подождать… — парень наклонился, водя носом по ее руке и лукаво подмигнув ей, тихо представился, — Дерек.
Он включился в игру с головой и любил немного раздразнить себя ожиданием, тогда все эмоции и ощущения были ярче. Только сейчас он понял, что ночь, проведенная рядом с Элли, ее запах и близость, ужасно его завели, но вот почему он не осмелился к ней прикоснуться — было загадкой.
— Дерек, — тихо повторила Мишель и кивнула. По коже итальянки пошли мурашки, но это была ожидаемая реакция на такое поведение оборотня. С трудом оторвав взгляд от парня, девушка попыталась вернуться головой «на работу». Парень между тем слегка сбавил обороты, давая ей понять, что он смиренно дождется ее, развалившись на барном стуле и неспеша глотая янтарный напиток. «Глаза как виски» — снова вспомнил он слова уличного музыканта.
Мишель, хотя и не могла игнорировать Дерека рядом, смогла доработать свою смену без особых происшествий. Когда до означенного времени оставалось 5 минут, она бросила на парня взгляд и, чуть улыбнувшись, ушла в комнату персонала, чтобы забрать свои вещи. Для вервольфа же ничего не изменилось…музыканты продолжали играть, люди приходили и уходили. На площади шумел фонтан, гуляли туристы. Охотников не появлялось, но и Элис — тоже. Ее запах словно растворился в потоке людей и близости Мишель. А может, она уже сама покинула город. Так или иначе…она не пришла ни раньше, ни в означенное Дереком время, ни позже. Так что, когда итальянка открывала машину — маленький красный «матиз» — и садилась за руль, оборотня ничто не держало в Милане.
