Но ее приезд означал, что она будет здесь, когда придет Хоуп. Меня словно озарило... Эта хитрюга все спланировала! Она использовала сладости как секретное орудие, чтобы приехать.

Легкий стук в дверь оповещал о приходе Хоуп. А моя мать была в пути.

Вытерев руки полотенцем для посуды, я бросил его на стол и поспешил к двери. Я снова ощутил страх у порога, такой же, как и ночью перед посещением «У Романо».

От вида девушки захватило дух. Мягкий, струящийся топ зеленого оттенка подчеркивал ее глаза. Капри и босоножки на каблуке делали ее чуть выше. И словно этого было недостаточно, чтобы выбить весь воздух из моих легких, она распустила волосы. Обрамляющие ее лицо большие локоны свисали, ниспадая на плечи.

– Ты выглядишь потрясающе.

Она улыбнулась моему комплименту.

– Спасибо,– девушка протянула пакет. – Я принесла тебе кое-что.

– Спасибо, не стоило.

– О, думаю, что стоило, – ее глаза заблестели, и я понял, что в этом пакете было что-то, относящееся к нашим отношениям.

Заглянув внутрь, я увидел что-то ярко-розовое и вроде кружевное.

– Женское белье? – я поиграл бровями, и она рассмеялась.

– Почти.

Приняв пакет, я вытащил содержимое и начал хихикать.

– Будешь надевать это во время готовки и думать обо мне.

Ее улыбка была широкой и озорной.

Я вытянул подарок и прочитал надпись на фартуке вслух.

– «Поцелуй шеф-повара», – я изогнул бровь.– Надену его, если ты пообещаешь следовать инструкции на нем.

– Может быть, и последую, – ответила она, не дав застать себя врасплох.

Беззаботная Хоуп мне нравилась больше. Было приятно видеть ее такой.

Я опустил фартук и шагнул к ней.

– Может быть, сначала нам стоит попрактиковаться? Ну, знаешь, чтобы я знал, что ты сможешь выполнить свою часть сделки.

Немного склонив голову в сторону, она посмотрела на меня изучающе и невольно облизнула губы языком. Я обнял ее за талию и притянул ближе к себе. У нее участилось дыхание, и мне понравилось, что я смог тронуть ее.

– Надеюсь, ты готова приступить к тренировкам?

Она молча кивнула. Я приблизился ее губам еще немного. Но когда наши рты соприкоснулись, визгливый голос матери вырвал меня из тумана похоти.

– Трэвис Тейт Донован! Ты должен впустить девушку внутрь, прежде чем лапать ее!

 Хоуп попыталась отстраниться, но споткнулась. Я подхватил ее для поддержки и прижал к себе. Она положила свои руки на мои, словно хотела убрать их с себя, но я ей этого не позволил.

– Кстати, моя мама обещала заехать, – я прошептал рядом с ее ухом, пока ма поднималась по ступенькам к крыльцу.

– Ну, ты действительно миленькая, – усмехнулась она. – Неудивительно, что мой Трэвис так тобой поражен!

Я широко улыбнулся, потому что Хоуп не могла видеть выражение моего лица.

– Давайте зайдем внутрь, я сейчас состряпаю вам десерт на скорую руку, – мама прошла мимо нас, но, перед тем, как войти внутрь, повернулась, чтобы бросить через плечо: – Зови меня, Мэриэнн, дорогая.

– Здрасьте, – нервно пробормотала Хоуп. – Я…

– О, милая, я знаю, кто ты такая, – ма подмигнула и продолжила путь в мой дом.

Хоуп мгновенно вырвалась из моих объятий. Ее злобный взгляд заставил меня рассмеяться.

– Она сумасшедшая и, как все женщины, любопытная, но это добрейшей души человек. Не бойся ее, она почувствует твой страх, и тогда, принцесса, у нас будет куча неприятностей, – я соединил свои пальцы с ее, и прежде чем Хоуп успела поспорить или попытаться вырваться, протащил ее через парадную дверь на свою кухню.

Ни в коем случае я не позволю ей убежать. Если я упущу такую замечательную девушку, ма надерет мне задницу.

ГЛАВА 14

Хоуп

По взгляду Трэвиса можно было сказать, что он испытывал дискомфорт, и мне это понравилось. Он всегда был уверенным в себе, таким собранным и сдержанным. Но стоило появиться его матери, и он не мог усидеть на месте и стал дерганным, словно в его штаны пробралась колония красных муравьёв.

Великолепно!

– Он был настоящим сорвиголовой, – сделав десерт, Мэриэнн уселась за стол напротив меня.

Она рассказывала истории о сыне, не подавая никаких признаков того, что планирует уходить. Мне они безумно нравились, но по кислому выражению лица Трэвиса было ясно, что тот присутствию матери не рад.

– Невозможно было сосчитать количество болячек на его локтях и коленях, но могу сказать, что их было очень много. Дело в том, что Трэву было все равно, упал он или ударился, он просто отряхивался и продолжал делать то, что делал. Ссадины и кровь его не волновали. Правда, после одного случая...

– Ma, – предостерегающе буркнул Трэвис, и стало понятно, что история была захватывающей. Пусть забавной, но унизительной, но скорее всего в ней было что-то, что я могла бы использовать в будущем против него.

– О, пожалуйста, расскажите, – от моих уговоров глаза Трэвиса сузились, словно он пытался меня запугать. – На самом деле, мы можем проболтать с вами весь вечер, чтобы вы поведали мне все, что вспомните, – я чуть ли не рассмеялась над тем, как рот мужчины в досаде приоткрылся. Его глаза расширились, он переводил взгляд между своей матерью и мной, прежде чем покачать головой в неверии.

– Мама расскажет последнюю историю, – объявил он. – Ужин готов, и теперь, когда у нас все-таки есть десерт... – от меня не ускользнуло, что его взгляд упал на мою грудь и он ухмыльнулся. Внезапно мне расхотелось слушать всякие грязные истории, потому что я жаждала побыть с ним наедине. – Хотя, после этого рассказа вам потребуется немного времени, чтобы перестать ржать. Мне же придется как следует потрудиться, чтобы восстановить свое эго.

– Все так серьёзно, хах?

Его мать хихикнула, а Трэвис просто покачал головой и закрыл лицо руками.

– Это то, о чем я предпочитаю не вспоминать и не трепаться. Тринадцатилетний мальчишка не должен подвергаться такому стыду.

– Миссис Митчелл хотела только помочь! – Мэриэнн попыталась принять серьезное выражение, но в ее глазах плясали смешинки.

– Ребята дразнились и смеялись надо мной после этого еще много лет, – Трэвис прислонился к столешнице бедром и провел ладонью по лицу. – Трипп до сих пор подкалывает меня.

– Миссис Митчелл была медсестрой, – вставила его мать.

– Была за двадцать лет до того события, – Трэвис стал выглядеть еще более несчастным. Его щеки порозовели, а я просто откинулась на спинку стула и наблюдала за развернувшейся передо мной сценой. – Ей было девяносто три года.

– Она не хотела ничего дурного, просто взглянула на рану.

Его глаза расширились, а руки взлетели вверх.

– Черт возьми, ма, мне было тринадцать, такие вещи случаются! Это было никак не связано с ней, и вдобавок, – он посмотрел на меня, а затем быстро отвернулся, бурча себе под нос, – у нее были ледяные руки.

Я совершенно не понимала, о чем они говорили.

– Трэвис спрыгнул с трамплина, который мальчики сами соорудили между нашим домом и домом Митчеллов, – Трэвис медленно ретировался с кухни в гостиную, качая головой. – Он неудачно приземлился, у него соскользнула нога, и он сильно ударился, прежде чем кувыркнуться. Мальчишки устроили настоящий беспорядок, пока делали трамплин, но ничего за собой не убрали, поэтому, катаясь по земле, Трэвис наткнулся на гвоздь, торчащий в одной из досок.

Мне стало плохо от этой мысли, но я с интересом продолжила слушать.

– Миссис Митчелл увидела все это, и, будучи бывшей медсестрой, выбежала из дома так быстро, как только могли ее старые ноги, – я представила себе маленькую трясущуюся старушку, которая двигалась через лужайку. – Когда она увидела кровь на брюках Трэва, она решила осмотреть рану.

– Где же его задел гвоздь?

Я так увлеклась историей, что наклонилась вперед и сложила локти на стол. Мой взгляд был прикован к Мэриэнн, так что, когда ее глаза стали похожими на блюдца, прежде чем она указала ими вниз, мои собственные расширились.