Вы имеете в виду Авраама Хьюлетта? - сразу же дога дался Джандерс.
Совершенно верно.
Если бы он смог разводить свиней или поставлять мне говядину... Да, я мог бы скупать все это у него. А он не поду мывал о том, чтобы выращивать сахарный тростник? Мне по надобится очень много сахара.
Я поговорю с ним касательно этого, - в задумчивости произнес Уиппл.
Вы считаете, что ему придется оставить церковь в Ха не? поинтересовался Джандерс.
Да. Боюсь, что собранием в Гонолулу он будет отлучен от церкви и лишен духовного сана.
Некоторое время капитан Джандерс ничего не говорил. Ему не хотелось обижать преподобного Хейла, с которым ему предстояло жить в непосредственном соседстве, и все же ему
всегда нравился тот честный подход к жизни, которым отличался доктор Уиппл.
Знаете, что я хотел бы сделать, - медленно проговорил капитан. - Если бы Хьюлетт смог доставлять свой товар ко мне во время китобойного сезона... вовремя и в хорошем со стоянии. .. я думаю, я смог бы найти применение всему, что он мне предложит. Но мне нужно кое-что еще, что, возможно, он не захочет мне отдать.
Что же это? - поинтересовался Уиппл.
Я слышал, что его жена имеет большой участок земли в Хане. Это больше, чем потребуется Хьюлетту для фермы. Кста ти, это не тот ли сухопарый тип с большими выпученными гла зами, который спал вместе с вами в одной каюте? Значит, все верно, именно его я и имею в виду. Я бы хотел, чтобы мы с ним подписали соглашение, и я стал бы арендатором той земли. Я бы подсказал ему, что и в каких количествах следует выращивать, и тогда ему больше не пришлось бы беспокоиться о том, где раз добыть средства к существованию, пообещал Джандерс.
* * *
Когда наступило время отплывать на бриге "Фетида" в Гонолулу, Эбнер с радостью отметил про себя, что все неприятные воспоминания рассеялись, а обиды улетучились. Ведь сейчас ему снова предстояло делить с Джоном Уипплом одну каюту. Правда, его радость значительно уменьшилась, когда он увидел, что на каноэ, прибывшем с другого конца острова, приплыли миссионер Авраам Хьюлетт, его симпатичный мальчик Эбнер и жена-туземка, которую звали Малиа (так местные жители произносили имя "Мария").
Они поплывут вместе с нами? - насторожился Эбнер.
Конечно. Если не будет их, не будет и никакого судилища.
А это удобно: плыть с Хьюлеттом на одном корабле?
Мне все равно, тем более, что я буду голосовать в его пользу, спокойно ответил Джон.
Как ты считаешь, его не могут поселить в нашей каюте? - заволновался Хейл.
Когда-то так оно и было: мы все находились в одной ка юте, - напомнил Уиппл.
Оба миссионера с интересом взглянули на поднимающуюся на борт "Фетиды" миссис Хьюлетт, если, конечно, темнокожую
женщину можно было так называть. Ростом она была выше своего мужа, широкоплечая, и довольно мрачная на вид. Правда, с мальчиком она разговаривала тихим мягким голосом, и Эбнер с негодованием прошептал:
Неужели она разговаривает с ребенком на гавайском?
А почему бы и нет? - удивился Уиппл.
Моим детям запрещено даже слово произносить на этом языке! многозначительно пояснил Эбнер. - Нельзя учить ся путям язычников! Вспомни Библию. А твои дети умеют го ворить на гавайском?
Конечно, - безразлично ответил Уиппл, начиная по немногу терять терпение.
Это весьма неблагоразумно с твоей стороны, - преду предил Эбнер.
Мы ведь живем на Гавайях. И работаем здесь же. Не ис ключено, что мои мальчики поступят в местную школу и бу дут в ней учиться.
Моим детям это не угрожает, - твердо заявил Эбнер.
Куда же ты их отошлешь? - не без интереса спросил Джон, поскольку уже обсуждал с супругой данную проблему.
Комитет отправит их в Новую Англию. После школы они будут учиться в Йеле. И очень важно, чтобы за все время, пока они живут здесь, у них не было ни единого контакта с га вайцами.
Доктор Уиппл наблюдал, как чета Хьюлеттов прошла по палубе и направилась к люку, ведущему в каюты. По тому, как жена Авраама обращалась с маленьким Эбнером, Джон безошибочно определил, что даже если эта красавица забралась в постель миссионера обманным путем, то уж ребенка она полюбила совершенно искренне.
Этому мальчику здорово повезло, - прокомментировал доктор. - Ему досталась добрая и любящая мать.
А она выглядит совсем не так, как я предполагал, - признался преподобный Хейл.
Ты рассчитывал увидеть накрашенную блудницу? - рассмеялся Уиппл. Эбнер, когда же ты, наконец, начнешь видеть жизнь такой, какова она на самом деле?
Как же ей удалось стать христианкой? - не переставал удивляться Эбнер.
Авраам Хьюлетт принял ее в члены своей церкви, - по яснил доктор.
Наступила долгая пауза, во время которой Эбнер что-то сосредоточенно обдумывал. Затем он спросил Джона:
Но как они смогли пожениться? То есть, я хотел ска зать, Хьюлетт ведь был единственным священником, кото рый имел право поженить их?
В течение первого года никто и не помог им заключить брак.
Неужели ты хочешь сказать мне, что они так и жили во грехе?
А затем появился я... мне как раз нужно было по делам отправляться в их места. Тогда я приплыл на Мауи на рус ском корабле.
-И ты сочетал браком христианского священника и язычницу? ошеломленно спросил Эбнер.
-Да, возможно, меня тоже будут порицать за это, - сухо заметил Уиппл. - А еще у меня есть подозрение вот здесь, - и он указал рукой на сердце, - что я не одобрю решение со брания. Помнишь, как говорил святой Павел, что лучше же ниться, чем гореть. Неужели кто-то сомневается в том, что Аврааму Хьюлетту сейчас намного лучше, чем было тогда, когда ты оставил его в Ваилуку с новорожденным младенцем на руках?
Собрание в Гонолулу прошло так, как и ожидалось. Поначалу Авраам Хьюлетт выглядел жалким и несчастным. Он признался в том, что, вступив в брак с гавайской девушкой Малией, погрешил против указаний Господа, и, таким образом, способствовал деградации самого себя как личности, и церкви в целом. Он умолял простить его, просил братьев вспомнить о том, что он оставался совершенно один с младенцем. Поддавшись воспоминаниям о тех сложных для него днях, Авраам даже разрыдался. Позднее, когда было выдвинуто предположение, что, возможно, в его падении целиком и полностью была виновата гавайская девушка, Авраам изменился. В нем взыграло чувство собственного достоинства и человеческая гордость. Он открыто заявил, что любит эту красивую и добрую женщину, и что на браке как раз так упорно настаивал именно он, Хьюлетт.
-И если братья считают, что они могут отлучить от церкви и Малию, то они глубоко заблуждаются, - закончил Авраам.
Голосование тоже прошло именно так, как все и предполага ли. Хьюлетт был осужден, его отлучили от церкви и лишили
духовного сана. В защиту выступили лишь Уиппл и Куигли. Собрание посчитало, что лучшим выходом для Хьюлетта будет покинуть острова.
-Ваше присутствие на Гавайях будет служить постоян ным напоминанием о позоре и унижении нашей церкви, - за метил один из миссионеров. - Кроме того, мы все считаем, что было бы также невозможно для христианского священни ка - пусть даже бывшего - вернуться на родину с женой-ту земкой. Дело в том, что в Америке найдется немало людей, которые только и ждут момента, чтобы упразднить институт миссионеров, поэтому ваше появление перед ними только до бавит им доводов против наших идей. В связи с вышесказан ным, мы пришли к выводу, что вы сами и ваша семья должны будете...
К этому времени слезы на глазах Авраама успели просохнуть, и он грубо перебил выступающего:
В этой области вы не имеете никаких прав что-либо мне советовать или приказывать. Я буду жить там, где захочу.
Но вы не будете получать от нас никакой материальной поддержки, напомнили Хьюлетту.
Я уже подписал контракт о разведении свиней и выращи вании сахарного тростника, которые буду продавать через по средника в Лахайне китобойным судам. А кроме этого вам, как мне кажется, ничего больше знать и не положено. Но прежде чем я уйду, я все же скажу о том, что ваша миссия основана на невероятном, немыслимом противоречии. Вы любите гавайцев и считаете их потенциальными христианами, но в то же время ненавидите их как людей. Я с гордостью могу сказать, что при шел как раз к противоположному выводу, и поэтому, наверное, будет только справедливо, что вы изгоняете меня из той мис сии, где полностью отсутствует любовь.
