Он гораздо более оживленный, чем любой город на Гавай ях, - ответила девушка. - Но я так скучаю по грозам с солн цем, к которым привыкла дома. Недавно к нам в Гонолулу приезжал один бизнесмен из Филадельфии. Он спросил, как добраться до магазина "Дж. иУ.", и ему ответили: "Плывите на юг до первого ливня, а потом сворачивайте налево".
Все сидевшие за столом дружно зааплодировали, услышав эту шутку, отчего юная Малама зарделась и стала еще привлекательней.
Однако больше всего гостям и хозяину хотелось послушать рассказ Михея о том, как ему удалось пересечь прерии. По чувствовав, что Малама серьезно заинтересовалась им, моло дой человек начал долгое повествование о своем путешествии.
При других обстоятельствах он мог бы ограничиться несколькими фразами.
Земля простирается на тысячи миль во всех направле ниях. Это волнующееся, чудесное сухопутное море бесконеч ных возможностей! воскликнул юноша. - Сколько раз мне приходилось вскапывать эту богатую, черноземную почву. Сотни тысяч людей могли бы жить в этих местах. Даже мил лионы, и все равно богатства хватило бы на всех.
Расскажите моим гостям то, что вы говорили в церкви о распространении Америки до островов, - попросил калифор- ниец. Услышав это, Рафер Хоксуорт весь подался вперед и принялся жевать свою дорогую манильскую сигару.
Я вижу тот день, - начал излагать Михей, - когда меж ду Бостоном и вот этим городом протянутся широкие дороги, по которым будет ездить множество людей. Они, наконец, заселят те земли, которые мне довелось видеть, создавая богатейшие города. Школы, колледжи, церкви - все это будет процветать. Ведь один только Йель не сможет принять миллионы желаю щих... Михей пророчествовал, как Иезекиль.
А каким вам видится будущее Гавайев? - нетерпеливо перебил рассказчика Хоксуорт.
Когда произойдет все то, о чем я сейчас говорил, капи тан, Америка, повинуясь естественному импульсу, совершит прыжок через Тихий океан и примет в свои объятия Гавайи. Это обязательно произойдет! Это должно произойти!
Вы хотите сказать, что Америка объявит войну Гавай ской монархии? - не отступал Хоксуорт, незаметно для себя подвинув руки к краю стола.
Нет! Никогда! - в запале выкрикнул Михей, увлечен ный своими же мечтами. - Америка никогда не возьмется за оружие, чтобы расширить свои владения. Если эта горячка касательно золота будет и впредь привлекать в Калифорнию такое большое количество людей, и при условии, что Гавайи будут процветать, как это должно случиться, оба народа, есте ственно, поймут, что их интересы... - Здесь он в смущении замолчал, потому что почувствовал: если капитан Хоксуорт соглашается с его доводами, то миссис Хоксуорт отнюдь не так жизнерадостно воспринимает эти прогнозы. Тогда Михей сказал: Простите меня, мэм. Я взял на себя смелость пред положить, что так будут думать и сами гавайцы в тот момент.
К его великому облегчению, Ноелани заметила:
Вам не нужно извиняться, Михей. Вполне очевидно, что рано или поздно Гавайи станут жертвой американцев, - доба вила она, - потому что мы - очень маленькая и слабая страна.
Мэм, - взволнованно подхватил молодой священник, - я хочу убедить вас в том, что американцы не допустят никакого кровопролития!
Нас уже убедили в том, - спокойно ответила Ноелани, - что кровопролитие в скором времени начнется внутри вашей собственной страны, и причиной тому - рабство.
Война? В Америке? - изумился юноша. - Никогда! И никогда мы не станем объявлять войну Гавайям. Это так же невозможно.
Молодой человек, - вмешался капитан, увлеченный спором, - мой корабль отплывает в Гонолулу завтра утром. И мне было бы очень приятно, если бы вы составили нам компанию. - Затем он добавил то, что, по его расчетам, должно было растопить сердце любого священника. - В ка честве почетного гостя.
Михей, инстинктивно чувствовавший, что ему не нужно завязывать тесного знакомства с фамильным врагом, начал колебаться, но в этот самый момент, к удовольствию капитана и окончательному смущению самого священника, Малама положила свою руку на ладонь юноши и воскликнула:
-Прошу вас, поедемте с нами! Михей вспыхнул и, запинаясь, выдавил:
Я хотел поближе познакомиться с Сан-Франциско и планировал задержаться здесь еще на несколько дней.
Ну, ждать мы не будем! - категорично заявил Хоксу орт, все так же играя роль старого испытанного друга. - Мы делаем хорошие деньги, поставляя провизию из Лахайны на золотые прииски, и каждый день задержки стоит мне целого состояния.
Вы сможете посмотреть Сан-Франциско и в другой раз, - заманчиво предложила Малама, и когда Михей за глянул в ее бездонные глаза, он почувствовал, как логика покидает его. И хотя он совершил поход в три тысячи миль, чтобы познакомиться с феноменом запада, в этот момент юноша еле слышно произнес:
Я немедленно перевезу свои вещи на борт корабля, даже несмотря на то, что сегодня воскресенье.
* * *
На борту "Карфагенянина" Михей не беседовал с капитаном Хоксуортом об Америке или о Гавайях с его супругой. Вместо этого он по пятам следовал за Маламой, куда бы она ни направлялась. Вместе с ней он наблюдал за звездами, следил за игрой дельфинов и рассматривал причудливые облака. В первые дни на палубе было достаточно холодно, и девушка надевала орегонскую доху с меховым капюшоном. При этом мех приятно обрамлял ее лицо, и однажды, когда ветер начал раздувать ворсинки капюшона, заслоняя глаза Маламы, Михей почувствовал, как ему инстинктивно хочется поднять руку и разгладить мех. По чистой случайности в этот момент девушка нагнулась и коснулась щекой его пальцев. Юноша сразу же ощутил мягкость ее кожи, а потом позволил себе даже пропустить ладонь за шею Маламы, притягивая к своему лицу ее губы. Впервые в жизни Михей поцеловал девушку, и в ту минуту ему показалось, что целое семейство дельфинов ударилась в борт корабля. В изумлении он отпрянул, а высокая островитянка рассмеялась и стала поддразнивать молодого священника:
Теперь я знаю, что вам никогда раньше не приходилось целовать девушек, преподобный Хейл.
Никогда, - подтвердил Михей.
И вам это понравилось?
Это самое замечательное, что можно делать во время звездной ночи на борту корабля, - медленно произнес юноша и теперь уже обнял Маламу по-настоящему.
Рафер Хоксуорт, который сам запланировал все эти события, с удовлетворением наблюдал за тем, как юный Михей все больше увлекается Маламой. Тем не менее, он продолжал испытывать весьма противоречивые чувства по отношению к молодому человеку. Он презирал его и хотел сделать ему больно, причем мучительно больно. И в то же время он не мог не замечать, как сильно напоминает этот юноша Иерушу Бромли. Когда за обедом священник снова заговорил о судьбе Америки, причем со знанием дела, Хоксуорту стало приятно. Он мог бы даже гордиться Михеем. На седьмой день путешествия капитан неожиданно обратился к своей супруге со следующими словами:
-Клянусь всем святым, Ноелани, что если этот парень за хочет жениться на Маламе, я отвечу ему: "Валяй!" Он может быть очень полезен для нашей семьи.
Не надо снова связываться с семейством Хейлов, - умо ляюще попросила его жена. - Кроме того, зачем тебе понадо бился в нашей семье священник?
Ну, этот долго в церкви не продержится, - уверенно предсказал Хоксуорт. - Слишком уж он энергичный и пред приимчивый.
В тот же день он позвал дочь в свою каюту-библиотеку и спросил ее напрямик:
Малама, ты, как я понял, собираешься выйти замуж за юного Хейла?
Думаю, что да, - ответила девушка.
Благословляю тебя, - улыбнулся капитан.
Однако чуть позже, когда она привела в каюту своего дрожащего поклонника, который должен был официально просить ее руки, Хоксуорт подверг молодого человека унизительному допросу. Основной темой оказались деньги и тот факт, что священник никогда не сможет заработать столько, чтобы полностью удовлетворить все запросы капитанской дочери, которая имеет изысканный вкус. После пятнадцатиминутной пытки Михей, который занимался боксом в Йеле и успел немало потрудиться в обозе, пока пересекал прерии, потерял терпение и заявил:
