«В конце ноября всегда рано темнеет, вот и сейчас ночь окутала трагичный Нью-Йорк. Слишком давно этот город не переживал крупных потерь и вот за один день он потерял чересчур много своих звеньев. Мой любимый город, а потерял ли ты меня? потерял… Я сама себя потеряла. Я не знаю кто я. Ведь Кэмерон Рид погибла… смешно. Кэмерон Рид погибла семь лет назад. Джек, ты все-таки ублюдок! Ты отнял у меня жизнь, однако смертью тоже не одарил. Заставил спасти свою девчонку и умер! Сам-то ты освободился! Но меня оставил здесь! Мучиться в городе, которому я больше не нужна. Мой цирк развалился, а я осталась на его руинах. И что у меня есть? Улица Сайлент Драйв, полуразрушенный дом, да бутылка бурбона. Больше ничего…»

Кэмерон отхлебнула внушительный глоток и откинула голову. Она сидела внутри дома, смотря на небо сквозь прорехи в крыше. Часть дома отсутствовала, поэтому промозглый ноябрьский ветер гулял средь обломков. Хоть тело девушки и было ранено, она уже не чувствовала боли – досадный факт, ведь боль отрезвляла. Мыслей по поводу, что делать завтра, не было. Осталась какая-то пустота с которой не знаешь, куда податься.

Пол достаточно скрипучий, чтобы пытаться прятаться, тут как не порхай, а всё равно себя выдашь. Но Айден даже не старался прятаться. Он просто зашёл в старый дом, что так долго балансирует на грани бытия и пустоты, и направился в сторону Кэмерон. Он точно знал, где всё это время была Рид. Он следил за ней с момента, как покинул территорию Кобры. Просто следил. И не вмешивался. Несколько раз хотел просто подорваться и выбежать из квартиры так, словно опаздывает, как белый кролик, на приём к Королеве, но каждый раз одёргивал себя. Мужчина не мог объяснить себе это странное состояние нервозного транса. Оно прошло, только когда он услышал новости и увидел, что её маркер на карте снова пришёл в движение. И всё. Он мог спокойно завершить своё последнее задание и исчезнуть, но вместо этого он здесь. Вальяжно подошёл к Рид и уселся на пол рядом. Несмотря на неё, но расслабленно и спокойно. Так приходишь домой к старому другу с какими-то проблемами, а он, молча, садится рядом и ждёт, когда ты начнёшь. Зашуршала ткань плаща и Фостер выуживает из внутреннего кармана небольшую бутылку виски. Откручивает крышку и делает первый глоток. Запрокидывает голову, так что бы коснуться затылком стены и на лице появляется улыбка.

- Я должен тебе желание. Но надеюсь, ты всё же передумаешь на счёт гранаты.

И ему снова смешно. На этот раз ощущение внутри него похоже на искренний смех, но вместе с тем оно смешано с высвободившимся нервным напряжением. Фостеру впервые за долгое время хотелось так нервно расхохотаться, чтобы освободиться.

«Я знала, что он найдет меня. Не сейчас, так потом. Это какое-то шестое чувство, святая уверенность. Но я точно знала, он придет. А самое ужасное, я прекрасно понимала, что он придет не для того, чтобы избавить от бренной жизни. Нет. Он придет, как старый друг, чтобы поддержать. Ощущала ли я когда-нибудь поддержку от кого-либо? Ощущала… от старика, от мужа, от… это было так давно. Воспоминания стерлись, это кажется не правдой. А в случае с Гарри это и была ложь. Я настолько устала, что даже не хочу переубеждать себя в том, что в нем было что-то хорошее. Фостер спокойно садится рядом, делает глоток крепкого алкоголя, и я прислушиваюсь к звукам жидкости в бутылке. Желание… я уже больше не могу их загадывать. Я устала искать в людях подвох, устала учиться им доверять, а затем в очередной раз получать в спину нож. Настолько устала, что стало все равно. Поэтому я не отвечаю не вопрос Фостера. Вместо этого я сползаю набок и кладу ему на плечо голову. Закрываю глаза. Постепенно все отходит на второй план. Я чувствую его. Мы отражение друг друга и в этом мире если и остался кто-то важный для меня, то только он. Два уродца, оставшиеся без цирка…»

- Как ты думаешь, мы смогли бы начать жить с чистого листа?

«Откуда появилось это «мы»? даже не хочется знать ответ, просто появилось, просто есть»

Смех так и не вырывается из его груди, но на лице появляется широкая искренняя улыбка. Да, она тоже может быть следствием нервного напряжения, но Айден чувствовал, что дело не только в этом. Улыбка появилась именно в тот момент, когда Кэмерон положила голову ему на плечо. Этот жест показался ему… знаковым? Он не знал, как объяснить себе это ощущение. Это не было похоже на доверие или симпатию, скорее просто… принятие? Она принимала его. Он её. И этого было достаточно. Лёгкое чувство поддержки. Осознание, что ты не один, и может, всё не так уж чертовски и плохо. И уже не важно, что снова придётся умирать, чтобы избавиться от Кобры. И не важно, как вся эта хреновая история закончилась. Фостер думал, что он ладья, а он оказался пешкой…чертовски удачливой пешкой, которой почти удалось выйти в дамки. Но в последний момент она проскочила нужную клетку и оказалась за пределами шахматной доски. Свобода? Может быть. Так что стоит попробовать сделать то, чего захочется.

- Пока не попробуем. Не узнаем. – тихо отозвался мужчина и снова сделал небольшой глоток, едва поморщившись от обжигающей жидкости.

«И знаешь… я хочу попробовать. Хочу вспомнить, как это… быть как все. Я хочу снова приезжать в гости к родителям Джона. Хочу сидеть с ним допоздна в баре, а потом возвращаться домой… к тебе, и выслушивать гневные речи, о том какая я неблагодарная сволочь, потом покупать тебе цветы и просить прощения… хочу снова увидеть того мальца…»

***

Пятница

20:00

В кабинет царил полумрак, разгоняемый лишь тусклым светом настольной лампы. Гарри Хендрикс сидел за столом и внимательно изучал какие-то документы. Бесшумно он что-то бубнил себе под нос. Неожиданно старик напрягся, вытянулся струной и уставился в темноту перед собой.

- Я недооценил тебя. Полагаю, что Блейк, Рид и Карвер живы?

- Нет. Ты же знаешь, я не знаю пощады.

- Ты не прав Джек, ты гораздо более человечен, нежели думаешь.

- Это не имеет значения.

- Если ты убьешь меня, то все разрушишь. Я строю мир.

- Ты устроил геноцид!

- От кого же я это слышу? От человека, который хладнокровно убивал женщин, детей, мужчин. Всех! Ты убийца.

- Ты тоже.

- Неужели ты думаешь, что я не придумал план на случай моей смерти?

Джек усмехнулся, взводя курок. Выстрел, приглушенный глушителем, яркой вспышкой озарил кабинет. Тело старика грузно повалилось на пол. А Джек Рейланд, бесшумной тенью, скрылся во мраке.

***

Позже…

- Ну и куда мы поедем? – поинтересовался Фай.

- Мне всё равно. Сэм? – по голосу Соне действительно было всё равно, какое направление они изберут.

- Не важно, куда. Лишь бы подальше от этого города… - и Сэм тоже.

- Хм. Есть у меня такое место.

- Где?

- Канада.

- Фай…мне не нравится выражение твоего лица.

- Ну, как бы тебе сказать. Мой дедушка достаточно, своеобразная личность.

- Фааай…я нутром чувствую, что ты что-то не договариваешь…

- Карвер, тебе никто не говорил, что тебе нужно было работать дознавателем?

- Было дело. Пару раз. Так в чём дело?

- Мой дед живёт на ранчо в совершенно дикой глуши.

- Звучит не плохо.

- Только потом не говори, что я тебя не предупреждал.

- О чём?

- О том, что это ранчо в дикой глуши…

Сэм едва заметно улыбнулась. Соня и Фай были достаточно милыми в своей словесной баталии.

***

- Деееед! Эй, дед! Ты дома?! – кричал Фай, когда они промаршировали по скрипучей веранде старенького огромного дома и вошли внутрь, оказавшись в большом и светлом холле, стены которого были обиты деревом и увешаны всевозможными фотографиями в разномастных деревянных рамочках.

Огромное множество фотографией с изображением множества разных людей сразу же бросились Саманте в глаза и завладели её вниманием. Девушка медленно подошла к стене и стала рассматривать незнакомых ей людей, в надежде выискать Фая. Она уже очень давно не видела простых печатных фотографий… это было похоже на своеобразную магию. Люди застыли на фото со счастливыми лицами, в разных весёлых позах, а иногда были серьёзными, так словно выстроились на парад. Пока Фай и Соня искали в доме слегка глуховатого дедушку, Саманта рассматривала фото, медленно продвигаясь вдоль стены. Она видела множество мужчин и женщин в возрасте, подростков, маленьких детей и это было волшебство, словно все эти фотографии были связаны одной тонкой нитью, которая проходила через каждую рамочку. Этот странный дух завладел сознанием Ордо и она искренне улыбнулась, почувствовав, как тепло этого дома разливается по её телу и она расслабляется.