Ты сама-то веришь в это, Кира?
Та половина моей души, что все еще оставалась живой, уже не надеялась освободиться от оков мира нежити. И была бы не прочь покончить со всем этим. Той, что мертва, было все равно. И, учитывая сложившуюся ситуацию, умом я соглашалась с ней. Однако, в каждой схватке с вампиром втайне рассчитывала на то, что меня прикончат. Пустить пулю в висок надежнее и не так мучительно больно, но я не самоубийца. Духу не хватит нажать на спусковой крючок. С каждым днем ненависть к себе становилась нестерпимой, а щемящее чувство пожирало изнутри мерзким зубастым червем. Мое сердце разрывалось. Впереди не маячил свет, и не было конца и края крови и холоду. А я, как муха, увязла в них.
По щекам потекли слезы. Я стыдливо их утирала тыльной стороной ладони. Будто смущалась боли перед самой собой. Если я сдамся сейчас, то кто поможет Джеймсу разыскать и покарать убийцу людей? Как сложится судьба Адама? Я жила ради других, лелеяла надежду на то, что их волнует моя несчастная доля. Нет, не жалости я искала, а утешения, теплоты простых дружеских отношений. Только это и оставалось.
Опершись на стену, я поднялась на ноги. Закружилась голова, перед глазами заплясали черные пятна. Припав плечом к мокрому кафелю, я дотянулась до крана и включила холодную воду. Перегрелась, наверное. Пар начал рассеиваться, воздух быстро остывал. Но мне не становилось лучше. А когда решилась оттолкнуться от стены, сознание поплыло тошнотворными волнами, заложило уши. Я зажмурилась, охватив плечи руками. Будто издалека доносились звуки. Как во сне, я почувствовала чей-то бешенный пульс — трепещущий соленый леденец на языке. Мгновением позже пришло ощущение влажной плоти, зажатой в зубах. Рот наполнился вкусом крови — густой и обжигающе горячей. Распахнув глаза, я сплюнула слюну в сток. И застыла, наблюдая за водоворотом воды. Она была прозрачной.
Осторожно вдохнув, я расплела руки и потянулась к крану. Но чей-то дикий, полный ужаса крик прозвенел в голове. Торопливо выключив воду, я прислушалась к внезапной тишине. Ничего, только сердце мое колотилось у самого горла. Простояв с минуту в оцепенении, прерывисто выдохнула и отодвинула запотевшую стеклянную дверь. И переступила через край ванной. В спину ударил новый вопль — еще пронзительнее, еще отчаяннее. По позвоночнику пронеслась ледяная дрожь.
