После беседы с полковником Татошкиным, Непригодин поймал себя на мысли, что как военнослужащий он кончился и служба тоже. Не может подчиненный так разговаривать с начальством, не может подчиненный критиковать командование (даже если критика объективна), да и в конце концов, подчиненный в приоре должен быть глуп и туп. Да и службой этот цирк назвать нельзя. Из неофициальных источников было известно, что Татошкин тоже был не в восторге от такого собрания, и еще долго орал в кабинете, « – Как так! Меня, полковника! Будет учить жизни, какой-то прапорщик!», и все в таком роде. Только вряд ли Татошкин понимал всю глубину проблемы, скорее всего его, тревожили мысли о задетом самолюбии, а не о том, что, такие как он, сознательно или нет, но разваливают армию и способствуют снижению уровня государственной безопасности. А и зачем об этом думать, пенсия, квартира, бесплатное медицинское обеспечение, и многое другое, не хочется лишаться таких благ из-за какой-то там «Родины». И добрая половина руководящего состава служит именно с такими мыслями, все высокие слова на примере: долг, честь, отечество, – это лишь для выступления перед личным составом, выпендрежа по телевизору, ну еще для красного словца за праздничным столом, поднять, так сказать, самооценку перед друг другом. Оно и понятно, демократия же, денежно-рыночные отношения, и армия не остается в стороне. С 90х годов настоящих генералов, полковников и тех офицеров для кого слово «Родина», не пустой звук, тех, кто действительно служил «Народу и отечеству», стали активно вытеснять, особо упертых уничтожать, как в прямом, так и в переносном смысле. Перечислять фамилии таких офицеров не обязательно, кому не безразлична судьба своей страны и есть хоть какие-то знания современной истории, эти люди, известны. Объяснять не стоит, почему в 90е годы разгонять демонстрации привлекали именно армию, у которой прямо скажем совершенно другие задачи, да и вообще использование вооруженных сил против безоружного народонаселения, (камни, палки, бутылки это не то оружие, против которого стоит применять бронетехнику и солдат) есть не что иное, как военное преступление. Именно там и тогда в общественное мнение закладывалось современное отношение к армии, облик защитника отечества. Соответственно высшее руководство, да и младший офицерский составы, понимающие и способные вмешаться, и что-либо изменить, действующей власти были не нужны. Как собственно и сегодня. На высоких должностях должны находиться тупые, но преданные люди, которые бездумно выполнят любое распоряжение и приказ, ему же дадут квартиру в ипотеку и пенсию, остальное не важно. На первый, поверхностный взгляд, все так и есть, просто не из кого выбирать, уровень образования снизился, мораль в обществе не та, вот соответственно и остается назначать на руководящие должности то, что есть. Но на самом деле это далеко не так, выбор есть всегда, но таких людей блокируют по карьерной лестнице еще на дальних подступах, они крайне не выгодны, люди умеющие думать и принимать самостоятельные, взвешенные решения, опасны, вот поэтому их и не пропускают «наверх». Командир, пользующийся истинным авторитетом и уважением у личного состава, не нужен, ибо такой человек потенциальная угроза, он в состоянии вовремя принять свое решение, в то время когда обязан беспрекословно выполнить, казалось бы, любой приказ, но, как известно, далеко не все приказы носят законный и обоснованный характер. Армия это что, это сила, которая должна стоять на защите своего народа, но ее отделили от этого народа, и планомерное отделение продолжалось более 20 лет, не без прямой помощи представленных выше не совсем «умных» начальников. То же самое происходит и внутри армии, военнослужащих настраивают против своего государства в целом, делается это медленно и тонко, непросвещенному человеку этого не заметить, собственно и большая часть командования не понимает последствий своих действий. Выражается это в мелочах, проблемы и неудобства которые сегодня существуют, на самом деле можно разрешить в течении максимум недели, но их ни кто решать не собирается, и более того, только обостряют сложившееся положение. Создать благоприятные условия прохождения военной службы, ну или максимально приближенные к ним, не такая уж и сложная задача для командира любого уровня, если он, разумеется, с головой, но как показывает практика, такие командиры и начальники надолго не задерживаются, причин снять с должности масса. Все происходит ровно на оборот, условия создают невыносимые, прикрываясь заезженной фразой – «Стойко переносить все тяготы и лишения воинской службы». Для примера, в присутствии Непригодина был такой случай, работали они на участке по выявлению и устранению неисправности сигнализационного оборудования, к вечеру нашли причину, но для ее устранения необходима была деталь, которой в распоряжении пограничного отделения (заставы) не было, о чем, как положено, доложили начальнику. Начальник в свою очередь доложил начальнику отдела (отряда), его обязанности в это время выполнял подполковник Гнилых, который по этому поводу сказал следующее:

– Ну, отправь, кого ни будь на своей машине в отдел, пусть заберет.

– Тов. Полковник, у меня нет людей, в отделении только часовой и дежурный, остальные в нарядах!

– Короче, от меня ты чего хочешь? У меня тоже нет ни транспорта, ни людей! Либо ты находишь, кто у тебя поедет, либо я объявляю усиленный режим в виду неисправности участка, на сутки. Соответственно и люди у тебя появятся. Ты меня понял?

– Так точно.

Кто не знает, при введении усиленного режима, выходные отменяются, а те, кто уже находится на выходных, обязаны немедленно прибыть в расположение подразделения. Вот и тяготы с лишениями. Разумеется, ничего не оставалось, и начальник отправил дежурного на личной машине в отдел, за маленькой, но такой ценной для всех деталькой. Ситуация не однозначная, с одной стороны начальник мог и имел право ввести усиленный, но с другой, именно он обязан был принять меры по доставке детали для устранения неисправности, но зачем, когда есть такой эффективный способ, как шантаж подчиненных выходными. Да и ругаться с высшим командованием зачем, ему же тоже ставятся определенные условия, ограничения и лимиты. На что подобные персонажи и опираются, «А я что? Все вопросы «наверх», мне приказали – я вам приказал». Подобных примеров множество, и все они прививают неприязненное отношение к подобным субъектам, а через ник и к своему государству, ведь подобные начальнички ссылаются и жалуются на вышестоящее командование, мол они ничего не дают, а требуют, вот и приходится выкручиваться. И «как бы» это нормально, это и есть те самые «тяготы и лишения», только какое отношение несостоятельность и преступная деятельность отдельных должностных лиц имеет к военной службе, не ясно…

Отдельная тема это, невыплаты, необоснованные лишения, не предоставление, либо несвоевременное предоставление отпусков, дополнительных суток отдыха, не предоставление каких либо отдельных выплат и льгот, это все вызывает еще большее негативное отношение ко всему окружающему у военнослужащих. Тем более что перечисленное вызвано не какими-то серьезными и непреодолимыми причинами, а является следствием неправомерности деятельности должностных лиц, в большинстве случаев вызванных личной несостоятельностью и необразованностью, но их ни кто не снимает и не увольняет, хотя по доброй части командного состава вполне обоснованно плачет лобзик в лагерях. Несомненно, сегодня органами военной прокуратуры возбуждается не малое количество уголовных дел по различным основаниям, это и превышение должностных полномочий, самовольное оставление части, неуставные взаимоотношения, уклонение от исполнения обязанностей военной службы, воровство, хищение, порча и т.д., но это все не то. Главные и самые страшные преступники, не подвергаются уголовному преследованию, подрыв боевой готовности, серьезное преступление против военной службы и государства, но такую категорию дел военная прокуратура в упор не видит. По телевизору же армия успешно отрабатывает маневры на учениях, и блестяще поднимается и действует по сигналам «внезапных» тревог. Наверно только в Российской армии на вечерней поверке могут довести, – «Завтра, в 5 часов утра, будет объявлена внезапная тревога, поэтому подъем в 4.30, всем быть готовыми». Собственно говоря, Непригодин участвовал во множестве «внезапных» тревог, но одна ему запомнилась на всю жизнь. Когда Непригодин пришел в пограничное отделение (заставу), после военного института, уже через несколько дней начал ходить часовым. Как то перед заступлением в наряд, дежурный предупредил Непригодина, сегодня приедет командир с проверкой, будет заставу к бою поднимать (как всегда «внезапно»), так что будь готов.