Проснувшись рано утром, я быстро позавтракал и направился на работу. Что меня заставило оглянуться, я не знаю, но я это сделал. В метрах ста от меня медленно двигались «Жигули» бежевого цвета.
— Что это? — подумал я про себя. — Неужели наружное наблюдение? А может, мне это просто показалось? Если это наблюдение, то кто его организовал? КГБ? А почему бы и нет? Петрова могла обратиться за помощью и к Председателю КГБ, вот они и повесили за мной хвост.
Я свернул с улицы Вишневского и, не сбавляя темпа, двинулся через дворы. Вскоре я вышел на улицу Бутлерова и по ней направился в сторону улицы Маяковского. Я несколько раз оглядывался назад, однако, больше бежевой легковушки я не видел.
После оперативки, я переговорил с Валеевым, а затем, взяв со стола свою папку, поехал в дом, в котором проживал Петров. Половину дня я потратил на опрос соседей пропавшего. В течение двух с лишним часов я обходил одну квартиру за другой, опрашивая и разговаривая с соседями о судьбе Петрова. Все опрошенные мной соседи в один голос винили в исчезновении Сергея его жену Валентину, приписывая ей всевозможные отрицательные качества.
— Сами посудите молодой человек, кто не запьёт, если жена у него открыто гуляет с другими мужиками, — чуть ли не в один голос убеждали меня соседи.
— А вы сами-то видели это или вам об этом кто-то рассказывал? — задал я им свои вопросы.
— А как же? — заявила одна из них. — Я сама несколько раз видела, как её среди бела дня на машине привозили мужики.
— Ну, мало ли кого и кто привозит? Она женщина, работает на ответственной должности, да и внешность у неё неплохая.
— Ты что, сынок? Я не один десяток лет на земле живу и сразу вижу, кто и зачем приезжает. Ты бы видел, как мучился Сергей, как не находил он места оттого, что каждый тыкал ему в глаза в отношении его жены.
— А что он разве не мог с ней разойтись? Сейчас же это не проблема, подал заявление в ЗАГС или в суд и всё?
— Это для нас простых людей всё, а для них… Короче, не жил, а мучился!
Соседка замолчала и, сделав таинственное лицо, оглянулась назад, словно проверяя, не стоит ли кто у нее за спиной.
— Я даже не знаю, как тебе сказать милый, но в ту ночь, когда пропал наш Сергей, жена его уезжала из дома и уезжала не одна, а со своим водителем. Вернулась она ближе к утру, когда стало светать.
— Вы это серьёзно? — спросил я её.
— Богом могу поклясться. Ты сам знаешь, мы старики спим чутко. Так вот проснулась я оттого, что услышала разговор во дворе. Я встала с кровати и подошла к балкону. Смотрю у подъезда Петровых, стоит автомашина «Волга», а водитель этой машины, кучерявый такой, что-то укладывает в багажник. Что укладывал, я сказать точно не могу, но что-то большое и тяжёлое, он кое-как ворочал свой груз. Буквально, через минуту-другую, из подъезда выпорхнула наша министерша и сразу же села в машину. Я ещё тогда подумала, это куда она собралась, на ночь глядя? Вернулась она, когда было уже светло. Приехала она на той же машине. Она вышла из машины, и они вместе с водителем направились, похоже, к ней домой. Пробыл он там не долго, от силы минут пять. Вышел он от неё с большим узлом какого-то белья. Он открыл багажник и положил этот узел туда.
— Когда он клал этот узел, багажник был пуст? — спросил я её.
— Да, вещей там не было, — ответила женщина.
Я попросил её расписаться под своими показаниями и стал собираться уходить.
— Сынок, меня что сейчас в милицию затаскают из-за того, что я Вам рассказала? — спросила она меня.
— Не переживайте, никто Вас пока никуда таскать не будет, — произнёс я и вышел из её квартиры.
Я шёл по улице и не знал, радоваться или огорчаться этим показаниям.
— Задержать Петрову мне никто и никогда не позволит. Возбуждать уголовное дело прокуратура тоже наверняка не станет. Тогда как мне быть и что мне делать со всеми этими показаниями и догадками, — размышлял я, шагая по раскалённой солнцем улице.
Дойдя до перекрестка, я остановился на красный свет светофора. Народу на перекрёстке было мало, от силы человек семь-восемь. Когда вспыхнул зелёный свет, я первым шагнул на дорогу. Спас меня случайный прохожий, который, схватив меня за руку, силой затянул меня обратно на тротуар. Мимо меня на огромной скорости промчался автомобиль.
— Мужчина, надо быть осторожным при переходе дороги. Вы не смотрите на зелёный свет светофора, а смотрите на дорогу.
— Спасибо, — поблагодарил я прохожего, — Вы знаете, я даже не заметил этой машины. Скажите хоть, что за машина была.
— Да, «Жигули» не то шестой, не то третьей модели, бежевого цвета, — ответил мужчина. — Насколько я успел рассмотреть, номеров на ней не было.
Я ещё раз поблагодарил мужчину и направился к остановке трамвая.
* * *
Приехав на работу, я сразу же направился в экспертно-криминалистический отдел, а если коротко, то в ЭКО, в котором работал мой старый товарищ по институту Дворников Юра.
— Привет химикам и алхимикам! — произнёс я, входя в лабораторию. — Как живёте?
— Привет, сыщик, — ответил Юрка, — что тебя занесло в наши края? Наверняка какая-то сумасшедшая идея, без осуществления которой ты просто не можешь жить.
— Почти угадал, Юра. Есть мысль, но пока нет механизма её воплощения и методики применения. Если подскажешь или поможешь, то моя благодарность не будет иметь границ.
— Заинтриговал. Давай рассказывай, что ты надумал?
— Юра! Я хочу проверить багажник одной автомашины на предмет наличия в нём следов крови. Насколько я наслышан, у вас в лаборатории есть специальный раствор, который позволяет провести эти исследования.
Я остановился и посмотрел на него, ожидая от него, какой-то реакции на мои слова. Так оно и произошло, Дворников сначала задумался, а затем произнёс:
— Виктор! Ты прав, такой раствор существует. Единственный недостаток этого реагента в том, что, заставляя светиться кровь в лучах ультрафиолетового света, он полностью её уничтожает. Если мы обработаем этим реагентом багажник, то тем самым мы уничтожим все следы крови.
— А мы, полностью багажник обрабатывать не будем. Мы обработаем только его часть.
— Интересно, откуда ты знаешь, в каком положении лежал труп в этом самом багажнике. Получится так, что мы именно это место и обработаем, что тогда?
Я задумался. Приведённые им аргументы были довольно весомыми.
— Что же делать, — спросил я его, — подскажи, ты же специалист?
— Советую тебе обратиться в прокуратуру, а не заниматься самодеятельностью. Будет постановление на экспертизу, вопросов не будет. Всё сделаем в лучшем виде.
— Бесполезно, Юра. Прокуратура не станет возбуждать уголовное дело по моим материалам. Там задействовано слишком большое лицо, имеющие серьёзные связи. Вот если бы мы сами провели это с тобой, втихаря, было бы очень даже супер. Я бы на этой самой процедуре, легко бы развалил исполнителя этого убийства.
— Ты хоть сам понимаешь, на что ты меня подбиваешь? Ты не думал, какие могут быть последствия от этого шага? Да нас с тобой не то что из милиции выгонят, нас ещё и посадят, за превышение своих служебных полномочий. Я не знаю как ты, но мне ещё не надоело таскать на плечах погоны со звёздами.
Он снова замолчал и уставился на свои пробирки, которые стояли у него на столе.
— Кому хоть принадлежит эта машина? — поинтересовался он у меня.
— Кабинету министров республики, — выдавил я из себя.
— Кому, кому? — переспросил он.
— Кабинету министров, — произнёс я и посмотрел на него.
— Ты, Абрамов, явно болен. Без постановления прокуратуры, машина принадлежит кабинету министров, ты что считаешь меня за идиота? Да у меня семья!
— Не нужно кричать, Юра, я не глухой и пока ещё хорошо слышу. Нет, так нет, неволить я тебя не могу, тем более, что у тебя семья и погоны на плечах. Сделаю всё сам, только дай мне этот реагент.
— Я смотрю, ты ничего не понял, Абрамов. Этого просто делать нельзя! Пойми меня правильно.