— Я…

И вот тут я совершила ошибку. Он навалился на меня, почти ударив об стену, выбил из меня весь воздух и за горло потащил в спальню, на ходу расстегивая пуговицу и молнию брюк.

— Стой! Стой! Да стой же ты, наконец! Не было ничего! Успокойся!

Марат не слушал. Он повалил меня на кровать, и когда я попыталась отползти, рывком притянул назад. До боли напоминало другую сцену, только тогда Марат был трезвым и себя контролировал.

— Хватит! Прекрати! - каким-то непостижимым образом я умудрилась встать на колени, слегка пошатываясь, и сильно ударила его по щеке. Всхлипнула от ужаса, когда осознала, что сделала, на кого замахнулась, и в мгновение ока, пока Марат еще не успел осознать произошедшее, подалась к нему навстречу, крепко обняла и сильно-сильно к нему прижалась, чувствуя, как под смуглой кожей с силой перекатываются мышцы. - Прости меня, прости, мой хороший. Погорячилась. Я не буду больше, не буду. Прости. Хватит, я прошу тебя. Успокойся. Все, все, перестань. Не надо, не пугай меня.

Самое страшное - что он мог меня оттолкнуть и ответить ударом на удар. Вот этого я больше всего боялась. Но постепенно он начал расслабляться, пока я его лихорадочно гладила по голове, по спине, шептала что-то успокаивающее, гипнотизируя собственным голосом. Казалось бы, прошла целая вечность, когда Марат наконец-то выдохнул и обнял меня в ответ, зарывшись пальцами в длинные пряди. Сказал что-то непонятное, но не по-русски. Я первый раз слышала, как он говорит на другом языке, и совсем ничего не понимала. Зато успокоила его, силой уложила поверх одеяла и заставила уснуть.

Через час, когда Марат крепко спал, позвонил Трофим.

— Саш, Марат…

— У меня, - перебила его. - Спит. Приезжай и забери его, ладно?

— Пьяный?

— Пьяный. Отвезешь его к Ксюше?

— А я тебя предупреждал, - не мог не вставить шпильку Лешка.

— Леш, давай не сегодня. И постарайся быстрее приехать, пока Ксюша не проснулась.

— Она спит?

— Наверняка. Иначе Марата здесь бы не было.

Лешка приехал через двадцать минут, растолкал чечена, так чтобы тот мог самостоятельно спуститься по лестнице, и повез его домой. Обошлось без происшествий - Ксюша проснулась тогда, когда очередной приступ бешенства оказался позади.

Глава 25.

После свадьбы ничего не изменилось. В принципе, я так и думала, даже уверена была, что все останется по-прежнему. Марат не поменяется, я не поменяюсь. Для него это было обычной формальностью, открытой дверью, в которую Марат бесцельно долбил несколько лет. А теперь непробиваемая, казалось бы, дверь с сухим щелчком нараспашку раскрылась, приглашая мужчину внутрь.

Марата охватила эйфория. Он даже в свадебное путешествие поехал с большой неохотой и томлением. Ему уже не терпелось работать, пахать непаханое поле, раскрытое для него. Все ему, с чистого листа, и у чечена руки чесались до всего. Дверь открылась, но пришлось отойти на минуточку. Конечно, его это раздражало.

На те три недели, что молодожены отсутствовали в России, меня передали в не очень бережные и не слишком нежные руки Трофима, который едва ли не на крови поклялся заботиться, следить и учить уму-разуму. Меня его внимание и бесконечное мельтешение рядом слегка раздражали, но не настолько, чтобы становилось невозможным его терпеть. В конечном счете, я с легкостью абстрагировалась и стала относиться к Лешке чуть уважительнее, чем к горшку с пальмой, стоявшему на кухне в доме Оксаны.

Трофим же…испытывал меня. Тогда я совсем не понимала, зачем ему это, почему он не отстанет. А он вился вокруг, еще сильнее, чем раньше, и все пытался на чем-то меня подловить, за руку поймать, что ли.

Он за мной следил. Забирал из университета, так что поползи слухи о моем новом кавалере, более выгодном, чем предыдущий. Ходил со мной за продуктами. Он почти жил со мной, приезжая рано утром и уезжая поздно вечером.

— Ты не перегибаешь палку? - вроде как между делом обронила я. Лешка, как всегда, разлегся на моем диване, ноги на подлокотник закинул и читал книгу, которую я для себя полчаса назад вытащила. - Спать со мной тебе в голову еще не приходило?

— Отличная мысль, - мурлыкнул Леша. - Это приглашение?

— Это ненавязчивая угроза.

Он присвистнул.

— Даже так?

— Еще и не так. Я не думаю, что Марат просил тебя именно об этом. Я уже не могу по нормальному в ванную сходить, чтобы ты не пыхтел у меня под дверью. Я, конечно, знаю, что ты слегка с приветом, - демонстративно покрутила пальцем у виска, - но это даже для тебя слишком.

— Тебе не надо думать, красавица. Тебе надо ходить и улыбаться. А подумаю за всех я сам.

Лешка так до конца и не мог поверить, что я не просто девочка с улицы, которая взяла Марата исключительно сексом. Он допускал, что возможно, я правильно надавила на какие-то болевые точки, сыграла на слабостях, но это единственное, на что способна моя глупая и почти ни на что не пригодная персона. Наверное, ему просто было безопаснее думать, что я никакая, а признать меня достойной Марата, а значит, и их всех…Пфф, нонсенс. Такого не может быть. Точка.

Я долго терпела. Две недели. Действительно долго. И не ради Лешки, а скорее, ради Марата. Я чувствовала за собой косяк, ведь сознательно Марата злила, и теперь рассчитывала, что чечен за три недели успокоится и забудет. Все-таки, несмотря на крутой нрав, он отходчивый. Более или менее. Поэтому злить Лешку в мои планы не входило, поскольку тот наверняка, если что-то пойдет не так, настучит Марату, и будет после этого собой горд. А мне нельзя такого допустить, ни в коем случае.

Трофим устроил мне эдакое негласное испытание. Почти перед самым приездом чечена Лешка стал меня банально…лапать. Сначала я даже, признаюсь честно, внимания не обратила, ну, тронул раз за коленку, рукой своей тяжелой меня за плечи обнял. Я лишь невозмутимо его конечности убирала и дальше занималась своими делами. Пока однажды он не перешел все границы.

Я стояла на кухне и сосредоточенно мельчила салат, как неожиданно на меня сзади навалились, так что я охнула, и внаглую запустили загребущие руки под халат.

— Ты что творишь, идиот? Совсем крыша поехала?

Я не стала вырываться и кричать, можно сказать, что вполне спокойно все восприняла. Но внутри разливалась холодная, расчетливая ярость, которую я успела уже позабыть за три с лишним, почти четыре года.

— Разве ты против? - жарко зашептал в шею Трофим. - Я что-то не заметил.

Выгнулась к нему навстречу, сделала вид, что все прекрасно, почувствовала, как Лешка давление ослабил, и стремительно развернулась, приставив к его горлу большой острый нож, на который налипли кусочки огурца.

— Так понятнее? Я против. Или надо сделать что-то еще, чтобы ты окончательно это уяснил? Если не уяснил, я повторю, мне несложно, - его кадык под лезвием сильно дернулся, но сам парень не выглядел напуганным. Скорее, приятно удивленным. - Мне не нравится, что ты меня при любом удобном случае лапаешь. Мне не нравится, что ты ходишь за мной по пятам. Мне не нравится постоянно натыкаться на тебя в собственном доме. Так что настоятельно рекомендую убрать руки с моей задницы и отойти шага на три. А лучше, вообще выйти из квартиры.

— Ты хорошо нож держишь, - отстраненно заметил Трофим, глазом не моргнув на мою отповедь. - Уверенно. Марат очень любит холодное оружие. Кровь, наверное, сказывается. А вот я не очень люблю. Это он тебя учил?

— Я сама много чего умею, - не собиралась обращать на его бред внимание, хотя и запомнила. - Не только нож держать. Отойди.

Он довольно усмехнулся, руки убрал и даже демонстративно помахал ими у меня перед лицом, а потом спокойно повернулся ко мне спиной и вышел из дома. Я же повернулась и дорезала огурец, включив перед этим радио погромче. С этого вечера Лешка никогда не позволял себе меня обидеть, оскорбить или задеть. С этого вечера он начал обращаться со мной вежливо и честно. Лучше даже, чем с Оксаной. За это я могла простить ему многое.

Марату ничего рассказывать не стала - мне не нужна его ссора с лучшим другом. Мы с Трофимом все сами выяснили, утрясли, а я не злопамятная. Да и ссорить чечена, вставая между ним и его друзьями, совсем неумно. Глупой я себя не считала. А вот Лешка рассказал, значительно позже, за что от Марата еще раз получил по морде. Меня же наоборот, заласкали за это до безумия.