Сгруппировавшись, он крепко ухватился за ремни, ожидая неминуемого удара. Оставалось надеяться, что он всё же выживет.

Пришедший после томительных секунд ожидания удар всё равно оказался неожиданностью. Вот перед ними была снежная завеса, а вот — покрытое ледяными торосами поле несётся прямо в стекло! Резкий, чудовищно резкий рывок бросил Меркьюри вперёд, выбивая воздух из лёгких. Оглушительный, потрясающий скрежет и грохот ударил по ушам, эмиттеры силового поля по бокам стен взорвались брызгами ослепительных искр, а остекление со скрежетом промялось в кабину, едва не раздавив сжавшегося в кресле пилота. Надсадный вой двигателей перешёл в истеричный визг, а затем транспортник тряхнуло от взрыва. Искрила приборная панель, истекая плотным, сероватым дымом.

Вслед за первым толчком пришла серия зубодробительных вибраций, а в кабину устремились горы снега — транспортник ехал по ледяному полю. Металл, измученный столкновением и попаданиями снарядов заскрипел и с грохотом разорвался надвое, истекая литрами гидравлической жидкости. Кабину с пилотом унесло вперёд, заворачивая вокруг оси и частично зарывая в снег. Тюремный отсек вместе с хвостом, как более тяжёлый, завалился назад, на одну из стен и, проехав по снегу, остановился, легонько качнувшись.

Меркьюри выдохнул, цепляясь за ремни. Где-то в середине безумной поездки по снегу магнитные замки вышли из строя, лишённые подпитки энергией от бортовой системы. И на ремнях, и на кандалах — идиоты, кто же так делает?

Если бы он сам не держался за ремни — его бы унесло вперёд, башкой об стену… Как Амона, да. В ушах противно звенело — он ничего не слышал. Плохо. А ауру надо было поберечь — ещё хуже.

Мерк покосился на бессознательного фавна, лежащего в лужице собственной крови и пожал плечами. Выживет? Хорошо. Нет — тоже сгодится, по крайней мере он разживётся дополнительной одеждой — снаружи было холодно… Нет. Снаружи было пиздец как холодно, а роба арестанта как-то не защищала ни от ветра, ни от мороза со снегом.

Он подтянулся на руках, неловко выбираясь из сиденья и осторожно спустился на относительный пол, помогая себе обрубками ног. Тюремный отсек напоминал наклонённую на бок чашку — выход, который был раньше прикрыт силовым полем, возвышался над поверхностью на полтора метра. Не тратя время, Меркьюри полез вверх — надо было как можно скорее добраться до пилотской кабины — там должны были быть экстренные запасы на случай катастрофы. Особенно тёплая одежда.

Он перевалился через металлический борт, падая в холодный снег и резко выдыхая от холода. Рядом пылала консоль двигателя, исходя чёрным, едким дымом и вспыхивая взрывающимися праховыми форсунками. Пилотская кабина была впереди. Мерк пополз вперёд, утопая в холодном снегу и чувствуя, как отмерзают руки. Надо было поторопиться, пока он не замёрз насмерть. Ветер противно выл, бросая холодные комки слипшихся снежинок прямо в лицо.

Он упорно полз вперёд, переваливаясь по снегу и сжимая зубы. Ещё немного. Ещё чуть-чуть…

Неизвестно, кто из них был удивлён больше — атласский пилот, вскрывающий ящик с НЗ, или Меркьюри, перевалившийся через вырванную дверь в кабину. Мерк среагировал первым, рванувшись вперёд. Путь к пилоту перекрывала пробившая кабину балка и он замешкался, перебираясь через неё. Пилот рванулся к открытому ящику, выхватывая из него праховый пистолет и отскочил в сторону, направляя на Меркьюри ствол.

— Не двигайся.

Он послушно замер — аура аурой, а без ног он много не навоюет. Пилот перехватил пистолет, делая шаг назад, к широкой дыре в обшивке, через которую не было видно ничего, кроме урагана снега. Внезапно, он развернулся в сторону, хмурясь и глядя в сторону снежной пелены.

Мерк напрягся, готовясь броситься вперёд.

Из снежной пелены показались смутные, нечёткие силуэты людей и пилот испуганно вздрогнул, направляя ствол пистолета в их сторону и открывая огонь. Они тотчас рухнули в снег, прячась за сугробами, а в сторону транспортника полетели трассеры пуль. Пилот укрылся за обшивкой. Меркьюри же, чувствуя что лучшей возможности уже не предвидится, рванулся вперёд на руках, запястьем отбивая спешно вскинутый в его сторону ствол пистолета и врезаясь в пилота, опрокидывая его на пол. Не тратя ни секунды, Меркьюри подтянулся, придавливая противника весом своего тела, вцепился ему в шею, видимую сквозь просвет в форме, и резко сжал. Пилот выгнулся, ударив ногами, булькнул и затих. Его голова слегка покачивалась из стороны в сторону, словно у дохлой курицы. Меркьюри облегчённо выдохнул, скатываясь с мертвеца на холодный пол.

— Неплохо, человек.

Он вскинул голову. В проёме стояло несколько фигур — и большего он сказать не мог. Все они были облачены в плотные, утеплённые куртки, мешковатые штаны и ботинки на широкой подошве. У каждого на голову был надвинут капюшон, глаза скрывали плотные, горнолыжные очки, а лица — горнолыжные же маски или вовсе непонятного вида обмотки. У каждого из них на плече был символ Белого Клыка. Каждый был вооружён стандартной атласской винтовкой. Каждый, кроме того, кто стоял перед ним — у него за спиной висел короткий карабин с загнутым крюком под дулом.

Незнакомец сделал шаг ближе.

— Один из наших братьев был с тобой. Где он?

— Тюремный отсек. Без сознания, — Меркьюри кивнул головой в направлении Амона.

Незнакомец развернулся и указал на одного из своих подчинённых. Тот коротко кивнул и направился туда.

— Наш общий знакомый, — продолжил он, — уверил меня в том, что ты можешь оказаться полезен. Думаю, пока что я с ним согласен — по крайней мере ты сэкономил нам время. Условия таковы — мы воспользуемся твоими услугами. В обмен — еда, тёплая одежда, билет в Вейл после того, как выполнишь свою часть. Возражения?

Меркьюри пожал плечами.

— Да я бы с радостью — чёт замёрзнуть меня не прельщает. Но сейчас пользы от меня не слишком много…

Он похлопал себя по обрубку ноги.

Один из подчинённых фавна выступил вперёд, неся на спине мешок с чем-то длинным и продолговатым и передал его Меркьюри. С трудом развязав узел дубеющими пальцами, Меркьюри бросил взгляд на содержимое и довольно ухмыльнулся. Его протезы. Как новенькие.

— Подарок от… друга, — фавн потянулся к горнолыжной маске, открывая лицо.

Честно говоря — в нём не было ничего примечательного. Впалые щёки, загорелая кожа, ранние морщины вокруг глаз и тонкие, бледные губы. Отличались только глаза — серые и безжизненные, под цвет мутной, снежной круговерти за пределами разрушенного транспортника.

— Эрик Мосс, — коротко представился он.

Меркьюри ухмыльнулся.

— Ну что, мистер Мосс… Кого вам нужно прикончить?

Мосс склонил голову на бок, внимательно изучая его, а затем коротко ответил:

— Слишком многих.

*

— Вайсс.

Винтер стояла, выпрямив спину и сложив руки за спиной. За ней стоял на посадочных опорах её личный корабль — изящный, выполненный на заказ транспортник, украшенный длинными лентами с её личной эмблемой. По сторонам от входа двумя ровными рядами стояли белоснежные андроиды, на которых плясали лучи закатного солнца.

Вайсс нервно переступила с ноги на ногу и улыбнулась.

— Винтер! Я так рада тебя видеть!

Её старшая сестра слегка нахмурилась, внимательно разглядывая Вайсс. Девушка нервно сжалась — вдруг она чем-то её разочаровала?

Впрочем, какое-там чем-то. Вайсс знала, что могло вызвать неудовольствие её старшей сестры. Знала и ничего поделать с этим уже не могла.

— Пройдёмся, — Винтер приняла решение и коротко кивнула Вайсс, приглашая следовать за собой. Вайсс пристроилась рядом с ней, пытаясь попасть в шаг с сестрой. Это было сложно — та была выше чуть ли не на голову.

Спустя несколько минут неловкой ходьбы по дороге, ведущей от посадочной площадки, Винтер бросила внимательный взгляд по сторонам и, удостоверившись что они достаточно далеко от всевозможных любителей подслушивать, остановилась и развернулась к Вайсс. Вокруг них располагался небольшой сад — несколько цветочных клумб, окружавших небольшую, но изящно выполненную беседку. Ровно подстриженные кусты скрывали их от посторонних глаз.