Оставшись одна, Юля осознала, что никто еще в жизни так с ней не обращался. К горлу подступали слезы. Она чувствовала себя униженной, растоптанной и совершенно разбитой. А еще ощутила, как что-то жаркое и тянущее сжимается внизу живота. Ее охватила паника.

- Нет. Этого просто не может быть… - Произнесла она вслух.

***

Эта ночь, после ухода Елисеева, стала для Юли настоящей каторгой. Алкоголь давно выветрился, и даже после трех таблеток валерьянки и дыхательной гимнастики, уснуть ей так и не удалось. Утром девушка долго лежала в постели и все думала, как ей поступить. Одна, трусливая часть ее, желала немедленно все бросить и уехать. Она не знала, как будут дальше развиваться их отношения с Русланом, если его брат так категорически настроен против нее. И чем она это заслужила? Вроде же не делала ничего плохого, не навязывалась, старалась всех осчастливить и, ни в коем случае, не желала никому зла. Но этот тип… С самого начала все пошло наперекосяк, и теперь она чувствовала себя виноватой и одновременно была уверена в своей правоте. Почему Александр ее так воспринял? Может у него комплексы такие? Или кризис среднего возраста… хотя вроде еще рано. Вчера он был пьян и наверняка не помнит, что произошло. Пусть это будет так. Ведь все, что он сказал - бред какой-то. Так или иначе, Руслан не должен знать о вчерашнем происшествии. Все остальное, она надеялась, еще можно наладить.

Собравшись с мыслями, Юля набрала номер Руслана. Тот ответил не сразу. Она прослушала долгих восемь гудков, прежде чем услышала знакомый голос:

- Да.

- Привет. Как у тебя дела? Ты вчера был занят, я тебе звонила.

- Да, прости, Юль, у меня были сложные переговоры. – Голос Руслана отдавал холодом. – Надеюсь, ты не обиделась?

- Нет, что ты. Я посетила местный бар, познакомилась с Соней. Сейчас пойду на репетицию, вчера договорились на девять утра.

- Это хорошо. Если хочешь, можем пообедать вместе часов в двенадцать, думаю к этому времени уже освобожусь.

- Давай. Встретимся в летнике?

- Да, хорошо. – Он отключился.

Настроение Юли упало от нуля до ниже плинтуса. Руслан очень редко называл ее по имени, и это вряд ли был хороший знак. Может он был расстроен или озабочен работой, но все это ей ужасно не нравилось. Чтобы окончательно не сойти с ума от своих мыслей, девушка решила пойти позавтракать в людное место. Оценив свой бюджет, она остановила выбор на кафе внутри отеля, где можно было выпить кофе с ароматной свежей выпечкой за довольно приемлемую цену. В стоимость проживания ее номера входил завтрак, обед или ужин на заказ, естественно все было за счет заведения. Но сейчас ей требовалось отвлечение и кафе подходило больше всего. Она заняла столик у окна, откуда открывался вид на внутренний двор. С каждым днем народу прибывало все больше. Постояльцы разгуливали по парку и вдоль озера, шумели в беседках и летнем ресторане. Девушка подумала, что эти люди платят большие деньги за отдых здесь, а работники делают все, чтобы самые искушенные и повидавшие изыски гости были довольны сервисом. По сути, ее роль в этих товарно-рыночных отношениях ничтожно мала. Но, все же, причастность к такому чудесному месту, как «Кристалл» делала ей честь. До репетиции оставалось еще полчаса, а Юля уже допила свой чудесный кофе, и ее посетила идея, дойти до бара, где состоялась нелицеприятная встреча с хозяином отеля. Она вдруг вспомнила, что ушла, не расплатившись за свои горячительные напитки, что было не в ее правилах, поэтому оставив деньги за завтрак, девушка направилась в бар. «Виктория» встретила ее практически пустым залом, лишь пара столов были заняты, за ними вальяжно восседали разомлевшие гости, наслаждаясь негромкой музыкой и разнообразными напитками. Юля застала Соню за протиранием бокалов, что так присуще всем барменам, как ей казалось.

- Соня привет! Как у вас тут тихо сегодня.

- О, кого я вижу! Гвоздь вчерашней программы! – Она улыбнулась, показав ровные красивые зубы. Девушка была довольно симпатичной шатенкой невысокого роста с игривыми серыми глазами. На вид ей было лет двадцать пять. В Соне было что-то притягивающее, какая-то непринужденность и легкость, с помощью которых она легко сходилась с людьми. Наверняка это здорово помогало в профессии.

- Ой, мне так стыдно… - Юля покраснела. Совсем ни к чему, чтобы половина населения отеля была в курсе их любезности с Елисеевым – старшим.

- Да не переживай ты так! Налить тебе что-нибудь?

- Воды без газа.

Соня рассмеялась.

- Слушай, ты, конечно, красотка. Я Босса еще никогда таким не видела. Он когда вернулся, им можно было костер разжигать. А ты в нем чуть дыру своими чудо-глазками не проделала. Что между вами происходит? – Она игриво покрутила полотенце в руке и взяла графин с водой, чтобы налить ее в стакан со льдом. Юля не знала, куда деться от этого пронзительного взгляда. Казалось, Соня видит ее насквозь.

- Это не то… В общем, ничего такого, просто некоторые разногласия по работе.

- Ага… По работе…

- Кстати, хотела спросить, сколько я должна за водку, нехорошо получилось, ушла, не расплатившись…

- Расслабься. Все уже оплачено.

- Но я… В смысле?

- В прямом. Наш душка – Босс велел записать на его счет.

- Ну уж нет. Я и сама в состоянии. – Она вспыхнула и стала нервно рыться в сумочке, дрожащими руками достала деньги и резко положила их на стойку. Это было уже слишком. – Вот, возьми.

- Послушай, мне, конечно, все равно, только, вижу, ты девка хорошая. Разбирайтесь сами в своих «рабочих отношениях», а я оставлю эти деньги на твой следующий заказ. Начальство – есть начальство. Договорились? – Она подмигнула Юле и повернулась к подошедшему посетителю, чтобы обслужить его.

- Спасибо, Сонь. – Вся эта ситуация была просто абсурдной, но объяснять бармену с пронзительным взглядом, что она не причем, было бесполезно, она все равно не поверит. Поэтому Юля решила попрощаться и пойти уже, наконец, на репетицию, где ей нужно было появиться через десять минут.

Она вышла из бара с ощущением полной неразберихи в душе. Но времени на самобичевание совсем не было. Может сегодня ей все-таки удастся отвлечься и наконец-то заняться делом. С этой установкой она вошла в здание клуба.

***

Весь день Саня ходил, как пришибленный. Он все прокручивал в голове вчерашние события и никак не мог объяснить, почему его гложет чувство вины, ведь он все сделал правильно. Нужно было поставить эту дрянь на место. Хотя его пьяная выходка мало походила на поведение взрослого мужчины, скорее на разборки в детском саду, все равно он чувствовал, что прав. Одно только ему было непонятно и непривычно: никогда раньше женщины не занимали столько места в его мыслях. Они были для него удовлетворением потребностей, отдыхом, расслаблением, но не проблемой. Саня не допускал, чтобы девушки создавали ему трудности, это было не в его правилах. Но последние два дня он больше ни о чем думать не мог, кроме этой вертихвостки, и это ужасно злило. Да еще то злосчастное полотенце… Вид ее голого стройного тела постоянно всплывал перед глазами, и он ничего не мог с этим поделать. Она спит с его братом, и поет в его клубе. И Саня не может просто трахнуть ее и забыть, как это бывало раньше с интересующими его девушками. Стоп. Кто вообще сказал, что эта стерва его интересует? Он всегда любил блондинок модельной внешности с длинными ногами, а эта замухрышка метра полтора в прыжке, да еще и шатенка. И грудь у нее маленькая… Он снова вспомнил вчерашнюю картину: почему-то при виде ее обнаженного тела Елисеев не на шутку возбудился. Скорее всего, конечно, этому способствовала львиная порция алкоголя, принятая накануне в баре, другого объяснения Саня придумать не смог.

После утренней тренировки в зале Елисеев собирался заняться Эрикой – его любимой лошадкой, у которой была повреждена лодыжка. Она нуждалась в интенсивных тренировках, и это занимало довольно много его времени. Как бы там ни было, его любимая кобыла получила травму, и он делал все от него зависящее, чтобы как можно скорее вернуть ее в строй.Саня как раз занимался на беговой дорожке, когда зазвонил телефон. На другом конце провода послышался голос деда: