Катя так и вовсе испарилась из-за стола. Сергей догадывался, что она просто сбежала к себе, и даже немного ей завидовал.

Когда, наконец-то, добрался до дома, ног не чувствовал от усталости. Сразу же завалился в постель и проспал до самого утра. И разбудил его звонок мамы:

– Сынок, приезжай, пожалуйста, – раздался на том проводе ее слабый и дрожащий голос.

– Что случилось, мам? – никак не получалось проснуться окончательно – глаза сами закрывались.

– Плохо мне сынок, заболела…

Эта фраза послужила ледяным душем, согнав сразу же всю сонливость.

– Сейчас буду, мам. Жди!

***

– Привет, пап!

– Привет, дочь!

– Удобно говорить?

– Не очень, я же на работе.

– Я быстро… Пап, я хочу вернуться.

– Нет! Исключено. Что-то еще?

– Пап, мне нужно…

– Катерина, это мне нужно, чтобы ты пожила не дома и подумала о своей жизни. Извини, но мне уже некогда, тороплюсь на совещание.

– Тебе всегда некогда, – пробормотала Катя, сжимая в руке телефон.

Остатками разума запретила себе поддаться желанию и запустить куском пластика в стену. Разобьет телефон – вообще не сможет никому звонить. Отец урезал финансирование до минимума, новый телефон позволить себе не сможет. Да и причем тут телефон?

Сколько помнит себя, Катя все время оставалась одна. В детстве с няней, которая следила за ней, кормила, занималась уроками и отвечала на многочисленные вопросы, зарождающиеся в детском уме. Пошла в школу, частично перешла на попечение водителя, который совмещал в себе и роль ее телохранителя. Еще чуть позже компанию ей составляла домработница. Да не одна – почему-то в их доме таковые менялись часто. А где же был все это время отец?

Задерживаюсь на работе.

Важная встреча, задержусь.

Срочное совещание.

Мне нужно срочно улететь в Париж на несколько дней…

И еще много-много причин, которые Катя уже все и не помнила. Знала только всегда, что так, как занят ее отец, ни один другой не бывает занят никогда.

Нет, Катя никогда не жаловалась и не сожалела ни о чем, потому что жизнь такую считала нормой. Так получилось, что мама умерла, когда она еще себя не помнила. Ее Катя знала разве что по фотографиям, ну и часто любовалась красивой и ухоженной женщиной на портрете, висевшем в холле.

И она любила такую жизнь, считала ее не похожей на другие. Каждое лето они с отцом на недельку летали к морю, и за это она его просто обожала. Целую неделю он был только ее, не считая того, что и на отдыхе умудрялся работать. И все равно, неделя близости с ним дарила Кате заряд на весь последующий год.

То было детство и раннее отрочество, когда жизнь окрашена в розовый цвет и все вокруг кажется безоблачным. Ну Кате казалось именно так – она считала себя очень и очень счастливой. Но все изменилось, когда она начала взрослеть. Появились новые вопросы и проблемы, которые уже не могли решить няня или домработница. Да и к тому времени няни у нее уже не было. А папа продолжал заниматься бизнесом. И, как ни странно, с тех пор, как ей исполнилось шестнадцать, они перестали летать к морю.

И женщины… То ли их было меньше в жизни отца, когда Катя была маленькой, то ли она их не замечала, но напрягать они ее стали гораздо позже. Они поселялись в их доме, жили какое-то время, а потом исчезали. И на место старых приходили новые. На море отец тоже стал брать своих женщин. Не всех сразу, конечно, а по очереди…

Катя смахнула злые слезы, протерла дисплей телефона и отправилась на кухню. Магия еды, к которой она нередко прибегала, пользуясь тем, что не полнеет. Еда заполнит желудок и вытеснит грустные мысли из головы.

Чего только не было в тетушкином огромном холодильнике. Остатки роскоши со вчерашнего праздничного стола наполняли полки. Все было аккуратно разложено по контейнерам заботливыми руками Ольги – приходящей домработницы.

А вот и колбаса – враг любого шеф повара. А Катя обожала колбасу, обычную вареную и без жира. Докторскую! В детстве доходило до смешного – она могла съесть за один присест пол палки. Маленькой палки, конечно. Без хлеба, с кетчупом. Вот и сейчас ей захотелось именно такой пищи.

– Господь с тобой, Екатерина! – всплеснула руками Марианна, когда вошла в кухню и увидела перед Катей тарелку с колбасой. – Другой еды ты не нашла? И откуда у нас вообще взялась эта дрянь.

Дрянь – это колбаса, как вы поняли. И, наверное, осталась она от какого-нибудь салата, которых вчера было на столе с десяток.

– Это не дрянь, а самая вкусная в мире колбаса, – принялась Катя еще энергичнее набивать рот, обильно смачивая ломтики в кетчупе.

– Да что с тобой?! – возмущенно произнесла тетя и решительно забрала у нее тарелку.

А потом не менее решительно вытряхнула прямо в мусорное ведро остатки колбасы.

– Зачем ты это сделала? – нахмурилась Катя.

Да что же это такое! Почему даже есть то, что желает, она не имеет права?

– Ты говорила с отцом? – догадалась Марианна.

– Если это можно назвать разговором.

– Детка, твой папа очень занятой человек, а ты отвлекаешь его по пустякам.

– Ну если дочь для него пустяк, то конечно, – усмехнулась Катя.

– Послушай, – опустилась Марианна на соседний стул. – Думаешь в наше время легко быть банкиром? Да еще и таким преуспевающим! У твоего отца целая империя, а он талантливый управленец…

– Зачем ты мне это все говоришь? – невольно перебила ее Катя.

– Как зачем? Чтобы ты поняла простую истину – что в первую очередь ты не жила бы так, не выстрой твой отец свою империю. И как ты ему платишь за все то, что имеешь?

– И как же? – посмотрела на нее Катя в упор.

– Пьянки-гулянки, как же еще! И из университета тебя не погнали до сих пор только благодаря имени твоего отца. А уж то, что Владимиру пришлось тебя вызволять из темницы, и вовсе не вписывается ни в какие рамки. Ты чем думала, вообще, когда курила наркотик?!

– Ну если верить тебе, то думать мне нечем, – снова усмехнулась Катя.

Что-то от разговора с тетей на душе становилось все паршивее. Как же ей надоели разговоры о совести! Все ее учат, как нужно себя вести и как не нужно. И никто не поинтересуется, а чего же хочет она.

– Ты несешь чушь! – встала тетя и посмотрела на нее свысока. – Ведешь себя как избалованный ребенок, хоть уже давно и вышла из детского возраста. И даже сейчас не хочешь признать за собой вину, и то, что наказал тебя отец справедливо. Может, хватит уже думать только о себе, Екатерина?

Может и хватит. Только, кто же еще будет думать о ней, если не она сама? Именно в этот момент Катя поняла, что до нее нет никому дела, даже тете. Хотя, той и раньше до нее было мало дела – она жила своим театром, делала карьеру, потому и личная жизнь у нее не сложилась. Ну правда, еще Марианна растила Катиного отца, который был младше на десять лет. Так получилось, что родители у них умерли очень рано, и тетя заменила отцу мать. А уже потом занялась карьерой актрисы. Отец любил Марианну и обеспечил ей достойную жизнь состоятельной женщины. И Катя считала это справедливым.

Она устала. Настроение на нуле. Ужасно хочется домой – забуриться куда-нибудь с друзьями, окунуться в шумное веселье. Такая среда для нее уже давно стала привычной. И не считая последнего случая, ничего осуждающего она не делала. Ну да, игнорила папины звонки, задерживалась дольше обычного… Иногда выпивала лишку. Но с кем не бывает в ее-то возрасте. Неужели за все это полагается настолько суровое наказание?

– Совсем забыла сказать, – спохватилась Марианна. – Я же тоже сегодня беседовала с Володей. И он сказал, что в следующие выходные приедет в гости. И не один, – лукаво добавила. – Думаю, тебя ждет сюрприз.

Неужели отец уже нашел ей бородатого и усатого солидного жениха и везет того с ней знакомиться?! От этой мысли волосы зашевелились на голове.

– Давай поедим нормально, – предложила Марианна. – Я что-то тоже проголодалась.

– Спасибо! Что-то аппетит пропал. Я лучше прогуляюсь, – скороговоркой произнесла Катя и пулей вылетела из кухни.