Я не знала, куда деться со стыда, пытаясь не отвести взгляда от его насмешливых глаз. Спасли меня Ольга с Сергеем, которые, выполнив свою норму, решили присоединиться к нам. Сережка, высокий стройный брюнет с кучерявым чубчиком, что-то рассказывал Ольге, а та весело смеялась и строила ему глазки. Мне б такую специалистку в учителя!
Все медленно собирались на полянке: Шурочка с Виталиком, Туяра, Бахтияр, Наташка, Ира, с Женькой. Шумно выплеснулся на берег гарем с Султаном. Еще несколько пар остались на поле. Сейчас они закончат, и можно будет ехать на обед. Я искоса бросила взгляд на Султана и увидела, что он внимательно разглядывает меня.
– Ну что, Маркиза, Вы оттаяли? Леша Вас, в конце концов, отогрел?
– Андрей, не заводись, – Лешка лениво развалился на траве, ему явно не хочется скандалить.
– Леша, я не с тобой разговариваю.
– Вот именно, не заводись.
– Ну почему же, Маркиза? Вы приятный собеседник. Я хочу пополнить свой словарный запас уличной брани.
– Не ко мне.
– Ну кто ж мне кроме Вас поможет?
Я уже злилась, но еще сдерживалась:
– Я не желаю Вас учить. Вы умрете глупым и необразованным, сэр!
Вмешался Бахтияр:
– Ребята, вы что, ссоритесь?
– Нет, я прошу Маркизу о небольшом уроке бульварной словесности, а она отказывает.
– Отстань от меня. Обратись к своим женам, они тебя просветят.
– Маркиза…
– Отстань! Меня зовут Анжела.
– Очень приятно. Анжела, ну как насчет урока?
– Пошел ты…
– Ну солнышко, а дальше?
– Андрюха, прекрати, не доставай её.
– Леха, ты не понимаешь. Ей это нравится.
– С чего бы это? – Ироничный тон, удивленно поднятая бровь, – все получилось помимо моей воли, честное слово.
– Тебе льстит мое внимание.
– Да? Да такого самовлюбленного, глупого и наглого болвана я отродясь не видывала. Насколько туп, настолько и нахален!
Бахтияр не на шутку забеспокоился:
– Анжела, перестань.
– Ну уж нет, он получит то, что хотел!
– Анжелочка, джа-джа-джаночка, дорогая, золотая, успокойся.
– Анжела, действительно…
– К черту!
– Анжела, как сестру прошу…
– Милая, не надо, плюнь на него.
Я уже готова была разрыдаться на плече у Лехи, который, успокаивая, обнял меня и прижал к себе, но вдруг со злорадной ясностью увидела как бы со стороны, что я стою в объятиях Лешки. Он меня нежно прижимает к себе и успокаивает. Ведь ты этого хотела. Чтобы Султан узрел что-нибудь подобное. Интересно, какова его реакция?
Сидит и в упор разглядывает нас. Доволен. Чем? Тем, что чуть не довел меня до слез?
– А знаешь, Маркиза, Лешка тебе не подходит! Мы с тобой будем лучшей парой. Выходи за меня замуж.
Я что, сошла с ума? Или у меня галлюцинации? Нет, он просто издевается.
Леха хмыкнул, иронично поднял бровь:
– А ты уверен, что подходишь ей?
– Ничуть не сомневаюсь.
* * *
Подошел автобус, чтобы отвезти нас на обед.
Я не отходила ни на шаг от Демченко, ни в автобусе, где он усадил меня себе на колени и обнял, как собственник, ни в столовой, ни на обратном пути после обеда. Но на поле Лешку у меня отняли. Всех ребят забрали грузить мешки с картошкой на машину, а мы с Олей и Ирой встали на рядок. Белоснежка, даже копаясь в земле, умудрялась выглядеть чистенькой и свежей. Я молча завидовала ей и представляла, как вечером придется стирать кучу грязного белья. Не то чтобы я не любила стирку… нет, я люблю процесс, когда в воду забрасываешь грязное белье, а достаешь чистое. Это сродни волшебству. Жаль только, что стирать вручную намного дольше и тяжелее.
Вот что действительно я не люблю, так это готовить. Можно, конечно, попытаться приготовить что-нибудь вкусненькое, пирог испечь или пирожные, но меня мутит от предчувствия, что надо почистить картошку или лук, порезать капусту. Поэтому я на кухне появляюсь раз в полгода и то – считаю, что это много.
Мы болтали о пустяках и собирали клубни, когда недалеко от нас ребята стали грузить в машину мешки. Прилетела одна небольшая картошка, другая, третья. Это Сережка пытался обратить на себя внимание Ольги. Бэмс! Одна попала в меня. Ну, держись! Я схватила первую попавшуюся. Бац и… ужас! Я промазала…
Сделав вид, что я здесь не при чем, я в панике думала, что же будет… Я промазала, и добро бы просто промазала, так нет! Я попала не в того, в кого метила. Вместо Сереги я попала в Павлова. Он разогнулся, чтобы поставить мешок, и ему прилетело прямо в лоб.
Я готовилась к худшему. Сейчас начнется! Но подняв глаза, увидела задумчивый взгляд и обезоруживающую добрую улыбку. Нет, я точно сошла с ума!
Быстро отвернувшись, я начала с удвоенной энергией собирать эту проклятую картошку.
– Испугалась?
Да, но еще больше испугалась, когда, обернувшись, увидела его прямо за спиной.
– Я не кусаюсь.
– Извини, я не хотела…
– Это ты меня извини. Я злой был из-за вчерашнего, из-за Лехи.
– Такой злой, что пытался слизать весь загар с Витки?
Ему это показалось смешным.
– Ты видела? А подглядывать не хорошо.
– А вы и не прятались.
– Точно… я и сам обалдел от такого напора. Меня прижали бюстом к стенке, а бюст там – не балуйся.
– Я видела.
– Бросишь Лешку, я брошу Витку…
– И я буду сто первой женой в гареме?
– Я разгоню гарем.
– Я подумаю.
– Думай. Время пошло, – развернувшись, он пошел к машине, запрыгнул в кузов и, не взглянув больше в мою сторону, принялся опять за работу.
А я стояла, молчала и смотрела ему вслед. Да… что-то есть в нем от Федота… напор! Наглость. И внешнее сходство тоже… Лешка мне не нужен. А нужен ли этот? Решу, что с ним делать, когда получу.
* * *
Вечером в комнату к нам пришли Серега со Степой, притащили гитару и банку с компотом, булочки. Ольга за что-то дуется на Сережку. Он сел рядом с ней, что-то тихо объясняет. Пришел Кирилл к Ленке, тоже с гитарой. Что-то наигрывает. Я хотела разобраться с письмами Федота. Здесь вряд ли получится. На улице еще не стемнело. Я взяла конверты и пошла на речку, на мостик, который мне показал Леха.
«Здравствуй Анжела!
Как ты там, мой милый котенок? Я без тебя ужасно скучаю. Мне не хватает тебя, твоих зеленых глаз, твоей улыбки…»
Федот, ты меня рассмотрел лучше, чем я тебя. Ты помнишь цвет моих глаз.
«В июне была такая жара, ты, наверное, не вылезала с пляжа и загорела как шоколадка. Шоколадка с зелеными глазами.
Ты помнишь, что мы познакомились на пляже? Я был немного пьян и, когда увидел тебя, так обалдел, что чуть не утонул. Ты, как русалка, сидела на скале у воды. Длинные волосы, зеленые глаза, ноги. Именно за ногу я и стянул тебя в воду, и ты оказалась в моих руках. Я обнимал тебя и думал, живая ты или нет. Говорят, при белой горячке нечисть чудится…»
Премного благодарна. Хорошего ты мнения обо мне.
«Помню, я поверил, что ты настоящая, когда ты сказала мне, что плохо плаваешь».
Ага. Чуть не утопил меня тогда.
«Сейчас я мечтаю, что, когда вернусь, я не отпущу тебя ни на шаг от себя. Ты мне нужна. Я прошу тебя, ты только дождись меня. Я клянусь, никогда в жизни ты не пожалеешь об этом.
Когда я уходил в армию, я просил Ваньку и Пашку, чтобы они позаботились о тебе. Ты не стесняйся, обращайся к ним за помощью».
Спасибо, как-нибудь сама.
«Пиши, я жду твоих писем. Люблю, целую. Сергей».
Буду ли я писать, не знаю. Посмотрим.
Я медленно порвала письмо на мелкие кусочки и бросила в воду. Они, мелко задрожав, расползлись по водной глади. Я знаю одно: я не дождусь Федота. И если мы и встретимся, то вряд ли будет иметь значение, писала я ему или нет. Мы будем просто чужими, незнакомыми людьми.
