- Ай! -Лациф облегченно выдохнул и крепко обнял сестру. -Прости, Бетти, что втянул тебя во все это. Я все решу. Ни о чем не переживай.

- Ты расскажешь мне, что все это значит? -тревожно затараторила она. -А отец? Он живой? А Вермут? Ты что-нибудь знаешь о нем?

- Пойдем. Сама все увидишь, - улыбнулся он ей, и они перенеслись в общую гостиную.

- Ребята, эта Флами- наша Элизабет! И теперь она всегда будет с нами.

Некоторое время все молча смотрели на нее, а потом, когда осознание происходящего пришло, кинулись с объятиями. Натиэлль плакала, Мирайя и Томас тоже были рады видеть тетю, а Алекс и Досс стояли с улыбками поодаль, не рискуя жаться к сестре короля. Томлин приветствовал ее уважительным поклоном, и она, не совсем понимая, что происходит кивнула ему в ответ. Ее слишком давно тут не было. Кое-что переменилось. Появились новые лица и почему-то исчезли некоторые старые.

Элизабет была невероятна счастлива всех их видеть, но тут ее глаза заметили маленькую девочку, где-то лет 6-ти, не больше. Она стояла с надутыми щеками и совсем не улыбалась.

- Это же глашатай из Дороса, что бегала по улице, - вспомнила Бетти, внимательно смотря на девочку, и тут она все поняла.

Ее глаза ошеломленно распахнулись:

- Вермут, это ты!

- Угу, -горько хмыкнула девчушка.

Элизабет поглядела на Лацифа, Лациф на обиженную девочку и захохотал.

- Теперь понятно, чего ты такой грустный, -вздохнула Флами и кинулась его обнимать. -Спасибо тебе, Вермут! Спасибо огромное! Если бы не ты, я бы здесь не стояла.

Тот растаял и обнял ее своими маленькими девичьими ручками:

- И тебе спасибо. Но вообще главу благодари. Это он меня к тебе отправил.

- А папа? -тревожно посмотрела она на брата. -Как папа? Получилось?

Лациф еще шире улыбнулся и отошел, позади него стоял мужчина, полтора метра ростом с бородой и усами. Элизабет нахмурилась:

- Это кто?

- Милая, это я,-вздохнул недорослик.

- Папа? -ее глаза расширились от удивления. -Не может быть! Все получилось! Ура! -она кинулась к нему и, нагнувшись, крепко обняла.  -Но почему ты такой маленький?

Тот лишь развел руками в ответ.

Алекс выделил новой жительнице апартаменты и когда все успокоилось, они с Лацифом поговорили. Он рассказал ей про девчат, про Илою, про Томлина и Эрика. Рассказал все, о чем раньше умолчивал. Тогда он не хотел ее беспокоить. Важно было, чтобы она оставалась с отцом и занималась только им. Элизабет была в шоке от услышанного и теперь растерянно качала головой, не желая верить собственным ушам.

- Это же просто ужас, -прошептала она. -Бедные девчонки. Бедная Илоя. Просто уму непостижимо. Как кто-то мог сотворить подобное с невинными людьми. Особенно Мира, да как же у них рука на ребенка поднялась? Совсем ничего святого.

- Ты сама как?

Лациф внимательно наблюдал за ней. Он еще помнит какого это стать кем-то другим в мире, что считал ненастоящим. И теперь сильно тревожился за свою сестру, которой предстояло пережить то же самое.

- Просто надо отдохнуть, -грустно улыбнулась Элизабет.

- Тогда поспи. А я скажу, чтобы тебя не тревожили.

Лациф поцеловал ее в лоб и исчез из комнаты, а она медленно и неуверенно подошла к зеркалу.

“Больше ее прежней нет. Теперь в отражении высокая фигуристая синеглазка, с длинными вьющимися до самого пояса волосами. Тело, лицо, весь этот образ совсем не похож на щуплую угловатую Элизабет с коротким строгим каре. Такой она была в другой жизни. В прошлой жизни.

Мистер Майек стоял у дверей небольшого домика в Доросе и никак не решался войти.

Как оказалось, у Хоске есть не только жена, но и пятеро сыновей. Ричард долго думал, как поступить и в конце концов пришел к выводу, что семью, пусть и не свою, но бросать нельзя.  Лациф рассказал все про его жену и детей, и мистер Майек надеялся, что сможет найти с ними общий язык. По крайней мере, он должен их увидеть, ведь Хоске отец и муж. Если не для себя, то для них он обязан как-то разрешить сложившуюся ситуацию.

Наконец решился, повернул ручку и вошёл. Тихонько прошагал по маленькой тесной прихожей и оказался в небольшой комнате, в центре которой стоял стол и несколько деревянных табуретов, с каковых на него сейчас и смотрели шесть пар глаз.

- Милый!

- Папка!

 Вся эта толпа кинулась обнимать его, а мистер Майек застыл не в силах ни прижать, ни оттолкнуть. Его мучила совесть.

“Он ведь обманывает их. Или нет?”

Лациф сказал, что до момента снятия ограничений персонажи не осознают своего существования. Они словно спят. А потому отец ничего плохого не совершил. Именно поэтому мистер Майек и попросил снять ограничения со всех членов семьи Хоске.

“Так будет правильнее. Так будет честно! Пусть они сами принимают решение!”

 И вот теперь детишки счастливо смеялись. Пятеро мальчишек носилось по комнате. Самому старшему было 10 лет, а самому младшему 3 годика. Темненький с синими глазками. Мистер Майек улыбнулся и взял мальчонку на руки.

- Папка, а мы узе заздались! -  смешно прошепелявил он и Ричард погладил его по голове.

- Простите.

- Где же ты был? - у маленькой, но очень красивой женщины на лице были слезы.

Ричард растерялся и поторопился ее успокоить:

- Лора, я был у короля вулкана.

- Что? - она сразу изменилась в лице. – Так это правда? Король вернулся?

Мистер Майек мысленно улыбнулся и поблагодарил сына за всю ту информацию, что он вкладывал в его голову несколько дней, повторяя раз за разом, объясняя все детали. Он так много узнал.

“И как оказалось его мальчик король! Его сын на троне!  Хотя за те дни, что он был в замке он не видел, чтобы Лациф хоть минуту сидел на этом самом троне. Он постоянно где-то пропадал, что-то делал. Он всегда был кому-то нужен, чтобы решить какие-то нескончаемые проблемы. И так было постоянно. Однако Лациф вел себя совершенно спокойно, разрешая все дела и справляясь со всеми трудностями молча и без паники.  И если уж его сын справляется с целым королевством, неужто он не справится с одной семьей?”

- Так и есть, Лора. И он готов принять нас в своем замке.

- Что? Я не понимаю! А как же наш дом? Как же наши поля? Зерно? Наши травяные высадки? Наша лавка? - женщина напугано глядела на него, и он не смог просто так это оставить. Осторожно обнял чужую жену.

- Послушай, Лора, - тихо прошептал он ей на ухо, - грядет война. Нам нужно выбирать сторону. Нужно обезопасить детей.

- Война? - от этих слов она ещё больше напугалась и вжалась в своего мужа.

А нутро мистера Майека задрожало в схватке с совестью.

“Их нужно уберечь. Если разразится битва, Дорос снесут как приграничный город. От него и камня на камне не останется”.

- Давай мы все обдумаем вместе, хорошо? - посмотрел он на женщину в своих объятиях. - Я хочу сделать все возможное, чтобы у вас все было хорошо.

- У вас? - она растерянно поглядела на него.

- У нас, - выдавил мистер Майек и виновато опустил голову.

Ночью он укладывал детей спать и понял, что не знает нужной сказки, читает не с той интонацией и вообще забыл, как это, укладывать детей спать. Но те глядели на него своими любящими глазами, и он старался ради них.  Однако при взгляде на дверь у него дрожь по телу шла. А ведь там его ждёт чужая женщина.  Он так и не смог выйти, сделав вид, что уснул с детьми. А посреди ночи почувствовал, как она заботливо укрыла его одеялом.

С утра оказалось, что нужно на работу в лавку. Долгий день на пекле, не слишком добрые покупатели, совсем небольшой заработок, а на закате, когда он закрыл лавку, пришло время идти на поле, где уже носились дети и, согнувшись в три погибели, работала жена. Он тоже взял серп и пошел ей помогать. А ночью, уложив детей, мгновенно уснул рядом с ними.

На следующий день все повторилось и на следующий, и на следующий, и на следующий…

Ричард совсем потерялся в этом извечном круговороте дел. Его постоянно окружали мальчишки, работы всегда было чрезмерно много и при этом денег чрезмерно мало. Лора ходила в старых потрёпанных вещах, а дети и вовсе донашивали тряпье друг за другом. И в один из вечеров, когда ноги от усталости снова хотели отвалиться от пояса, он решил, что больше так нельзя.