Раньше за этим всем следила Илоя, но теперь, когда ее нет Лациф назначил патроном Томаса и парень прекрасно справлялся. Его находчивости можно было только позавидовать. Из-за королевского решения снять ограждения между сорнами и остальными, ему пришлось несладко, однако он нашел выход и из этой ситуации. Сорны оказались прекрасными охотникам и сторожами. Именно они встали на защиту строящегося города в помощь остальным воинам гильдейской армии. Эти интересные создания обладали слухом собак и силой медведя, а оттого прекрасно справлялись со своими обязанностями. Поначалу все недоверчиво косились, но, когда один из пламенноглазых спас мальчика из горного водопада создания к ним потянулись, да и солдатня привязалась.

 Армия гильдии наполнялась и без Барги. Спасибо Томлину, что привел сюда чуть ли не весь отряд военных из своей реальной жизни, а вместе с ними и остроухую чародейку Трию, что была назначена генералом поддержки. Она в свою очередь привела с собой всех своих, а это ни много ни мало 30 человек. Вермут тоже постарался на славу и подтянул друзей, среди которых и нашли умелого убийцу Галиша, что возглавил разведку. Итого со всем, гильдейская армия перешла за черту в 200 человек. Наконец в рядах войск появилась дисциплина и порядок, прошли распределения по званиям и линиям подчинения.

Лациф был рад, и очень благодарен Томлину и Вермуту. Те всегда были рядом, и он сам не заметил, как они стали его правой и левой рукой. Вероника же оказалась девушкой достаточно разговорчивой и теперь в воинских рядах Лациф слыл как непобедимый беспощадный воин, которого ни в коем случае нельзя злить. Военные, наслышанные о заслугах короля вулкана, подчинялись из уважения и потому, что доверяли выбору Томлина, а остальные, потому что боялись.Лациф никого не обижал, но и спуску никому не давал.

Гомокул вздохнул. Илои не хватало, порой он скучал по ней и ее голосу. После ее смерти он заказал статую рыжеволосой помощницы у лучшего скульптора Цивитаса и в этот раз создал ее образ сам, в том облачении, в каком он запомнил ее.

Элизабет уже давно не появлялась в замке. Она полностью отдалась прокачке отца и лишь в чате давала знать об их продвижениях. Тангури тоже давно не заходил в игру, отчего Лациф все больше за него волновался.

Король вздохнул и глянул на черный экран.

“Открытие файла Граф;

Снятие всех ГМ установок;

Сохранить”.

Теперь ему хватало лишь желания, а надписи и действия стали настолько быстрыми, что экран казался постоянно пустым. Но Лациф все видел, он внимательно вглядывался в каждое оповещение и стал делить их по цветам, определив самые важные как красные. Теперь, если происходило что-то из выделенного списка, все перед его глазами мигало алыми огнями пока оповещение не будет прочитано. Так он точно не просмотрит ничего важного.

Граф встрепенулся и устало повернулся к Лацифу.

- ООО...король....

- Надо же, признал, -хмыкнул Лациф, -и года не прошло.

Тот хрипло вздохнул.

- Как ты себя чувствуешь?

- Ощущение, что проснулся после долгого сна, -тихо пробормотал граф высохшими потрескавшимися губами.

- Вот значит, как, -Лациф задумчиво поглядел на него. -Я предлагаю тебе сделку. Я дам тебе второй и последний шанс быть мне полезным, а взамен ты получишь новую жизнь.

Граф внимательно посмотрел ему в глаза:

- Я слушаю.

Статная эльфийка шагала по улицам Дороса рядом с мужчиной, явно переступившим сорокалетний предел.   Элизабет решила познакомить его с НПС, который возможно поможет отцу прожить новую жизнь. Ричард был счастлив оказаться в игре и хоть ненадолго почувствовать себя снова полноценным человеком. Он бодро шел, любопытно осматривая окрестности. Руда остановила отца и улыбнулась:

- Ну что, пап, ты готов?

Тот посмотрел на нее и уверенно кивнул. Элизабет устремила свой взгляд на консоль, а мистер Майек продолжал вертеть головой, разглядывая улицу.

Прямо перед ними трехэтажный коттедж, в дверях которого стоит кузнец 70-го уровня и как все обладатели своего дела, зазывает покупателей в кузницу.  Вот ювелир предлагает зайти к нему, вот пара швей, штопают в своей лавке чьи-то вещи, а прямо за спиной бакалейщик, которого почти не видно из-за прилавка. А чуть дальше ходит маленькая девчушка - глашатай и зазывает в лавку к ее матери пекарю. А вот какой- то странный человек сверлит его взглядом.

Двухметровый широкоплечий воин с копьём за спиной направился к нему.  Мужчина уверенной твердой походкой приближался, а в душе мистера Майека колыхалась практически несуществующая надежда.

- Привет, пап.

Тот долго молчал, внимательно смотря в желтые глаза незнакомца.

- Как вас зовут?

- Лациф.

Они, не отрываясь глядели друг на друга, как вдруг мистер Майек спросил:

- Значит ли это, что мой сын Генри мертв?

 - Генри умер вместе со своими женой и дочерью. Он не мог оставаться живым и ему пришлось исчезнуть.

- Тогда кто стоит передо мной?

- Твой сын Лациф.

Мистер Майек все смотрел на этого незнакомого человека и никак не мог поверить, что он может быть его мальчиком. Совершенно другое лицо, другой голос и даже взгляд изменился. Ричард не находил в этом создании ни одного намека на своего Генри, и тут он вспомнил, то, что мог знать только его сын.

- Почему у осени так мало света?

Лицо гомокула расплылось в легкой ностальгической улыбке:

- Потому что осень одинока.

Глаза Ричарда наполнились ужасом, недоверием и радостью. Мужчина подошел ближе и коснулся жестких волос Лацифа.

- Неужто это и правда ты? Ты живой!

- Так и есть, папа. Я живой, - улыбнулся он, и отцовские неуверенные объятия сомкнулись на широких плечах короля.

Мистер Майек не верил собственным глазам. А кардиомонитор между тем громким частым писком сообщал о сбитом сердцебиении своего пациента. Элизабет вышла из игры и сейчас смотрела как желтая полоса, то резко взлетает вверх, то тут же падает вниз. Ее рука дрожала над зелёным огоньком шлема отца.

“Выключить пока не поздно! Пока он ещё жив! Но Лациф просил довериться ему. Он обещал, что все получится. А если нет?”

У Элизабет слезы хлынули из глаз. А аппарат все сходил с ума, вопя дикими ритмами сигнал SOS. Отец вздрогнул всем телом, резко вдохнул в себя воздух и кардиомонитор затих, выдав монотонную прямую линию.

- Папа? - Бетти напугано взглянула на него. - Папа?

- Надо же, сам сдох! - услышала Элизабет незнакомый голос за спиной и торопливо обернулась. Прямо ей в голову был наставлен пистолет. Мужчина в черной лыжной маске уткнул холодное дуло в лоб девушке.

- Давай ка передадим твоему брату, что он должен явиться с повинной и подчиниться правилам игры. А иначе, -щелкнул предохранитель, - бах! - и незнакомец захохотал.

Лациф крепко обнимал отца, когда его тряхнуло. Все тело мистера Майека дернулось и застыло, а потом начало медленно рассыпаться пеплом. Король вулкана посмотрел на кузнеца на крыльце дома, но тот продолжал выкрикивать свои оповещения как ни в чем не бывало.

- Что не так? Это должно было сработать!

Однако ничего не происходило. Он завертел головой в поисках какой-нибудь странности и наткнулся на пустую бакалейную лавку, хотя Лациф точно видел, когда прибыл сюда, торговца по имени Хоске. Он кинулся туда и обнаружил за прилавком на полу бакалейщика без сознания. Присел перед ним и аккуратно похлопал по щекам. Тот медленно открыл глаза. На него смотрел безобидный недорослик, с длинными усами и вычесанной бородой до колен. На голове тюбетейка, украшенная цветной вышивкой.

- Вот же ж,-только и смог сказать Лациф, осев на деревянные полы лавки.

Хоске растерянно глядел на свои руки, ноги и, тронув темную бороду, спросил: “Сынок, а что это со мной?”

После того, как первая истерика улеглась они перенеслись в замок и сейчас мистер Майек снова смотрел на свое маленькое тело.