— Но для них было странно, когда ты первый раз привёл кого-то домой?

— Ну, — он моргнул, — я, эм, ещё этого не делал.

— У тебя не было парня? — я был удивлён. Лэндон был таким уверенным и открытым. И милым. Я думал, что он, наверное, встречался с парнями постарше.

Он бросил взгляд на меня, его щёки слегка порозовели.

— Я не, ну знаешь… совершенно неопытный? Но у меня никогда не было «парня». Так сказать, — он одной рукой показал в воздухе кавычки, другой держа руль. — Не такого, кого приводишь домой, — он прочистил горло.

— Оу. Это был кто-то из школы? Этот «не парень»? — я тоже показал кавычки. — Или, знаешь, ты пользуешься этим приложением, Гриндр?

Он рассмеялся.

— Что? — спросил я, улыбаясь.

Он покачал головой.

— Просто мне кажется забавным, что натуралов всегда так интересует жизнь геев.

Я ничего не сказал, но почувствовал, как горят мои щёки.

— Прости.

— Нет. Я не против. Правда, — он посмотрел на меня и искренне улыбнулся. — Я, эм, не использую Гриндр. Парень, с которым я встречался, выпустился в прошлом году.

— Кто? В смысле, не бери в голову. Если он ещё не открыт…

— Он открыт. Ну, сейчас, когда он в колледже. Диллон Спенсер. Ты его знал?

Я медленно кивнул. Я помнил парня с рыжими волосами и карими глазами, отчасти застенчивого ботаника.

— Ого. Я понятия не имел.

— Ага, ну, это было не длинно.

Я рассмеялся.

— Ох, правда? Бедный Диллон.

Его глаза расширились.

— Я имею в виду отношения. Мы ходили на пару свиданий. Вместо того, чтобы пойти на выпускной в прошлом году, он сводил меня в хороший ресторан. Вот так, — он снова взглянул на меня. — Что насчёт тебя? Ты встречался с чирлидершой, верно? Дженнифер Смит? Что с этим стало?

Я выдохнул.

— Она флиртовала со всеми футболистами, прежде чем мы начали встречаться. А потом после того, как мы начали встречаться. И это отчасти было проблемой. А затем она стала не только флиртовать, — я пожал плечами. — Думаю, она встречалась со мной только потому, что хотела быть с квотербэком.

— Ох, брось. Ты самый горячий парень в школе.

Я медленно улыбнулся, глядя на него.

— Да? Это твоё честное мнение? — я толкнул его локоть своим.

Его лицо стало ярко-красным.

— Заткнись, — фыркнул он. — Будто это государственная тайна. Я просто говорю то, что говорят все остальные.

Мне понравилось, что он смутился. Я никогда его таким не видел. Так что, конечно, я должен был провернуть лезвие.

— Да. Конечно. Конечно, так и есть. Я понимаю.

Он бросил на меня мрачный взгляд.

— Иди на хрен.

— Мечтай, — сказал я, хохоча.

Так что, может быть, первый день возвращения в школу был не таким уж плохим.

***

В тот вечер на ужин мама приготовила моё любимое блюдо — запечённую в духовке курицу с пюре и подливкой. Я знал, что она пытается помочь мне почувствовать себя лучше. Когда она позвала меня ужинать, я сказал:

— Спасибо, мама.

— Ох, сладкий, — ответила она, быстро обнимая меня. — Я подавила немного куриной грудки в пюре, так что ты сможешь чуть-чуть поесть. И я приготовила подливку, как ты любишь.

— Угадай что, Брай? — произнесла Лиза. — На десерт будет шоколадный торт.

— Вкуснятина, — сказал я, хотя по-прежнему едва ли мог есть.

Я ущипнул Лизу за подбородок, пока садился. Он был острым и милым, так и тянуло ущипнуть. Она закатила глаза, но её улыбка говорила совершенно другое. У нас с Лизой не было ничего общего. Она могла быть чертовски раздражающей, но большинство времени была нормальной. Она была потрясающим геймером. В плане, я бы даже не стал больше играть с семьёй в Монополию, потому что Лиза была беспощадна, а это депрессивно — когда тебя побеждает тринадцатилетний ребёнок.

После стрельбы я стал ценить её больше. И своих родителей. Но в то же время, моя жизнь казалась мне нереальной. Я будто сделал шаг влево, покинув своё тело, и просто наблюдал за жизнью американского подростка.

Я когда-нибудь был этим парнем? Я не был уверен.

— Как сегодня прошла школа? — спросил мой отец, после того как мать помолилась.

Лиза с любопытным взглядом протянула мне миску пюре.

— Уф. Готова поспорить, было отвратительно. Не знаю, как можно это вынести.

— Лиза, ужинай и не лезь не в своё дело, — фыркнул отец. — Брайан? Всё прошло хорошо?

— Эм. Это было тяжело, — я не собирался сидеть и говорить, что всё было прекрасно.

— Я подумала, что пюре и подливка будут достаточно лёгкими для твоего живота, сладкий. Можешь попробовать немного поесть, пожалуйста? — тихим голосом произнесла мама.

Я натянуто ей улыбнулся и налил в тарелку немного подливки.

— Что было тяжёлого? — спросил отец.

— Мы можем просто дать детям поесть? — вежливо спросила мама. — Я хочу, чтобы в организм Брайана попала хорошая еда, и если он расстроится, это ему не поможет.

— Мне нельзя поговорить за ужином с собственным сыном? — в голосе моего отца появилась нотка злости.

Мама выглядела недовольной, но закрыла рот.

Отлично. Должно быть, у отца был дерьмовый день на работе, или может быть, одно из его ток-шоу его накрутило. Он был не в настроении. Конечно же. Потому что сегодня день стал ещё не достаточно отстойным.

Я не был готов с этим разбираться. Злость росла.

— Ну, меня там подстрелили. В той школе. Так что я не ощущаю себя там в полной безопасности.

Отец задумчиво кивнул.

— Ага. Это я понимаю. Но просто помни, нигде не безопасно. Ездить на машине не безопасно. Или завтра может взорваться газ и снести наш дом. Нет смысла зацикливаться на этом, сын. Лучше об этом не думать. Тебе нужно переживать только о своих уроках и о том, чтобы вернуться в форму. Пусть об остальном переживают те люди, которые знают, что и как.

Его тон смягчился, будто он пытался дать мне хороший отцовский совет. Я ложкой ковырял своё пюре и ничего не говорил.

— Я слышал, по школе ходят копы.

Я кивнул.

— Да уж. Ходят.

Он заворчал.

— Ну, спасибо богу хотя бы за это. Что им действительно нужно, так это постоянная вооружённая охрана. Раньше нужно было её найти. А ещё лучше, дать оружие учителям.

Я моргнул, глядя на него.

— Значит, ты совсем не изменил мнение насчёт оружия? После того, как это произошло с моей школой? Со мной? Я чуть не умер.

Отец пришёл в замешательство.

— Я знаю, Брайан. Поэтому нужна правда. Но если бы учителя были вооружены, если бы люди не были такими овцами, им бы не сошла с рук эта дурацкая провокация.

— Провокация… Что? — я смотрел на него с раскрытым ртом. В горле поднялся жар, но я не стану плакать. Ни за что. Он по-прежнему был помешан на своих радио-шоу. Только на этот раз он слушал теории заговора обо мне, о моей школе, о моём теле. Это казалось ударом ножом в спину.

— Бросьте, — успокаивала мама. — Брайан первый день вернулся в школу, и понадобится какое-то время, чтобы всё успокоилось. Мы можем поесть мирно, пожалуйста?

Мой отец будто даже не слышал её.

— Конечно, это была ловушка, Брайан. Ради бога. Сколько раз полиция не ловила школьных стрелков? Ноль, вот сколько. Весь смысл в том, чтобы стать знаменитым. Так почему всё вдруг изменится? Они хотят настроить людей против Второй поправки*, чтобы забрать наше оружие. И им плевать, сколько придётся для этого убить детей (прим. Вторая поправка — поправка к Конституции США, гарантирующая право народа на хранение и ношение оружия)!

Мой голос был едва слышимым.

— Папа, это не правда. Полиция считает, что стрелками могут быть ученики. Ученики, и они…

— Бред. Ты их узнал? Стрелков?

Я колебался, этот невидимый вес давил мне на грудь.

— Я… не рассмотрел их.

Детектив Майк тоже спрашивал это у меня. И я впервые понял, как это странно, что я даже не попытался посмотреть.