- У него теперь есть другая, а у Миши это единственная мать, хоть он думает, что не любит ее, - девушка похлопала по карманам сарафана, но так и не нашла свою дозу никотина.
- Поэтому я и оставил его на потом, - он протянул ей пачку. – Завтра еще раз попробую. А сейчас мне пора, надо еще место для ночлега найти.
- Оставайся у меня. Я в номере одна.
Она даже сама не поняла, почему предложила ему это. Но уже через минуту она наливала ему бокал вина, сидя на террасе и затягиваясь очередной сигаретой.
- Знаешь, а ведь Диана переживала за тебя, когда ты развелся и бывшая забрала дочку.
- Я скучаю по Эве, правда. Но даже когда женился на Катрин, то был готов к разводу, поэтому не расстроился.
- Почему так?
- Мы с Катрин работали вместе, позже стали друзьями. Она познакомилась с немцем, который был в командировке в Швеции. Она была в таком восторге, что на чужбине нашла себе мужчину со своей Родины. У них закрутилось, завертелось, а потом командировка закончилась, и он вернулся в Германию. Позже она узнала о своей беременности и хотела бы ему сообщить, но поняла, что контактами они не обменялись. А родители у нее строгие, никаких внебрачных детей, иначе они откажутся от нее. Я ее даже из петли вытащил. После этого и предложил выйти за меня. Даже Эву потом на меня записала.
- То есть, все это было сделано из дружбы?
- Конечно, - кивнул он, слегка захмелев. – У нас не было романтических чувств друг к другу, и мы не обманывали себя надеждами, что они когда-нибудь появятся. Спустя год ей это надоело. Она захотела почувствовать себя женщиной, и мы решили развестись. Ее логика была такова: замужем она была, значит, ребенок не внебрачный. Ну а я не сопротивлялся. Вот только ее возвращение в Германию стало для меня ударом. Ведь это означало, что и Эву она заберет, а я уже так привязался к малышке. Но спасибо, ей, она разрешает мне ее навещать и говорит, что никогда не скажет Эве, что я не ее биологический отец.
- Но почему ни сестра, ни родители об этом не знают?
- Родители даже особо видеться не желают, а Диане побаиваюсь говорить, что Эва не ее кровь. Да и для меня это не имеет значения, она все равно моя, - после долгого молчания он с хитрецой посмотрел на девушку. – Теперь твоя очередь.
- Ты о чем? – она захлопала глазами.
- Печаль за печаль. Я рассказал то, что терзало меня, а ты рассказываешь, что терзает тебя.
- Меня парень бросил, - она даже отпираться не стала. – Мы были вместе почти четыре года. Я познакомила его со всей родней, планировала дату свадьбы, имена детей. Думала, закончу учебу – выйду замуж, возьмем квартиру в ипотеку и заведем детей. Можно сказать, не ожидала от него подвоха. А он почти месяц изменял мне с девушкой из своей компании. Говорит, знакомы с ней с самого детства, а разглядел только сейчас. Боялся мне сказать, - она всхлипнула и прижалась к нему. – Я делаю вид, что мне жалко потраченного на него времени. Но нас самом деле… Я же ведь его любила…
После таких откровений они почувствовали родственную душу, и это даже не странно, что и ночь они провели вместе, а расстеленный диван так и не понадобился…
***
Ошарашенная Диана вмиг позабыла о своем плане и бросилась за Мишей, даже не прикрывшись халатом. Выспрашивание о случившемся не помогало – он не отвечал. Поэтому она просто обняла его со спины, ожидая, пока он успокоится.
Осев на пол, он закрыл глаза, восстанавливая дыхание. Диана опустилась рядом. Он злился на бывшего друга. Злился на то, что он распускал свои руки, что он позволил себе вольность, что он всегда его подначивал, стараясь смешать с грязью. А сейчас весь его вид говорил о том, что он сожалеет. Но как он смеет сожалеть?! Мише совсем не хочется его прощать.
- Что же случилось? – тихо спросила Диана, прикасаясь к руке мужа. Миша вздрогнул от неожиданности, но так и не открыл глаза. Он прекрасно понял, что она заглядывает в его лицо, но не хотел, чтобы она видела его покрасневшие глаза.
- Я встретил твоего брата, - еще тише ответил он.
- Как? Дима здесь?
- Да, подловил меня недалеко от домика. Похоже, извиниться хочет, - он горько усмехнулся. – А я не удержался и ударил его.
- Не будешь его слушать? – она боялась такое спрашивать. Она не хотела, чтобы он думал, будто она спрашивает только, чтобы помириться с ее братом. На самом деле он спрашивала, потому что вся эта ситуация затянулась надолго, и они, действительно, должны уже разобраться во всем.
- Куда ж я денусь, - опять усмехнулся. – Он же настырный. Всегда таким был. Завтра наверняка опять меня подловит.
- Ну вот завтра можешь опять его побить, - улыбнулась девушка. – А сейчас прекрати об этом переживать и пойдем спать. Ой, - она вспомнила о своей сюрпризе. – Ты пока умывайся, а я постель расправлю.
Быстро умывшись, он вернулся в комнату и обнаружил свою женушку, задувающей свечки. И только сейчас он окинул взглядом обстановку. Романтические свечки, лепестки роз по всей комнате, а, главное, вид Дианы. Со спины он мог любоваться только ее попкой, но фантазия уже дорисовывала и вид спереди.
- Что это? – задал он риторический вопрос, хотя прекрасно уже все понял. Девушка развернулась и поджала губы, краснея. – Это все для меня? – он мягко улыбнулся, на что она смущенно кивнула. – Тогда не буду отказываться, - он, продолжая улыбаться, сел на кровать и поманил ее к себе. Она, как послушная девочка, подошла, переплетая с ним пальцы.
(немного пошалим от лица Михаэля)
Я потянул ее на себя, и она, прекрасно понимая, легла на спину. Положил руку на ее живот, отдавая драгоценные минуты на ее борьбу со смущением. Прошла еще минута и я почувствовал прикосновение ее нежной руки. Она осторожно, но уверенно легла на мои пальцы, которыми я отчётливо ощущал маленькую впадинку её пупка. Небольшое напряжение, и она бережно сдвигает мою руку всё ниже и ниже. Это был своеобразный сигнал для меня. Ещё пара секунд, и я уже плотнее прижался к её стройному телу. И вот теперь-то я возбудился моментально, чувствуя всё прелести восхитительного тела моей девочки. Её упругая попка и нежные ножки просто сводили меня с ума! Вряд ли я мог себя контролировать. Она была очаровательна.
Осторожно убрав её длинные рыжие волосы на бок, я покрывал её шелковистую шейку страстными поцелуями. Ее ножки были слегка раздвинуты, так, чтобы мне было удобно гладить её там. Я не собирался спешить, всё было просто изумительно. С трудом помню, как моя рука гладила её ножки с внутренних сторон, потом медленно перебиралась на животик, игриво обходя самое сокровенное. И вот, когда наше прерывистое и глубокое дыхание могли бы слышать даже соседи за стеной (если бы они были), наши взгляды встретились. Потом был очень долгий и нежный поцелуй, знаете, как собирать с поверхности мороженки оттаявшею часть: лёгкими, скользяще-собирающими движениями губ. Моя рука спустилась ниже. Я чувствовал, как слегка вздрагивает её тело через трусики. Так поглаживания продолжались ещё какое-то время.
Движения уже перестали быть столь плавными, какими они были раньше. Меня разрывало от желания, в штанах зрело вооруженное восстание. Она уже тоже позабыла про все правила приличия, расстегнула мою ширинку и стала вовсю там орудовать своей изящной ручкой. На ней красовалось изысканное красное кружевное белье, которое я не замедлил резко сорвать с ее красивого тела, изнемогающего от желания.
Через минуту моя милая оседлала мой возбужденный член спиной ко мне. Я обхватил руками ее красивые бедра и начал помогать ее движениям. Она сладко постанывала и легко мне поддавалась. Ее движения стали походить на маятник, она то подавалась вперед, то откидывала спину назад, щекоча мое лицо мягкими волосами. Затем она слезла с меня, встала на четвереньки, повернув ко мне соблазнительную попку, и зазывно посмотрела мне в глаза. Ну как тут можно было устоять? Я мягко вошел в нее, и она стала полностью в моей власти. Мне захотелось грубости, и движения стали резкими и быстрыми. Ее стон усилился, оргазм приближался. Ее ноги уже устали от напряжения и стали расползаться в стороны. Я почувствовал, что еще немного, и я кончу. Быстро перевернул изможденное тело подруги, глаза ее закатывались, так хорошо ей было. Еще пара резких движений в миссионерской позе и сильная струя спермы вырвалась из моего напряженного члена. Минуты три я еще полежал сверху, не в силах подняться. Мы дышали в унисон, глубоко и часто. Глаза затуманивались от удовольствия, и голова ничего не соображала. Затем я лег рядом, поцеловал любимую.
