— Ишь ты, сообразительный, говнюк. Ладно, оно и к лучшему. Не надо тратить время на объяснения. Короче, мне нужна абсолютная преданность. Хочешь жить, докажи мне ее. Мне не нужны никакие привязанности! Мы слишком обросли ими. Начать с убийства твоих выблядков или с расстрела флота, реши сам.

Дарт Вейдер не ответил, молча активировав меч.

— Ситху не пристало ограничивать свою свободу убивать и чужую — быть убитым, — кажется, вовсе не расстроился старший ситх.

Вот только меча в рукаве вдруг не оказалось. Но в руку тут же влетела световая пика гвардейца. Бросаться в бой сломя голову не торопились оба. Несколько осторожных кругов по залу в каждый миг готовых обернуться в стремительную атаку, но… Но, когда Дарт Вейдер вроде бы решился, то обернулось это от силы шагом в сторону противника. Потом корчащийся от боли лорд просто повалился на пол. Потерявший всякий интерес к противнику Сидиус лениво наблюдал за процессом, ничего вроде бы не делая. Потом ткнул пикой в панель управления системы жизнеобеспечения.

— Хватит для прочищения мозгов, — император хлопнул в ладоши, вызывая дроида. — Унести к остальным, живо.

Боль была везде. Плескалась в мозгу, в легких, плыла кровавыми пятнами перед глазами. Даже электрические цепи протезов способным передавать лишь боль. Постепенно боль занимала все пространство, вытесняя саму жизнь, просто потому, что в этом океане боли ни для чего иного просто не оставалось места. С ним так уже было однажды. Только теперь нет надежды зацепиться за голос повелителя как за якорь. На роду ему что ли написано умереть от руки своего мастера?

«Живи мой мальчик. Живи!»

Нарушить волю учителя немыслимо. И прошлый раз откликнуться на приказ мастера было куда сложнее. Сейчас же как тонущего котенка из воды выдернули. Вейдер судорожно схватил ртом воздух и попытался сесть. Почти получилось. Только воздуха на столь резкое движение не хватило. Но и повалиться назад ему не дали. Чьи-то руки подхватили, прислонили к стене.

«Я же тяжелый, уронят гады». С этой безумной мыслью Дарт Вейдер открыл глаза.

Видеть легендарного лорда Вейдера поверженным оказалось слишком странным. И слишком страшным. Ибо вот оно — доказательство безумного плана Палпатина по разрушению им же созданной империи. Кто бы еще вчера сказал Таркину, что столь плачевное состояние ситха не вызовет у гранд-моффа пусть скрытой, но искренней радости.

Дроиды сгрузили тело с тележки и укатили прочь. Странный тип, который все меньше походил на мятежника Андора, тут же склонился над раненым. (Или сломанным? Кто киборга поймет). Что он там бормотал, тоже никто не разобрал. Но лорд начал приходить в сознание. Хотя шевелиться по-прежнему не мог: при малейшем движении из разбитого щитка на груди вылетал сноп искр.

— Дышите, лорд Вейдер, дышите, — над ним склонился подозрительно знакомый тип.

Только знакомость эта была какой-то странной — двоящийся. Словно, два разных человека собрались в одном теле. Или это у него в голове двоиться? Тем временем, смутно и двояко знакомый парень во всю распоряжался моффами:

— Зиндж, друг мой, вы же хороший инженер. Лорду Вейдеру нужен стабильно работающий дыхательный аппарат.

К чести адмирала, неожиданное предложение он встретил не просто без страха — с энтузиазмом. Аж усы встали как у кота дыбом. На поиски гвоздя и таблетки аспирина ушли считанные минуты. Некоторая заминка возникла с горелкой для разогрева гвоздя-паяльника до рабочего состояния. Тут на помощь неожиданно пришел все тот же незнакомец. Просто молча достал из кармана световой меч Дарта Сидиуса. На нем гвоздь и калили.

Дарт Вейдер малодушно решил ничему не удивляться. Тихо порадовался тому, что дыхательный аппарат даже в исправном состоянии плохо передает запахи. О том, как воняет ацетилсалициловый флюс для пайки, он помнил еще со времен лавки старьёвщика Уотто. Смотреть, как раскалённым гвоздем тычут в систему вашего жизнеобеспечения, штука неприятная, даже если видишь, что занятый этим человек свое дело знает. Лорд прикрыл глаза. И тут же в мозгу завозился хаттов Кеноби.

«Вейдер, что с тобой?»

«Все норм, мастер. Обычная ситхская забава — третий лишний. Не твое дело, короче».

«Уверен?»

«Уверен, уверен. Мой светлый партнер Кеноби, если не ошибаюсь?» — теперь в разговор встрял голос императора. — «Коли нас сразу к консенсусу не пришли, значит к нему придем мы, а не нас. Так что не надейтесь».

«Сидиус, вы уверены, что правильно понимаете смысл слова «консенсус»? — явно сконфузился джедай.

«Конечно же, враг мой. Консенсус — это то, что диктует сильнейший».

«Учитель…» — Вейдер потянулся в Силе к императору, но всегда безотказный даже в гипере канал «учитель — ученик» сегодня постоянно ускользал. — «Кеноби, зараза, не видишь, у нас и без тебя связь сбоит, и проблемы множатся. Будь человеком — уберись из эфира, а?»

Оби-Ван торговаться не стал, просто обиженно фыркнул и исчез. В мозгу остался только голос повелителя.

«Держитесь, дружочек. Теперь канал поддерживать придется вам в одиночку. Не знаю сколь долго».

«Да свершится воля императора».

«Не кощунствуйте, пожалуйста».

«Я не кощунствую. Просто не вижу оснований для отклонения от традиции».

Дарт Вейдер открыл глаза. Адмирал Зиндж уже закончил. Даже разбитую внешнюю панель на место скотчем присобачил.

Лорд поднялся на ноги, повел плечами, словно разминаясь, и… опустился на колено перед Кассианом Андором. И почему-то Уилхафф Таркин этому не удивился.

— Рад приветствовать вас, э-э-э… экселенц.

Следом поднялись и все собравшиеся. Люди склонили головы перед Андором. Тот ответил небрежным, снисходительным жестом. Выглядел при этом вполне естественным.

Первым взял себя в руки Айсард. Директор СИБ повернулся к лорду.

— Если его величество император Шив Палпатин в своем новом облике здесь, то кто засел в тронном зале?

— Владыка ситхов Дарт Сидиус. И, кажется, не один.

Дарт Вейдер повернул голову в сторону Таркина. Взгляда из-под маски не видно, но гранд-моффу от невидимого, но очевидно недоброго взгляда сделалось как-то нехорошо.

— Позволите, экселенц?…

— Не стоит, друг мой. Как и выдумывать новые титулы: «повелитель» меня вполне устраивал. Да, возникшая ситуация во многом следствие необдуманных действий уважаемого Таркина. Но мог ли он предвидеть последствия своего опрометчивого шага? Не думаю. Да и не время сейчас свары устраивать.

— Я его предупреждал! — с интонацией школьного ябеды сообщил повелителю лорд.

— Уже после того, как он разнес гробницу незабвенного Экзара Куна на атомы по списку земного ученого Д.И. Менделеева? Сами подумайте, дружочек, что это могло изменить? Разве что дустом в особенно темных углах станции посыпать… Сомневаюсь, что даже это помогло бы.

Правда, смотрел кардинально помолодевший и изрядно небритый Палпатин все больше на окружающих. Зорко фиксировал их реакцию: растерянность, непонимание. Готовность поверить в любую ситховщину, лишь бы завершился творящийся вокруг ужас. Хотя последнее не вполне верно. Прожженные скептики и материалисты (другие на вершине политического олимпа не выживают) собравшиеся просто откуда-то точно знали, этот парень и есть их император. Невозможно? Кто б спорил. Но это так. Точка. Тем не менее новый Палпатин предпочел объясниться.

— Вейдер, пожалуйста, растолкуйте уважаемому собранию суть произошедшего. Только не мечом — словами постарайтесь. Тем более, сейбера-то у вас теперь и нет. У владыки Сидиуса остался. Ах, какая незадача.

Голос Андора-Палпатина лился как мед, а поднятый снизу-вверх взгляд полон кротости и смирения. Только у присутствующих возникло стойкое ощущение того, что Дарт Вейдер был близок если и не к ответному хамству, то к обмороку — точно. Но сдержался. Склонился в вежливом поклоне и обернулся к почтенной публике. В которой вновь возникла уверенность в его готовности выместить свое раздражение на ком-нибудь из присутствующих.