Перелёт от Москвы до Катманду занял чуть больше одиннадцати часов. Роскошный аэропорт в Абу-Даби с важно прохаживающимися, в белых хламидах до пят, блистающими многочисленными золотыми украшениями арабами и их закутанными с головы до ног в чёрные покрывала женщинами не показался Маше чем-то примечательным. Точно также грязный и шумный аэропорт Дели, жаркий, до отказа заполненный многоголосым гомоном жилистых, коричневых, полуголых людей, перекрываемый рёвом динамиков, на нескольких языках объявляющих о прибытии и отлёте самолётов, прошёл стороной мимо её сознания. Все её мысли и мечтания были направлены туда, в загадочный и таинственный Непал.

***

Сидя на заднем сиденье маленькой ярко-красной машинки неизвестной модели, с бешеной скоростью мчащейся по узкой дороге, Маша с жадным любопытством смотрела в приоткрытое окно. Клубы рыжей пыли, поднимающейся за колёсами машинки, оседали на кукурузе, плотной стеной подступающей к дороге. С другой стороны, за невысоким кустарником, виднелась неширокая, но бурная речка. На её берегу несколько загорелых дочерна голых ребятишек пытались ловить рыбу. За рекой, в туманной дали, поднимались заснеженные вершины Главного Гималайского хребта.

Сидящий рядом с ней Вольдемар пошевелился, вздохнул: - Марк Авдеевич, а как мы до гор-то доберёмся? Они далековато, вроде!

Профессор оживлённо обернулся к нему с переднего сиденья кукольной машинки: - Вольдемар, вы плохо меня слушали! Вчера в гостинице я рассказывал, что в Дхулитхеле нас ждут. Уважаемый профессор Пунцог связался со своим коллегой в этом городе и попросил его помочь нам с транспортом и проводником. - Маша уже знала, что худой, смуглый и очень высокий и немолодой мужчина в длинной белой рубахе и таких же белых брюках, встретивший их в аэропорту Катманду, профессор Пунцог Рауте Раджбанси, являлся одним из самых уважаемых людей Непала и ректором единственного в стране Университета, а также и одним из многочисленных знакомцев Марка Авдеевича, рассеянных по всему свету.

Маша перевела взгляд на берег реки. К мальчишкам подходил…совершенно голый человек! Она отчётливо видела невысокую смуглую, необычайно худую фигуру со смоляными волосами, сбившимися в колтун. Голые ягодицы были едва заметны на скелетообразном теле. Человек подошёл к мальчишкам и что-то им сказал. Оторопевшая Маша сдавленно вскрикнула. Профессор, тоже заметивший странную фигуру, обратился к их водителю, сначала на английском, а потом, чуть запнувшись, на непали. Тот презрительно усмехнулся и что-то пробормотал. Профессор перевёл: - водитель говорит, что это человек из религиозной секты агхори. А ещё он трупоед.

- К-к-как?? - Маша пребывала в недоумении.

Вольдемар снисходительно спросил: - ты что, не знаешь, что в Непале существует такая каста?

- Нет, я слышала, конечно, но…трупоед??

Нахмурившийся профессор уже о чём-то выспрашивал водителя. Маша сносно знала английский, но Марк Авдеевич обращался к водителю на непали, самом распространённом в Непале языком. Тот неохотно отвечал. Тем временем она, обернувшись, увидела в заднее стекло, как один из мальчишек кинул человеку рыбину, вынув её из грязного ведёрка. Агхори, схватив подарок, торопливо удалялся прочь. Наконец профессор закончил разговор с водителем и повернулся к молодым людям: - интересно, я впервые в жизни увидел представителя этой, довольно закрытой, религиозной секты. - Он задумчиво покачал головой, - это не каста, как вы, Вольдемар, изволили выразиться, а именно секта. Они практикуют страшные вещи, такие как жизнь на местах кремации, употребление в пищу разложившихся останков животных и даже людей. Агхори пытаются достичь цельного сознания за пределами влечения и отвращения, они стремятся стать подобными Луне и Солнцу, ветру, воде и времени - всем тем вещам, которые дают и забирают жизнь всей материи во Вселенной без различия на высокое и низкое, плохое и хорошее. Они пытаются войти в жилище Бога узким, темным путем, по которому дано идти лишь немногим. Они едят гнилую плоть трупов, экскременты, пьют мочу; медитируют, сидя на трупе; окружают себя предметами смерти, такими как человеческие черепа, из которых они пьют и с которыми проводят магические ритуалы. Языки у них черные и обожженные - ведь когда агхори едят то, что осталось от сгоревшего трупа, они подбирают его с раскаленных углей ртом, чтобы избежать прикосновения руками, потому что это может оказаться труп женщины, до которых им запрещено дотрагиваться.*

Маша давно уже едва сдерживала рвотные позывы, да и Вольдемар имел бледный вид. Но профессор ничего не замечал. Вновь повернувшись к водителю, он продолжал расспрашивать его об этой странной и ужасной секте и тот, морщась, без энтузиазма отвечал дотошному иностранцу.

–––––––––––––––—

*Религиозная секта Агхори существует в Индии и Непале на самом деле.

***

Наконец прибыли в Дхулитхел. Небольшой городок с теми же многочисленными буддийскими и индуистскими храмами, рикшами, множеством велосипедистов, горами мусора по обочинам тротуаров, туристами в шортах, майках и панамах с камерами на шее, глазеющими на неспешно идущих по проезжей части дороги священных животных - тощих коров, на пёстрые платья и сари женщин, буйную зелень акаций, пальм и рододендронов, яркие тропические цветы и стаи наглых обезьян, скачущих по крышам храмов.

Отель “Раджа Далагири” был самым обыкновенным, трёхзвёздочным. Но в номерах относительно чисто, а в душе есть горячая вода. Обедали путешественники здесь же, в отеле. Маша с опаской пробовала незнакомые блюда: рыбу с фруктами, яйцами и какими-то специями; мамацо - крупные пельмени с начинкой из бараньего фарша и опять же со специями. Вместо хлеба им подали выпеченные без масла на горячей плите лепёшки. Порции были большими, совсем не такими, как в московских кафешках.

После обеда профессор предложил отдохнуть, наступало самое жаркое время дня. Договорились встретиться перед ужином в номере у мужчин.

Профессор и Вольдемар занимали номер по соседству с Машиным. Она постучала и вошла. Двое незнакомых непальцев с любопытством уставились на неё. Один, тот, что постарше, встал, вежливо прижал к груди сложенные лодочкой ладони и поклонился. Второй, молодой, насмешливо фыркнул и кивнул головой. Маша, смутившись, неловко прижала к груди ладони и тоже поклонилась. Профессор с улыбкой сказал по-английски: - Мария Александровна, знакомьтесь: преподаватель колледжа господин Тензин Шераб Долма. А это наш проводник, господин Таши.

Проводник, ухмыльнувшись, сказал на неплохом английском: - женщину не поведу. - Маша выпрямилась, растерянно глянула на профессора, тот спокойно ответил:

- в таком случае, мы вынуждены отказаться от ваших услуг.

Господин Тензин всплеснул руками: - Таши, оставь, пожалуйста, твои суеверия! Госпожа является членом экспедиции!

Проводник лениво пожал плечами: - тогда на двадцать долларов дороже.

Господин Тензин вопросительно посмотрел на профессора. Тот поспешно ответил: - хорошо, договорились. Вы летите с нами до горного аэродрома, а потом ведёте нас до Солу Кхумбу.

- Что?? Какая ещё Солу Кхумбу?? - Проводник так и подпрыгнул на диване, где сидел. - Я веду вас до деревни Кагбени и всё, дальше пути нет! Дальше горы, снег и ледники! - Маша внимательно смотрела на него. Мужчина был в панике, его лицо посерело от страха, на лбу выступили капельки пота. Вольдемар наклонился к её уху, шепнул:

- смотри-ка, как он перепугался! Говорит, что дальше Кагбени ничего нет, а сам без запинки назвал Солу Кхумбу. Может, ему ещё денег предложить? Деньги-то пустяковые.

В это время профессор поморщился, невозмутимо заметил: - мне кажется, уважаемый, вы намерены потребовать с нас ещё денег.

- Нет! - проводник даже руками замахал: - не нужны мне ваши деньги! Я лучше вообще с вами не пойду! Нет такой деревни и никогда не было, не знаю, что вы выдумали!

- Ну хорошо, хорошо, - профессор успокаивающе улыбнулся: - нет так нет, вы нас только в Кагбени доставьте, а дальше мы сами разберёмся.