Вокруг Елизаветы Тюдор ехала на горячих гарцующих лошадях разодетая в пух и прах свита. Роскошные пестрые наряды дам и джентльменов словно бы подчеркивали изящество облачения королевы. По обе руки от ее величество ехали ярко одетые всадники – сэр Уолтер Рейли и молодой Эссекс. Рейли исполнял роль капитана королевской гвардии и личного телохранителя Елизаветы. Эссекс – королевский шталмейстер – занимал пост, когда-то принадлежавший его отчиму Роберту Дадли, графу Лестеру. Дадли был некогда близким другом королевы, но утратил ее расположение из-за своей женитьбы на ее кузине Летиции Ноллис. И все же, несмотря на это, Елизавета по-прежнему питала к нему теплые чувства.
Когда всадники остановились возле дома, лорд Блэкторн выступил вперед, чтобы помочь королеве спуститься с лошади, а потом преклонил перед ней колено, выказывая свое глубочайшее почтение. Дейдра и Велвет присели в глубоком реверансе.
– Более очаровательных пташек я еще не встречал, – вполголоса обратился граф Эссекс к сэру Рейли. – Думаешь, они сестры?
Заметив, как напряглась королева, услышав слова графа, Рейли ничего не ответил, хотя и, улыбнувшись Эссексу, одобрительно провел пальцем по усам.
– Добро пожаловать в Блэкторн-Прайори, ваше величество, – произнес с поклоном Джон Блейкли. – Не знаю, чем мы заслужили такую честь, мадам, но надеюсь, что вы останетесь довольны пребыванием в нашем доме.
Он подал знак старшему конюху, и тот подвел к хозяину превосходную арабскую кобылу редкой бледно-золотистой масти. На ее спине покоилось серебряное седло, расшитое жемчугом, топазами, голубыми цирконами, рубинами и мелкими бриллиантами. Уздечка тоже была отлита из серебра.
– Примите в дар, мадам, в знак нашей преданности и огромного восхищения. Мне несказанно повезло жить во времена вашего правления, – сказал Джон Блейкли.
Королева окинула опытным взглядом кобылу и ее убранство, и на душе у нее потеплело от столь неожиданной щедрости хозяина поместья. Его велеречивость тоже доставила ей удовольствие, поскольку, она верила, слова его шли от сердца. Ведь это придворные надеялись с помощью лести заполучить какие-нибудь очередные блага, а лорду Блейкли это ни к чему.
Королева благосклонно протянула руку для поцелуя:
– Благодарим вас за такой прекрасный подарок, милорд.
Джон Блейкли коснулся губами перчатки королевы.
– Моя супруга прекрасно управляется с животными, и эту кобылу дрессировала самолично. Вы увидите, насколько она хороша в галопе и прыжках. Кажется, будто сам Господь Бог создал ее для единственной цели – охоты. Именно поэтому я выбрал именно ее.
Елизавета Тюдор улыбнулась – ничто на свете не доставляло ей такого удовольствия, как охота.
– Познакомьте меня с членами вашей семьи, лорд Блэкторн! – потребовала королева. – Мне очень хочется взглянуть на леди, столь умело объезжающую лошадей.
Джон Блейкли взял Дейдру под руку и подвел к королеве.
– Познакомьтесь с моей женой Дейдрой, ваше величество.
Дейдра вновь присела в реверансе.
– Святые мощи господни! – воскликнула Елизавета Тюдор, внимательно всматриваясь в лицо леди Блэкторн. – Вы же дочь Скай О’Малли, верно?
– Да, и лорда Берка, – присела в реверансе Дейдра, – но я совсем не помню своего отца, мадам. Он умер, когда я была совсем малышкой. Позвольте представить вам мою младшую сестру Велвет де Мариско.
Девушка выступила вперед и тоже присела в элегантном реверансе, смиренно опустив глаза.
Королева изящной рукой, затянутой в перчатку, мягко взяла ее за подбородок.
– Поднимись, дорогое дитя, и позволь мне взглянуть на тебя. Какая же ты хорошенькая! Последний раз я видела тебя совсем крохой, но ты, должно быть, этого не помнишь. Сколько тебе лет, Велвет де Мариско?
– Сегодня исполнилось пятнадцать, ваше величество, – прозвучал нежный голосок.
– Сегодня? – воскликнула королева. – Сегодня день твоего рождения?
– Да, ваше величество. Я бы могла сейчас быть королевой торжества в нашей деревне, но предпочла приехать сюда, чтобы увидеть вас. – Эти слова прозвучали столь бесхитростно, что Елизавета Тюдор улыбнулась.
– В таком случае мы должны преподнести тебе подарок, дитя мое. Я все-таки твоя крестная, Велвет де Мариско. До твоего рождения я была ужасно зла на твоих родителей: ведь они не испросили моего позволения на брак, – но твоя умная мать смогла меня задобрить, упросив стать твоей крестной, хотя я до сих пор не знала точной даты твоего рождения. Скажи мне, дорогая, что тебе подарить?
Вопрос королевы так ошеломил Велвет, что глаза ее стали огромными как блюдца, что очень развеселило королеву.
Похоже, судьба сама давала в руки девушке шанс, о каком она не смела даже и мечтать. Теперь ей не придется думать, как подольститься к королеве, и все же действовать нужно умно и решительно. Велвет прижала руки к щекам и выдохнула:
– Мадам, моя дорогая королева, я и помыслить о подобном не могла.
Елизавета Тюдор улыбнулась и, добродушно потрепав девушку по щеке, незлобиво поддразнила:
– В разумных пределах, конечно. Помни, я всего лишь королева Англии.
Велвет постаралась успокоиться и с обожанием посмотрела на ее величество.
– Мадам, у меня есть почти все, что только можно пожелать: родители всегда были очень щедры, так что я ни в чем не испытываю нужды, – но я всегда мечтала служить вам в качестве одной из фрейлин. Сможете ли вы исполнить мою мечту, мадам? Если вы действительно хотите сделать мне подарок, подарите счастье служить вам.
Лорд Блэкторн успел сжать руку жены, чтобы предостеречь от необдуманных слов. Хитрость свяченицы не могла не восхищать: она и данного ему обещания не нарушила, но и все равно добилась своего.
– Милое дитя! – воскликнула королева и так широко улыбнулась, что все ее лицо прорезали мелкие морщинки.
По традиции королеве прислуживали восемнадцать фрейлин: четыре смотрительницы королевской спальни – самые старшие по возрасту, замужние женщины с титулами; восемь смотрительниц королевских апартаментов – также замужние и благородного происхождения; а еще шесть фрейлин – девушек из хороших семей, амбициозные родители которых были уверены, что служение ее величеству повысит их значимость на рынке невест. Эти восемнадцать прислужниц присматривали за гардеробом королевы, ее меню и за всем, что происходило в ее личных покоях. Они были ее самыми близкими компаньонками.
Должность фрейлины считалась весьма престижной, и при других обстоятельствах королеве пришлось бы отказать своей крестнице, поскольку вакансий никогда не было, но по случайному стечению обстоятельств одна из фрейлин совсем недавно родила ребенка прямо в своей спальне. Разгневанная королева заключила мать и дитя в Тауэр вместе с несчастным отцом семейства. То обстоятельство, что молодые люди тайно обвенчались еще год назад, ничуть не смягчило гнева ее величества. Родители молодоженов сразу же впали в немилость за то, что умудрились вырастить таких дерзких и непослушных наследников.
Претендентки на столь привлекательную должность, которой провинившаяся особа тотчас же лишилась, нашлись бы немедленно, но королеву столь возмутило происшествие, ставшее, как на считала, закономерным результатом падения нравов в среде ее приближенных, что никто не смел поднимать данный вопрос. И вот теперь это милое и неиспорченное дитя просит подарить ей возможность послужить своей королеве. И все же Елизавета Тюдор не позволила сентиментальности взять верх над комичностью сложившейся ситуации. Эта девочка – дочь Скай О’Малли, возмутительной гордячки и бунтарки, высокомерной непокорной упрямицы, которая осмеливалась перечить самой королеве, имела наглость торговаться с ней, а два года назад отвергла предложение взять под опеку принцессу. Какая удивительная ирония судьбы!
– Конечно же, ты можешь стать одной из моих фрейлин, Велвет де Мариско! – широко улыбнулась королева. – Когда мы отправимся в путь, поедешь вместе с нами. Теперь, когда твои родители далеко отсюда, я чувствую моральную обязанность взять тебя под свое крыло. И все же я хочу, чтобы у тебя осталось и материальное напоминание о нашей с тобой первой встрече.
