— Ах! — вздрагивает Гермиона, и он тут же извиняющиеся зализывает укус языком.

Напряжение накаляется до такой степени, что ему практически больно сдерживаться; его бедра непроизвольно подрагивают над ней. Мелкое трение с её тугими стенками вынуждает его потерять рассудок, и Драко наконец позволяет себе полностью отдаться жару её тела.

Они оба облегчённо выдыхают и издают стоны наслаждения, когда это восхитительное тёплое влажное трение обостряется с первым глубоким выпадом и погружением его члена в неё. Гермиона ещё больше прогибается в спине ему навстречу и теснее сжимает Драко между своих ног, запрокидывая голову и полностью отдаваясь ему.

И он берет её всю целиком без остатка.

Глаза в глаза. Мысли путаются. Когда он в ней, а она с ним такая. Красивая. Извивается, стонет, хочет его. Любящая... Он видит эту любовь в её глазах. Мерлин, он мог поклясться, она — сама нежность. И в этот самый момент её образ так глубоко заседает у него в голове, что он уверен: не забудет его до самой старости. А душа его кричит: «Ты моя. Что б тебя, ты моё самое сокровенное. Никогда не отпущу, никому не отдам, все для тебя... Только бы видеть тебя такую до конца своих дней.»

Его требовательные губы впиваются в особо чувствительный участок её шеи. Его пальцы переплетаются с её и вжимают запястья в матрас у неё над головой, удерживая её в такой позиции — максимально раскрытой для него. Его до предела возбужденный член набирает темп, скользя между её раскрытых половых губок в её тесной жаркой и мокрой киске. И с каждым разом Малфой толкается все сильнее, вдавливая девушку в постель.

Учащенно дыша над ней, Драко покусывает и целует её за ушком, степенно спускаясь к челюсти, изящной тонкой шее и полной груди с розовыми торчащими сосками. Он поочерёдно посасывает их, слегка покусывая и обводя набухшие ареолы языком по кругу; Гермиона начинает стонать в голос, и ему просто крышу сносит, как ласково она это делает. Ему хочется поглотить ее полностью, каждым дюймом своего тела чувствовать её нежную кожу.

Драко хорошо знает тело Гермионы. Знает, как заставить её кончить. Знает, как она любит. Никто не знает её тело, лучше чем он, и это доставляет ему особое наслаждение. Малфой двигается так, как ей особенно нравится, работая бёдрами и задевая своим упругим членом все самые чувствительные точки внутри её лона. И спустя какое-то время Гермиону всю сотрясает мелкая дрожь, а её тугие мышцы начинают содрогаться в спазмах вокруг его твёрдой плоти.

Драко весь напрягается, подрагивает и ритмично двигается в ней. По его лбу скатывается капелька пота; из его груди вырываются сдавленные стоны и грубое рычание. Она делает это с ним. Своей киской.

Так хорошо... С ней так хорошо.

— Боже... Боже... Боже! — простанывает Гермиона, метаясь головой по простыням. — Дра-ако-о! — выкрикивает она, крепче сцепляя с ним ладони, и в последний раз вскидывает бедра ему навстречу, судорожно сводя и разводя их в экстазе, разливающимся от низа её живота по всему телу. — М-м-м, Драко...

— О-о-ох, боже, Гермиона... — на грани хрипит он, улавливая её оргазм, и, как можно глубже проникнув в девушку, замирает, чтобы ощутить её сполна. Его налившийся член до помутнения в глазах дёргается глубоко внутри её сжимающейся вагины, и он кончает в нее.

Гермиона чувствует, как он заполняет её своим теплом, и от этого ощущения глаза сами собой закатываются в эйфории. У неё подрагивают ноги; она не может унять свой бешеный пульс и дышит часто-часто через рот, раскрыв губы. Драко опадает на неё, придавливая своим горячим потным телом, и утыкается лицом в изгиб ее шеи, нежно приникнув к коже губами. Он прерывисто дышит ей в ключицы, и она любовно поглаживает его по макушке, запутываясь в мягкости его платиновых волос.

В такие моменты он кажется ей таким ранимым... Таким — её. Его последний глубокий гортанный стон отголоском звучит у неё в голове. И это приносит ей ни с чем несравнимое, особенное удовольствие — то, что ему так хорошо из-за неё. Драко — её душой и телом. И она никому не позволит забрать его у неё. Чего бы это ни стоило.

В такие моменты они дышат лишь друг другом.

В такие моменты для них стихает весь мир. Есть только она и он. Драко и Гермиона. И их собственный мир, который они никому не позволят разрушить.

Саундтрек: Scar – Out of Perspective (2 Bad Vip)

Была глубокая ночь. Сквозь сон Гермиона чувствовала, как Живоглот топчется по её груди. Открытые створки балкона колыхались в такт летнему ночному ветру. Они с Драко уснули уже где-то как пару часов назад. Спалось так сладко, что ни звук створок, ни кошачьи потаптывания, которые становились все наглее и наглее, не мешали её сну.

В последнее время Живоглот перестал спать со своей хозяйкой, вероятно, из-за наличия в её постели мужчины, которого он, как и предыдущего, не особо жаловал. Но сейчас Живоглоту было жизненно важно разбудить спящую без задних ног хозяйку, по той причине, что полукниззл чувствовал надвигающуюся опасность. Она буквально висела в воздухе, сгущая его и заставляя рыжую шерсть кота вставать дыбом.

Когда Гермиона не отреагировала на громкое мяуканье и тычки лапами в лицо, накрыв голову подушкой, Живоглот решился пойти на крайние меры — он выпустил когти и поцарапал любимую хозяйку.

Отчего та сразу же с визгом просыпается, отпихивая с себя кота. От её вскрика с другой стороны кровати просыпается и Драко. Его глаза в беспокойстве быстро находят её.

— Ты чего, Глотик? — обиженно бурчит Гермиона, потирая глаза.

Спросонья Гермиона не сразу осознает происходящее в следующую секунду. Тишину ночи разрезает громкий треск бьющегося стекла. В этот же миг треск повторяется сразу в нескольких местах: он исходит с первого этажа и из соседних комнат. И это может означать только одно — они нашли их и напали. Защита дома не позволяет посторонним войти, но это лишь вопрос времени. Так что Драко и Гермиона мгновенно вскакивают на ноги с кровати.

Вооружившись своей палочкой, Драко аккуратно подходит к балкону, выглядывая. Гермиона рвётся к шкафу, доставая из него свою бисерную сумочку с припасами и первую попавшуюся одежду.

Насчитывая около пяти волшебников, парящих вокруг дома верхом на метлах и обстреливающих его, Драко успевает отпрянуть от дверцы балкона, когда в нее попадает заклятие, разбившее стекло вдребезги.

Гермиона кидает ему в руки его чёрные джинсы и кожаную куртку. Сама же в спешке натягивает на себя нижнее белье и первую вещь, которую ей удаётся схватить из шкафа — летнее белое платье в мелкий чёрный горошек, с чёрным поясом на талии и свободной юбкой, длинной доходящей до икр. Она здорово нервничает из-за того, что у них всего одна палочка, ведь при совершении обмена ни одна из сторон не стала вооружать заложников.

Дом разносят в щепки: во все стороны летают осколки, задевая кожу, заклятья простреливают стены, словно пули.

— Скорее вниз к камину! — кричит Драко сквозь весь этот хаос, натягивая куртку прямо на голый торс и быстро обувая ботинки. Выругавшись, он уворачивается от кусков кирпича, разлетающихся от треснувшей стены, в которую попадают Бомбардой.

— Драко, ты не видел Живоглота!? — привалившись к стене, Гермиона в панике выискивает глазами своего кота и одновременно с этим обувает на ноги валявшиеся на полу чёрные полусапожки на невысоком квадратном каблуке.

— Живо, давай, вниз! — хватая Гермиону за руку, Драко тянет её за собой.

Гермиона не находит своего рыжего комка в комнате и спешит с Драко по лестнице вниз. Живоглот, вероятно, уже убежал или спрятался где-то. С шумом они спускаются на первый этаж. Гермиона в ужасе оглядывается по сторонам: панорамные окна полностью выбиты; люстра, светильники — все побито; мебель испорчена, стены разрушаются, но хуже всего камин — он сломан.

— Что будем делать?! — Гермиона судорожно сжимает ладонь Драко, бегая глазами по развалинам, в которые превращается её дом. Её дом... Слезы накатывает на глаза, но Гермиона тут же их сглатывает. Надо отыскать Живоглота, где он? Где... Взгляд Гермионы резко останавливается на рыжем комке шерсти, и она тут же рвётся к нему.