Гермиона и Драко узнают в этой девушке юную Джозиан Робер — ровесницу Регулуса Блэка, которой на тот момент было шестнадцать лет — и многозначительно переглядываются.

— Ты был просто неподражаем, — произносит Джозиан ему в губы, ещё больше взлохматив парню волосы.

Абсолютно счастливый, Регулус Блэк смотрит на нее с широкой обворожительной улыбкой на губах, пока все его внутренности переворачиваются, а победа кажется в сто крат слаще. Он бережно гладит ее блестящие черные волосы, с обожанием всматриваясь в ее нефритовые глаза.

— Я люблю тебя, Джози, — обхватив обеими руками ее лицо, он вновь страстно приникает к ее губам.

— И я люблю тебя, Регулус, — с улыбкой отвечает она после поцелуя.

Большой Зал сгущает чёрная дымка и уже спустя мгновение рассеивается, являя совершенно другую обстановку, и, судя по зелёным балдахинам на выставленных в ряд кроватях и змеиной символике, Гермиона догадывается, что перед ними предстают слизеринские подземелья. Драко же, мгновенно узнав эти стены, ведь жил в них довольно продолжительное время, отмечает, что Регулус Блэк, судя по всему, в свое время занимал именно его кровать.

— Ты готов? Я все каникулы тебя не видела, а нам ещё нужно сделать этот дурацкий обход... — Джозиан влетает в слизеринскую комнату мальчиков и видит Регулуса, сидящим на своей постели с закатанным по локоть рукавом и водящим по внутренней стороне своего предплечья пальцем.

При виде возлюбленной уголки его губ поднимаются вверх, и Регулус, опуская свой рукав, встает с кровати во весь рост, возвышаясь над ней.

— Это подождёт, Джози, — подходя к ней, он заботливо поправляет выбившуюся из ее прически прядь. — У меня есть для тебя потрясающие новости.

— Какие новости могут быть важнее того, чтобы показать мне, как ты скучал по мне, м? — соблазнительно шепчет она, развязывая его зеленый галстук в серую полосочку.

Растянувшись в ухмылке, Регулус заключает ее изящные ладони в свои и подносит к губам, покрывая кроткими поцелуями каждый палец своей девушки.

— Поверь мне, милая, я смогу показать тебе, как я скучал по тебе всю эту ночь напролет... Но прежде я хочу поделиться с тобой одним важным событием... — С этими словами Регулус отпускает её руки и вновь задирает рукав своей рубашки, обнажая то, о чем Джозиан даже вообразить себе боялась.

Черная метка. Его метка.

У Драко внутри оседает неприятный осадок. В свои шестнадцать, когда его пометили этим клеймом, Нарцисса рассказывала о своём кузене Регулусе Блэке, который получил её в том же возрасте и поначалу также гордился, что Тёмный Лорд выбрал его. Но вскоре гордость сменилась ужасом и разочарованием. Нарцисса говорила Драко, что он тоже поймёт это со временем. И, как всегда, оказалась права.

Джозиан ахает, прикрыв рот рукой.

— Он меня выбрал, Джози, — просияв улыбкой, провозглашает Регулус. — Я стал самым молодым Пожирателем смерти в Его рядах. Это большая честь... — с гордостью говорит он, в то время как его глаза излучают счастье. — Представляешь, он доверяет мне...

— Но ведь... Нет, Мерлин, нет! — взявшись за голову, Джозиан отстраняется от него с таким выражением лица, словно случилось самое ужасное, словно она и предположить себе не могла, что такое вообще может случиться. — Зачем ты ему? Скажи, зачем?

— Разве ты не рада? — озадаченный ее реакцией, Регулус хмурится, опуская рукав. — Почему ты не рада за меня, Джози?

— Я думала, что это временное твоё помешательство им! — надрывно произносит Джозиан со слезами на глазах. — Я думала, что у меня еще есть время сказать тебе...

— Что ты такое говоришь, Джози? Что сказать?

Джозиан стала расхаживать из стороны в сторону, боясь взглянуть ему в глаза. Тогда он ловит ее за руку, вынуждая ее посмотреть на него.

— Скажи мне. Чтобы это ни было.

— Я... я не чистокровна, Регулус, — шепотом признается она и по ее щеке скатывается слеза.

— Что... Что за вздор ты несешь? Ты родом из чистокровной семьи! — Встряхнув ее за руки, он едва не вскрикивает: — Ты — Робер!

— Нет... — замотав головой, Джозиан встречает на себе его потрясенный, непонимающий взгляд, и из ее глаз по щекам стекают горячие слезы. — Они удочерили меня, я... — Захлебываясь болью, она все же продолжает: — Я маглорожденная. Мои родители погибли, когда я была ещё совсем маленькой... Роберы удочерили меня, потому что не могли иметь детей.

Для Драко и Гермионы эта весть становится таким же потрясением, как и когда-то для Регулуса. Теперь-то Гермиона находит смысл в словах Джозиан о том, что они с ней похожи. Обе маглорожденные. И обе влюблены в чистокровных...

С минуту Регулус молчит, судорожно осмысливая новое положение вещей. Потом внезапно истошно зарычав, со злости смахивает все принадлежности со стола, так что Джожиан вздрагивает. Обессилено рухнув на кровать, Блэк опускает локти на колени и запускает пальцы себе в волосы.

— Регулус... — неуверенно касается его плеча Джозиан.

— Когда... Когда ты собиралась мне сказать? — не глядя на нее, перебивает он, каким-то совершенно не своим голосом. Когда он поднимает голову, Джозиан видит, как его глаза, некогда смотрящие на нее исключительно с любовью, сейчас смотрят на нее со смесью боли и холода, каким он обычно одаривал кого-угодно, но только не ее. — Ты обманывала меня! Обманывала всех!

Джозиан сотрясается в рыданиях.

— Регулус, я не обманывала тебя! Я не обманывала никого. Они мои родители, и они любят меня. Какая разница, какая кровь течёт в моих жилах?!

— Это меняет все, черт возьми! Как ты не понимаешь?! — Регулус опускает взгляд, произнося тише и так безысходно: — ...Я не могу быть с такой, как ты.

Джозиан выглядит так, словно её ударили по лицу.

— Хочешь сказать... что больше не любишь меня? — Ее голос надломился. — Выходит, ты это серьезно?! Ты серьезно считаешь, что Волан-де-Морт прав?

На этот раз лицо Регулуса искажает злость.

— Не смей произносить его имени, ты — грязнокровка!

Он выкрикнул это, буквально выплюнул. И в момент, когда она дернулась как от пощёчины и, обняв себя руками, ещё больше заплакала, неверяще глядя на него, будто совсем не знает, в его глазах проскользнуло сожаление.

Как ни прискорбно, Драко видит в Регулусе самого себя и ему определённо не нравится то, что он видит. Он видит то, что примерно могло быть, будь он вместе с Грейнджер в свой момент посвящения. И ему противно лишь от самой мысли, что прежний он мог бы так с ней поступить.

— Джози... Я... — бормочет Регулус, потерянно потирая веки. — Мне жаль. Я не могу... Я не должен. Я нужен ему. Он возлагает на меня надежды. Ты...

— Я поняла, — утирая слезы, Джозиан старается не смотреть на него. — Я слишком хорошо о тебе думала. Я не думала, что моя кровь как-то повлияет на наши отношения, поэтому не говорила. Ты был одержим его идеями... И я боялась твоей реакции, но все же и подумать не могла, что ты станешь Пожирателем смерти. И если для тебя это, — она схватила его за руку и задрав рукав, брезгливо ткнула пальцем в черную татуировку змеи, выползающей из черепа, — важнее... значит ты не любил меня по-настоящему, Регулус.

— Уходи, Джозиан. — Одернув руку, Регулус поворачивается к ней спиной и как можно решительнее проговаривает: — Все кончено.

Девушка разочарованно смотрит в спину того, кто ещё несколько минут назад был всем ее миром, и, прикрыв рот ладонью, заглушая рвущиеся наружу всхлипывания, выбегает из комнаты.

Гермиона не успевает очнуться от переполняющих ее эмоций; увиденное не оставляет её равнодушной, она словно сама прочувствовала все эмоции Джозиан в этот момент. Как чёрная мгла окутывают все перед глазами, рассеиваясь и показывая им следующее воспоминание.

Они вновь попадают в Большой Зал, на это раз украшенный рождественскими атрибутами.

Джозиан сидит за столом Слизерина, когда к ней подходит Регулус.

— Пойдем выйдем, — умоляюще просит он.

— Зачем? — тихо отзывается она, заметно нервничая.